Любовь - это война.

Собрав себя по кусочкам, и кое-как успокоив расшатанные нервы, я быстро принял душ и переоделся. Как можно быстрее стараясь привести себя в порядок, я размышлял о тех словах, что внес в мое сознание Азазель. Да, он весьма сильный демон, но в голове всплывают воспоминания учебников по мифологии. В них четко описано, что Азазель падший ангел, принятый Люцифером как один из главнокомандующих полчищем его демонов. Ну и начало денечка. Приезд братьев, разговоры с демоном. Что же ждем меня дальше? Кажется, на сегодня мой лимит приключений исчерпан. Но как жестоко я ошибся, когда, входя в комнату Куколки, обнаружил ее в объятьях другого. Словно очнувшись от наркотического сна, Куколка отшвырнула пророка, и он незамедлительно впечатался в стену. В то время, как моя любовь рыдала у меня на груди, пытаясь прижаться ко мне как можно ближе. Она была нагая, и судя по тому, как дрожит ее тело, а душу разрывают страдания, она явно не желала происходящего. Бросив яростный взгляд на Кунсайта, я натолкнулся лишь на волну невозмутимости и холода. Словесная перебранка с блондином, его странные фразы, кинутые в сторону моей любимой. Безразличие с каким он покинул ее комнату. Все это просто выводило меня из себя, затрагивая темные струнки моей души. Все, чего мне сейчас хотелось, это успокоить Куколку, и разорвать на мелкие кусочки, мразь по имени Кунсайт. Нежно прильнув к губам Куколки, я понял, что больше не оставлю мою маленькую девочку одну. Слишком много произошло в ее не долгой, и не простой жизни. Я должен уберечь свое счастье, пусть даже ценной своих тайн, и возможно определенных амбиций. Но я должен это сделать. — Куколка, решено. Сегодня я заберу тебя к себе. Ты будешь жить со мной. Я больше не оставлю тебя одну, в этом доме. Васильковые глаза изучающе смотрели на меня, что-то просчитывая в уме. Как жаль, что я не могу читать мысли в ее хорошенькой голове. Минуты ожидания тянулись нескончаемой паутиной. А она все смотрела на меня, редкая улыбка касалась ее губ. — Скажи же что-нибудь. — отчаянно воскликнул я, дергая свои волосы. Улыбнувшись, и мягко коснувшись моего лица, она задумчиво взглянула в мои глаза. — А что ты хочешь от меня услышать? — тихо спросила она. — Например, что ты думаешь по этому поводу? — По какому из. Может по тому, что ты считаешь дом моих родителей опасным для меня? Или может, о том, что хотел бы, нашей совместной жизни? — загадочно произнесла она, нежно касаясь губами моей щеки. Ее дыхание обжигало, а слова, мягкими коготками впивались в мою душу, выворачивая ее наизнанку. Как же она прекрасна. В ней таится неведанная сила любви, страсти, желания. Она такая разная. Сколько же в ней личин. Из моей груди вырвался протяжный стон, когда мои руки уже повалили ее на кровать, а сам я нависал над ее нагим телом. Словно околдованный ей, я прильнул к ее шее, целуя каждый сантиметр прекрасного тела. Это наваждение порождало во мне невероятную потребность быть с ней, быть в ней, быть ее. Я сходил с ума, поглощённый прекрасной улыбкой, мягкими губами, жадными руками, тихим урчанием, словно кошка, приласканная хозяином. Мне было ее мало! Мне всегда было ее мало. Плохо соображая, я рывком освободил себя от одежды, резко войдя в нее. Глаза цвета неба, широко распахнулись, нежные, розовые губы, были захвачены в плен, прогнувшись подо мной, издав громкий стон, Куколка взорвала мою реальность. Двигаясь как можно быстрей, я жадно целовал каждый миллиметр ее тела, где могли дотянутся мои губы. Мои руки нахально бродили по ее телу, впитывая в свою память каждый изгиб ее стройного тела. Желая почувствовать ее еще глубже, я перетянул свою королеву наверх, заставляя оседлать меня. Ее волосы, вновь отрасли за то время, что я отсутствовал, и теперь бесстыже касались груди Куколки. Одна из моих рук держала нежные бедра, а вторая жадно мяла грудь, дразня соски. Не выдержав такого напора, Куколка схватила мою руку, и втянула в себя указательный палец, слегка посасывая его. — О боже, Куколка. — стон наслаждения вырвался из моего нутра. Произнося ее имя, словно молитву, я двигался в ней, не переставая восхищаться ей. Ее тело сотрясала нервная дрожь, а тонкие пальчики сильнее сжимали мое тело. Она неистово посасывала мой палец, приближая меня к заветной точке. Прикрыв глаза, и выкрикнув ее имя, мое тело получило яркую вспышку разрядки. Спустя пару секунд тело Куколки рухнуло рядом, обнимая меня, и нежно целуя мою грудь. Я прижал ее к себе. Сколько времени прошло я не знаю, но нашу идиллию прервал настойчивый стук в дверь, и мама Куколки поведала что завтрак готов, и все ждут только нас. Улыбнувшись, и пообещав своей маме что мы скоро спустимся, Куколка нежно поцеловала меня, собираясь выбраться из моих объятий. — Ну уж нет! В душ мы пойдем вместе! — улыбнулся я ей, поднимаясь вместе с ней. — Ну видимо там мне тоже угрожает опасность. — серьезно сказала она. — Нет, просто так обзор лучше. — лениво протянул я, шлепнув ее по попке. — Нахал. — хохотнула она и вошла под душ. Не дай мы обещание ее маме, я непременно воспользовался бы моментом. Секс-гигант какой-то. Моя крыша явно медленно двигается вниз, собирая за собой весь шифер. Быстро приняв душ, и приведя себя в порядок, мы спустились в гостиную. Обнимаясь как подростки, и неустанно покрывая лицо Куколки поцелуями, я не сразу понял, что к ней в дом пожаловали гости. — Доброе утро, Усаги. Как спалось? — тихо спросила Минако, приблизившаяся к нам возле столовой. — Спасибо Мина. Все хорошо. — тихо прошептала Куколка, вглядываясь в лицо подруги. — Мина, не вини себя. Все будет хорошо. Усаги нежно притянула к себе подругу, и на хрупкое плечо скатилась слеза блондинки. — Спасибо Уса. Я очень люблю тебя. — тихо шептала Минако, роняя слезы на Куколку. — И я тебя. -Какая сцена. Что же за трагедия произошла, раз две прекрасные блондинки поливают гостиную слезами, вызывая сырость. — противный голос моего братца взорвал комнату. — Ятен? — удивленно эхо разнеслось по особняку, выдавая разные эмоции от случившейся встречи.