Соседи

      Торжества по случаю четырехсотлетия дома Олларов завершались праздником Святой Октавии. Шумные балы и торжественные приемы венчал молебен. Было в этом что-то величественное и...правильное.       Анонсированный диспут прошел великолепно. Обе церкви без проблем нашли точки соприкосновения и сумели договориться по всем ключевым моментам. Воду освятили, желающих – причастили и Преподобный Оноре отбыл в Агарис, везя личное письмо Сильвестра кардиналу Левию и сопровождаемый почетным эскортом из кэналлийских стрелков, в чьи обязанности входило доставить святого отца до Агариса без приключений.       Жизнь возвращалась в обычную колею.       «Маршал, вот скажите мне, вам обязательно туда идти?» - Тина была явно расстроена.       «Видите ли, эрэа, Её Величество не часто зовет меня к себе, - усмехнулся Рокэ (по сути, это был первый раз, когда его так настойчиво приглашали), - я просто не могу упустить такую возможность. А вы, кажется, недолюбливаете нашу милую королеву?» - ехидно осведомился герцог.       «Недолюбливаю - это мягко сказано. Терпеть не могу ложь и лицемерие».       «То есть, в страдания Катарины вы не верите?»       «Знаете, маршал, я бы поверила, но есть одно «но». Я могу понять, что за Оллара её вышли исключительно ради интересов семьи и к мужу она равнодушна, это в лучшем случае. Ну, так и завела бы себе любовника для души. С нашим Фредо можно целый взвод любовников иметь. Я бы её только поддержала и всячески помогала в благородном деле орогачивания супруга. Однако же мадам решила, что заводить любовников – скучно, веселее их изничтожать. А милые мальчики так падки на страдания, так страстно желают защитить даму, стать её опорой, утешить прекрасную эрэа в её великом горе и всё такое. Вот только знаете, маршал, истинное горе – безобразно, а настоящие страдания не нуждаются в зрителях. Боль души не выносят на всеобщее обозрение. И никакая нормальная женщина не станет рассказывать первому встречному о том, как её обесчестили на чужих глазах».       «Это вы о чем?» - Алва был действительно удивлен.       «О том, как наша милая королева, ну там, в каноне, рассказывала Окделлу на втором свидании, как вы её изнасиловали на глазах Штанцлера».       «Сanalla!* - не сдержался Ворон – Кхм, в смысле, такого никогда не было. Поверьте, эрэа, я к ней пальцем ни разу не прикоснулся».       «Вот и я об том. Наша Катарина врёт, как дышит. А другие платят за эту ложь своими жизнями. Не прощу. Все эти стенания о несчастной любви, ломания веток сирени, разрывание шелковых шарфиков… Вы когда-нибудь пробовали разорвать шелковый шарфик, маршал?! Это ж сколько дури иметь надо, а?! А парни ведутся. У торговцев шелком для мадам, наверное, скидки уже процентов под пятьдесят, не меньше. Так что, учтите, я вам всю свиданку попорчу. Если у вас есть чувства к этой стерве, сначала обратитесь к экзорцисту».       «Да нет у меня к ней никаких чувств. Пожалуй, это единственное, за что я должен поблагодарить свое проклятие, - криво усмехнулся Алва. – Собственно, у неё ко мне – тоже ничего нет. Тем более мне интересно, откуда такой напор?»       «Да всё просто… - Тина вздохнула и рассказала про то, что ожидает Рокэ и Дика в ближайшее время. – Вот такая ловушка на Слонопотама, маршал. Им нужны не вы, им нужен Пятачок».       «Как мило. Окажем любезность господину Штанцлеру, а? Заодно и даму порадуем».       «Вы серьезно?» - Тина была в недоумении.       «Я серьезен, как эсператист на исповеди. Вот только внесём в этот план маленькое изменение».       - Я ждала. Я просила вас прийти и… вот вы здесь. – Катарина была совсем не такой, как на свидании с Окделлом. Сейчас это была не испуганная серна, а хищная пантера. Никакого трепета в голосе, никаких томных взглядов. Женщина тряхнула головой, позволяя нескольким прядям небрежно сколотых волос красиво упасть на лицо. Розовый язычок скользнул по верхней губе. – В конце концов, вы - мой любовник, - женщина откинула голову чуть назад и откровенно улыбнулась. – Так почему бы не сделать сплетню реальностью. Что скажете, Рокэ? – Она почти вплотную подошла к Алве. – Разве Первая шпага Талига не должна служить в первую очередь королевской чете? – Женщина, не скрываясь, потерлась бедром о пах Ворона. – Маршал, почему бы нам не забыть на время наши разногласия. – Её руки уперлись в грудь герцога, чуть толкая к стоящему позади стулу. – Говорят, ненависть – это обратная сторона страсти. А значит, злейшие враги могут стать лучшими любовниками.       «Тогда вам надо завалить Штанцлера, маршал. Вот уж у кого к вам одна, но пламенная страсть».        - Кхм. Я готов проверить правдивость этого высказывания, сударыня, - Рокэ уверенно обхватил Катарину за талию. Руки привычно начали распускать завязки корсета.       «Знаете, маршал, на вкус и цвет товарища нет, но как по мне, то тощая корова – это ещё не газель. И как вы к ней в пылу страсти обращаться будете? Гадючечка моя, змеючечка ты моя, подколодная?»       Тем временем любовная игра набирала обороты. Рокэ оказался на стуле, а Катарина уверенно оседлала его колени. «Ух ты ж, какая прыткая!

Я такая добрая, влюблюсь – так присосусь. Как ласковая кобра я, ласкаясь, обовьюсь. ** Углем круги начерчу, надушусь я серою, К другу сердца подскочу сколопендрой серою. Плоть усталую взбодрю, взвизгну драной кошкою, Заползу тебе в ноздрю я сороконожкою».***

      «Молчать, - прошипел Рокэ. В присутствии нахальной соседки, изгалявшейся на все лады, любовный пыл упорно не рождался. Не то, чтобы Алва так уж хотел Катарину, но опозориться перед королевой, значило опозориться перед всем королевством. После такого – только пуля в висок. – Вы что, не понимаете, в каком дурацком положении я сейчас нахожусь? И это по вашей вине!»       «О-о, мужчина, войдите в мое положение. Он вошел, потом ещё раз вошел и оставил её в её положении. Или вы хотели уточнить название позы? Это, кажется, называется «поза наездника»? Хотя вы здесь – в роли лошади. Ой, пардон – коня. А точнее – жеребца-осеменителя. Прямо сейчас на племенной развод».       «За-мол-чи-те!» - прорычал Алва.        «Какая страсть, какой темперамент! Ах вы ж, горячий кэналлийский парень! Оле! Я так понимаю, что вы решили не отказываться от предлагаемого блюда? Правильно! Это на благо родного королевства. Держитесь, маршал! No pasaran! Patria o muerte!» ****       «Да вы издеваетесь надо мной!!»       «Конечно! И я вас об этом честно предупредила. Не хотите обращать внимание на Дика – Бог вам судья. Но с ней у вас точно любви не будет!»       «Да не нужна мне с ней любовь! – проорал Рокэ. – Ты хоть понимаешь, что будет, если я опозорюсь, дура!!!»       «Упс, - резко потухла девушка. – Ой, простите меня грешную. Сваливаю, сваливаю».       Вот мерзавка! Если бы сейчас на месте Катарины оказалась эта ехидная поганка, маршал показал бы ей и положение, и позу, и коня, и наездника, и горячего кэналлийского парня! Сам того не осознавая, Алва сжал королеву то ли пытаясь обнять, то ли задушить. Женщина застонала. Процесс пошел.       Катарина уже несколько раз бросала короткие взгляды на дверь, и каждый новый взгляд был тревожнее предыдущего, но бесполезно.       Оседлать клинок Первого она не торопилась. Собственно в панталонах сделать это было затруднительно, а все попытки Алвы избавить её от нижнего белья, женщина пресекала нежно, но решительно.       «Эрэа, выходите. Пора заканчивать это представление».       «Конча… В смысле, заканчивайте, я вам мешать не буду, - покаянно прошептала девушка. – И я не выйду. Мне стыдно. Я вас так подставила, так подставила».       «Да. И свою вину отработаете натурой».       «Это как?» - опешила девушка.       «Марш в моё тело и выкручивайтесь, как знаете. Финальная сцена – ваша. Наслаждайтесь. Но учтите: провалитесь - застрелюсь».       «Не-ет! Вы не можете! Только не сейчас! Я же не смогу завершить процесс! В смысле, вы не сможете! То есть, мы не сможем! Вы же не будете так подставляя-а-а-а…Ох, ты ж ёпт!» - только и смогла сказать Тина, обнаружив себя лицом к лицу с Катариной.       Женщина снова посмотрела на дверь, на этот раз к тревоге добавилась нотка страха.       «Ага! Попалась, птичка!»       - Вы кого-то ждёте, сударыня? – невинно поинтересовался маршал, отстраняя женщину от себя.       - А? – Катарина вздрогнула.       - А Окделл не придёт. Та-дам! Вот неждан, а? – Рокэ подмигнул побледневшей королеве. – Ну что, папандос, Ваше Величество. Главный зритель не пришел. Ну, не судьба, не судьба. Ну-с, - Рокэ решительно потер руки. - Продолжим. За базар-то отвечать надо, киса, - и маршал снова лихо подмигнул Катарине.       Женщина охнула, стремительно бледнея, и рухнула на руки едва успевшему её подхватить маршалу.       «Ой! Я не хотела, честно, - захлюпала носом девушка. – Она хоть живая?»       «Живая, живая, - проворчал Рокэ, меняясь местами с барышней. – Однако обморок настоящий. Как вам это удалось? Первый раз вижу нашу милую Катари в настоящем обмороке», - герцог сноровисто пристроил бесчувственную тушку королевы на стул.       «Талант. С этим надо родиться, - гордо ответила девушка. – Маршал, вы б штаны подтянули. А то с голым зад..., в смысле, с неприкрытыми тылами – опасно разгуливать по дворцу».       «Убью» - от души пообещал Рокэ.       «Ага, ага. Только приговор зачитать не забудьте», - девушка снова была жизнерадостна и полна ехидства.