***
Арсений решил наказать Антона за то, что тот его передразнил. Но ответные щекотания не произвели никакой реакции на парня, потому что он их не боялся. Антон разразился тем же весёлым смехом и показал Арсению язык. — Так нечестно. Антон вернулся на своё место, чтобы Арсений его в случае чего не достал, и снова передразнил. — А ну хватит. — Ладно, ладно. Арсений опустошил чашку с кофе, дождался когда Антон доест мороженое (к слову, он снова протягивал парню полную ложку, и тот не мог никак отмахнуться от него), а затем они покинули кафе и вышли в город. Солнца видно не было, оно скрывалось не только на западе, но и за всеми высотками этого города; но звезда ещё давала о себе знать, отбрасывая лучи на стеклянные наружные панели зданий, в результате чего те переливались золотистым цветом и отражали это сияние словно зеркала. Парням приходилось часто отворачиваться или опускать голову, чтобы не слезились глаза, пока вышагивали вровень по тротуару, держась за руки. Арсений подумал, что здесь — с земли — он не сможет в полной мере увидеть закат. Это ещё одно воспоминание о себе. Довольно хорошее по сравнению с воспоминаниями о семье. И он внезапно остановился, чтобы спросить. — Мы можем забраться повыше? Антона освещал этот золотистый свет, Арсений завороженно смотрел на него и не мог оторвать взгляд. Тот улыбнулся и ответил: — Тебе тоже нравится наблюдать за закатом? — Очень. — Мне тоже. Арсений нисколько не удивился, что Антон такой же. Они вместе стояли рядом и смотрели вверх, на разноцветные облака на фоне голубого небосвода; те словно замерли на месте по сравнению с быстро пролетающими машинами по какой-то невидимой трассе. Её и не должно было быть видно, просто водители-пилоты знали предел высоты, и никто не нарушал какие-то установленные правила. Арсений переводил взгляд на Антона и замечал улыбку на уголках его губ. В этот вечер они вместе сияли. — В таком случае, я отведу тебя в одно место. — Куда же? — Здесь ты не увидишь звёзд, даже одной. — Из-за фонарей, да. Я знаю. — Да, ты прав, Арсений. Но я покажу тебе место, где мы будем ближе к звёздам. Антон взял Арсения за руку и повёл за собой в неизвестном последнему направлении. Но ему и не нужно было знать, чтобы не опасаться чего-то и быть спокойным. Он был. И молча следовал за своей родственной душой. Арсений пошёл за ним не только куда угодно, но и в другую вселенную, в чужой мир, время в котором течет быстрее, чем в его реальности, когда не спит. Антон нашёл дорогу на одной из улиц, где вдалеке виднелось солнце, как будто здания выстроили так, чтобы от глаз прохожих не скрывался далекий горизонт. И вместе они следовали к свету.***
Его разбудил чёртов будильник, который забыл перевести на другое время в выходной день. Он сел и потёр глаза, думая о том, что где-то Антон тоже проснулся. Они вместе шли за руку в теплый вечер, разделяя тишину между друг другом, наблюдая за жизнью города и слушая его звуки. В том неизвестном месте становилось всё роднее, и привычный мир, по возвращению, казался серым, лишённый красок, как небо над ним и Антоном в ушедшем сне. Арсений сходил попить и вернулся в кровать, надеясь, что Антон тоже попытается сделать то же самое, и они вновь, держась за руки, будут идти по дороге к солнцу. Антон там покажет какое-то место, а в разуме Арсения будет больше ясности и знаний о своей жизни. Во сне он знал, что родителей нет, словно вырос в детском доме, и ему просто сообщили этот факт, поэтому там не чувствовал ничего. Но в этой реальности мало, что отличалось. Его отец умер, когда ему не было ещё и пяти лет, а мать… несколько лет назад скончалась от болезни. Арсений с трудом пережил последний удар, но в то время с ним были друзья, и они не позволили парню пасть духом, постоянно находились рядом и поддерживали, как могли. Со временем раны на сердце затянулись, а оставшиеся шрамы начинали болеть, когда воспоминания касались прошлого. Арсений предполагал, что его мама не была в курсе, что будет с человеком, если он не встретит свою родственную душу в течение десяти лет, после появления татуировки, поэтому говорила ему, что, возможно, свяжет свою судьбу с девушкой. Да, она так говорила, но иногда интересовалась у сына, не появился ли в его жизни Антон, на что всегда получала печальный взгляд голубых глаз и мотание головой. Сон пришёл, но в нём не было встречи. Арсений проснулся ближе к обеду, он спал в неудобном положении и всё тело затекло, пришлось немного размяться. Чтобы окончательно привести себя в чувства, парень отправился в душ и сделал воду точно такой же, как и в прошлый раз, совсем схожую с температурой дождя. Чуть позже Арсений не знал, чем заняться. Смысл сейчас что-то делать полезное для этой жизни, если конец близок? Спускай время, словно воду в унитаз просто так, пока не придёт ночь и не появится сонливость. Но это время растянется до бесконечности, если сидеть на месте, поэтому Арсений решил встретиться с Димой. И не просто встретиться, но и рассказать о том, что встретил своего соулмейта. Тот, конечно же, удивится, сначала не поверит и скажет, что его водят за нос, но затем раскроет рот и проговорит, что не верит в смерть своего друга. Именно так представлял всё себе Арсений, пока стоял на балконе, держа в руках портрет Антона. Он словно спрашивал у него, стоил ли это делать, пока прожигал своим взглядом нарисованные глаза соулмейта. Спрятав рисунок снова под подушку, парень взял свой телефон, и поставил его на зарядку. Дождавшись нескольких процентов и включив гаджет, Арсений увидел несколько пропущенных звонков от Димы за вчерашний день. И чего это раньше не додумался его включить? Плюнув на это, Арсений нашел в списке контактов номер друга и нажал вызов. — Ой, надо же, кто-то додумался включить телефон! Арсений хохотнул. — И тебе день добрый, Дима. — Добрый, — послышалась усмешка. — Ты что-то хотел? — Да. Арсений хотел добавить что-то ещё, но не знал, что именно. В голове было так много мыслей и предложений, но ни одно из них не озвучил. — Арс? — Я встретил своего соулмейта. — Серьёзно? Где? Когда? — посыпались вопросы от Димы. — Конечно, серьёзно. Именно это меня и тревожило вчера… — Всё прошло не так, как ты хотел? Что случилось? — Пожалуйста, — Арсений со звуком выдохнул. — Не перебивай. — Хорошо. — Это очень сложно объяснить, во многое ты не поверишь. И это не для разговоров по телефону, поэтому, нам нужно встретиться. Разумеется, такое рассказывать по телефону нереально. — Ты меня пугаешь, — тон голоса друга изменился. — Всё же хорошо, да? — Не знаю. Скорее нет, чем да. — Арсе… — Всё, давай говори, свободен ты сейчас или нет? — Да, я сейчас дома. — Тогда я к тебе подъеду. Ты не против? — Конечно, нет, — ответил Дима, и Арсений улыбнулся. Парень бросился переодеваться и вскоре вышел из квартиры.***
Другой человек, другая реакция. Как только Дима услышал «Я общаюсь с ним во снах в следующем столетии», он покрутил у виска и спросил у Арсения, не употребляет ли тот что-нибудь. Тот честно отрицательно ответил и настоял на том, чтобы его выслушали. Что Дима и сделал, но всё равно ума не мог приложить, чтобы поверить в такое. О том, что в кафе говорил с каким-то мужчиной, Арсений даже не стал говорить, решив, что, если в это так тяжело удалось поверить другу, тот точно скажет, что Попову пора лечиться и не выдумывать себе. — Ты, — пауза, — встретил. Этого. Антона, — вздох, выдох, — во сне. — Да, Дима, именно так. — И Саша про это знает. — Угу, — Арсений отвёл взгляд от глаз друга. Когда позвонил в квартиру, Дима с открыл дверь и радостно сказал, чтобы друг заходил. Прямо на месте он обнял Арсения, на что тот спросил: «С чего бы это?», и Дима в ответ напомнил вчерашний день. Парень грустно улыбнулся и прошёл внутрь, узнав, где же его девушка. Ответ — гуляет с подругой. Отлично. Это только обрадовало Арсения, потому что ему нужна была тишина и разговор наедине с Димой. Они сидели на кухне за столом, Арсений, крепко обхватил руками чашку с кофе, смотрел в окно и ждал, когда услышит что-нибудь от друга. И тот вскоре сказал: — Это просто невероятно. — Ещё бы, — усмехнулся парень. — В это на самом деле трудно поверить, но в то, что я тебе ещё не рассказал, ты уж точно не поверишь. — И что же это? — Дима вскинул брови. — Я постараюсь, дружище. — Нет, — решил Арсений. — Пока что я тебе об этом не скажу. Мне ещё самому нужно с этим разобраться. — Окей, ладно, — Дима вскинул руки. — Я и не настаиваю, — и вышел из-за стола. Он налил себе в стакан воды, выпил и повернулся к другу; снова отвернулся, наполнил ещё один стакан водой, но выпил половину. — Нет, нужно что-то покрепче. — Кофе? — Нет. Водки. — Да ладно, Дим? — Что? — Не советую нажираться так рано. — Ой, Арс, не представляю, как ты ещё крышей не поехал после таких реалистичных снов. Я бы на твоем месте сейчас набухался, чтобы уснуть, и снова увидеть во сне Антона. — Это не поможет, даже если я сейчас наглотаюсь таблеток снотворного, нет гарантий того, что Антон тоже ляжет спать, — Арсений посмотрел в окно, немного подумал, а затем повернулся к Диме. — Сейчас разгар летнего дня, я предполагаю, что он учится в школе, и у него заканчиваются каникулы. Скажи мне, какой школьник будет спать в это время? — Но ты же сказал, что видел его во сне днём. — Ну, может быть, он тоже решил отрубиться и увидеться со мной, — Арсений пожал плечами. — Я понятия не имею, о чём Антону известно, когда он не спит. — Тяжелый случай, — Дима стал ходить взад-вперёд по кухне. — А сколько ему лет? — Не знаю, но если мне там семнадцать, может и ему столько же. — Хах, стоило бы спросить у него об этом, Арс. — Все, чёрт возьми, вопросы, которыми я терзаю себя здесь, я не могу задать там, потому что не помню. В этом и заключается вся проблема. Дима не нашёлся с ответом. Друг сел обратно за стол, отвёл взгляд в окно и задумался. — Но я уверен, что вспомню. — Да, ты вспомнишь, — отстранено пробормотал Дима; продолжая смотреть на мир за окном, он с воодушевлением сказал: — Хотел бы я видеть эти трассы, которые ты описал. Арсений подумал, что это немного грустно, что друг не может увидеть всей такой красоты, но внезапно его прошибло. Парень вспомнил, кем является, протянул руку к Диме, коснувшись пальцами тыльной стороны его ладони, и сказал: — Но я могу нарисовать! — Отличная идея. Арсений нашёл, чем занять всё свое время до ночи. Когда он попрощался с Димой, тот сказал, что заедет к нему вечером, чтобы выяснить, что же ещё Арсений ему не рассказал. Возвращаясь домой на машине, он действительно вдохновился идеей создания рисунков города из снов. Дома он достал из шкафа мольберт, притащил краски и кисти. Арсений давно не практиковался рисовании чего-то акварелью, но сейчас пришло самое время восстановить свои навыки, рисуя в каком-то роде вымысел. Арсений закрыл глаза, чтобы представить, как выглядел со стороны, когда шёл вместе с Антоном, держа его за руку. Он нанёс на холст карандашом штрихи себя и парня со спины, затем принялся за здания и впереди заходящее солнце где-то далеко от них. Парень увлекся процессом, отвлёкся ото всех мыслей, пока рисовал свой сон, как будто кто-то стоял позади них и решил вдруг изобразить на холсте. У него отлично получилось отобразить сияние солнца на зданиях. И они тоже светились, и только их спины были в серых тонах, когда как контуры сияли яркими красками. Когда он закончил, то сразу же вышел на балкон, чтобы передохнуть. Солнце даже ещё не садилось, а это означало, что Дима появится нескоро. Посмотрев на результат, Арсений ушёл в комнату, завалился на кровать и взял портрет Антона. Невообразимо быстро пришёл сон, словно кто-то подал ему сигнал, что в этот момент Антон засыпает.***
Они находились в лифте и стремительно быстро поднимались вверх, Арсений удивлялся, как быстро изменяется количество этажей, которые они преодолели. — Ты весь день улыбаешься. — Но я не могу сдержать улыбку, — Антон попытался не улыбнуться. — Ты хочешь, чтобы я не делал этого? — Нет, ты что? Наоборот, мне нравится. — Я так и знал. Арсений последовал за ним в одно из многоэтажных зданий, Антон сказал, что он часто забирается на крышу и любуется оттуда звёздным небом. Ему ведь это так нравится, но он лишён возможности видеть небесные светила с земли, когда фонари, свет в зданиях и пролетающие наверху машины заполняют темноту своим светом. Они вместе выбрались через люк с последнего этажа на крышу, и Арсений, осмотревшись по сторонам, замер на месте, поражаясь, насколько они высоко и как отсюда видно весь город, словно на ладони. Перед ним появился целый мир сна, вся невообразимая красота этого города. Он медленно подошел к краю и посмотрел вниз. Они находились выше допустимого уровня для летающих машин; с этой крыши до них было почти столько же, сколько с земли. Время с какой-то скоростью промчалось мимо них, Арсений не знал, когда солнце ушло за горизонт, и как ночь накрыла город. Арсений повернулся к Антону, тот поставил скейт и протянул ему руку. — Осторожно. — Я не боюсь высоты, — ответил Арсений и взял его за руку. — Всё равно нужно быть осторожным. Арсений вместе с ним отступил на два шага назад. Он молча смотрел в глаза парню напротив, затем на губы, растянутые в улыбке. Антон крепче сжал ему руку и сказал: — Посмотри наверх. И Арсений сделал, что он попросил. Пока ранее с раскрытым ртом осматривал город, он не устремлял взор в небо, которое теперь было полное звёзд. — Прекрасно, правда? — спросил Антон. Арсений посмотрел на него, затем снова в небо и согласился с парнем. Он не видел их, не помнил, что видел когда-то ночное небо, усеянное звёздами. Вспомнились другие вещи, но пока что Арсений не спешил с этим, не хотел портить момент и тишину между ними. А ведь здесь, действительно, почти тишина; звуки автомобильных двигателей практически не слышатся, и от этого только лучше. Антон отошёл, лёг на спину и подложил руки под голову, Арсений сделал тоже самое, пристроившись рядом. Какое-то время они молчали, смотря вверх, иногда Антон указывал на созвездия и называл их названия, Арсений с интересом слушал всё, что он говорил, наслаждаясь его приятным голосом и теплом от тела рядом. Внезапно он приподнялся на локте и сказал: — Всё кажется лучше, чем реальность. — Что ты имеешь в виду? — полюбопытствовал Антон. Арсений сел по-турецки, сделал глубокий вдох, посмотрел в небо и только потом ответил, обведя рукой небо над головой: — Всё это. Я словно сплю. И это — один реалистичный сон. — Ты прав, — Антон сел напротив него. — Я тоже. — Что тоже? — Я тоже сплю, Арсений, — он протянул ему руку, и тот дрожащими пальцами коснулся его ладони. Антон протянул вторую, сцепил с ним руки в замок и продолжил: — Мы засыпаем в разных мирах, чтобы встретиться здесь и прожить один день, пока в наших реальностях проходят не одни сутки. Но это мой мир, Арсений, в котором я уже не надеялся тебя встретить, как и в твоем, пока не погиб там. Антон на время сделал паузу, смотря в глаза парня, наверное, проверяя, верят ему или нет. Но Арсений молчал и ничего не говорил. Словом, он и не удивлялся, а будто вспоминал то, что знал. — У нас разница не в сто лет. — Да? — Да. Просто в этом мире, можешь назвать это параллельной вселенной, время течет иначе, всегда с такой разницей. — Откуда тебе это известно? Я же сам ничего не знаю. — Ты знаешь, — длинная пауза и глубокий вздох. — Мы оба знаем.***
Пожалуй, на этот раз Арсений бы продолжил долго спать, во сне слушая Антона; тот словно озвучивал все его мысли из реальности, придавая им правдивость. Там же Арсений просто не помнил. Его разбудил Дима. Друг стоял возле кровати, скрестив руки на груди. — Сколько времени? — спросил Арсений. — Половина девятого. Арсений сел и потёр виски. Парень поправив плед, и рисунок полетел на пол. Дима его поднял и мгновенно замер. Его лицо отразило волнение, смешанное с удивлением. Кажется, друг увидел… знакомого? Глаза распахнулись сильнее, а затем он перевёл взгляд на друга и тихо, дрожащим голосом, спросил: — Арс, это тот самый Антон? — Да. Я же тебе говорил, что нарисовал его после первого сна, — Арсений свесил ноги с кровати. — Вот теперь я точно верю. — В смысле? Дима долго молчал, и эта тишина не понравилась Арсению сразу. В ушах зазвенело, а перед глазами всё потемнело, когда он поднялся на ноги и сделал шаг вперёд к Диме. Тот, не открывая взгляда от портрета, таким же голосом проговорил: — Антон Шастун, родился и прожил семнадцать лет в городе Воронеж, — он посмотрел на Арсения, наткнувшись на его ошарашенный взгляд; парень испытывал напряжение, а когда Дима продолжил, то едва не упал, — где и умер восемь лет назад. — Ч-ч-его? — заикнулся Арсений. — Ты его знал? Томный вздох и пронзительный взгляд. — Да, это погибший брат моего друга. Эти слова разрезали полог тишины, отразились от стен и врезались в голову Арсения. Он сел обратно на кровать, спрятав лицо в руках. Шаткая надежда, что не придётся умирать, рухнула, как этот мир.