О сорных словах с риском для жизни

Бельфегор. За восемь лет до Конфликта Колец. Когда переворот в Вонголе провалился, а Занзас оказался заморожен стариком Девятым, Скуало решил, что вот теперь-то их проблемы достигли своего пика. Ему понадобилось полтора месяца, чтобы понять, что он ошибся – на самом деле, проблемы только начинались. Пока они считались отрядом убийц, возглавляемым самим сыном Девятого, всё было замечательно: они просто занимались тем, что у них получалось лучше всего. Теперь же, будучи опальным независимым вонгольским отрядом, временно возглавляемым капитаном Скуало, им волей-неволей пришлось взрослеть. И вот только тогда Скуало, оглядевшись вокруг себя, понял, что «элиту» их «отряда» составляют три подростка и один ребёнок. Ну, ещё Маммон, но ушлый иллюзионист вообще был отдельной историей, о которой Скуало предпочитал не задумываться. Итак, Луссурия пустился во все тяжкие, Леви день и ночь рыдал над загубленной юностью Занзаса, Скуало как проклятый разрывался между Вонголой, придурками-офицерами, рядовыми подчинёнными и прочими капитанскими радостями жизни, а меж тем новая проблема подкралась со спины и огрела по голове пыльным мешком. Точнее, тыкнула острым стилетом куда дотянулась с высоты своего восьмилетнего возраста: чуть пониже поясницы. – Твою мать, Бел! – заорал Скуало, потирая задницу. Ребёнок вполне счастливо засмеялся, довольный тем, что наконец-то смог привлечь внимание капитана. – Ты что творишь, недоумок? – Пйинцу Бельфегоу скучно, – заявило дитё. Скуало открыл было рот, чтобы высказать всё, что он думает о тупых детях, прикидывающихся гениями, но так же его и закрыл. Детях. Детях, мать его! Если отбросить все детали, с которых метафорически капала свежая кровь и свешивались чьи-то кишки, выпотрошенные одним венценосным маньяком, то перед варийским капитаном стоял обычный восьмилетний ребенок. В свои восемь лет Супербиа Скуало учился в школе, выписывал в тетради буквы, зубрил таблицу умножения, расквашивал носы хулиганам, пытался отделаться от навязчивой дружбы Каваллоне и дёргал за косички девчонок, которые очень смешно визжали. – Сколько будет три умножить на четыре? – спросил он Бельфегора. Бельфегор задумался, потом поставил перед собой ладони и показал семь пальцев. – Скажи: «Шла Саша по шоссе и сосала сушку». – Сла саса по сосе и сасала суску. – «На дворе трава, на траве дрова». – На двойе тава, на таве дйова. Пйинцу Бельфегоу скучно, ты со мной поигйаесь? Скуало приложил руку ко лбу, чувствуя, как нарастает паника, а в черепной коробке со скоростью света мечутся мысли. Бельфегор звал себя принцем и гением и не очень-то любил трепаться за жизнь. Да и Скуало раньше было, честно говоря, некогда с ним возиться. Бела подобрал где-то Занзас и принял в Варию, на том и порешили: с Занзасом у них не спорил никто. А вот теперь капитану открылась одна простая истина: чтобы просчитать траекторию полёта ножа, Бельфегор вообще не пользовался математическими вычислениями, он действовал по наитию. А так – у него не было никакого образования, зато имелись в наличии явные проблемы с проговариванием отдельных звуков. Скуало живо представил себе, как через десять лет одним из офицеров и командиров Варии будет неуравновешенный псих, речь которого можно понять только с пятого на десятое, не знающий таблицы умножения и считающий, что Северный полюс находится где-то на севере Италии. – Заеб... – начал он и осёкся. Бельфегор с любопытством смотрел на него, по-прежнему сжимая в руке стилет. – То есть, замечательно. Просто замечательно. Экстренное собрание варийцев он созвал тем же вечером. Бельфегору отвёл место в углу и дал бумагу и пяток ручек и карандашей – всё, что нашлось в письменном ящике стола. Луссурия пилочкой ровнял ногти, Леви сморкался в платок, а Маммона под плащом вообще было не рассмотреть. – Итак, на повестке дня следующий вопрос, – мрачно подвёл итог Скуало, предварительно поделившись своими наблюдениями с присутствующими, – что мы будем делать с Бельфегором? – Ну, – Леви нахмурился, – может, выгоним его из Варии? – Ага, а Занзасу потом что скажем? – скептически поинтересовался Маммон. – И что потом Занзас скажет нам? – Тогда давайте отведём его к логопеду, – тут же поменял свою точку зрения Леви. – Может, у него там челюсть набок свёрнута, что он говорить нормально не может. Нам-то откуда знать. – Да ему, бл... то есть, да ему, сдаётся мне, не логопед нужен, а психолог! – рявкнул Скуало, а про себя подумал, что психолог тут явно не одному Белу нужен. – Психолога он уже однажды прирезал, – педантично уточнил Луссурия. – Бельфегор мне рассказывал как-то о своём детстве. Я мало что понял, но такой эпизод, кажется, был. Он недолюбливает врачей, так что психолога точно не надо. – А логопеду, что, исключение сделает и оставит его в живых? – саркастически хмыкнул Скуало. – Тогда, наверное, ему нужен хороший стоматолог, – внёс новое предложение Леви. – Ага, а над его трупом он ещё и страшно надругается! – Скуало покрутил пальцем у виска. – Давайте уже, блин, ближе к реальности! – Скуало-о-о-о-о-о, – позвал Бельфегор. – А я тебя наиисовал, смотйи! Варийцы уставились за спину Скуало, и по их лицам капитан понял, что он определённо не захочет это увидеть. – Знаешь, что, – сказал вдруг Луссурия, – ты же у нас теперь главный. Да и ребёнок тебя определённо больше нас всех любит... – Вот-вот, – подхватил Леви. – Позанимайся с ним сам. Ну, там, когда время свободное найдётся... Маммон издал неопределённый звук, который при достаточном воображении легко мог сойти за смешок. Когда Скуало попытался усадить Бельфегора за математику, тот исчеркал тетрадку кривыми линиями и от скуки вырезал стилетом на столе неприличное слово, подслушанное, видимо, от самого Скуало. Когда Скуало, следуя советам из свежеприобретённой книжки «Мама-логопед», попробовал массировать Бельфегору язык, то чуть не остался без пальца. Когда Скуало попробовал отобрать у Бельфегора лягушку, которую тот подобрал где-то на улице и, притащив в капитанский кабинет, выпустил прямо на письменный стол, заваленный важными бумагами, принц ревел до самого вечера и ещё неделю швырялся в Скуало стилетами. Когда Скуало попробовал читать принцу на ночь сказки, Бельфегор обозвал его «солдафоном, стйадаюсим от недостатка вообажения», за что был жестоко отшлёпан. Когда Скуало, следуя всё той же грёбаной книжке «Мама-логопед», попробовал заставить Бельфегора выполнять упражнения, описанные там, то получил категорический отказ: малолетний принц согласился только на то, где нужно было языком гонять во рту ириску; но в результате выбил себе молочный зуб и в приступе гнева разнёс гостиную и чуть не прирезал посыльного от Девятого, не вовремя заглянувшего на огонёк. Когда Скуало решил, что Бельфегора пора подстричь, потому что тот накануне врезался в колонну, которую не заметил из-за чёлки, то чуть не остался без глаза, в который рассерженный принц метнул ножницы. Когда Скуало, вне себя от радости, уехал на срочное задание от Вонголы, ему пришлось вернуться ровно спустя четыре часа и тридцать шесть минут, потому что Бельфегор укусил Девятого за руку, и всю дорогу обратно Скуало обливался холодным потом и представлял себе свою безвременную кончину в пыточных Вонголы. – Скуало-о-о-о, – требовательный голос Бельфегора ворвался в неспокойный капитанский сон. – Ты же обесял! Ты же обесял, что мы будем читать книжку! – Нет, – не открывая глаз, пробормотал Скуало, который не спал уже третьи сутки подряд, заваленный бумажной работой: Вонгола требовала отчётов за прошедшие два месяца. – Только не ты. Только не снова. – Ну Скуа-а-а-а-ало-о-о-о-о! – Проблемы, капитан? – хмыкнул над ухом новый голос, и Скуало волей-неволей пришлось поднимать голову от стола, на котором он, кажется, и отрубился. Маммон висел в воздухе прямо перед ним, полы его плаща колыхались. – Чего тебе? – хрипло спросил Скуало. – Плюс семьдесят процентов к моей зарплате – и я буду заниматься бухгалтерией вместо тебя, – предложил Маммон. – Ещё плюс пятьдесят процентов – и я беру на себя роль няньки Бельфегора. Сонный мозг Скуало автоматически произвёл нужные подсчёты. – Ты что, хочешь поднять себе зарплату больше, чем в два раза?! – По-моему, ты и сам понимаешь, что это очень выгодное для тебя предложение, – честно сказал Маммон. Бельфегор, заскучав, принялся дёргать Скуало за рубашку. – Поверь, моя помощь стоит этих денег. Скуало посмотрел на иллюзиониста, посмотрел на Бельфегора и почувствовал, как одна из чаш весов неуклонно стремится вниз. – По рукам, – выдохнул он. – Но с чего ты взял, что справишься с этим мелким засранцем? Он же нас вообще ни во что не ставит! Маммон немедленно повернулся к Бельфегору. – Эй, принц, ты в курсе, что до настоящего гения тебе ещё далеко? – внезапно заявил иллюзионист. – Все умные люди, вообще-то, знают таблицу умножения. Даже я знаю. А ты – нет. Разве гений не должен уметь всё? Бельфегор, вначале потянувшийся за стилетами, чтобы пришпилить летающего наглеца к стене, призадумался. – Пйинц Бельфего гений, – с сомнением протянул он, – пйинц бысто выучит эту табйицу. Тогда ты пйизнаесь, что я гений? – Посмотрим, – туманно пообещал Маммон. – А если ты сейчас оставишь бедного Скуало в покое и пойдёшь спать, то я покажу тебе сказку. – Покажесь? – глаза принца округлились. – Мультик что ли? Это неинтейесно. Маммон прищёлкнул пальцами, и в воздухе показалась какая-то иллюзия: спросонья Скуало не смог разглядеть, что там было, тем более – она достаточно быстро развеялась. Но Бельфегор почему-то пришёл в неописуемый восторг. – Согласен, – важно кивнул он. – Сказка. Потом спать. – Дилетант, – фыркнул Маммон в сторону Скуало и важно проплыл по воздуху по направлению к выходу. Бельфегор вприпрыжку побежал за ним, царапая стены стилетом. Забытая книжка осталась валяться на полу. Скуало прижался щекой к стопке бумаг и подумал, что, кажется, только что он совершил самую выгодную сделку в своей жизни. – Принц хочет молока с шоколадом, ши-ши-ши, – однажды утром заявил Бельфегор, сунувшись в столовую, и Скуало от удивления даже тарелку выронил – благо, она упала на стол и не разбилась. – Повтори! – потребовал он. – Я сказал, принц хочет молока с шоколадом! – Бельфегор нахмурился. – Ты что, не слышал? – Бел. Попроси нормально, – Маммон влетел следом и хлопнул Бельфегора по плечу. – Вежливо. Бельфегор открыл рот, чтобы начать спорить, но потом передумал и повернулся к Скуало, склоняя голову к правому плечу. – Пожалуйста? – добавил он. Скуало потеребил себя за мочку уха, пытаясь понять, не сон ли это. – Это настоящий Бельфегор? – уточнил он у Маммона. – Не иллюзия? Нет, не то, чтобы я тебе не доверял, но серьёзно, что ты с ним сделал за эти три месяца?! И почему у меня ничего не получилось? Маммон закатил глаза. – Скуало, ты сам ещё по сути ребёнок. Куда тебе чужих-то воспитывать... – Ши-ши-ши, – издал Бельфегор звук, подозрительно похожий на смех. – И что ещё за «ши-ши-ши»? – подозрительно уточнил Скуало, наливая в стакан молока и ставя его в микроволновую печь: после того, как он однажды напоил принца холодным молоком, ему пришлось пережить печальный опыт лечения детской ангины, и он не хотел повторять это ещё раз. – Побочный эффект логопедических упражнений, – проворчал Маммон. – Он раньше же «ш» не умел выговаривать, вот теперь ходит и развлекается. Пусть его. Когда-нибудь надоест – и он перестанет. – Да пусть хоть всю жизнь шишишикает! – щедро разрешил Скуало, чувствуя, как его плечи буквально распрямляются от осознания того, что эта проблема на них уже не лежит. – И, кстати, мне полагается премия, – уточнил Маммон. – И, кстати, если ты перегреешь моё молоко и в нём будет пенка, я тебя убью, – уточнил Бельфегор. Не то, чтобы общий удельный вес проблем от этого как-то изменился, честно-то говоря. Двенадцать лет спустя. – Присаживайтесь, Скуало-сан, – Савада нервничал, это было заметно невооружённым глазом. Ничего-ничего, – подумал Скуало, усаживаясь в кресло напротив и закидывая нога на ногу, – ему полезно. Н-н-наследничек... – Спасибо, что согласились приехать, – коротко кивнул Савада. Как будто у Скуало был выбор, особенно когда приглашение передаёт не кто-то там, а сам Внешний советник! – Вот те документы, о которых я говорил... Мобильный Савады разразился простенькой мелодией: вонгольский босс коротко извинился и принял вызов. – Тсу-кун, ты не занят? – вопросил строгий голос Наны из динамиков. Савада покосился на Скуало, но тот сделал вид, что лепнина под потолком в кабинете – самое интересное, что он когда-либо видел в своей жизни. Жену Внешнего советника уважали даже в Варии. – Нет, мама, – Тсуна подарил варийскому капитану благодарную улыбку. – Что такое? – Тсу-кун! – голос Наны было прекрасно слышно даже на расстоянии. – Мне вчера Ламбо звонил. Ну как тебе не стыдно? Ребёнок скучает! Он мне жаловался, что ты всё в делах и в делах. Хоть бы поговорил с ним, хоть бы сводил его куда-нибудь! – Но, мама... – Савада бросил панический взгляд на Скуало и попытался прикрыть динамик рукой. – Я же правда заня... – Никогда нельзя быть настолько занятым, чтобы не поиграть с детьми! – отрезала Нана. – Ты как в свою эту Италию уехал, каждый день в делах! Никуда они от тебя не денутся. А, между прочим, у Ламбо проблемы с уроками. Так помог бы ему! С математикой, к примеру... – С математикой... Мам, да о чём ты... Он же уже давно не ребёнок и... – И что? Он же любит тебя! Вот именно, что Ламбо сейчас как раз в таком возрасте, когда ему нужно ваше внимание и участие! А И-Пин? Она хорошая девочка и ни за что сама жаловаться не будет, но она тоже скучает по тебе, и ты мог бы уделять ей побольше внимания, честное слово! И Фута... – Я понял, мам, хорошо! Я обязательно... всё, мам, больше не могу говорить! Позвоню тебе завтра! Некоторое время в кабинете стояла сосредоточенная тишина. Затем Тсуна набрал в легкие побольше воздуха, чтобы что-то сказать, но Скуало его опередил. – Ты им какое-нибудь животное купи, – посоветовал он. – Котёнка там или попугая. Половина внимания как минимум переключится, а тебе останется только следить, чтобы они ненароком животине шею не свернули. Или ножом под крыло не тыкнули. Плача потом будет... Но сначала убедись, что у них аллергии на шерсть или перья нет. Первоначальная паника в глазах Савады вдруг сменилась глубоким пониманием. – А ещё можно их бумаги сортировать посадить. Например, за каждую тысячу листов – поход в парк аттракционов. Или, нет, твои уже слишком большие... Ну сам там подумай, чего им хочется. Только так, чтобы для тебя с наименьшими затратами времени. – Скуало-сан, – Тсуна вдруг набрался храбрости и подался вперёд, тон его голоса неуловимо изменился на сочувствующий, – бог с ними, с этими документами, хотите чай? На травках. Мне врач знакомый посоветовал, нервы успокаивает просто замечательно... – Хочу, – признался Скуало. Тсуна понимающе улыбнулся.