Однофамильцы

Лунный университет как и всегда был заполнен юными дарованиями со всей Вселенной, но большинство было, конечно, с Земли. Для многих студентов не имел значения внешний вид, хотя находились личности, которые всех высмеивали. Но такое разделение встречается во всех учреждениях. Благодаря современным технологиям учащиеся могли спокойно ходить вне здания, смотря на завораживающий вид Земли в небе. И он дествительно неизменно производил впечатление даже на привыкших к обстановке, ведь не каждый человек мог так просто смотреть на эту планету с её спутника и понимать, насколько она мала. Ева сидела последние минуты за партой, которые разделяли её от новых приключений по космосу. Девушка чуть ли не засыпала, подложив ладонь под голову. — Всем хороших выходных, — наконец сказала преподавательница сонным студентам в своей аудитории. — На следующей неделе зачёт… Не дожидаясь последних слов пожилой женщины, поток хлынул к двери, скорее хотя почувствовать запах свободы и свежего воздуха. Смит спокойно шла по улице к синей будке, улыбаясь своим мыслям. Слабый ветерок трепал кудрявые волосы, заставляя хозяйку постоянно поправлять их. Юная повелительница времени тихо вошла в комнату управления и, не оповещая хозяина машины времени о своём приходе, направилась по коридору на кухню, улыбаясь своим мыслям. Галлифреец даже не заметил, что спутница уже вернулась и шастает по бесконечным коридорам. Он и не слышал тихого пения младшей Сонг из соседней комнаты, что оказалась по прихоти «Старушки» кухней, был слишком увлечён своей интересной работой. Но он смог почувствовать приятный запах, опьяняющий его уже давно голодный желудок, который напомнил о своём существовании громким урчанием. — И чем это тут пахнет? Решила лабораторную работу по химии сделать на моей кухне? — пробурчал мужчина и, пытаясь состроить из себя недовольного на весь мир, медленно зашёл в комнату, по которой кружила улыбающаяся Ева. — Я лазанью делаю, — оспорила его девушка, подбегая к пищащей духовке, от которой и доносился тот приятный аромат, заставляющий живот повелителя времени сжаться в тугой ком от сильного голода. Доктор слабо улыбнулся, пробираясь к шкафчику с посудой: — Интересно. Лазанью мне делала только… — Мама… Это её рецепт… — услышал он тихий голос своей дочери, которая достала аппетитное блюдо и уже нарезала его на порции. — Именно то, что нам и надо, — кивнул седовласый мужчина, подходя к девушке и целуя её в лоб, на что та сильно удивилась, ведь старый повелитель времени редко проявлял свои чувства. Они мирно ужинали вдвоём, сидя друг на против друга и мило обсуждая самые разные темы, касающиеся самых обыкновенных или странных вещей. Маленькая семья старалась теперь часто проводить время вместе, восполняя упущенное, то, что отняла у них Вселенная. Но никто и никогда не смог бы разделить дочь с отцом, не смотря на все невзгоды они встретились и узнали друг друга. Но их идиллию прервал тихий стук в деревянную дверь будки.

***

Девушка продолжала сжимать пальцы на шее своей жертвы, не оставляя мужчине возможность избежать печальный конец. — Ты убил маму! Ты во всём виноват! — перешла на крик Ева, вжимая повелителя времени в стену сильнее, позволяя почувствовать холод камня на своей коже через плотную ткань костюма. — Ева… — хрипло проговорил галлифреец, кладя свою ладонь на руку спутницы. — Ты убийца и недостоин жизни! — Ты права… — от этого тихого голоса Смит опешила, немного разжимая пальцы. — Ты полностью права… Я виноват в её смерти… Я не смог спасти… Но я могу спасти тебя… Доктор сжал её кисть, смотря прямо в зелёные глаза, такие знакомые, такие родные. Но теперь они не излучают любовь и тепло, теперь в них лишь разочарование и ненависть, что убивало получше пули в голову. — Ева, борись с ним… Ты сильная, ты выше этого… Месть не выход и никогда им не был… Ты так похожа на маму… — Заткнись! — голос Смит вздрогнул, выдавая её колебание. — Она не вернётся! Ты разрушил мою семью! — Не разрушай и ты свою жизнь… Моё мучение — каждая минута прожитая в осознание того, что она умерла, а я ничего не смог с этим поделать. Каждая минута без твоей матери смерть, но я продолжаю жить ради неё, — тихо говорил Доктор, слабо улыбаясь. — А теперь буду жить ради тебя… — Ты… — она всхлипнула, смотря на него и сдерживая слезы, что вызвали его слова. «Он убил, убей же! Отомсти!» — Отец… — пальцы медленно отпустили шею, а девушка отступила от него. — Я… — Тише… — седовласый странник прижал к себе внезапно обретенную дочь, успокаивая нежными движениями по голове. — Я обещаю, что тебя не оставлю. Ева Сонг уткнулась своему отцу в грудь, сжимая его рубашку дрожащими руками и рыдая, как маленькая девочка. Таковой она себя сейчас и ощущала. Всю жизнь дочь ждала этого человека, всю жизнь хотела так прижаться к нему, крепко обнять, сказать, что любит его, но ничто из этого не случилось. Все мечты маленькой повелительницы времени разбились в дребезги, когда пришло то ужасное письмо, когда она осталась одна в этой огромной Вселенной. Весь мир рухнул и дочери Доктора пришлось собирать его заново одной, без помощи родных, которых не было рядом. Ева продолжала рыдать, не замечая как тьма окутала её вновь, но сразу же исчезла с тихим шёпотом, который никто не мог разобрать. Она сжимала всё сильнее его одежду, кусала свои губы, но не могла остановить слезы, что всегда старалась оставить в себе. Все те эмоции, которые она умело скрывала от окружающих, разрушили ту стену, что она возводила. — Я всегда буду рядом… Именно эти слова ждала малютка Сонг всю свою жизнь, именно этих объятий, именно этого человека, что излучал самое родное тепло. Она наконец не одна, нашла то, что искала всё это время. — Папа… — шептала Ева, смотря в те родные глаза, что она всегда представляла себе, о которых всегда рассказывала мама.

***

— Кто бы это мог быть? — встала из-за стола блондинка, поправляя кофту. — Не знаю, — нахмурил свои брови Доктор, направляясь в комнату управления. — Кто бы это ни был, он знает что это за будка… Оба повелителя времени медленно подошли к двери, не решаясь открыть её. Мужчина медленно протянул руку к деревянной поверхности, уже собираясь увидеть нежданного гостя, но та отворилась сама. — Привет, сладкие…