Любви подвласны даже кошки.

Начало POV Рене. Наш городок маленький, как и люди в нем, и пусть кто-то думает, что это лишь стереотипы, я всё вижу своими глазами, поэтому и могу утверждать. Как известно, в больших городах, мегаполисах и столицах проживают бизнесмены, политики, известные и просто богатые люди, у нас этих личностей никогда и не намечалось. Все, кого я знал, выходили из маленьких семей, вели обыденный способ жизни и просто существовали. Иногда попадались и творческие личности, но вся их фантазия и желание творить тонуло в наших серых буднях, в таком же сером городе. Мы официально носили звание самого маленького городка севера, но это не будило в душе никаких чувств. Даже на праздники мы не горели желанием украшать городок, а только иногда этим занимались родители, дабы порадовать свое чадо, но это никак не влияло на остальных жителей. Со временем я кое-что понял: это место из серого цвета ночью переходит в черный. Вот тогда можно почувствовать вкус настоящей грязи, что прячется при дневном свете. Все нелегальные клубы выставляют свой товар на показ, стражи порядка позволяют завязать себе глаза, дабы ничего не видеть, а наркотики и алкоголь овладевают умами многих... Это всё продолжалось до появления одной личности в нашем городке. Его приход ничего не предвещало, мне тогда толь-только исполнилось 20, и я начал видеть эту грязь, но он стал белым пятном на черном полотне. Кто-то говорил, что он вышел из самых низов, другие с пеной у рта твердили, что его появление с самых высоких званий нашего правительства, а я ничего утверждать не мог. Прозвали его Мясником, и только со временем я понял, почему. Его руки были по локоть в крови, и в этой крови он искупал наш городок. Стали пропадать наркоторговцы, проститутки и те, кто жил на улице. Но он не с улыбкой на лице просил их уйти... нет... мясник оправдывал свое звание и убивал непокорных. А непокорными были многие: те, кто не прислушался хоть к одному его слову. Со временем, выяснилось, что он из мафии, вышел из какой-то небольшой семьи и, вернувшись в свой родной город, основал свою. Самое интересное, что никто не мог его узнать, не смогли и вспомнить его имя или фамилию, даже возраст знали лишь примерно, а внешность вообще обескураживала. Мясник представлял из себя высокого и статного альфу, что было понятно, так как он всегда сам любил справляться с неугодными, имел аккуратную короткую прическу из волос цвета вороньего крыла, и несколько татуировок. Был еще интересный факт: мужчина был ненастен в омегах, что доказывали слухи и рассказы их самих. Некоторые прибегали к нему самому в поисках жаркой любви и бессонных ночей, других он находил сам, и те, в страхе быть убитыми, подчинялись ему, остальные помалкивали о причине их встречи и стыдились факта связи с мясником, а в общей сумме их количество подходило к сотне или двум, никто толком сказать и не мог. И лишь одно оставалось неизменным и точным всем известным фактом — он носил маску. Просто черную маску, из вида тех, что надевают при болезни. Зачем? Почему? Дать ответа никто так и не смог. Я же представлял из себя омегу, мне стукнуло 22, и я тоже являлся частью этой серой массы в нашем городке, конечно, после прихода мясника он изменился, стал чище, как и в прямом так и в переносном смыслах, но цвет свой не поменял. Проживал я с беременным папой в одной из многоэтажек и работал в ночном клубе «Звезда». Моя жизнь обыденна и темна, если бы не один факт... Я искренне восхищаюсь мясником. И нет, это не глупая тяга омеги к альфы — не истинные мы, — а просто дикий восторг... ощущение удовлетворённости, когда я слышу, что он снова вернулся с новыми делами. Мне иногда так хочется специально совершить что-то гадкое, чтоб мы с ним увиделись, но я останавливаю себя на этой мысли, ведь тогда его это может расстроить, а такого расклада событий мне не надо. Не хочу его опечалить. При этом в личной жизни я предпочитаю нежных и обходительных любовников, не выношу к себе неуважительного отношения, да и никогда не увлекался разными извращениями. Столь странное мое увлечение мясником лично для меня было необъяснимо, я его даже стыдился, ведь не глядя на разные обстоятельства, я мечтал о счастливой семье и любящем альфе. Я не представлял, как всё это будет, но верил и ждал. То, что однажды я с ним встречусь, было и так очевидно, я не мог объяснить, как я это понимал, но точно знал. Омега из меня симпатичный, так что осознавал, что шансы у меня есть. В идеале я хотел, чтоб он сам меня нашел при исполнении одного из дел, тогда бы я увидел, как это все происходит, а потом мы возможно бы переспали, хотя я и сам не понимал, хочу этого или нет. Я мечтал быть свидетелем, не ощущать себя частью этого дела, а выглядеть в его глазах как просто невольный зритель... Но все пошло не в те дебри... Возможно, кто-то и знал, что однажды он явится в «Звезду», но большинство приняло решение об этом смолчать. Уже тогда многие танцоры покинули это место, из-за чего спрос на мои выступления поднялся раза в два. Это были прекрасные недели, я приносил домой весьма большие деньги и папа на шестом месяце мог позволить себе многое, а он давно так счастлив не был, особенно после ухода отца. Я пользовался популярностью, многие готовы были платить великую цену, чтоб я снял маску, открыв свое лицо... но это было глупо, я не мог позволить им себя узнать, ведь тогда моя скандальная личность разлетелась бы по всему городку. Мясник застал меня в самом соку, когда посреди сцены я крутился на блестящем пилоне, в одних кожаных шортиках цвета апельсина. Посетители пытались возмущаться, но он быстро уложил нескольких на лопатки, чем вызвал гробовую тишину и вскоре распустил народ. Мой босс долго пытался что-то рассказывать ему, он Мясник лишь приказал забрать его, и я смог глазком взглянуть, как владельца клуба куда-то волокли. Во мне бурлил восторг вперемешку со страхом и разочарованием, я чувствовал себя грязным, дико хотелось помыться, а с каждым шагом, что он ко мне ступал, я ощущал себя все хуже и хуже. Хотелось прикрыться, но нечем. — Имя, — столь короткая фраза выбила землю из под ног, и я чуть пошатнулся на сцене, сглатывая ком в горле. — Рене Нерей, — слова давались тяжело, но само осознание нашего диалога давало мне силу держаться. Он как-то чуть странно на меня глянул, этот взгляд был наполнен... теплом. Теплом, с которым на меня ещё никто не смотрел. Его глаза не показывали ничего ранее, и теперь было странно ощущать это на себе. — Тут еще кто остался? — Повара, и бармен должен спать в гардеробной. Люди, стоящие за ним, разошлись по направлению, что я показал, а мясник всё продолжал смотреть на меня столь отчаянно нежно. Я смутился, но крепко держатьсь за пилон и ровно держал спину, не показывая настоящих чувств. Я понимал, что выгляжу, как настоящая шлюха в его глазах, и от сего факта мне становилось противно. — Я... — Какие люди! — меня перебили, и сделал это человек, чье присутствие не предвещало ничего хорошего. — Рене, я знал, что ты любишь ноги раздвигать, но не думал, что предпочтешь делать это на сцене. Вот черт, Алис вышел откуда-то из стоящих за альфой бет и улыбнулся так гадко, что мне тут же захотелось провалиться сквозь землю и навсегда забыть этот день. Я много чего не понимал... Почему он здесь? Зачем Мясник позволяет ему всё это говорить? Я был обескуражен, ведь кого-кого, а Алиса я видеть явно не хотел и не ожидал. Он был из вида тех омег, что в своей жизни только брали. Когда мы учились, я всегда замечал, как он брал списывать у альф взамен на прогулки, а за экзамен он отплатил минетом одному из учителей. И сейчас выглядел шлюхой именно я, но таковым не являлся, в отличие от него. В этом очень уж играла его внешность. Светлые и чуть закрученные локоны спадали на загоревшие плечи, а голубые глаза были по-детски большими — всё это придавало омеге столь невинного образа, что поверить в его шлюховатость было невозможно. Тем временем, мясник приобнял Алиса за талию и его глаза блеснули азартом, ну а последним ударом было то, что их ароматы смешались воедино так быстро и легко, что мне самому стало дурно... а ведь такое происходило только при очень долгом контакте и частой физической связи. В этот момент я раз и навсегда возненавидел эту омегу. ОНИ НЕ ПОДХОДЯТ ДРУГ ДРУГУ — в этом я был стопроцентно уверен. Алис гадкая и грязная омега, он и есть то, от чего мясник чистит наш город, и как он посмел такое говорить обо мне!? — Ну да ладно, Рене, заглянешь на чай? Ах, точно, не вопрос это, — голос омеги так гадко звучал, что мне на секунду захотелось прикрыть руками уши, но я сдержался. — Я не желаю никуда ехать. — А я тебя и не спрашиваю, — ответил мне уже альфа. — Ребят, вы знаете, что делать. И хоть я пытался сопротивляться, меня схватили, что было ещё большим шоком. Да и не особо они церемонились: мое тело грубо пришпилили к полу, и ощущение, будто я просто бабочка, которую прикололи в рамку, так беспомощно я себя еще никогда не ощущал. «Не мечтай стать у меня на пути, и если думаешь, что ты не шлюха, то я покажу правду, либо это сделает мой альфа»,— пролепетал он, стоя пред лежащим мной. «У тебя метки нет», — на последних силах выплюнул эти слова я, на что мне лишь хмыкнули в ответ. А дальше последовала только тьма. Конец POV Рене.