Любовь - это война.

Твои глаза, такие чистые как небо. Назад нельзя, такая сила притяжения. Твои глаза, останови это движение, Я для тебя остановлю эту планету. Лобода «Твои глаза». Тёмный коридор, он вновь в моем сне. Я опять куда-то бегу. Поворот, новый поворот. Я спотыкаюсь, пытаюсь удержать равновесие, но это слишком сложно. Падаю, все руки какой-то липкой, и очень теплой жидкости. Несмотря на это, я вновь поднимаюсь, и вижу вдали огонёк, он манит меня. И я знаю, нужно бежать именно туда. Но чем дольше я бегу, тем дальше он от меня. Силы на исходе, дыхание сбито, кажется вот-вот, и я рухну, потеряв сознание и связь с этим страшным, пропитанным сладким запахом сном. Резкий звонок вырывает меня из небытия, словно спасая от надвигающейся опасности. И если бы я знала в этот момент, что лучше бы сон продолжился, чем я услышала то, что должна буду услышать и принять. Я потираю глаза и сонно оглядываюсь по сторонам, в поисках телефона. Сейи рядом нет. Возможно он дома, а может уехал решать свои дела… Сфокусировавшись и найдя глазами телефон, я взяла телефон, и не глядя приняла звонок. Звонкий голос подруги, покрытий яркими пятнами истерики оглушил меня. — Усаги, ты слышишь меня? — Минако кричала, пытаясь остановить истерику, сквозившую во всей её красе. — Мина, не ори. Что случилось? — ответила я спокойно, а в душе заскреблись острые коготки страха. — Сейя, он, он…- запиналась она, сдерживая рыдания. — Что с Сейей? — испугано прошептала я, приподнимаясь. — Он попал в аварию!!!!! — на одном дыхании выпалила Минако и зарыдала. Трубка выпала из рук, а глаза отказывались фокусировать взгляд, затягиваясь толстой пленкой слез. Ноги отказались держать, бренное тело, и словно подкошенные толкнули меня на пол. Вдали я слышала крики подруги, и её рыдания, но так и не могла прийти в себя. Слезы окутывали меня, и выливались рекой. Но ни одного крика, или даже слабого вздоха, не выдало мое тело. Я словно смотрела на себя со стороны, словно дух, выбитый из этого измученного страхами и ужасами тела. Я не могла даже шевелиться. Казалось что сердце, которое бешено колотилось, и сдавливалось болью, не выдержит и разорвётся на части, унося меня в ад. Туда где мне и место. Не знаю сколько времени длился мой паралич, и как долго я не могла прийти в себя, но моё состояние нарушили грубые руки, поднявшие меня. Руки трясли меня, а крики моей подруги нарастали. Резкий удар по лицу вывел меня из ступора, и я увидела ярко-зеленые глаза Ятена, и зареванный силуэт моей подруги. Я начала приходить в себя, и теперь чувства страха и боли просто разрывала меня. Я оттолкнула Ятена от себя, и словно загнанный зверек смотрела на ребят. — Усаги. — крикнул Ятен.- Да приди же ты в себя, блять. Ты осознаешь, что не время для твоих панических атак. Сейя в больнице. Всё плохо, мать твою. Все очень хуево. Ты нужна ему. Я смотрела на блондина и понимала что он прав. И пока он кричал, а моя подруга тихо рыдала, я успела одеться и выскочив из комнаты прокричать. — Везите меня к нему. Мои слова не заставили долго ждать, и вот мы уже мчимся по улицам, спидометр шкалит, но всем плевать. Нужно успеть, не дать старухе с косой, забрать у меня моего любимого, и самого дорогого. — Как это произошло? — - Тихо спросила я Ятена. — Он ехал от меня, домой. Какой-то урод, на спортбайке вылетел ему навстречу. Он пытался уйти от удара, но не смог. Удар прошел в задний водительский бок, и машину закрутив, выкинуло в ограждение. По мере рассказа Ятена, я с ужасом осознавала, что в такой ситуации выжить, не было почти никакой возможности. — И как его состояние? — шептала я, смахивая слезы. — Он в реанимации. Врачи борются за его жизнь. Это всё, что мне известно… Мы подъехали к больнице, той, которая когда-то была моим пристанищем, и помогла мне выжить. Той, которая воссоединила нас с Сейей. Той, которая может не спасти мою любовь, а следовательно и мою жизнь. Мы летели к реанимации, словно пули, выпущенные из крупнокалиберного. Перед нами не было преград, и люди даже не окликали нас, когда мы случайно толкали их, пробираясь к цели. Операционная горела красным. Возле неё на стульях расположились Тайки и Ами. Шатен молча кивнул, и подошёл к Ятену. Ами же нервно теребя подол платья приблизилась ко мне, и заглянув в глаза, спросила: — Усаги, как ты? — Ами, как я могу быть. Мой любимый лежит сейчас на операционном столе, а я ни черта не знаю. Не знаю увижу ли его живым, смогу ли его обнять, укутаться в тепло его рук. И ты спрашиваешь меня, как я? — крикнула я подруге. Синевласка сжалась в комок, но поняв свою оплошность, тихо прошептала: — Прости. Я расскажу тебе, то что знаю. Врачи пока не дают никаких гарантий. Операция будет долго. Сейю буквально вырезали из машины. — она взглянула на меня и испугавшись моего взгляда добавила. — Но шансы есть. Главное успеть сделать все вовремя. И конечно, его организм должен бороться, иначе все насмарку. — То есть? — Это значит, если операция пройдет успешно, это всё равно не даёт гарантий. Если после операции Сейя продержится трое суток, он выживет. А если нет…. — То что? — крикнула я, подгоняя Ами. — То он умрёт. — всхлипнув прошептала синевласка. Мир завертелся чёрно-белой каруселью. Я пулей выскочила из больницы, и схватив сигарету, жадно закурила. — КАКОГО ЁБАНОГО ЧЁРТА ТЕБЕ ОТ НАС НАДО! — орала я, что есть силы, и смотрела в небеса. — ВАМ БЛЯТЬ НРАВИТСЯ РУШИТЬ ЧУЖИЕ ЖИЗНИ, УНИЧТОЖАТЬ НАС? УБИВАТЬ? РАСТОПТАТЬ? РАЗОБРАТЬ ЭТОТ ГРЕБАНЫЙ ПАЗЛ И ВЫКИНУТЬ В МУСОР? СКОЛЬКО, БЛЯТЬ, МОЖНО? Казалось ещё немного, и я сойду с ума… Мир снова закрутился, дыхание остановилось, сердце сжалось в твердый комок, пронзаемый болью. Ноги подкосились, глаза заволокло пеленой. И потеряв сознание я рухнула на асфальт. Словно подкошенная пулей.