***
- Заебало, - коротко и ёмко бросает Юнги, резко поднимаясь с дивана. По телевизору крутят новый клип известного рэпера, кумира миллионов, за пару лет поднявшегося на самую вершину и ставшего чуть ли не новым богом. Его все обожают, его обсуждают, его дерзкие тексты поливают грязью и тут же повторяют, словно молитвы. «Мне до сих пор кажется, что даже если я не знаю секрет успеха, я знаю секрет неудачи», - хрипло выдают колонки, а на экране сопливый мальчишка с навешенными на шею цепями кривится и прыгает на месте, как обезьяна. «Что ты, блять, вообще можешь знать о секретах успеха и неудачи, придурок? Ты даже слова в тексте умудрился перепутать», - раздражённо думает Юнги, вываливая всю свою одежду из шкафа на развороченную постель. Его раздражает собственная бессильная ярость и злоба. Раздражает корчащий гримасы сопливый мальчишка в экране телевизора. Потому что на его месте мог быть Юнги, потому что это его чёртов рэп, его слова, его мысли сейчас меняет местами эта расфуфыренная макака. У парня желание набрать номер менеджера и послать его в жопу вместе со всем агентством и безмозглым рэперком, который сам нихрена сочинить не может, а потому использует маленькие дерзкие шедевры, рождаемые Юнги. Рука почти касается телефона, но тут же замирает. Взгляд падает на квитанции за квартиру, которые нужно оплатить, скользит по очень толстому конверту с деньгами - его зарплата в каком-то смысле. Телефон остаётся нетронутым. Если Юнги потеряет свой заработок, то точно скатится на дно. Поэтому откинув в сторону все лишние мысли, парень разгребает скомканную одежду и с трудом, но находит почти новые джинсы, которые сидят нормально, а не сползают с задницы, и чистую чёрную футболку с ломаной линией разноцветного принта. Кинув к выбранной одежде тёплую чёрную кенгуруху, Мин разворачивается и идёт в ванную, где очень долго намывается, по большей части из-за того, что мысли в голове опять начинают водить хороводы. Ну и в жалких попытках хоть немного отбить свой природный аромат. Взгляд цепляется за шкафчик, в котором хранятся моющие средства и прочие бытовые мелочи. Где-то там давно дожидается своего часа купленная сто лет назад пачка краски для волос.***
В клубе шумно и весело. Опьяневшая от алкоголя и чистейшего эндорфина толпа ревёт, движется в такт гремящей в колонках музыке. Цветные лучи скользят по стенам, полу, по толпе, раскрашивая лица людей во все цвета радуги. Юнги, привыкший к тишине и относительному спокойствию, невольно чувствует панику, когда понимает, что путь к барной стойке пролегает через живое, горячее, движущееся, пышущее энергией. Запоздалая мысль о том, что обувать белые конверсы было самой идиотской идеей на свете, проносится в голове, и Мин смело вливается в толпу. Пожалуй, он наконец-то нашёл свою зону комфорта. Небольшой, но по какой-то причине популярный клуб буквально в двух кварталах от его дома, принимает его как дорогого гостя. Никто здесь не косится на него из-за резкого запаха алкоголя. Вряд ли его запах вообще различим в дурмане местной алкогольной завесы, перемешанной с запахами альф, омег, духов и пота. Вывалившись к барной стойке, Юнги первым делом снимает тёплую кенгуруху, и дышать тут же становится чуточку легче. Вот только футболка коротковата и не скрывает вздыбившуюся ширинку. Мин и не думал, что может пользоваться такой популярностью. И пусть пристающие к нему в толпе омеги были явно под градусом, но они были омегами, симпатичными омегами, и они липли к нему со всех сторон. Осознание этого рождает новую волну злобы. Очередное подтверждение того, что будь у Юнги другой запах, отбоя от омег не было бы. - О, новое лицо. Не видел тебя раньше, - раздаётся низкий голос за спиной, и Мин оборачивается. Перед ним явно альфа, но какой-то он малость странный. Весь такой позитивный, пышущий положительной энергией, с широкой улыбкой на пол-лица и огромными наушниками, которые нихрена не идут к образу крутого мачо. - Я в первый раз здесь, - запоздало отзывается Юнги, пожимая протянутую руку, и невольно чувствует тепло в груди. Когда он последний раз с кем-то разговаривал? Когда кто-то смотрел на него с любопытством, с желанием познакомиться, а не с отвращением или презрением? Лёгкая улыбка сама выползает на лицо, и парень перед ним прищуривается, а после подаётся вперёд, мазнув носом по шее. Быстро, мимолётно, но у Юнги волоски на загривке дыбом встают и кулаки сами собой сжимаются. - Какого хрена? - раздражённо рявкает Мин, и новый знакомый тут же примирительно вскидывает ладони. - Воу, тише. Я просто удостоверился. И вправду альфа. Я таких ещё не встречал, обычно красивым лицом омеги отсвечивают. Меня, кстати, Намджун зовут. Ким Намджун, но здесь меня все называют Рэп-Монстром. Юнги успевает лишь усмехнуться и раскрыть рот для язвительно ответа, как какой-то левый парень подходит к Намджуну со спины и что-то говорит на ухо. Тот кивает, разворачивается к Мину и улыбается. - Не пропадай, ок? Редко к нам такие кадры заходят. Моя смена скоро кончится, тогда и поговорим. Юнги смотрит, как альфа протаранивает толпу и запрыгивает на сцену, где притаилась диджейская установка. Толпа, завидев парня, начинает реветь, все вскидывают руки. Мин заказывает себе низкоградусный коктейль и разворачивается к сцене. Оказывается, Намджун - крутой ди-джей. И, может быть, человек он тоже неплохой. Юнги впервые за долгое время хочет общения. Лишь поэтому он сидит в клубе до самого закрытия и честно пытается не уснуть за барной стойкой, заливая в себя апельсиновый сок, выпрошенный у бармена за красивые глазки и кривую ухмылочку. Впрочем, под конец Мин всё же задрёмывает, сам того не замечая, потому что последнее, что он помнит перед тем, как закрыть глаза - беснующаяся толпа и блики света, а когда открывает их вновь - вокруг тишина, царит полумрак, и помимо него и Намджуна, ругающегося с кем-то по телефону, никого уже нет. - О, ты проснулся. Прости, я думал, что закончу раньше, но второй парень, который со мной работает, уволился, а потом произошёл непредвиденный прорыв трубы в туалете, так что сам понимаешь, - с усталой улыбкой произносит Намджун, когда заканчивает разговор. - Не представляю, как теперь буду тут один. Я после одной-то смены выжат, как лимон, а тут две пахать придётся, пока замену не подыщут. - А что, мало платят? - интересуется Юнги и поднимается, потягиваясь. - Да нет, прилично, на жизнь хватает. Вот только установка здесь доисторическая, мудрёная, пока научу всему, пока человек кнопки запомнит. Муторно всё это, - кривится Намджун, натягивая кожаную куртку и крутясь на месте, оглядывая помещение и явно что-то пытаясь найти. Юнги тем временем подходит к сцене, запрыгивает на неё и начинает разглядывать установку. Не такая уж она и древняя, у него дома похожая. Пусть созданные хиты он не выпускает, а продаёт в чужие руки, но полную версию трека для себя всегда оставляет. Зачем? А чтобы слушать в часы обострившейся депрессии и раз за разом повторять себе, какое он слабохарактерное говно, не желающее даже пальцем пошевелить ради того, чтобы достичь, добиться желанного успеха. Подушечки пальцев скользнули по многочисленным кнопкам, проводам, по небольшому экрану, вновь по кнопкам. - Знакомо? - спрашивает Намджун и щёлкает зажигалкой. - У меня дома похожая, - кивает Юнги. - Записываешь музыку? - И рэп. - Неплохо выходит? «Не представляешь, насколько. Да у меня тексты с руками вырывают», - хочет ответить Юнги, но лишь пожимает плечами и заторможено кивает. - Я тоже рэп сочиняю. Меня можно назвать звездой местного разлива. Тут недалеко ещё один клуб есть, у меня там пара приятелей работает, так по пятницам там батлы проходят. Кто круче читает, миксует, танцует. Я один из лучших. Приходи как-нибудь, будет весело. Юнги вскидывает взгляд, но Намджун в это время как раз отвлекается на зазвонивший телефон. Он отвечает на звонок, о чём-то говорит, но Мин не слышит слов, только интонации. В голове малость шумит, хочется спать, в глаза будто песка насыпали, и тело вялое. Но не мозг. Мозг бодр и весел, мысли носятся как сумасшедшие. Намджун странный. Он простодушный и открытый, добрый, смешливый, улыбается постоянно. Несмотря на свой статус альфы, у него нет загонов и понтов, он не пытается казаться круче, чем есть. А ещё он тактичный, иначе как объяснить тот факт, что за всё время, что они находились одни в душном зале, Ким не отпустил ни одного комментария в сторону чужого запаха? Сам Джун пах чем-то терпким, с примесью горьких нот, но этот запах был приятным, он будто отрезвлял. Как если бы после сладкого леденца выпиваешь пару глотков прохладной воды. - Эй, ты живёшь-то где? Чужое лицо оказывается неожиданно близко. Юнги отшатывается, ударяясь поясницей о пульт. - Два квартала на север. - А мне почти три. Пошли, светает уже. Они выходят через чёрный вход и направляются к главной улице, ведущей к пролегающему на пути парку. На улице ни души, лишь изредка мимо проезжают машины, и Юнги думает о том, что можно гулять рано утром, когда никого нет вокруг, когда можно не опасаться насмешек и злых комментариев. Пусть альфе давно плевать на все тычки пальцами в его сторону, но неприятный осадок всё равно остаётся. - Кстати, что ты имел в виду, когда сказал, что я - редкий кадр? - спрашивает Юнги, когда парк остаётся за спиной, и приятное молчание становится малость гнетущим. - Много всего, на самом деле, - пожимает плечами Намджун и протягивает хлопающему по карманам джинсов Мину зажигалку. - Ты выглядишь как человек, у которого серьёзные проблемы. Я заметил тебя ещё на входе в клуб. У тебя такое лицо было, как будто тебе нужно прыгнуть в вольер с акулами. Ты людей боишься? Или у тебя болезнь какая-то? Или аллергия? Юнги не отвечает. Он раз за разом затягивается терпким дымом тлеющей сигареты, выдыхает сизый дым, а в голове пусто. Впервые за долгое время. На вопрос Джуна он так и не отвечает, а тот не пристаёт с вопросами. Они тормозят спустя двадцать минут вновь воцарившегося молчания на перекрёстке, и Намджун останавливается. - Мне здесь налево. - А мне прямо и направо. - Ну, пока. Кстати, зовут-то тебя как? - Юнги. Мин Юнги. Они прощаются скомкано, но обмениваются номерами телефонов. Юнги первым просит чужой номер и понятия не имеет, на кой хрен ему сдалось всё это. Он в клубе был? Был. Новых впечатлений набрался? Набрался. Так зачем ему номер того, кому он и звонить-то не собирается? «Прост», - легкомысленно отвечает внутренний голос, а Намджун уже успевает сфоткать его, лохматого и сонного, и поставить на картинку в контакте. - Ну, до встречи. Альфа машет рукой и уходит за угол. Юнги запоздало кивает головой и направляется в сторону своего дома. Пусто, пусто, пусто в голове, и хочется спать. Добравшись до родной холодной квартирки, Мин засыпает ещё в полёте на диван, даже не удосужившись стянуть обувь.