One step too far

Моя непоколебимая уверенность, как оказалось, не слишком убедила обладательницу таинственного голоса, потому что выходить она не спешила. Время шло, ну или как мне казалось, шло, здесь это весьма проблематично определить: небо продолжало резать глаза белизной, цвет которой не сменился даже на полтона, солнечные часы за неимением тени были вообще провальной идеей… Время шло, но ничего не менялось: никто не появился, не последовало даже ответа, да что там ответ: даже лес отдавал звенящей тишиной, а ветер так снова и не появился в этих краях. Неприятное ощущение вакуума, который не могли разорвать звук или запах, внезапно охватило мой разум. – «С чего ты вообще взял, что я появлюсь? И более того, что придает тебе уверенности, что я вообще существую?! Именно я, как некая материальная сущность, может быть я лишь голос в твоей голове?» – голос прервал мои раздумья. «А действительно, на чем базировалась моя всепоглощающая уверенность?» Я зашагал по поляне, пытаясь одновременно размять ноги и освежить разум. «Неужели она действительно играет со мной, и никакого выхода нет? Ее самой нет». Я ускорил темп. Круг, еще круг, и еще. Скоро деревья превратились в одну грязно-зеленую массу, а к горлу подступил ком. «Почему я еще не попробовал сбежать?» - размышлял я – «Убежать от этого голоса, попробовать выбраться отсюда, понять, что вообще происходит, да и изучить местность, наконец?! Что со мной не так: я будто впервые оказался в лесу, а не прожил в нем большую часть своей жизни!». Я остановился и попытался успокоиться. Несколько глубоких вдохов, ранее отрезвлявших, сейчас оказались совершенно бессмысленным предприятием. Я чувствовал, как все мое естество пропитывал гнев. Гнев от бессилия, от непонимания, от этого противного голоса, который манит надеждой, а потом вмиг забирает ее и оставляет ни с чем. Совершенно незаметно для себя, я подошел к дереву и с силой ударил по стволу. Раз, еще раз, к рукам присоединились ноги, я продолжал и продолжал, удары становились сильнее, но легче не было. Удары лишь опустошали. Я чувствовал, как по костяшкам струится кровь. Подождите. Что? Кровь? Я с недоверием взглянул на свои руки. Что это, сон? В неверии я отвернулся от своего безропотного оппонента, принимавшего на себя удары и, оторвавшись от рук, взглянул на поляну. На поваленном стволе, служившим мне некоторое время назад лавкой, расположилась девушка, с интересом смотрящая на все это представление. В ответ на мой недоумевающий взгляд, она сказала лишь: « Я не совсем это имела ввиду, говоря о твоей готовности… Но так или иначе, ты теперь знаешь, что лимб – это место, в котором есть боль. Скажу заранее, здесь есть и смерть. И поверь мне, я настоятельно рекомендую сделать всё, чтобы избежать её…» – я хмыкнул, а она продолжила – «Вся боль, что ты когда-либо испытывал и представление, о которой ты имеешь – рай, по сравнению с пытками Хранителя, которым ты подвергнешься после смерти в лимбе». Она встала и зашагала в сторону непролазной чащи, а я все так же стоял и недоуменно смотрел ей вслед. Почти скрывшись из виду, она повернулась, и, изогнув бровь, произнесла: – «Едва ли твое спасение заключается в стоянии на поляне… Или решимость уже угасла и лимб не так уж и плох?!» - ничего не отвечая, я быстро сократил расстояние между нами, и только поравнявшись с ней, бросил: – «Не дождешься, милая, я не из тех, кто встречался на твоем пути ранее». И зашагал вперед, продираясь сквозь охраняющие чащу кустарники. – «Очень хочется в это верить» - с налетом сарказма молвила Провожатая и двинулась следом.

*** Вообще, мне всегда казалось, что провожатые идут впереди и показывают путь. Но как оказалось, эти законы совершенно чужды лимбу и девушка, хоть и не упускала меня из виду, старалась держать дистанцию. Шли мы уже достаточно долго, поэтому ноги предательски заныли, а глаза уже просто устали от монотонного пейзажа: деревья, деревья, деревья, белое небо, деревья… Представляете, если уж мне наскучил лес, то что же с ним не так? Сначала он действительно был точной копией зачарованного леса, но теперь от этого не осталось и следа. Деревья здесь были старые, покрытые мхом, с торчащими, даже рядом с корнями ветками, которые постоянно порывались зацепиться за одежду. Компанию им составляли кустарники, покрытые шипами и непонятными колючими плодами, прикосновение к которым тотчас вызывали на коже неприятное раздражение и зуд. На поляне я мысленно проклял то ощущение вакуума, но сейчас я был бы с радостью вернуть его: в чащобе было невероятно сыро, воздух был вязкий, пропитанный сладковатой затхлостью. Я поежился от своих же мыслей. В голове невольно вспыхнуло воспоминание о Реджине. О вечерах, проведенных в компании друг друга, когда одно лишь её прикосновение прогоняло всё плохое. Наверное, именно об этом я и мечтал сейчас, о том, чтобы увидеть её хотя бы раз, прикоснуться к ней, вдохнуть ее аромат, обнять. Так, не отрываясь от своих мыслей, я и не заметил, как мы вышли к небольшому водоему. Именно здесь Провожатая и решила сделать остановку. – «Зачем это? Я хочу как можно быстрее выбраться из этого царства белого неба!» - тут же напомнил ей я. Он лишь хмыкнула: – «Устраивайся, ты не покинешь этот край, пока Хранитель не решит и пока ты не пройдешь уготованные им испытания» - увидев мой недоуменный взгляд, она продолжила- «Я же говорила, что всё не так просто». – «Ну и что же это будет?!» - в нетерпении спросил я. – «Никто не знает. Хранитель готовит для каждого свои испытания, едва ли он стал бы делиться своими планами с простой пешкой, вроде меня». Я уловил в этом ответе нотки…грусти или обиды. Это меня несколько удивило, до этого девушка говорила ровно, единственное, что читалось в ее голосе – стальные нотки и усталость. Я решил присмотреться к ней, ведь за весь наш путь я лишь пару раз бросал на нее взгляд, да и со встречи на поляне я запомнил лишь ее мимолетный образ. Она подошла к воде и стала вглядываться в свое отражение. Наклонившись, она зачерпнула немного жидкости и умыла лицо, потом опустившись на берег, занялась чисткой своих сапог, которые успели запылиться и испачкаться. Ее промедление давало мне возможность, наконец, разглядеть её. Она выглядела достаточно хрупкой, хотя и не была миниатюрной. Светлые волосы обрамляли лицо и спускались на плечи, я уверен, что если бы здесь было солнце, то они обязательно бы отдавали золотым и переливались. Длинные пальцы рук ловко работали, очищая детали костюма от последствий лесного похода. Мой взгляд перешел на ее лицо. Оно определенно отдавало чем-то детским, что, наверное, стоит списать на большие широко распахнутые светлые глаза. Все время она старалась казаться невероятно строгой, почти как королевские стражники, но ее лицо невольно излучало спокойствие и доброту. Я невольно улыбнулся, представив ее в костюме стражника. – «Сколько тебе лет?» - мой вопрос, очевидно, вывел её из раздумий, и она, дернувшись, едва повела плечом. – «Это слишком сложный вопрос, мы в лимбе» - коротко ответила мне она, не отрываясь от дела. Я задумался. Интересно, а как она сама сюда попала? Я не был человеком, склонным к невероятному любопытству, да и не любил закидывать людей вопросами, но может быть, она последняя душа, с которой я говорю? Я попытался отогнать от себя эти мысли. – «А было? Сколько было до лимба?» - спросил я, уже подходя к кромке воды. Лес не внушал мне доверия, поэтому кричать на несколько метров не хотелось – «Ах да, и как же тебя все же звали? Хотелось бы обращаться к тебе по имени. Настоящему». Ее определенно удивил мой вопрос, она даже на секунду перестала очищать въедливое пятно непонятного мне происхождения, но взгляд так и не подняла. – «Мне было 24» - и на минуту помедлив – «Зови меня Лис. Так все меня звали до лимба». – «Ну что же, а я – Робин, надеюсь, ты поможешь мне выбраться отсюда, Лис» - кладя руку ей на плечо, произнес я. Она подняла на меня глаза и наши взгляды встретились, едва заметно кивнув, она улыбнулась. Наверное, я слишком рано почувствовал удовлетворение от только что найденного союзника, потому что в следующую минуту нашу идиллию внезапно прервал рёв.