Во мраке обитают только тени

Анна догоняет брата и Майклсона у ворот, что черной стеной преграждают путь. — Как мы попадем внутрь? — глядя на стены, высотой не меньше двадцати метров, интересуется Вэлкон. Первородный улыбнувшись, подхватывает Анну на руки и перепрыгивает ворота. — Ты что забыл, ты же оборотень! — произносит Ван Хельсинг, подоспев как раз вовремя. Они, переглянувшись в один прыжок, преодолевают препятствие. Внутри замок выглядит еще страшнее, чем снаружи. Три высокие башни вздымаются до самых грозовых туч, что так низко нависли над крепостью. — В какой из башен нам искать? — произносит Анна, осматриваясь. — Разделимся — предлагает Элайджа, но поодиночке им будет не просто. Это понимают все, только нет времени думать, нужно действовать. Габриэл направляется к главному входу, в то время как остальные спешат в башни. Во мраке темных коридоров скрываются бездушные монстры, они следят и ждут подходящего момента для атаки. Анна тихой поступью ступает по каменной лестнице, но ее шаги не остаются не замеченными. Алира безмолвной тенью преследует незваную гостью. Дверь в одну из комнат оказывается, открыта и легко поддается. Внутри кромешная тьма, и Анна, взяв факел, поджигает его. Но тут, же вздрагивает, заметив вампиршу. — Здравствуй Анна, я надеялась на эту встречу. Жаль, что мне не удалось убить тебя в прошлый раз — скользя языком по обнаженным острым, как бритва клыкам, произносит одна из невест Дракулы. — Извини, не могу ответить тем же, — отступая, выдыхает Анна. Ей страшно, только она давно научилась бороться с ним. — Я не завтракала и порядком голодна — снова подступая ближе, шипит вампирша. Одно мгновение и она просто превращается в скелет, это вовремя подоспевший Вэлкон, спас сестру. — Анна нельзя медлить! — хватая за руку, произносит брат. Он уже осмотрел одну из башен и вернулся за Анной. Вместе они спешно осматривают помещения и, натолкнувшись на запертую дверь, Вэлкон просто вырывает ее вместе с петлями. В стеклянном сосуде, заполненном непонятной жидкостью и есть лекарство. — Нет — останавливает брата Анна, когда он хочет достать лекарство. Она, почему-то уверена, не все так просто. Одним уверенным толчком она опрокидывает сосуд, и жидкость шипит, разливаясь по полу. Похоже, это кислота. Шприц катится по полу, прямо в руке Вэлкона. Мысль о том, что он мог бы излечиться от этого проклятия, кажется столь заманчивой, но юноша сразу, же отметает ее. Они спешат к центральному входу, когда часы на башне совершают первый удар. Звук столь пронзительный, что разрывает пространство. Выхватив шприц из рук брата, Анна бежит со всех ног по коридорам. В огромном зале Габриэл склонился над убитым графом. С каждым ударом он чувствует, как теряет человечность. Зверь захватывает его разум, но что он может? — Именем Господа — шепчет Анна, бросаясь к оборотню, со шприцом в руке. Ван Хельсинг оборачивается на голос, только еще один удар часов окончательно стирает его сознание. Это больше не Он, лишь зверь, жаждущий плоти и крови. Оборотень бросается на храбрую девушку, но за секунду до того как ему удается вонзиться клыками в жертву, оказывается отброшенным на холодный пол. — Элайджа — шепчет Анна. Нет, она не видела его, просто почувствовала его присутствие. Волк поднимается и скалится, но непонятная слабость не дает удержать равновесие. Кол из чистого серебра насквозь пронзил грудь, и кровь быстрым ручейком стекает по блестящей поверхности оружия. Каждый вдох дается все тяжелее, монстр умирает. — Габриэл! — Анна оказывается рядом, слезы соленой рекой текут по щекам. Ван Хельсингу с трудом удается удержать взгляд на прекрасном лице. — Все хорошо — шепчет охотник из последних сил, — Я люблю тебя… Он хотел бы сказать ей еще многое, но сердце бьется все медленнее. Последнее что он запомнил, это вкус ее губ на своих губах, а затем тьма поглотила его. Анна рыдает, прижимая лицо мужчины к своей груди, ей так больно, что хочется кричать. Кричать до тех пор, пока не пропадет голос… — Ты убил его! — срываясь на крик, произносит Анна, ее гнев направлен на Элайджу. Девушке просто необходимо выплеснуть свои чувства, свою боль. Первородный знал, что любимая возненавидит его, но не мог позволить оборотню убить ее. Он убил бы его снова, если бы это потребовалось. Габриэл поступил бы также, в этом Майклсон уверен. *** Наверное, это первый солнечный день за последние недели, но он омрачен болью утраты. На одном из холмов пылает погребальный костер. Последний охотник пал, но выполнил свой долг. Анна больше не плачет слез не осталось, сейчас она понимает, что Элайджа не мог иначе. У него не было времени искать другой выход, ведь промедление — смерть.