Пять шиноби в одном маге

      ОМАК (продолжение прошлого ОМАКа)       — Слушай, Дейдара-чан, — протянул Хидан. Хоть в уме он до сих пор звал подрывника ласковым «транс» или «голубчик», называть его так вслух очень опасно. В этом сектант удостоверился, когда ему чуть не разорвало жопу во время сидения на унитазе. — А у тебя на ногах тоже есть языки?       — Ну, — буркнул подрывник.       — То есть ты можешь сразу пятерым минет делать? — ехидно спросил Хидан.       — Давай, — загробным голосом проговорил Дейдара.       — Что «давай»? — подозрительно переспросил последователь Джашина.       — Член давай, — сверкая глазом от ненависти и протягивая облизывающуюся руку к причиндалам Хидана, прошептал Дейдара, — пососу.       — Э-э… Нет, пожалуй… Мне нужно в туалет! — со скоростью Четвертого Хокаге Хидан исчез в дверном проеме.       А Наруто, наблюдавший за этим разговором, вспоминал свой диалог с Эро-сеннином и очень странно смотрел на Дейдару. ОЧЕНЬ странно.

***

      — Итак, господа, — собрал всех на кухне Джирайя, — наконец, СЦЧ готова! Целый год понадобился, чтобы создать этот шедевр, от которого Хьюги слепнут, а Учихи еще больше раскрывают свои глаза! Слава мне! Героям…       — Не ври, старый, — перебил его Какузу, — ты мог бы ее сделать за день, но растянул на год.       — Ты не понимаешь, — начал оправдываться сеннин, — это целое искусство! И, между прочим, мне меньше, чем тебе!       — Вообще-то, — голосом обиженной дамочки с двадцатилетним стажем заядлого курильщика протянул Какузу, — мне семнадцать!       — Не пизди! — вмешался Хидан. — Тебе уже лет восемьдесят как семнадцать! Я не Лидер, я в девственность твоей жопы не поверю!       — Может, вы уже заткнетесь, и мы продолжим наше заседание?! — как ни странно, это заорал Наруто.       — Да, точно, — передернул плечами отшельник. — Хидан хотел что-то сказать.       — КХАР-КХАР! — откашлялся сектант. — Как нам сказал Джашин, мы должны обучить пацаненка, в котором сидим, всему, что сами умеем…       — У меня есть два вопроса, — перебил его Джирайя. — Во-первых, почему мы должны его учить, и во-вторых, почему ты думаешь, что тот странный хрен-знает-кто — Джашин?       — Во-первых, потому что иди на хуй, — начал отвечать Хидан. — Во-вторых, он сказал то, что никто не знал.       — Да все знают, что у тебя родинка на попе!       — Что?! Откуда вы знаете?!       — У тебя плащ дырявый, даун! — подсказал Дейдара.       — Не пиздите! Эти плащи шил сам Какузу! А нитки у него прочные, как… как Какузу!       — Я всегда на тебе экономил, — тихо, как мышкин пук, подошел со спины Хидана Какузу.       — Короче, идите все на хуй, — устало потер виски сектант. — Это был Джашин, бля буду, это был Джашин.       — Ладно, похер на «Джашина», — закатил глаза подрывник. — Продолжай, что ты там говорил.       — Так вот, — подобрался Хидан, — я это говорил еще год назад: вы подготовили систему обучения?       — Конечно, — подскочил Наруто, едва не заснувший, — я специально отрастил усы и надел очки, чтобы казаться умнее! — за год совместного проживания Наруто успел подружиться с акацушниками, что никому не удавалось. Хидан ласково называл его «пиздюк», Какузу научил считать, а Дейдара — правильно жевать грязь так, чтобы в конце пищеварительного процесса получалась взрывная глина.       — Так вот кто спер мои очки! — обличающе ткнул пальцем сектант. Вы не поверите, но Хидан за год очень полюбил Маяковского, чей томик был в библиотеке (охренеть, что он там делал?!). Хидан ради него даже выучил русский язык (даже не спрашивайте, как он читал на русском, не зная русский)! И это при том, что он на родном языке читать не умеет! Но, что странно, когда он читает в очках, он очень похож на интеллигентного человека. Короче, Маяковский стал для Хидана вторым после Джашина. Но мы отвлеклись.       — А я написал книгу «Взрывы для самых маленьких»! — думаю, нет смысла пояснять, кто это.       — Даун, как мальчишка будет это читать, он же нас не видит?! — Какузу еле удерживал свою ладонь от знакомства с лицом.       — Еб вашу мать! Зачем я тогда делал весь год деревянную косу?! — крича, как кот во время сношения, Хидан достал из ниоткуда что-то очень похожее на фаллический символ. Какузу все же познакомил ладонь с лицом.       — Я научу мальчика основам ниндзюцу и тайдзюцу, — начал говорить Джирайя. Какузу резко захотел его расцеловать за адекватность. — А потом я научу его скрытности путем подглядывания в женских банях, — тут отшельник пошло захихикал. Какузу же был готов выть от безысходной тупости, что его окружала.       — Так, хватит! Давайте уже просто вытащим парня из комы! — не выдержал Какузу.       Все разом успокоились, когда почувствовали, что их гениталии сжимают нити главного казначея Акацуки.       — На счет этого, — дрожащим голосом заговорил сеннин, — я подумал и… В общем, я хочу дать парню Кеккей Генкай.       — Что? — опешил Какузу.       — Как известно, большинство Кеккей Генкай — это слияние двух стихий, — почувствовав, что его яйца свободны, Джирайя облегченно вздохнул. — И я подумал, что если в очаг паренька «залить» чакру двух стихий, то у него может появиться Кеккей Генкай.       — А это мысль, — задумчиво протянул Какузу. — Куда «вливать»?       — Короче, — начал объяснять извращенец, — заходишь в подвал, там увидишь, куда «вливать». И самое главное, «вливай» по чайной ложке чакры каждой стихии, иначе взорвешь парню мозг.       — Мозг ему взрывать будет жена, а я — «волью», — пафосно произнес Какузу и ушел в подвал.       Через 15 минут.       — А куда «вливать»? — проорал казначей из подвала.       — Ты долбоеб?! — проорал в ответ Джирайя. — Там посередине комнаты одна единственная емкость с табличкой «Вливать сюда»!       — А-а, ясно.       Еще через 15 минут.       — Ну, как? — хором спросили все Какузу, поднимающегося из подвала.       Неожиданно для всех, Какузу достал из ниоткуда дурацкие шарф, очки и шляпу и напялил все это на себя. И начал петь, тем самым добивая адекватность их компашки:       — I have a fire, — он указал на правую руку, — I have a water, — он указал на другую. — ОООО! — он соединил руки. — Ни-ху-я!       — Что это за пиздец? — как всегда Хидан выразил общее мнение.       — Вот увидите, эта песня станет популярной! — оскорблено воскликнул Какузу. — И да, у меня ничего не получилось.       — Ну, ничего страшного, — пожал плечами отшельник. — А теперь пора просыпаться из комы, соня! — и пошел в подвал.