Погибнуть...

Через полчаса градус в крови поднялся. Алкоголь, который принес Дайки, разошелся сразу. На столе осталась лишь бутылка вина, которую понемногу выпивала Куросаки. Куроко сидел рядом с ней, потягивая ванильный сидр (чего только не притащил Аомине!). «Поколение» тесно общались с «Великими». Аомине, Кагами (которого притащил Куроко) и Вакамацу спорили о чем-то. В шуме других разговоров их слышно особо не было. — А давайте сыграем в «Короля»! — предложил хихикающий Рёта. Ребята непонимающе посмотрели на него, но он не переставал, хихикая, талдычить одно и то же — «Давайте сыграем, давайте сыграем!..». Первый не выдержал Вакамацу: крикнув «Ой ладно, хуже не будет!..», он дал свое согласие. За ним решились и остальные. Королем, естественно, стал Акаши. Тут уж никто не спорил. Подписав палочки, Сейджуро перемешал их и игра началась. Вытянув первые две палочки, Акаши недолго буравил их взглядом, а затем вскинул ухмыляющееся лицо: — Номер пять должен укусить за ухо номер семь. Кагами вскинулся, покраснел и осмотрелся. И естественно седьмым оказался Кисе — модель затравленно посмотрела на Тайгу. Было похоже, что Рёта жуть как боится «Свет» Куроко. Этот самый «свет» что-то пробурчал под нос, но подошел к копировальщику: — Прошу простить, — и с этими словами наклонился к правому уху Кисе. Недолгое мгновение и Кисе зашипел, но не стал отталкивать Кагами: ага, конечно, что бы он и ухо с собой утащил! — Давайте-ка дальше, а то похоже у них там все затягивается, — со смешком протянул Акаши, вытягивая следующие два палочки. — Номер три должен накормить с ложечки номер десять. Куроко улыбнулся, незаметно для всех подмигивая Сейджуро, с которым и договорился на счет данного желания. Подойдя к Мурасакибаре, который делал вид что его здесь нет, Куроко взял его за руку и потянул за собой. Противиться Ацуши не стал, хотя на лице у него была обида. Что было дальше в зале до первоисточника не дошло. *** Куроко завел Мурасакибару в свою комнату, где уже стояла вазочка с мороженым фруктовым десертом. — Садись, — кивнул на кровать Куроко. Дождавшись, пока обиженный Мурасакибара сядет, Куроко взял в руки вазочку и оседлал колени сладкоежки. Тот не высказал ничего против, но оставил на лице маску обиженного медвежонка. — Открой рот и закрой глаза, — спокойно приказал Куроко. Ацуши дернул щекой, но послушался: закрыл глаза и приоткрыл рот, однако вместо ложки с холодным десертом он получил другое — жаркий, влажный поцелуй, смешанный с сладкой ноткой фруктов. Открыв от шока глаза, он увидел лицо Куроко, близко-близко, так, что можно было разглядеть каждую ресничку. Но, не успев определиться, что же он в конце концов хочет, Ацуши теми же шокированными глазами проследил, как Тецу отодвинулся. — Вкусно? — Оч… очень… — Отлично. — и, более ничего не сказав, Куроко положил в рот мороженую ягоду вишни и снова придвинулся к лицу Мурасакибары, впиваясь в его губы властным поцелуем и проталкивая уже значительно подтаявшую ягодку в рот. Таким вот интересным способом Куроко накормил Мурасакибару, что не двигаясь сидел с приоткрытым ртом и закрытыми глазами. Было заметно, что он напряжен; Куроко же, будто бы не замечая состояния центрового, обнял его за шею и начал шептать на ухо: — Ты мой. Никаких Химо-чинов, понял? Я оторву этому Тацуе руки и ноги, если он посмеет подойти к тебе, тронуть тебя. — Д-да… — все так же не открывая глаз, ответил Мурасакибара. А затем, видимо решив что-то для себя, он обнял Куроко за талию и прижал к себе. — А как же та девушка..? — Не беспокойся, — чуть отодвинув лицо, ответил Тецу, и медленно склонился к лицу Ацуши. — Она здесь не по мою душу… Оставим голубков наедине. У нас есть кое-что поинтереснее. В это же время на кухне. — Куросаки-и-и-и-и… — пьяно протянул Аомине, заходя на небольшую кухню, где отсиживалась Шая. Нервно обернувшись, Куросаки облизнула губы: — Да, Аомине-тти? — со скрытой издевкой обратилась она. — А ты же знаешь, что сейчас твой «милый» тебе изменяет с Муросакибарой, да? — пошло посмеявшись, спросил Дайки, по кривой приближаясь к девушке. — Знаю, и что? — встав со стула и сделав шаг вперед, усмехнулась банчу. «Настало время раскрывать карты», — подумав так, Шая сбросила с талии фартук, неизвестно как вновь оказавшийся на ней, и взбила волосы. Сумрак комнаты разбавлялся лунным светом, что лился из окна, находящегося за спиной Куросаки. Аомине качнул головой: ему на секунду показалось, что Шая будто ангел сияла в этом свете… — Так ведь вы встречаетесь, нет? — от удивления Дайки даже выпрямился, посмотрев пьяными глазами на свое небольшое навождение. — Брехня. У нас уговор: я являюсь фактором ревности для Мурасакибары, а он взамен знакомит меня с тобой. Выгнув бровь, Аомине даже на секунду отрезвел: — Да-а-а-а? Так даже лучше… — подойдя ближе, бывший Свет Дайки схватил девушку за волосы, притянул к себе и впился в ее губы поцелуем. Куросаки, впрочем, была совсем не против. В это же время. - … — Может домой пойдем? — Да, я тоже так думаю.