So different but similar

      Прошла неделя, как Чимин не отвечает на звонки, не появляется в компании. Никто о нем ничего не знает. Как будто человек исчез вовсе. Хотя Юнги чувствовал, что он жив и где-то да сейчас и находится.       Пак Ли Джун вел себя абсолютно спокойно, не показывал ни единого намека, что с его сыном что-то случилось. Юнги на всех деловых встречах пытался по жестам, по мимике, по стилю речи найти ответ, но все безуспешно.       Мин пытается себя не выдавать, что беспокоится, но во время этих переговоров постоянно прожигает взглядом отца Пака и нервно стучит то ручкой, то палочкой, то ложкой или вилкой. Всем, чем угодно. Сдавали нервы. Ким Тэхён и то не знал о своем друге ничего, но его заботило это в самый последний момент. Как же, ну, конечно, теперь у него Чон Чонгук. Мин Юнги с этого бесился. Всем плевать, что Пак Чимин куда-то бесследно исчез.       Юнги возвращается поздно ночью. Он каждую ночь объезжает город в поисках Чимина, хотя понимает, что это глупо. «Где же ты, Чимин?» «Что же с тобой?»       Всё молчало, говоря, что Чимин жив, но этого мало. Юнги не хочет потерять снова еще одного дорогого человека, которому подарил сердце. Во второй раз он не выдержит. Тогда он точно сбросится с крыши того здания. Откуда все началось, с того же места все и закончится. Как символично будет.       Мин Юнги возвращается к себе домой. Он медленно поднимается на лифте, проклиная того, чтобы ехал быстрее. Двери открываются, доехав до выбранного этажа. Юнги не смотрит по сторонам, просто идет вперед, к нужной двери. У него подавленный вид. Сейчас бы увидеть этот маленький светлый комочек счастья, который бесследно пропал, растворился в воздухе. Он слышит справа тихое «Юнги». Брюнет поворачивает голову на источник звука и просто выпадает из реальности.       Перед ним стоит его Чимин, его любимый Пак, блондин Чимин. Его лицо осунулось, не выспавшийся вид, но оно целое и невредимое. Хотя Юнги замечает небольшой кровоподтек на губе и маленькую царапину на щеке, которую плохо замазали тональником. — Чимин…. — голос дрожит и хрипит. Мин идет к Паку на ватных ногах и обнимает. Носом зарывается в светлую макушку, вдыхает, нюхая своего парня.       Но что-то во всем этом пугает его, а точнее сам запах. Почему Чимин пахнет костром? Пак тоже обнимает брюнета за талию. Соленые капли спадают из глаз-щелочек на светлую кожу. Чимин наконец-то чувствует себя «дома», в родных объятиях, о которых мечтал так долго. — Что случилось? — шепчет Мин, все еще зарывшись носом в светлую макушку. — Не здесь, — Юнги молча кивает и уводит Чимина к себе в квартиру.       Их встречает тишина, запах виски и табачного дыма. Чимин невольно дергает носом, но молчит. Этот запах принадлежит только Мин Юнги, только этому человеку, только Шуге.       Парни снимают обувь и идут в гостиную. Чимин осматривает помещение, его взгляд цепляется за опущенную рамку около телевизора, но не произносит и звука. Парень понимает, что на ней изображено, а точнее кто.       Он садится на диван, рядом с ним опускается и Юнги, обнимая одной рукой за плечи. Чимин не может сдерживаться. Он начинает плакать. Слезы сами капают из глаз, которые Юн стирает большим пальцем. — Тебе принести чай? — кивок. — Подождешь меня? — еще один кивок. — Чимин-и, ты точно никуда не уйдешь? — Да иди уже, — еле выдает Пак. Он уже ложится на диван и провожает взглядом Юнги, который скрывается в коридоре. Чимин рад, что оказался здесь, но осадок последних дней все еще дергает.       Мин ставит чайник. В своих запасах он каким-то образом находит ромашковый чай, который непременно заваривает. Через минут десять он уже идет с подносом в комнату, где лежит Чимин. Тот так и не сменил своего положения. Глаза смотрят на Мина, но слезы продолжают стекать. Юнги садится и усаживает Пака. Тот отпивает первые глотки, и дрожь понемногу проходит. — Тебе лучше? — осторожно спрашивает Мин. — Да, — глухо, но уже что-то. — Где ты был? — Чимин мотает головой, и новая порция слез стекает по щекам.       Юнги больно смотреть на такого ЧимЧима. Он чувствует отголоски чувств своего соулмейта, и это причиняет еще больше боли, чем если бы он просто смотрел на Чимина в таком подавленном состоянии.       Такую часть характера Пака Юнги видит впервые: хрупкость, ранимость и эмоциональность. Брюнет продолжает поглаживать спину Пака, который все также пьет чай, постепенно успокаиваясь.       Чимин в объятиях Юнги. Они сидят в тишине. Мин решает нарушить эту идиллию: — Чимин, ты сейчас сможешь все рассказать? — Попробую, — вздох. — После твоих сообщений, я очень сильно испугался. Мне было страшно жить в одном доме с моим отцом, но я не мог без причины уйти. Тогда он точно бы все понял. Я сидел долго и думал об этом. Он заходит в мою комнату и… Да, я не смог сдержать своего страха. Он хотел забрать мой телефон, но я его сломал. Да, глупо, но только так я смог его остановить. Он меня избил, но не так сильно. Я не выходил из дому, даже из комнаты. Сейчас он уехал, а я сбежал. Прости, если из-за меня ты пострадаешь. — Эй, Чимин-и, не стоит так убиваться. Я не дам тебя в обиду. А с твоим отцом мы разберемся. Сейчас я рад, что с тобой все хорошо, — Юнги прижимает Чимина еще сильнее к себе. Он хочет сдержаться, но не может.       Как же брюнет переживал. Столько потраченных нервов. Сердце наконец нашло покой. Мин рад, что с любимым человеком все хорошо. Теперь. — Прости, что заставил тебя волноваться, — шепчет Чимин. Ему так приятно в объятиях Юнги. — Ничего, Чимин-и, — Юнги мягко поднимает голову Пака и накрывает его губы. Поцелуй получается нежным и спокойным, дарящим обоим легкое наслаждение, как бы говоря, что пока все хорошо. — Юнги, ты сильно переживал? — Да. — Что на той фотографии, которая в рамке?       Юнги не может отказать. Он поднимается вместе с парнем и подходит к предмету. Мин переворачивает ее. Чимина передергивает, хотя он уже знал, что там, но все равно хотел убедиться в своих догадках. На ней изображено фото счастливого Юнги и другого парня, красивого парня… Они оба улыбаются и смотрят в камеру. — Ты его любил? — Да. — Вы были счастливы? — Те полгода, да, — Чимин кивает и смотрит на Юнги. Пак понимает, что та связь, что связывала этих двоих, никуда не денется, и он не имеет право разрывать ее. — Чимин, это все в прошлом. Ты должен это понимать. — Я и понимаю, просто… Не знаю, как на это реагировать. Прости еще раз. — Не извиняйся. Ты ни в чем не виноват, — Юнги обнимает Пака. Мин понимает, что сейчас блондин запутался. Ему страшно. — Не вини себя. Некоторые вещи неподвластны нам, они никак не могут обойти нас, они, как испытание, которое мы должны пройти, поэтому перестань смотреть на все это так. Живи, пока есть возможность и время. Если будешь загоняться по этому поводу, то станешь рабом своих мыслей. — Я постараюсь, Юнги, — Чимин поднимает голову и улыбается.       Эта ночь стала особенной для них обоих. Они наслаждались друг другом. Их ласки были сравнимы с тягучим, сладким медом, но они были необходимы для обоих. Столько они уже пережили, и столько еще предстоит, поэтому надо наслаждаться сейчас, пока есть возможность.       Чимин заснул, лежа на руке Юнги, а Мин еще долго думал. Они оба устали от всего, но надо делать вид, что это не так. Энергии нет, но ее надо откуда-то брать. Осталось еще немного? Или это затянется на длительные месяца? Вопросы из разряда вечных.

***

      Чимин открывает глаза. Он смотрит на брюнета рядом с собой. Тот умиротворенно спит, но мешки под глазами говорят, что Юнги не мог долго уснуть. Пак уже пришел в норму, он успокоился. Надо быть сильным в этом мире, чтобы справиться со всей переодической херней. Жизнь никого не жалеет. Кто-то справляется со всеми трудностями, кто-то нет. — Уже проснулся? — доносится хриплый голос рядом с Чимином. — Да. — Знаешь, я рад, что ты сейчас здесь. Но как ты узнал, где я живу? — открывает сонные глаза Юнги. Он не может сдержать теплую улыбку, смотря на такого домашнего и уютного Чимина. — Специально для такого случая узнавал. Еще до того, как мне стало известно, кто мы. — Значит, я тебя, все-таки, интересовал, но ты упорно это скрывал и продолжал меня покрывать матами? — А ты бы так не сделал? — притворно обижается Пак, хотя его сверкающие глаза говорят об обратном. — Сделал бы, конечно. Тогда другой вопрос, почему от тебя пахло вчера костром?       Чимин отводит взгляд и смотрит на стену. Юнги хмурится. Здесь явно что-то не то. — Пока я к тебе выбирался, то моя «охрана» попыталась меня поймать. Они посадили меня в машину, которая пропахла дымом, но я смог сбежать. — Как? — Они остановились покурить как раз недалеко от компании. — Они везли тебя к отцу, — утверждение, ежели вопрос. Чимин сильнее прижимается к родному телу. — Пошли в душ. Может, продолжим то, что творилось ночью.       Пак улыбается и чмокает в губы своего парня. Блондин самый первый вскакивает и скрывается в ванной.