Любовь с привкусом крови

Я, скрестив руки, смотрела на Клауса. Мы молча играли в гляделки уже минут пять: только Клаус с трудом подавлял улыбку, а мне вот было не до смеха. — Ты так и будешь стоять и даже не посмотришь подарок? — я ничего не ответила, продолжая буравить взглядом. — Брось, я просто хотел тебе помочь, — он посмотрел мне за спину на коробку. — Дорогуша, невежливо принять подарок, даже не посмотрев. Я отвернулась и, взяв за крышку, сняла ее. На дне лежало платье. Я, чуть помедлив, вытащила и, вытянув руки, начала рассматривать. Бежевая, с нежными кружевами ткань приятно ощущалась на коже, недлинное, чуть выше колена, а на талии можно было повязать тканевый ремешок. На первый взгляд казалось обычное платье, но все внимание брали на себя рукава. Воздушная органза от плечей до кистей придавала шарма, бежевые длинные манжеты должны были подчеркнуть худые кисти рук. — Это мне? — у меня пересохло в горле. — Надеюсь с размером угадал, — Клаус подошел ближе. — Ты сегодня употребляла вербену? Черт. С утра я так торопилась на работу, что совсем забыла выпить чай с вербеной. Он так и остался стоять около раковины уже совсем холодный. — Нет, — мой голос дрогнул. — Хорошо, — он отошел от меня. — Одевайся, через минут десять выходим. Я не стала задавать никаких вопросов и, быстро одевшись, подошла к зеркалу. Платье село отлично, будто шили его прямо для меня. Я надела высокие бежевые шпильки, которые остались еще с выпускного, подкрасила немного глаза и ресницы и подошла к балкону, где все это время стоял гибрид, пристально всматриваясь в толпу. — Я готова. Он повернулся, придирчиво оглядывая меня с головы до ног. — Отлично, идем.

***

Мы неспешно шли по оживленной улице. Однако сейчас никто не танцевал: гуляли какие-то парочки, держась за руки, компании, а вокруг до сих стояли продавцы. Было шумно, но, как ни странно, сейчас меня этот шум не раздражал. — Куда мы идем? — я все-таки решилась начать разговор. — На свадьбу одной волчицы, — глянув на меня, он продолжил. — Ее зовут Хейли. Я промычала что-то невнятное. И зачем мне туда понадобилось? — Кто она? — По сущности такая же как и я, гибрид. — Гибрид вампира и оборотня? — уточнила я, на что получила утвердительный кивок. — А как… гибридами становятся? Или ими рождаются? Клаус почему-то рассмеялся. — Нет, дорогуша, вампиры не могут иметь детей. Хейли изначально была обычным оборотнем, а затем умерла и стала гибридом. — Должно быть это ужасно… — я содрогнулась мысли о смерти. — Поверь, Карина, есть вещи и похуже смерти. Мне не хотелось уточнять, какие именно, поэтому перевела тему. — Вы с ней дружите? — У нас с ней… немного другие интересы. Почему тебя это так интересует? — мы остановились у светофора. Я пожала плечами. — Просто ты не похож на того, у кого есть много друзей. — Это правда, — неожиданно согласился гибрид. Засветился зеленый свет, и мы перешли дорогу. — Она мать моей дочери, так что волей или неволей делаешь исключения. Я уставилась на него. — Мать твоей дочери выходит замуж? — выделила каждое слово в предложении, будто сомневаясь в его адекватности. — В моем доме, — добавил Клаус. — Это странно, — вынесла вердикт. — Почему? — усмехнулся он. — У нас с Хейли была всего одна ночь, и если бы не ребенок, то наши дороги давно бы разошлись. Я украдкой посматривала на Клауса. У него было отличное настроение, это было очень подозрительным, и мне захотелось воспользоваться этим. — Как ты можешь быть отцом, если сам сказал, что вампиры не могут иметь детей? — У меня же две сущности по сути: вампирская и волчья. Волки могут заводить потомство, плюс ко всему она тоже была волком, и тогда, по всей видимости, моя волчья сторона господствовала над вампирской. — Это многое объясняет, — тихо произнесла я, но он все равно услышал. — Что именно? — он остановился и повернулся ко мне всем телом. — Ты очень несдержанный и остро на все реагируешь. Если бы я не знала о тебе ничего, то подумала, что ты просто сумасшедший, которому нравятся убийства. — Я люблю убивать, — сощурился гибрид и улыбнулся. Нас обходили люди, периодически задевая меня, но я не обращала на это внимания, смотря в глаза гибрида. — Я о том, что ты думаешь, что люди будут считать тебя слабым, если в их глазах ты не будешь казаться беспощадным гибридом. И из-за этого ты не можешь открыться другим людям, внушая им или заставляя насильно. А когда человек жесток или приносит кому-то боль, то только потому, что глубоко внутри страдает сам. Клаус молчал, смотря мне в глаза. Я также глядела на него, подозревая, что скорее всего сейчас он справляется с желанием оторвать мне голову. — Мы пришли, — наконец произнес он и махнул рукой в какую-ту арку. — Проходи. Мы прошлись по длинному коридору, и перед глазами представился обширный двор. Посередине стояло дерево, украшенное желтыми огнями, а по бокам, на втором этаже, были коридоры, ведущие в комнаты. Я прошла дальше и увидела обширный зал со вторым светом. Чуть сбоку стояли лестницы, ведущие на второй этаж, где по центру стоял алтарь. он был украшен большой аркой, сделанной из ветвей кустов и белых цветов, они же и украшали поручни лестниц. По бокам стояли стулья для гостей, на стенах висели гирлянды. Кто-то уже сидел на своем месте, смотря в телефон, некоторые стояли и разговаривали маленькими компаниями. — Можешь пока посмотреть дом, а мне нужно переговорить кое с кем, — проговорил Клаус и направился вглубь дома. Ну, обойдусь и без твоей экскурсии. Скатертью дорожка. Я поднялась по лестнице и заметила приоткрытую дверь в комнату. Войдя в нее, осмотрелась по сторонам. Она была сделана в старинном стиле: стены с узорами, высокие потолки, огромная люстра, а посередине стояла большая, высокая кровать с балдахином. Интересно все вампиры подражают Дракуле? На тумбочке возле кровати стояла рамка с фотографией. Взяв ее в руки, я увидела красивую девушку, держащую на руках совсем маленького малышика. Тот смотрел не в кадр, а чуть выше таким заинтересованным и наивным взглядом, что мои губы изогнулись в легкой улыбке. — Ты кто? От испуга я чуть не выронила рамку. Быстро повернувшись, я увидела ту самую незнакомку с фото в белом атласном платье. Она недоверчиво смотрела на меня, терпеливо ожидая ответа. — Я… Меня зовут Карина, — представившись, сразу же продолжила, — Я тут вместе с… — А, ты же от Клауса, верно? Я кивнула. Интересно, что он наплел про меня? — Меня зовут Хейли, — она немного подрасслабилась. — Я знаю. Клаус рассказал немного о тебе, — я сунула руки в карманы и села на кровать. Она хмыкнула и повернулась к зеркалу. — И что он сказал? — Сказал, что ты была оборотнем, а потом… стала гибридом, — пока до меня никак не доходила, что после смерти что-то есть. — И что у вас есть дочь… — Что? — она повернулась ко мне. Видимо последнее мною сказанное Хейли не пришлось по душе. — Я не собиралась болтать об этом, знаю, у вас сейчас непростая ситуация… — Ты не понимаешь. Некоторые могут влезать в голову без твоего разрешения и отыскивать нужную информацию. Хотя… зная Клауса, ты скорее всего под внушением. Мне не очень понравился тон ее последней фразы, но решила не придираться. — Почему вы скрываете, что у вас есть дочь? — Это все из-за Эстер, — волчица вздохнула. — Как оказалось, она заключила сделку с одной ведьмой, что род Майклсонов в каждом поколении будет отдавать ей своего первенца. Ого!.. Разве ведьмы живут так долго? Волчица раздраженно повела плечами, будто ее же мысль приводила ее в бешенство, повернувшись ко мне лицом. — Поэтому мы держали свою дочь далеко, и о ее существовании знали только я, Клаус и Элайджа, — на последнем имени ее голос слегка дрогнул. — Но это уже неважно. Свадьба с Джексоном решит эту проблему. Я практически ничего не поняла из сказанного, но не успела спросить, так как в двери появился он. Элайджа. Много он услышал? Я смотрела прямо за плечо Хейли в его темные глаза, которые также разглядывали меня. Желудок тут же сделать несколько сальто, и меня затошнило. Он был одет в строгий, официальный костюм с галстуком и офисными ботинками, волосы аккуратно уложены, и сейчас он не выглядел таким… хладнокровным убийцей. Но все же было в нем что-то такое, отчего хотелось бежать со всех ноги, крича «Помогите!». Совсем некстати в памяти всплыл его взгляд, когда он хотел меня убить, его торчащие клыки, норовящие разодрать мне горло. Хейли заметила, что я смотрю на дверь, и обернулась. — Элайджа, — произнесла она с неким трепетом. Он перевел свой взгляд на нее. И тут… он переменился. Никакие слова не найдутся, чтобы описать выражение его лица. Можно сказать, что именно так человек смотрит, когда ему есть, что сказать, но он никак не решится это сделать, так как боится реакции собеседника. Внезапно мне стало неловко от увиденного. — Я пожалуй пойду, — чтобы не сталкиваться с вампиром в дверях, я прошмыгнула в смежную комнату. Это оказался небольшой коридор с двумя картинами, на одной была изображена какая-та блондинка, а на второй — незнакомый мне парень. Я прошла дальше и оказалась в другой комнате. Она была обставлена также, как и комната Хейли, кроме огромного мольберта, который стоял по центру. Обогнув его, я принялась рассматривать картину. Это был современный стиль. Абстракция. В основном преобладали красные, синие и желтые цвета. Я чуть наклонила голову, пристально вглядываясь в работу. В психологии нас учили, как по разным картинкам определять тип человека, его вид деятельности, страхи и, благодаря этому, ставить оценку личности. Что можно сказать по этому… Эксцентричный холерик с довольно глубокой паранойей? — И как тебе моя новая картина? — голос Клауса раздался прямо позади меня, и я, подпрыгнув, схватилась за сердце. — Умоляю, можешь в следующий раз так не подкрадываться, — сердце громко стучала по ребрам, норовясь выскочить. — Шаркать начинай сразу с лестницы, иначе у меня когда-нибудь случится инфаркт. — Не беспокойся насчет инфаркта, пару капель моей крови — и твое сердце в полном порядке, — Клаус встал рядом с картиной. — А заик она тоже лечит? И от перекошенного лица? — задав вопрос, я тут же сменила тему: — Так ты рисуешь. Что ж с определение личности я угадала. — Когда есть настроение. Я бросила взгляд на стол, который стоял рядом с мольбертом. Там лежало много других рисунков как и простым карандашом, так и гуашью. — У тебя странные краски, — я дотронулась до рисунка, который лежал поверх других. — Особенно бордовая. Здесь она совсем бледная и неоднородная, будто… Страшная догадка меня поразила, но в следующую секунду она мне показалась совсем дикой. Я глянула на Клауса, который с неким удовольствием смотрел на мое изумление. — Ты правильно поняла. Это не совсем краска. Ох, приплыли… — Я рисую некоторые картины, используя кровь моих врагов, чтобы подчеркнуть жестокость и несправедливость в некоторых местах. И мои работы приобретают… другой смысл. Говоря это, Клаус спокойно всматривался в свое же «произведение искусства», будто рассказывал мне интересные факты об искусстве. Все-таки с эксцентричным холериком я ошиблась. Эксцентричный маньяк с задатками каннибализма. Я чуть отодвинула один рисунок и увидела другой. Он абсолютно отличался по стилю: это был портрет женщины. С кудрявыми волосами, которые были собраны в небрежный пучок сзади, с глубоким и осмысленным взглядом, направленный куда-то в сторону. Длинная шея, острые плечи, на которые были накинута видимо шаль, но дальше рисунок обрывался. — Очень красиво. Кто она? Какая-нибудь аристократка из 19 века? Гибрид сжал губы и недовольно убрал этот рисунок в стол. — Неважно. Ага, я точно также отвечаю, когда дело касается очень важной для меня темы. — Клаус, — неуверенно позвала я его и он вопросительно на меня посмотрел. — Зачем я здесь? — Знаешь, — он завел руки назад и обошел меня по кругу, — каждый месяц, во время полнолуния оборотень обращается в волка. Обращение это происходит очень болезненно, в теле буквально ломается каждая кость. Но гибриды могут не обращаться, имея все преимущества волка. Я уже рассказывал про это тебе… сейчас идет война, и мне нужны союзники. Свадьба поможет привлечь оборотней на нашу сторону. Это древний ритуал, который в последний раз производился много столетий назад. Так что, ты будешь свидетельницей такого яркого события. — То есть через этот ритуал все волки в стае перестанут обращаться в полнолуние? — Точнее, Хейли передаст свой ген вампира всем членам стаи и Джексону в том числе. Я кивнула, осмысливая информацию. — Тебя еще что-то тревожит? Я, колебаясь, посмотрела ему в глаза. Уж слишком он спокойный, все рассказывает, когда раньше он постоянно орал и внушал заткнуться. Неужели из-за свадьбы он так переменился? — Почему ты мне все рассказываешь? Не то, что я против, скорее наоборот, но раньше почему-то ты избегал разговоров со мной. Гибрид, мягко улыбнувшись, подошел близко ко мне. Я поборола в себе желание сделать шаг назад, терпеливо ожидая ответа. — Сейчас ты полностью в моей власти, дорогуша. Мысли, которые появляются в твоей голове, я знаю их все наперед. Мне нечего остерегаться, — от услышанного на меня словно вылили ведро ледяной воды. — Нужно идти. Сейчас все начнется. Зазвучала нежная музыка, и все начали вставать. Я сидела между незнакомой девушкой и парнем в 4 ряду. Хейли показалась в арке и, остановившись, осмотрела всех присутствующих. Она чуть смущалась: в этом ее выдавали руки, которые переминали пальцы. К ней подошел мужчина с черными волосами, которые едва прикрывали шею. Щетина, которая уже постепенно преобразовывалась в бороду, придавала ему возраста лет эдак так на 5. Он взял ее за руку, они переглянулись и улыбнулись так искренне, что никогда не догадаешься, что эта свадьба имеет скрытый подтекст. Они плавно пошли по ковру, затем, расставшись у середины, где стояли музыканты, каждый пошел по своей лестнице. В конце пара встретилась на втором этаже около алтаря под огромными ветвями с цветами. Там стояла миловидная бабушка, которая с такой улыбкой глядела на них, словно знала их всю свою жизнь. — Присаживайтесь, — бархатным голосом произнесла она, и все гости сели. Везде горели свечи, стоящие в старинных подсвечниках, что создавало очень романтическую обстановку. Музыканты тихо играли нежную мелодия. Около каждого ряда, где сидели люди, стояли огромные вазы с цветами. — Мы собрались, как общество, ищущие мира и вдохновленные соединением этой пары. В былые времена, — Хейли чуть повернула голову посмотрела на балкон. — оборотни считали себя не проклятыми… Я проследила за ее взглядом и увидела Клауса, который стоял на втором этаже. Буквально сразу же к нему подошел Элайджа. Его взгляд тоже был направлен на алтарь. Я снова посмотрела на пару: Хейли уже не смотрела в ту сторону. — Сегодня мы чествуем это благословением долгожданным объединением двух родословной полумесяца, — бабуля говорила медленно, растягивая слова. — И также мы принимаем вампирическую природу Хейли. Пара взялась за руки, и она повязала им какую-ту веточку. — Через этот союз Хейли передаст свой уникальный дар всей стае. А теперь клятвы. Красиво, конечно, это нужно признать. Джексон так смотрел на девушку, и было ясно: это не просто свадьба для него. Почему-то мне захотелось прослезиться, возможно, из-за того, что снова вспомнила о Майке или из-за того, что мы могли также обручиться, собрав только близких. Я не грезила о свадьбе, но замуж за Майка… я хотела и до сих пор хочу прожить с ним всю свою жизнь. Маленькая слезинка все-таки скопилась в уголке глаза, и я незаметно ее убрала. «Просто клятвы тебя растрогали, это нормально» — убеждала себя. Своими руками, которые были перевязаны веточкой, они зажгли свечу. — Вы оба прошли все обряды и ритуалы оборотней. Остался только один: Джексон можешь поцеловать невесту. Жених аккуратно погладил ее по щеке, а затем, взяв за подбородок, поцеловал девушку в губы. Нежно и воздушно. Они посмотрели друг другу в глаза, и все тоже зашевелились. Я не могла понять, что произошло, пока ко мне не повернулся мой сосед: его глаза горели золотистым цветом, совсем как у Клауса! После церемонии все встали и начали куда-то собираться. Я вопросительно глянула наверх: гибрида с братом там уже не было. Я тоже направилась за остальными: по всей видимости они шли на гулянку, отмечать, но у меня не было настроения никуда идти, кроме как придти домой и лечь спать. Но моим планам не суждено было сбыться: за мой локоть кто-то взял и я, обернувшись, увидела ту самую незнакомку, которая весь вечер просидела рядом со мной. — Ты же Карина? — уточнила она, и я, колеблясь, кивнула. — Меня зовут Давина. Нам нужно кое-что обсудить с тобой. Я ее осмотрела с головы до ног. Она выглядела совсем молодо, на вид — лет 18-19, с длинными коричневыми волосами и карими глазами. Красивая девушка. Но причем тут я? — Не совсем понимаю о чем. Она фыркнула. — Не беспокойся. Клаус ждет наверху. Ммм, здорово. Она тоже вампирша? Устроим тройничок? Но, зная гибрида, он не любит ждать, и если буду противиться, притащит силком или хуже того просто заставит. Я пожала плечами и последовала за Давиной. По крайней мере она не выглядит так устрашающе, надеюсь это не обманчивый маневр. Мы поднялись наверх и зашли в другую комнату, являющейся библиотекой. Посередине стоял стол с какими-то травами и снадобьями и парой толстых древних книг. Около стен стояли высокие шкафы, набитые до упора книгами. В другой половине комнаты находился большой кожаный диван с двумя креслами и журнальным столиком. На окнах висели шторы в пол. Все имело такие старинный вид и антикварность вещей, что создавалось чувство, будто я попала в музей. Давина подошла ко столу и начала что-то там готовить. Видимо ошиблась: она все-таки ведьма. — Что ты делаешь? — спросила я, осторожно подойдя ко столу, но при этом сохранила дистанцию. — Майклсон попросил меня помочь тебе. Выяснить, кто твоя семья и кто ты такая. Не волнуйся, — девушка ободряюще улыбнулась, заметив мою настороженность. — я не собираюсь тебя убивать или угрожать. — Как ты собираешься это сделать? — я скрестила руки. — Сейчас я подготовлю все индигриенты и прочту заклинание, и мы узнаем имена твоих родителей и кто они по своей природе. — Мои родители обычные люди, — возразила я. — Ты хотела сказать, твои приемные родители, — в комнату вошел Клаус, а за ним Элайджа и еще какой-то мулат. У нас закрытая вечеринка, а меня не предупредили? — Да, меня удочерили, но это было буквально сразу после моего рождения, — я недоверчиво покосилась на незнакомца. — Это Марсель. Друг семьи, — я хмыкнула на слове «друг». Тот кивнул, поджав губы. — Готово. Теперь нужно немного твоей крови, — Давина протянула мне руку. — Почему все всегда сводится к ней? — пробурчав, я подала руку. Меня уже не так это страшит, ведь последние месяцы этим только и занимаюсь. — Потому что она мощный ингредиент во многих заклинаниях, да и вообще как по себе имеет большой вес, — она сделала надрез, и я шикнула от боли. Кто-то резко выдохнул позади меня. Давина дала мне какую-ту тряпку, и я, взяв ее, начала перевязывать. Мельком оглядев, увидела, как Марсель, сцепив зубы, стоял перед окном и смотрел в пол. Клаус оставался спокойным, наблюдая за ведьмой, но его выдавал напряженный взгляд. Но больше всего меня испугала реакция Элайджи. Он стоял, как и прежде, но с таким… животным интересом смотрел на мою ладонь, что у меня засосало под ложечкой. Быстро глянув на ладонь, я увидела, что пропустила каплю крови, которая текла у меня по запястью. Клаус же не допустит, чтобы меня тут живьем сожрали? Давина, закрыв глаза, подняла чашу вверх, в которой лежали какие-то предметы (честно, не хочется знать, кому могут принадлежать такие маленькие косточки), политые моей кровью, и начала читать на непонятном языке. Прочитав до конца, она открыла глаза и вылила содержимое на стол. Я внимательно смотрела, ожидая, что вот-вот жидкость, которая течет у нас в венах, начнет двигаться, как в фильмах, и… ничего не происходит. — И что это? Ты разучилась делать простое заклинание? — нетерпеливо произнес Клаус. Все смотрели на Давину, иногда переводя взгляд на стол. Но ничего так и случилось. — Я не понимаю… — прошептала девушка и, взмахнув рукой, снова проговорила что-то, но безрезультатно. — Должно было сработать. — Что такое, дорогуша? Растеряла хватку? Или для тебя уже простенькое заклинание — не твой уровень? — разозлился гибрид. — Не смей говорить со мной так! — процедила девушка, посмотрев на мужчину ненавистным взглядом. — Прекрасно знаешь, что я побеждала тебя. Дважды. — С нетерпением жду реванша. Ведьма, — тем же тоном ответил он, оказавшись перед столом. — Никлаус, — уверенно произнес Элайджа, оказавшись рядом с братом, и взял его за локоть. — Не надо. Можно ли узнать как-то по-другому? А я все гадала, кто в их семье отвечает за гуманность. Удивлена, что этот тот, кто чуть в порыве злости мне не разорвал горло. — Что-то мешает, будто у тебя стоит блок. Защита на крови, — девушка задумчиво посмотрела в сторону. — И что это значит? — я ничего не понимала в этих ведьмовских штучках. — Значит, кто-то постарался, чтобы не узнали его личность. Кто-то из твоих предков, — констатировал Клаус уже спокойным голосом. — Глупости. Зачем это им надо? Они кинули меня двадцать четыре года назад и при этом, так и быть, дали мне защиту от какого-то заклинания? — Дело не в этом. Твоя кровь будто противиться тому, кто хочет ее использовать в своих целях. Я не встречала такого раньше, но, кажется, знаю, что можно сделать. Давина обошла стол и, взяв какой-то кувшин, начала сыпать его на пол. Вскинув брови, я посмотрела на вампиров: они также наблюдали за ней. — Скорее всего кто-то из твоих предков владел магией. И наложил защитные чары, — она насыпала круг из белого порошка и зашла в круг. — Есть еще один способ. Я могу узнать, почему твоя кровь так влияет на вампиров и кто твои родители. Но будет очень больно, предупреждаю сразу. Чем сильнее они наложили блок, тем больнее тебе будет. Супер. Танцуем, ребята. Боль и страдания — как раз по моей части. Почему в этой жизни все происходит через это? Выбора у меня точно не оставалось, если чего-то хочет Клаус — его не остановить. Я зашла в круг. Девушка вытянула руки и взяла мои. Ее ладони были теплые и приятные на ощупь. Она начала что-то снова говорить шепотом, и я осознала одну вещь. Сейчас, возможно, именно сейчас я узнаю, кто мои настоящие родители, почему они кинули меня и куча других вопросов, которые я так и гнала из своей головы. Сильный ветер распахнул окна, и все свечи в комнате загорелись высоким огнем вверх. Мне стало страшно. — О Боже… — прошептала ведьма. — Давина, — позвал мулат, но девушка ему не ответила. Вместо этого душераздирающий крик, который я, наверное, буду помнить до конца времен. Ведьма закричала так, что мне хотелось закрыть уши руками, но не могла: Давина уж сильно их сжала. — Ди, хватит, — Марсель попытался ее от меня оторвать, но как только он приблизился к краю границы, то тут же какая-то сила отбросила его к стене. — Пожалуйста, перестань, — взмолившись, девушка распахнула глаза, посмотрев наверх. У нее текли слезы. Она попыталась меня оттолкнуть, но не смогла. — Перестань держать меня, я прошу тебя! — она испуганно взглянула на меня. — Я не держу тебя! — возразила я. Но, посмотрев на руки, я с ужасом осознала, что именно мои пальцы сжали ее руки. В ту же секунду мы расцепились, ветер утихомирился, и свечи стали гореть обычным светом. Девушка, упав на колени, закрыла лицо руками. — Давина! Пожалуйста, скажи что-нибудь? — Марсель попытался ее поднять, но она противилась. По ее содрогающимся плечам было ясно одно: она плачет. Постепенно она оторвала руки от лица, смотрев на них, будто с ними произошло что-то ужасное. Затем, подняв голову, она оглядела вампиров и произнесла дрожащим голосом: — Мои силы… Их нет.