Плененные

      Утром Айн чувствовал себя так, будто ему предстоит идти на казнь. Хотя, гильотина была бы лучшим вариантов из всех, которые он мог представить. Мгновение, и больше ничего нет: ни боли, ни страданий – вообще ничего. Воспоминания о прошлом дне стали мелькать перед глазами так ярко, будто он снова и снова переживает те события. У Айна до сих пор тряслись ноги и руки. Испуганное и бледное лицо побеждённого мужчины стояло перед глазами, от чего снова чувствовалось витающее вокруг напряжение и противный запах крови. На мгновение у принца потемнело в глазах. Он вспомнил лицо Каспиана, его холодные, пылающие гневом, глаза и тихий голос. Голос, который набатом звучал у Айна в ушах.       За эту ночь в голове принца было столько мыслей, что от них болела голова. Они роились, словно пчелы, и не давали Айну уснуть. Он даже не мог представить, что с ним сделает муж. Хотя, он же ни в чём не виноват! Даже не догадывался о чувствах Ричарда. Но и позволить умереть он бы ему не дал. Пусть лучше его наказывают, он всё переживёт, но только не то, что по его вине мог быть убит хороший человек.       Айн с трудом поднялся с кровати. Окна в комнате были ещё закрыты, но это не мешало понять, что уже рассвело. Юноша подошёл к двери балкона и посмотрел на улицу. Погода сегодня была под стать его настроению: всё небо затянули большие серые тучи и, казалось, они вот-вот с грохотом упадут на землю. Молодые деревья гнулись под порывами сильного ветра, и самые высокие били ветками в окно. «Началась буря», – подумал Айн и отошёл от застеклённой двери. Даже погода, кажется, напоминает принцу о грядущем наказании.       В ванной комнате он опёрся руками о раковину и посмотрел на себя в зеркало. Светлая кожа стала ещё бледнее и теперь казалась почти прозрачной. Глаза потускнели и стали не такими заметными на фоне темных кругов; на щеке красовалась рана, нанесённая в бою мечом. Вокруг неё образовался отёк, и вид засохшей крови вызывал дрожь. Айн невесело усмехнулся. Умываться пришлось одной рукой, так как вторая была перевязана и болезненно ныла. Но холодная вода немного взбодрила. Хотя, что сейчас могло взбодрить Айна?       Идти на завтрак не хотелось даже больше, чем обычно. Но остаться в комнате у него не было права. Теперь у него вообще не было прав. Он был чужаком в этой стране. Да, пусть их с принцем Севера связывают брачные узы, но это не решало всех проблем. Его в замке и так не жаловали, а теперь Каспиан ненавидит его ещё сильнее. Даже страшно представить, что он сделает, если Айн не появится на завтраке. Хотелось разреветься и убежать куда-нибудь. Туда, где не найдёт никто. Жить в каком-нибудь маленьком доме, сажать цветы и радоваться каждому прожитому дню, не вспоминая о своём происхождении. Ждать мужа с работы, потом бежать со всех ног ему навстречу и крепко обнимать, вдыхая такой родной запах. Слушать его рассказы и смеяться над глупыми шутками. Лежать в тёплой постели, чувствуя прикосновения горячих рук на своей коже, и ощущать себя свободным и защищённым. Но мир жесток, и не всё идёт согласно нашим планам и желаниям.       В комнате принца уже ждал Рик и ещё один мальчик из слуг. Так как из-за больной руки Айн не мог ничего делать, пришлось позвать ещё одного помощника. Они помогли Айну одеться, заплести волосы и привести себя в порядок. С каждом минутой, приближающей время завтрака, юноша всё сильнее волновался. Сердце учащало свой ритм и, казалось, будто все в комнате его слышат. Тело била нервная дрожь. Айн постоянно поправлял волосы, закусывал нижнюю губу, перебирал пальцами ткань на белой рубашке. Его охватывала паника. С каждым шагом, что он делал по направлению в зал, ему становилось хуже. Ноги дрожали и не слушались, в глазах все рябило и расплывалось. Казалось, что пространство вокруг сжимается, и кто-то выкачивает воздух. Он слышал чьи-то тяжёлые шаги, шёпот. Было ощущение, что все слуги, проходящие мимо, смеются над ним и осуждают. Он закрыл рот ладонью, чтобы не закричать и с силой зажмурил глаза. Всё вокруг кружилось и качалось, будто замок – это одна сплошная карусель, но веселья не было. Только липкий страх и отчаяние. Айн прислонился спиной к стене, пытаясь отдышаться. На лбу выступил холодный пот, а в ушах стоял звон, перебиваемый звуком его собственных шагов. Он готов был бежать обратно в комнату, но постояв так пару минут, всё же продолжил путь, но вновь остановился у дверей в обеденный зал. Он протянул дрожащую руку, но отдернул её, будто коснулся чего-то горячего. Сейчас должно что-то произойти. То, что навсегда изменит его жизнь. Сердце ещё сильнее застучало, разгоняя кипящую кровь по венам. Айн до боли сжал руку в кулак, глубоко вдохнул и открыл дверь.       В комнате стояла звенящая тишина. За большим дубовым столом сидел Каспиан и читал какую-то старинную книгу. Он обернулся и посмотрел на Айна. Его взгляд выражал такую холодность и ненависть, что принцу хотелось убежать, свернуться клубком под одеялом и больше никогда не выходить из комнаты. Он чувствовал как задрожали его губы, и похолодели кончики пальцев. Мысленно он уже подготовил себя ко всему и, был готов терпеть удары. Но зрительный контакт был не долгим. Каспиан так же равнодушно отвернулся и снова начал читать. Айн не решался двинуться с места. Всё стоял в проходе, будто окаменел. Тело было таким тяжёлым, как и взгляд, пригвоздивший его к месту. Взяв себя в руки, он подошёл к столу и сел на противоположный край стола. Было неуютно. В комнате царила такая гнетущая атмосфера, что даже дышать было тяжело. Такое бывает, когда входишь в старинное заброшенное место. Вся пыль и застоявшийся воздух наполняют лёгкие, но это вызывает только кашель и приступ удушья. Сейчас Айн чувствовал нечто схожее. Будто кто-то мешал ему дышать. В зале стали появляться слуги. Они накрывали на стол, сновали туда-сюда, что-то спрашивали, но принц будто не замечал их. Как только завтрак был подан, супруги остались один на один. Завтракали тоже в полной тишине, лишь звон посуды раздражал слух и бил по натянутым струнам нервов. Айн чувствовал на себе тяжёлый взгляд, но не решался поднять глаз. Казалось, Каспиан хотел что-то сказать, а может, наоборот, ждал ответа. Но он молчал.       Минуты казались целой вечностью. После завтрака принц встал со своего места и так же молча ушёл, оставив Айна одного. Почему-то, от этого молчания было только хуже. Лучше бы он накричал на него, избил, да всё что угодно, но только не так. Не так...       Весть день юноша не находил себе места. Книжки он читать не мог. Только садился и в какой-то момент понимал, что думает о чём-то своём. Играть на рояле тоже не хотелось, да и не мог, рука до сих пор болела. Все его мысли хороводом кружились в голове, но их значение было непонятно. Тело было напряжено как натянутая струна. Айн реагировал на каждых звук, на каждый шорох, словно в комнате мог кто-то появиться. Не мог спокойно сидеть на месте, постоянно вскакивал, будто его тянула вверх неведомая сила, ходил по комнате туда-сюда, пугаясь звука собственных шагов, потом снова садился. Иногда даже начинал покусывать ногти, чего никогда себе не позволял. Но волнение, пульсирующее в голове, напрочь уничтожало голос разума. Айн как будто сидел на иголках. Его бросало то в жар, то в холод. Но он никак не мог это остановить. Ничего не помогало побороть это мерзкое чувство страха и тревоги. Ожидание было еще хуже, чем само наказание. Было страшно. Но поделать он ничего не мог, оставалось ждать и надеяться на лучшее.       Ближе к обеду приходил лекарь. Вид другого человека в комнате ещё больше пугал принца: воспалённый мозг рисовал страшные картины, заставляя новую волну паники с грохотом обрушиваться на Айна. Он открыл рот в немом крике, но мягкий голос доктора будто вернул его в реальность. Он справился о самочувствии Его Высочества, обработал все раны. Что-то говорил, что-то спрашивал, но для Айн всё было как в тумане, он лишь кивал головой, надеясь, что это заставит лекаря быстрее уйти. Он поменял повязку, дал указания, и что-то ещё спрашивал, но Айн не отвечал. Поняв, что больше ничего не добьётся, врач ушёл, вновь оставив Айна наедине со своими мыслями.       Солнце начинало садиться за горизонт, окрашивая землю в красно-фиолетовые тона. Комната погрузилась во мрак. Ветер за окном не стихал, всё так же продолжал стучать ветками деревьев, завывая свою страшную песню. Юноша сидел на полу возле своей кровати и бесцельно смотрел в одну точку. Мыслей уже никаких не было. Они все исчезли, давая уставшему сознанию немного передышки. «В то время для меня влачатся в тишине часы томительного бденья…»*, – проговорил Айн в пустую комнату. Он так устал. Устал морально, находясь последнее время в нервном напряжении. Хотелось кричать, потом плакать, а потом просто лечь и забыться. За эти часы его не раз посещали мысли о побеге, но он сразу же отбрасывал их прочь. Да, раньше ему казалось, что это лучший выход, но теперь он уже не тот что раньше, за это время он повзрослел, стал серьёзнее. В жизни бывают такие моменты, когда приходится пересмотреть свои убеждения, сделать переоценку всему. Сейчас он решил остаться и встретиться с проблемой лицом к лицу, несмотря ни на что.       Айн плакал, уткнувшись в собственные колени до тех пор, пока глаза не опухли и не стали красными. Сейчас в голове была пустота. Такое чувство, будто что-то долго болело и высасывало жизненные силы, а теперь эта боль прошла. Остались лишь легкая эйфория и долгожданное облегчение в измученном теле. Айн уже собирался встать и пойти в ванную, после чего лечь спать, но тут в дверь постучали. Сначала принц не понял, что это за звук, он был сильно погружен в свои мрачные мысли. Но спустя какое-то время, всё же открыл дверь. В проёме стоял стражник. – Ваше Высочество, принц Каспиан зовет Вас к себе в покои.       Каждое произнесенное слово, словно гвоздь вонзалось в израненную душу Айна. Внутри будто что-то оборвалось и на мгновение стало легче дышать. – Хорошо. Я сейчас приду.       Айна вновь затрясло. Вот она кульминация. Сейчас Каспиан решит все его сомнения и тревоги. Так будет лучше. Хватит уже изводить себя ненужными мыслями и терзать душу. В нем уже не было прежнего страха и боли, только равнодушие и смирение. Принц немного привёл себя в порядок и направился в покои своего мужа. У двери никого не было. Айн на секунду остановился в нерешительности, собрал всю волю в кулак и уверенно шагнул в клетку к зверю.       В комнате было почти темно, только свет из окон немного освещал помещение. Угадывался силуэт большой кровати с балдахином, письменный стол, полки с книгами. Пахло морем и ещё чем-то непонятным. Наверное, пахло хозяином комнаты, так приятно. Айн так и застыл в проходе. Там, в глубине, на кресле сидел Каспиан, а рядом с ним извивался какой-то полуобнажённый юноша. Он ёрзал на коленях у мужчины, покрывал его шею и торс поцелуями и пошло постанывал. Каспиан сидел с серьёзным видом и не отводил глаз от вошедшего. Даже на этом расстоянии Айн мог видеть его изумрудно-зелёные глаза. Взгляд мужчины будто сканировал принца, испепелял, четвертовал, но Айн не мог оторваться. По телу прошлась дрожь, уходя куда-то в пол, словно молния по громоотводу. Сердце в груди билось так неистово, будто раненый зверь был загнан в угол. Липкий страх сковал все тело и парализовал остатки разума.       Мизансцену прервал властный, но довольно тихий голос: «Пошел вон». Айн будто очнулся. Он сначала не понял, что происходит. Это его просят уйти? Но разве он не только зашёл. Рука чисто автоматически потянулась к дверной ручке, но послышалось возмущение. – Что? Но почему? Я могу подарить Вам такое блаженство, что…, – но договорить он не смог. Стоило Каспиану перевести взгляд на парня, как он тут же съёжился и поспешил выбежать из комнаты, минуя стоявшего у дверей Айна. Грохот эхом разнесся по комнате и растаял в воздухе. Айн так и стоял у входа, боясь поднять глаза на мужа. – Иди сюда, – его голос звучал низко и ровно, но заставил Айна вздрогнуть. Принц неуверенно двинулся вперёд и остановился в метре от мужчины. – Ты спал с ним? – ровным тоном произнес он. – Что? Нет! – возмутился Айн, но тут же затих. Каспиан встал со своего места и подошёл к юноше вплотную. Кажется, принц даже слышал стук его сердца. – Знаешь, я должен был убить его. А потом и тебя. – Каспиан замолчал, а вот у Айна внутри всё похолодело. – Или высечь тебя до потери сознания. – Айн начал медленно отступать назад, чувствуя исходившую опасность. Почему-то шестое чувство внутри просто вопило и давало головному мозгу команду бежать немедленно, спасаться, но слабое тело не поддавалось. Айн отступал пока не уперся спиной в стену. Внутри все тряслось, переворачивалось от ужаса, на глазах стали наворачиваться слезы. «Бежать! Бежать!», – но ноги стали ватными. Аура мужчины давила, словно несколько тысяч единиц давления сконцентрировались вокруг него, и сейчас все разом стали действовать на Айна. Он попытался вырваться, но безуспешно. Истошный крик рвался наружу, но голос пропал, и лишь сдавленный слабый стон прозвучал в тишине. Принц уперся ладонями в обнаженную грудь Каспиана в надежде его отодвинуть, оттолкнуть, чтобы освободить себе путь к отступлению. Вдруг холодная рука коснулась тонкой шеи и с силой вдавила принца в стену. Подача кислорода в лёгкие прекратилась, и юноша судорожно открывал и закрывал рот, в надежде поймать хоть каплю воздуха. В глазах застыл настоящий ужас от ощущения близкой смерти. Леденящий холод пронзил всё тело. Сейчас он отчетливо понимал фразу: словно вся жизнь перед глазами. В воспаленном мозгу быстро мелькали картинки из его жизни, но все они разбивались вдребезги, и только зеленые глаза, полные ненависти, заполняли всё. Одной руки вполне хватало, чтобы зажать шею и душить. Принц даже не мог ничего крикнуть. Он лишь вцепился руками в руку Каспиана и пытался оторвать её от своей шеи, но не смог даже ослабить хватки. Перед глазами всё начало плыть. По щекам катились слёзы. А он смотрел в зелёные глаза человека, который сейчас пытался отнять его жизнь. Тёмные пятна стали притуплять зрение, и глаза медленно закрывались. Но в этот момент рука разжалась, и Айн рухнул на пол. Он начал кашлять и не мог набрать воздух в лёгкие. Всё лицо было мокрое от пота и слёз. Он держался за шею, но боль так и не стихала. Казалось, рука все ещё держит его. Спустя пару мгновений ясность сознания вернулась, но Айн так и остался лежать на полу, просто не хватало сил, чтобы подняться.       Каспиан все это время стоял рядом и безучастно смотрел. Что творилось в его голове, никто не знал. Наверное, даже он сам не мог ответить на этом вопрос. Он схватил Айна за волосы и поднял вверх, снова прижав к стене. Айн коротко вскрикнул. Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Айн думал, что сейчас все повторится снова, его инстинкты вопили, приказывая бежать. Он уже собрался действовать, но Каспиан провел ладонью по лицу мужа и остановился, поглаживая большим пальцем скулу. – Так почему же я не могу этого сделать? – его лицо приняло такой вид, будто он испытывал невыносимые душевные муки.       В его глазах было столько чувств, что они захватили даже Айна. Боль, ненависть, нежность, любовь. Казалось, что Айну снова перекрыли доступ кислорода. Всё вокруг исчезло, будто и никогда не было. Каспиан смотрел на Айна, не отводя глаз. Юноша видел себя в отражении его зрачков, а также бушующую страсть, граничащую с безумием. Всё его нутро трепетало, но понять причину этого трепета он не мог. Лицо Каспиана медленно приближалось. Айн затаив дыхание смотрел мужчине в глаза, не в силах оторвать взгляд. Сердце неистово билось о грудную клетку, норовя пробить себе путь сквозь ребра. Краска подступала к щекам, заливая их румянцем. Горячее дыхание коснулось лица, а потом мягкие губы вовлекли в нежный, но напористый поцелуй. Каспиан обхватил голову Айна руками, зарываясь пальцами в растрепавшиеся волосы. С каждым мгновением его поцелуи становились более жаркими, более мокрыми, более требовательными. Айн плавился. В голове все смешалось. Это было похоже на настоящее безумие: страшно до потери сознания, с одной стороны, и фантастически хорошо – с другой. Хотелось большего, ещё сильнее, ещё жестче. Ноги уже не держали, и, если бы не Каспиан, принц давно бы упал на пол. Все барьеры рухнули. Слетели все предохранители. Он плакал, стонал и со всей страстью отзывался на поцелуи. Жался к горячему телу, желая почувствовать его каждой клеточкой. Руки, что блуждали по его телу, доводи до иступления. Всё тело горело, тряслось от дикого возбуждения. Стоны наполнили всю комнату звуками. И кажется, даже воздух вокруг накалился, по крайней мере Айну стало очень жарко. Чужой язык во рту заставлял терять остатки здравого смысла и забывать обо всем на свете.       Руки Каспиана расстегивали пуговицы на белоснежной рубашке, и на открывающие участки кожи сразу же спускались его губы. Места, где он касался, горели огнем. Айн уже не понимал, что происходит. Всё будто во сне. Он мог только смотреть на тонкие губы, открывающие ряд белых зубов и зелёные глаза, затянутые поволокой страсти и возбуждения. И от этого его выворачивало ещё сильнее, до потери пульса. Он стонал, даже не пытаясь сдерживать голос и от каждого грубого прикосновения заводился ещё сильнее. В перерывах между поцелуями, когда он мог осознать то, что происходит, ему становилось страшно за свои поступки, но новый поцелуй стирал эти мысли, и всё повторялось с двойной силой. Мужчина подхватил Айна на руки, и действия перенеслись на кровать. В голове была пустота. Принц не мог придумать ни одной мысли. Чувство, будто он под наркотическим опьянением и его больше никогда не отпустит, но он был не против. Ему нравилось это пьянящее чувство, эта дикая, животная страсть. Почему-то, хотелось, чтобы муж был грубым, чтобы оставались синяки, кровавые засосы и следы от укусов. Чтобы Каспиан выбил все мысли из его головы! Оставил после себя только сладкую боль и наслаждение. Наверное, Айн сошёл с ума. Что ж, пусть так.       Айн помнил только обрывки: вот он уже полностью раздет, как и его супруг; в следующий момент его ноги крепко сжаты за спиной Каспиана, а внизу чувство наполненности и боль. Каспиан двигался медленно, осторожно. Его руки блуждали по всему телу, до синяков сжимали ягодицы и оставляли красные отпечатки от шлепков на белой коже. Потом бешеный темп. Разметанные по кровати волосы и кулаки, сжимающие простыни. Стоны. Жар. Страсть, граничащая с сумасшествием. И темнота.