Майстрейд / Mystrade

Стадия:Любовники

***

Грегори переехал в особняк Майкрофта всего пару дней назад, но уже успел облазить каждый его угол, заглянуть во все комнаты. Библиотека оказалась огромным залом, где, казалось, вместо стен были стеллажи с книгами. Гостевые спальни были как одна похожи по своему обустройству, но дизайн интерьера сильно различался, отчего сразу можно было догадаться, в какой останавливаются политические партнеры и обычные (если такие в этом доме бывают) гости, в какой родители братьев Холмс, а какая – теоретически – уготована Шерлоку. Майкрофт готовил сам, а потому кухня была чистая, простая, но удобная. Туда можно было попасть через большую столовую, с длинным деревянным столом и десятком стульев с высокими спинками. Не стоит заострять внимание на нескольких ванных комнатах, в каждой из которых пряталась армия флаконов и различных скляночек с одурманивающими ароматами; на гардеробной, где висела большая часть одежды Майкрофта, а теперь и Грегори; на спортивном зале, упоминаний о котором политик всеми возможными способами старался избежать; кабинете, куда Лестрейду вход был запрещён, если тот, конечно, не хочет умереть. Но вот постоянно закрытое помещение, в которое вела неприметная дверь в конце коридора второго этажа, не давала покоя инспектору. Лестрейд был уверен, что его любовник не часто туда захаживает, но бывали моменты, когда Грег не мог найти Холмса нигде в доме. А потом политик волшебным образом возникал в том самом коридоре, уверяя, что просто заработался и не услышал криков Лестрейда. Но сегодня Грег был настроен решительно. Придя с работы, он достал дубликаты ключей от всех дверей особняка Холмса, позаимствованные у Шерлока, и быстро прошел к нужной двери. Поговорив с консультирующим детективом, Лестрейд убедился, что ничего особо секретного с точки зрения безопасности страны там нет. Но только самодовольная ухмылка Шерлока инспектору не очень понравилась. Впрочем, любопытство взяло верх. Ключ плавно повернулся в замочной скважине. Аккуратно надавив на дверную ручку, Грег толкнул дверь, делая первый шаг. В комнате было темно. Выключатель обнаружился по правую руку инспектора, и когда в помещении один за другим начали загораться подсветки витрин – Лестрейд замер, не веря своим глазам. Белые лампы подсвечивали различные зонтики, стоящие на подставках за стеклом. Грег пошел вдоль стен, рассматривая серебряные таблички рядом с зонтами. «06.01.1973. Шерлок родился в дождливый день»: - было выгравировано на металлической карточке, стоящей перед небольшим детским зонтом тростью. Весь зонт был черно белый, с изображениями Микки Мауса, и только наконечник - ярко-красный. Лестрейд усмехнулся, замечая, что это первый и последний зонт Холмса с определенным рисунком. «03.09.1979. Первый день обучения. Итон»: - гласила табличка напротив темно-зеленого зонта-трости в шотландскую клетку. «12.04.1990. Шерлок покинул дом»: - надпись рядом с бордовым, практически коричневым зонтом с более темными тонкими полосками. Лестрейд резко остановился. Следующий экземпляр некой личной коллекции был… переломлен пополам, и прямо в таком состоянии и лежал рядом с подставкой. На табличке значилось: «21.10.1992. Неравнодушие не преимущество» Инспектор долго смотрел на отдельно лежащую деревянную ручку синего зонта, пока, наконец, не пошел дальше, постепенно понимая, что зря он полез в эту комнату. «30.08.2002. Шерлок родился в дождливый день». Грег пару секунд вспоминал, что же тогда случилось… Конечно. Именно тогда, если он верно понял со слов самого же Шерлока, у детектива случился передоз. И его еле откачали. Инспектор уже жалел, что, буквально, залез в душу своему самому любимому человеку. Следующий зонт Лестрейд узнал. Это был черный зонт-трость, идеальный, словно его ни разу не раскрывали. Но Грегори помнил, что с этим зонтом Холмс проходил не меньше восьми лет! Грег задумался: только позавчера он видел Майкрофта с этим зонтом, а уже сегодня он лежит здесь. Как же Холмс без своего зонта? И какое очередное памятное событие заставило политика оставить аксессуар в этом тайнике? Инспектор почувствовал себя… лишним? Такая коллекция, чуть ли не душа самого Майкрофта Холмса, а он – самый близкий человек Мистера Совершенства – не знает, что особо важное произошло в жизни политика… - У меня теперь новый зонт, Грегори, - послышалось за спиной. Инспектор чуть испуганно обернулся и увидел перед собой самого Холмса, с коробкой в одной руке и новым зонтом в другой. Сердце бешено билось, пытаясь разодрать грудь в клочья, и Лестрейд был уверен, что сейчас все и закончится. Именно сейчас. И все по его вине. Но Майкрофт не спешил продолжать, приставив новый темный зонт к стене – точно понять, какого он оттенка было нельзя из-за полумрака. Он поставил коробку на небольшой столик, аккуратно развязывая нити. Вскоре политик извлек из нее подставку для зонта. Она была стеклянная, довольно простая, сделанная из нескольких перекрещенных прозрачных пластин. Протерев ее тряпочкой, которая тоже оказалась в коробке, Холмс подошел к стеклянной витрине с тем самым черным зонтом. Он присел, подтянув одной рукой синие брюки на коленях, и взглянул на Грега снизу вверх. Тот чисто интуитивно понял, чего от него хотят, и поднял верхнее стекло. Майкрофт достал черный зонт-трость, поставил на его место подставку, а потом и сам памятный аксессуар на нее. Смотря, как аккуратно и в какой-то степени нежно действует политик, инспектор с ужасом понял, что ревнует. Не к зонту, конечно. А к тому, с чем связано событие, которое так важно для его ненаглядного любовника. Тем временем Холмс поднялся, вернулся к коробке и достал оттуда серебряную табличку. Лестрейд уже готов был кусать локти, ведь никак не мог рассмотреть, что же на ней выгравировано. Майкрофт неспешно подошел к витрине, поставил табличку и довольно быстро положил верхнее стекло на место. Инспектор тут же наклонился, силясь прочитать витиеватую надпись. «08.12.2012. Неравнодушие не преимущество. Но именно в этом я могу позволить себе уступить» - Майкрофт! Это же день моего переезда к…, - громко начал Грегори, ошарашено глядя на табличку. - Тише, Грегори, - выдохнул Холмс в губы своему любовнику, за талию притягивая его поближе к себе.