***
А в Бойне же ему предстоял серьезный разговор с Колом. — Ты действительно считал, что это поможет?! — Майклсон размахивал под носом у брата перстнем, снятым с пальца Кэролайн, пока она была временно мертва. — Эта безделушка досталась мне от одной бесноватой из культа Кали. Вот что может быть лучше нее, а? Эх, с тоской вспоминаю ее, та еще горячая штучка. Так умела развлекаться. Жаль, что пришлось ее убить, — разочарованно выдохнул вампир. — За что? — нахмурился Клаус. — Покушалась на меня. В летальном плане, — уточнил его родственник. — В конечном итоге эти украшения сводили своих владельцев с ума. — И ты преспокойно отдал его Кэролайн?! Первородный уже мысленно прикидывал, как удобнее будет всадить кинжал в сердце Кола и отправить его, минимум, на полвека в гроб в качестве наказания. — Ты хотел, чтобы она развеялась. — Отправить тебя что ли убирать трупы после того, как она развеялась, — передразнил его. — И не подумаю. А теперь отдай мне его, устрою ему похороны на дне коробки со своей коллекцией. — Нет-нет, братец, — Майклсон покрутил кольцо в руке, а потом взглянул сквозь него на пламя горящей свечи, стоящей на комоде. — Кольцо Всевластия я оставлю у себя. Исключительно в мерах предосторожности. Собрание твоих артефактов у всех на виду, а здесь же дети. Подумай, что будет, если его найдет Хоуп. — Уподобился Кэролайн? — изумился Кол. — Мне казалось, тебе осточертела спокойная и размеренная уютная жизнь. — Я пересмотрел свое отношение к ней. И это было чистейшей правдой. Последствий такого релакса вампирши Клаусу хватит еще надолго. А постельное белье со злосчастными розочками, в конце концов, можно под шумок сжечь. От него избавиться значительно проще, чем от горы трупов, что ему пришлось сделать, дабы не переполошить весь город. Уж эту-то разницу первородный уяснил для себя раз и навсегда.Кольцо кровавого Всевластия
30 сентября 2017 г. в 17:58
Войдя в круглосуточный кинотеатр, где как раз крутили какой-то ужастик, Клаус отметил, что после кошмара, произошедшего там, это явно последний сеанс, и даже стоило бы насладиться им, но металлический запах крови, заменивший собой воздух в помещении, где всегда пахло пылью от потертых кресел и карамельным попкорном, кажется, еще и впитался в стены, и от этого им разило еще больше, что затуманивало мысли.
Кэролайн сидела в аккурат по центру зала, на одном из лучших мест, где обзор на экран был максимальным, что позволяло лучше насладиться картинкой. Блондинка это и делала, впрочем, цвет ее волос сейчас напоминал, скорее, клубничный милкшейк, если бы в этот коктейль вместо ягод добавляли кровь, ибо девушка была покрыта ею с ног до головы.
Она преспокойно наслаждалась фильмом, присосавшись к аорте вырванного у кого-то сердца на манер соломинки в стакане с колой, пытаясь вытянуть оттуда остатки крови. Когда же у нее это не вышло, она задумчиво прошлась по нему языком, и презрительно отшвырнула теперь уже ненужный ни ей, ни бедняге, которого она его лишила, орган в сторону.
— Ну и развлеклась ты здесь, дорогуша, — присвистнул Майклсон, сбившись со счету на двадцать первой жертве. А он был уверен, что за передним рядом кресел еще свалены трупы зрителей, просто пришедших на сеанс и угодивших прямо в лапы ждущей их вампирше.
Безусловно, Клаус не испытывал сожаления к ним. Какое ему дело до загубленных жизней трех-четырех десятков людей, не беря в расчет пострадавших ранее? Несмотря на то, что умерли они из-за него. Будто это впервые. На самом деле, ничего нового.
Первородного больше заботило то, что Кэролайн была неуправляема. Опять же по его вине. Хотя он предпочел обвинить во всем Кола, не позаботившегося о последствиях и не предупредившего его о побочных действиях своей помощи, обернувшейся побоищем в магазине нижнего белья, спа-салоне, баре (одном из тех, куда Клаус, пребывая в хорошем расположении духа, захаживал по вечерам, что особенно вызывало его негодование) и вот теперь в кинотеатре. Майклсону даже на мгновение стало интересно, какая следующая остановка в списке мест, пригодных для релакса, по версии Кэролайн Форбс.
— Ты же сам хотел, чтобы я расслабилась, — передернула она плечами, продолжая равнодушно следить за событиями фильма, а там, между прочим, какой-то девушке топором раскроили череп, и первородный отметил, что это выглядело очень реалистично (а уж сравнить ему было с чем). Но вампиршу сие зрелище ничуть не смутило, ведь она сама сейчас примерила на себя образ мясника и потрошителя.
— Да на Новый Орлеан словно обрушилось наводнение, только Миссисипи заменили багровые реки! — язвительно рявкнул он. — Отдай мне кольцо, Кэролайн.
Именно так, вся проблема разительных изменений, произошедших с ней буквально на глазах, заключалась в золотом ободке с массивным рубином, опоясывающем сейчас безымянный палец Форбс.
Все началось в день, когда Клаус имел неосторожность посетовать своему младшему братцу, что, с переездом в Новый Орлеан, Кэролайн сама не своя. Она всецело растворилась в бытовых проблемах, преображая Бойню, внося в вековой интерьер поместья едва ли не миллион изменений и, о, ужас, уют, ставший для Майклсона последней каплей, когда он как-то поутру заметил у себя на щеке отпечаток от затейливо вышитой розочки, коей была украшена его наволочка нежно-персикового цвета. Тут-то он и понял, что вампирша ударилась в крайность, стараясь то ли подмять здесь все под себя, то ли угодить ему или вообще себе, а то и все сразу, и потерялась в этом, превратившись из девушки, восхищавшей и волновавшей Клауса до глубины его темной-темной души, в домохозяйку, разве что делающую перерывы на то, чтобы пропустить бокальчик крови на кухне, параллельно наблюдая за подходящим для булочек тестом. Да, она являлась матерью близняшек и успешно справлялась с ролью мачехи для Хоуп, но то, как пылко она тратила на это все силы, беспокоило первородного (причем значительно больше, чем судьбы всех несчастных, встретившихся сегодня Форбс). И бесило. Вот и он и не удержал язык за зубами, пожаловавшись Колу. А тот порылся в своей коробке с темными объектами и извлек оттуда чертово кольцо, которое Майклсон презентовал Кэролайн, а дальше… дальше вампирша ушла в отрыв, и пролилась первая кровь.
— Хочешь его себе? — с пониманием дела прошипела Форбс, хватаясь за перстень. — Не отдам. Ты даже не представляешь, какими красками оно наполняет мою жизнь. Тебе такое и не снилось, Клаус, как бы ты не смешивал цвета в своей палитре.
Она вскочила с места и метнулась по проходу между креслами, но первородный преградил ей путь. Все-таки кольцо не увеличивало ее силы и скорость, а лишь воздействовало на определенные эмоции или напрочь отключало их, поэтому преимущество по-прежнему было у Клауса.
— Да, не представляю, — согласился он, усмехнувшись.
У Майклсона даже появилось своеобразное чувство единства с событиями фильма, ведь именно в этот момент главный герой там встретился с маньяком, порешившим всех его друзей. Ему бы совершенно точно подошла эта роль. Ну, а пока пришлось довольствоваться малым. Кстати, хруст сломанной шеи Кэролайн было практически не слышно из-за напряженной музыки, сопровождавшей ту сцену.
Первородный заботливо подхватил бездыханную вампиршу на руки и понес к выходу, задержавшись лишь на миг, снова взглянув на экран. Добро опять побеждало зло, судя по тому, как щуплый мальчишка воодушевленно и со всей страстью распиливал чудовище, убившее его близких. Впрочем, это можно было посчитать и обращением на темную сторону. Ухмыльнувшись, про себя заметив, что гладко и однозначно все бывает только в фильмах, Клаус пошел прочь.