Предупреждения: Таймлайн - за 16 лет до первого сезона. Соулмейт!AU У человека с рождением его родственной души появляется ее Книга Жизни. В ней с самого начала описана жизнь соулмэйта до момента, предшествующего первой встрече с родственной душой. Когда соулмейты увидят друг друга, в книге появятся недостающие описания событий, которые привели к их встрече. Записи в книге создаются по одному шаблону, а потому в конце всегда добавляется "И жили они долго и счастливо".
***
«…Больше всего *** нравились пончики с сахарной глазурью. Потому вместо торта на его шестнадцатом праздновании дня рождения каждому гостю раздали по пончику. ***, одетый в темно-зеленый свитер и джинсы, сидел во главе стола с картонной короной на голове…» Каждое Рождество Майкрофт перечитывал Книгу Жизни своего соулмейта. Надо сказать, что это уже стало некой сентиментальной и очень личной традицией. О ней знал, пожалуй, только Шерлок, который из года в год с притворной неохотой заглядывал к брату на семейный праздник. К родителям Майкрофт обычно наведывался на следующее же утро. «…От напарника *** услышал, что его собираются повысить, если раскрываемость убойного отдела так и продолжит расти. Эта новость, хоть пока и неофициальная, обрадовала детектива. После работы, когда он с друзьями отправился в любимую кондитерскую, полицейские успели многое обсудить насчет предполагаемого повышения…» Майкрофт сходил на кухню, с помощью половника наливая себе еще полкружки глинтвейна собственного приготовления. Каждый раз, когда Холмс доходил до места, где упоминалось о повышении его соулмейта, он вспоминал о том, на какой должности сам был год назад, читая эти же строки. И, в отличие от родственной души, Майкрофт поднимался по карьерной лестнице с огромной скоростью. Вернувшись в кресло в гостиной, Холмс поставил кружку на широкий подлокотник, вновь положил на колени невзрачную книжку в мягком переплете и продолжил чтение. «…Мать скончалась так же неожиданно, как отец. Только если офицер полиции был застрелен на очередном задержании, домохозяйка была найдена мертвой в собственной постели – сердечный приступ. Последние месяцы после смерти мужа ее здоровье сильно подкосилось, но *** до последнего надеялся на лучшее…» Строки о смерти близких всегда трогали, казалось бы, бесчувственного Майкрофта. Его родители были живы, но Холмс даже не мог представить, что чувствовал соулмейт, когда прочитал в Книге Жизни самого Майкрофта всю историю об Эвр. А ведь там было много и секретной информации… Холмс, хоть и понимал, что в Книгах жизнь описывается без лишних подробностей, все равно надеялся, что их с соулмейтом встреча произойдет до того, как он, Майкрофт, поднимется достаточно высоко по карьерной лестнице. Иначе родственная душа, прочитав всю его историю до момента их встречи, узнает слишком много. А это может быть опасно для них обоих. Книга заканчивалась предложениями о том, что соулмейт Майкрофта выехал на вызов. Холмс, увлекающийся анализом и дедукцией, за годы продумал уже сотни вариантов того, как они с родственной душой могут встретиться. Возможно, Майкрофт тоже приедет на место преступления как представитель МИ-6. Или же он сам вызовет полицию после несчастного случая, который будет просто необходимо задокументировать по-человечески, а не через секретные службы… Звонок в дверь прервал размышления Майкрофта. Раздражение от назойливого звука – пора бы уже сменить звонок в этой квартире - быстро ушло на второй план, Холмс бережно положил книгу на журнальный столик и направился открывать дверь Шерлоку.***
Когда Грегори дернули на место преступления, он вспоминал традицию своего соулмейта, о которой прочел в его Книге Жизни, каждое Рождество перечитывать историю самого Грега. Лестрейд даже чуть завидовал своей родственной душе по этому поводу – Книга, которая досталась детективу, была тяжелой, обтянутой дорогой кожей, с плотными страницами. Таскать ее на работу было совершенно неудобно, да и не хотелось привлекать внимания, а дома вот уже третье Рождество подряд Грег не оставался. Его, как одного из немногих в отделе, которому не нужно было сидеть в праздник с семьей, оставляли на ночную смену. С ним же сидел и Боб – парень, который перевелся к ним недавно на место ушедшей в декрет Нэнси. Звонок был неожиданным – простое ограбление, как сообщили выезжающей на место группе. К Грегу и Бобу присоединились те, кто был в такое время в Ярде, некоторых пришлось выдернуть прямо из дома. Хмурая группа из оперативника, детектива, судмедэксперта, криминалиста и следователя прокуратуры приехала на место преступления, как и положено полиции, быстро. И все они почувствовали неладное при виде правительственных машин около подъездов невзрачного многоэтажного дома. Грегори впервые столкнулся с подобным: спецслужбы требовали сделать все необходимые процедуры чисто для вида, чтобы ни у кого из простых смертных не возникало вопросов и «глупых» подозрений. Начальник Лестрейда – авторитетный и грозный мужчина – довольно быстро согласился с условиями МИ-6. И, глядя на десятки людей в костюмах, Грег понимал, почему. Он вошел в квартиру третьим. Странно, что в таком обычном доме жил кто-то важный правительству. Шпион? Возможно. Взгляд Грега остановился на подставке для зонтов в прихожей, и Лестрейд невольно вспомнил о своем соулмейте. По Книге Жизни детектив знал, что его родственная душа любит зонтики… «…и костюмы-тройки» - пронеслось в голове Лестрейда, когда он увидел, что один из открытых шкафов спальни заполнен ими. Мысль, что последние строки в Книге Жизни его соулмэйта говорят о том, что им суждено встретиться в Рождество, не давала Грегори покоя. Нарастающий шум привлекает всеобщее внимание, группа оборачивается, замечая, как мужчины в костюмах заламывают руки пытающемуся зайти в квартиру парню. Властный голос начальника службы безопасности МИ-6 приказывает агентам отпустить незнакомца. Полицейские возвращаются к осмотру места преступления, но Грег даже не взглянул на гостиную, и его взгляд прикован к пышущему гневом кучерявому парню, который, брызжа слюной, орет на высокопоставленное лицо. - Шерлок. Шерлок, прекрати этот спектакль! - Ты чертов ублюдок, тупица, который не видит дальше своего длинного носа! Ты лишил его всей жизни ради того, чтобы его застрелили из-за твоих мутных делишек?! Ты-то, я смотрю, с личной армией разъезжаешь, а позаботиться о «Будущем Великобритании» ты не захотел?! Замечая, что парень вновь себя не контролирует, мужчины в костюмах хватают его за предплечья. Тот медленно выдыхает, смотря в пол. - Шерлок, что бы ты ни думал… - Не смей, - шипит парень, поднимая голову. Он ведет руками, и агенты отпускают его после кивка начальника. Словно летучая мышь, так развевается пальто, Шерлок проходит мимо Грега в гостиную, замирает в дверях. Когда за его плечом возникает большая шишка, напарники Лестрейда один за другим выходят из комнаты. Шерлок хлопает дверью прямо перед носом дяди Руди, тот возвращается к агентам и продолжает раздавать указания касательно заметания следов. Грегори не понимает, от чего его неслабо потряхивает. Он гипнотизирует дверь до тех пор, пока она не открывается, и его не затаскивают в гостиную на удивление сильные руки. Тот самый Шерлок большими шагами перемещается по комнате, то принюхиваясь рядом с диваном, то смачивая слюной ковер около кофейного столика, то делая еще что-то более странное. Все его действия рваные, взгляд мечется из стороны в сторону. Лестрейд обходит большое кресло, останавливаясь спиной к распахнутому окну с видом на окраинную лондонскую улочку. Взгляд детектива прикован к бледному мужчине. Как ни в чем не бывало, Майкрофт сидит в кресле, сжимая в руках потрепанную книжку. На нем белая рубашка с закатанными рукавами, темные брюки, правда, обуви нет. Вместо нее – короткие красные носки с рождественскими орнаментами. Во лбу аккуратное отверстие от пули, из которого тонкой струйкой течет кровь. Лестрейд завороженно наблюдает за алой дорожкой, проходящей по брови, виску, скуле, в самом конце врезающейся в воротничок рубашки. В голове детектива ни единой мысли. - Забери книгу, - вдруг говорит парень. Лестрейд непонимающе смотрит на него, но не решается возразить. Грег касается тонких запястий мужчины в кресле, Лестрейду неприятно думать о том, что он берет что-то из рук трупа. – Открой конец. Детектив делает так, как ему говорят. - Мне жаль, - последнее, что слышит Лестрейд, прежде чем прочесть строки. После этого Грегу кажется, что он совершенно ничего не слышит. Детектив даже не понимает, каким образом оказывается на полу, как скоро в гостиную врываются агенты, куда пропадает Шерлок. И пока его пытаются привести в себя, в его голове из раза в раз повторяется: «И тогда он увидел окоченевшее тело своей родственной души. И жили они долго и счастливо».***
Грегори Лестрейда повышают через месяц. Ему отвратительно думать, что это награда Рудольфа Холмса за молчание о том, что написано в Книге Жизни Майкрофта. Грег не знает, должен ли он быть благодарен за то, что его не заставили замолчать более простым и действенным способом. Детектив-инспектор находит зонт-трость под дверью своей квартиры в тот вечер, когда соглашается работать с консультирующим детективом. За все время их дружбы Шерлок так ни разу и не упоминает о родном брате. Однако каждое Рождество Грег получает особенные подарки, из-за которых его воспоминания вновь поднимают бунт и заставляют его пить скотч с собственными слезами по ночам. И просто прекрасно, что жена, считающая, будто Грегори не подозревает, остается у любовника вот уже второе Рождество.