И я верю, что он меня никогда не отпустит.
***
Осеннее утро удалось на славу. Лучи солнца красиво играли на уже пожелтевшей листве, а прохожие то и дело обращали внимание на увядающие деревья. Большая и шумная компания друзей, занявшая почти всё пространство, разрезая шум города своими громкими голосами и смехом, ожидали, когда загорится зелёный свет на дорожном светофоре. Сегодня поистине яркий и счастливый день. Какое-то странное тепло и счастье разливаются в груди, из-за чего хочется дарить всем улыбку, чтобы люди и тебе улыбались в ответ. Высокий лопоухий парень мельком поглядывает на другую сторону дороги, где выжидает целая толпа людей. В его голове созревал план, как обогнуть каждого человека, куда пойти и свернуть, чтобы никого не задеть, да и не помешать движению. Он лучезарно улыбается своим друзьям, успевая перебрасываться с ними парой фраз. Но карие глаза то и дело притягивает другая сторона дороги, где он замечает среди толпы маленькую хрупкую девушку. Лучи солнца так красиво ложатся на её распущенные волосы, которые, кажется, немного вьются. Но на её лице нет улыбки. Зелёный свет загорается, но парнишка стоит как вкопанный. Бэкхён возвращается и хлопает его по плечу, вырывая из раздумий. Пак Чанёль отрывает ногу от земли и делает неуверенный шаг, будто навстречу к пропасти. Та девушка уже давно ускользнула из его поля зрения, что и вызвало замешательство и некую растерянность в юношеских глазах, но отчего-то он всё ещё не может прийти в себя. Догнав парней, он шагает по длинному пешеходному переходу, иногда огибая навстречу идущих людей. Но всё же Чанёль не был бы собой, если бы кто-то да не врезался в него. Всё же паренёк достаточно крупноват. Он слышит, как на асфальт падают книги, разлетаются бумаги, шелестя, а эту всю композицию разрезает хрупкий и тихий девичий вздох. — Простите, я такая неуклюжая, — бормочет себе под нос девушка. Опустив голову, Чанёль фокусирует свой взгляд на девушке, осознавая, что это судьба. Он стоит, как истукан, и пялится на то, как шатенка с лучами солнца в волосах собирает многочисленные листики и книги. Моргнув пару раз, он буквально падает на колени, чтобы помочь девушке. И ведь плевать на то, что, возможно, он разбил коленки, которые и без того страдают на многочисленных и выматывающих тренировках. Плевать, что он вымазал и, наверное, порвал джинсы. Краем глаза замечает, как девушка немного приподнимает голову, смотря на Чанёля. — Простите, это я… — виновато улыбается юноша, у которого уже кончики ушей покраснели от стыда. — Нет, нет, я сегодня неуклюжая, — шепчет она, чуть приподнимая уголки губ. Ветер так красиво подхватывает лёгкие пряди кудрей и бросает в свой поток, что Чанёль невольно засматривается на естественную красоту этой девушки. И всё как будто в фильме: замедленная съёмка, свет вокруг неё, словно сияние, и больше ничего. Нежно-кофейные глаза смотрят прямо в тёмные юношеские, пушистые ресницы трепещут на лёгком ветерке и блаженно прикрываются, пухлые губы чуть открыты и немного подрагивают, а маленькая милая родинка под глазом так и манит дотронуться. Зрительный контакт прерван — девушка отводит взгляд, смущённо опуская голову, из-за чего её волосы чуть прикрывают нежное лицо, скрывая щёчки, которые наливаются краской. Пак смотрит на учебники, которые собрал, и понимает, что девушка-то школьница, даже его ровесница. — Как ваше имя? — тихо спрашивает парень, широко улыбаясь. Пак Чанёль всегда отличался тем, что не стесняется ничего, напрямую все спрашивая и широко улыбаясь своей обворожительной улыбкой. И сколько бы он не рос, не взрослел, в нём всё равно живёт маленький и проказливый ребёнок. Но такой миленький, с ямочками на щеках и лопоухими ушами. — Как-нибудь в другой раз, — загадочно улыбается девушка, осторожно забрав свои учебники. Она встаёт, поправляя юбку, кланяется Чанёлю, огибает его и идёт дальше. А Пак всё стоит и вдыхает оставшийся шлейф её духов, такой знакомый аромат, близкий и навевающий воспоминания. Машины громко сигналят, злые водители уже даже вылезают из салонов, крича какие-то ругательства пареньку, который и вовсе не слышит всего того, что происходит в мире вокруг него. А ему всё равно. Он опускается на корточки, хватает свой рюкзак с байкой и бежит к друзьям, которые стоят на той стороне пешеходного перехода с открытыми ртами, перешёптываются и так как-то тепло, но в тоже время хитро посматривают на своего нерадивого друга. — Искра, буря, любовь! — пропевает Бэк. Чанёль с широкой улыбкой пихает друга ладонью в плечо, из-за чего все остальные парни смеются, ведь каждый знает это чувство. Эта загадочная девушка так запала ему в голову, что он не может избавиться от её образа, от её запаха и пронзительных глаз. Продолжив логическую цепочку, вспомнив некоторые учебники и конспекты с аккуратным почерком, Чанёль решает, что она старшеклассница. Он даже начинает мечтать о том, что они могут учиться в одной школе, но ведь такого снисхождения и чуда не может быть. И Пак даже загорается сумасшедшей идеей найти эту девушку в школе, даже в агентстве он спрашивал. Парень буквально стал одержим ей. Постепенно образ этой нежной солнечной девушки начинает размываться, а запах духов так и подавно пропадает из его памяти. Но юношескому сердцу ведь не прикажешь. Стремление и азарт поражает всех вокруг. Ещё никогда Чанёль не был так воодушевлён. И он даже не хочет задумываться о том, что, возможно, они больше никогда не увидятся, он просто слепо верит в судьбу, доверяясь. И ведь правда, что надежда умирает последней. А девичьи слова, которые так и крутятся в его юной голове, ещё больше подпитывают его надежду. Ведь она не зря сказала, что как-нибудь в другой раз скажет своё имя. И тут опять выстраиваются какие-то догадки, и открываются чертоги разума, как бы смешно это ни было. И эти надежды и мечты, попытки найти в каждом прохожем ту самую мучают бедного Пак Чанёля на протяжении месяца. Тот энтузиазм пропал, погаснув, оставляя какой-то горький след и привкус. Отчаявшись, он даже отметил в календарике тот день, когда встретил эту девушку. Неосознанно он принюхивается к каждому человеку, пытаясь уловить тот аромат, который уже и вовсе позабыл. Но он тешит себя надеждой, что, когда почует его вновь, то вспомнит, и это уже будет именно она. Паренёк ломает голову, почему девушка была около его агентства. Возможно, что она рядом живёт или учится, а может, вообще одна из стажёров. Спохватившись с места с этой мыслью, Чанёль сломя голову бежит к менеджеру, чтобы попросить его найти эту девушку в агентстве. И это уже действительно превращается в сумасшествие и зависимость, которую никто не пытается даже разрушить, лишь подпитывая и помогая. Не приходится долго ждать прихода менеджера, ведь в самой глубине сердца Пак знает, что никогда этой девушки здесь и не было, что ответ будет отрицательным. И всё равно он не поник, лишь благодарит наставника, покидая его кабинет, после чего он только и может дать слабину. Ведь Чанёль всегда и везде был счастлив, с широкой улыбкой на лице во всех обстоятельствах. Выдохнув, парень вновь улыбается, шагая по коридору и убеждая себя в том, что ещё не время. Как же слепо он верит в судьбу. Ему даже уже начало казаться, что эта девушка — лишь плод больной фантазии, ведь она, кажется, уже даже снится бедному Чанёлю. И, пожалуй, небеса услышали его молитвы и просьбы, пожалуй, судьба всё же снисходительна к весьма оптимистично настроенному и не сломанному жизнью Паку Чанёлю. Но всё же, как невнимателен этот паренёк к подачкам судьбы, ведь он чуть не упустил такую девушку, встретив её в том же месте. Погрузившись в свои мысли, Чанёль спокойно переходит дорогу, направляясь к агентству, как его душевное равновесие нарушает тот чарующий запах. А потом он чувствует хороший толчок в свою грудь, а точнее, в него беспощадно врезается та самая девушка, вызывая недоумение. Он пристально смотрит на растерявшуюся старшеклассницу, а на лице так и расцветает наглая и глупая улыбка счастливого ребёнка. Она хлопает ресницами, пытаясь сориентироваться и понять, что происходит. Девушка поднимает голову, заглядывая в карие глаза Чанёля, прищуривается, будто вспоминая. — Я же говорила, что мы встретимся, — криво улыбаясь, тихо говорит она. — Как Вас зовут? — выпаливает Чанёль, невольно наклоняясь и всматриваясь в девичье лицо, чтобы, наконец, запечатлеть эти черты в своей памяти. — Ну, раз уж обещала, Ким Нана, — улыбается она, изящно подав ручку для пожатия. Парень глядит на её маленькую ладонь, эти худенькие и длинные пальчики, улыбаясь и вновь смотря в миндальные глаза, в которых плещется осеннее солнце. Он опять смотрит на её ручку, быстро опускается и трепетно прижимается губами к её нежной коже. Бледная и бархатная кожа так изящна, словно у фарфоровой куколки, из-за чего в Чанёле просыпается порыв прижаться щекой и собственными клеточками кожи ощутить это. Девушка смущается, но слабая улыбка трогает его розоватые губы, а в глазах вспыхивает некий азарт. Выпрямившись, Пак без какого-либо стеснения вновь заглядывает ей в глаза, теряясь в собственных мыслях. — Приятно познакомиться, Нана, я Пак Чанёль! — всё же лучезарно улыбается паренёк после минутного замешательства. — Ох, извините, Чанёль, но я спешу… — посмотрев на наручные часы, кротко улыбается девушка и добавила: — Как-нибудь ещё встретимся… Кажется, в памяти юноши откладываются все её лёгкие действия: от взмаха платья, до трепета ресниц. Она так легко упорхнула, обогнув Чанёля, перед этим вежливо поклонившись, что он не сразу понимает, что произошло. Из-за чего он лишь следит за её удаляющимся силуэтом. Хрупкая и нежная, казалось бы, вообще не подходящая такому большому мишке — Паку Чанёлю. Даже, несмотря на то, что он всего лишь ещё подросток, юноша всё же крупнее многих. Наблюдая за тем, как солнечные лучи переливаются на локонах Наны, а ветер играет с её прядями, подхватывая в свой поток при ходьбе, Чанёль невольно улыбается естественной красоте этой девушки. И ведь она действительно настоящая, такая натуральная: на её лице нет ни единого намёка на косметику, что в настоящее время редкость, а волосы такие ухоженные и красивые. Можно ли сказать, что это любовь с первого взгляда? Такая, кажется, детская первая любовь. А ведь она вспоминается всегда, кажется, она даже самая чувственная и искренняя. Наверное, каждый со смехом или искренней улыбкой вспоминает то первое трепетное чувство, даже если эта любовь была болезненной. И да, скорее всего, эта Нана не почувствовала того же, что и Чанёль, но определённо в ней вспыхнул интерес. Пусть он молод и это его первая влюблённость, но чувство так ново и маняще, что хочется опробовать его на вкус, словно тот самый запретный плод. И вновь Пак стоит посреди дороги, наблюдая за уходящей Наной, кажется, всё ещё чувствуя её аромат. Когда она заворачивает за угол, то на мгновение оборачивается, ловя на себе взгляд парнишки, слабо улыбаясь и исчезая из поля зрения. И в этот раз Чанёль ставит перед собой задачу запомнить абсолютно всё в этой девушке, вновь вдохновляясь, будто открывается второе дыхание, словно ему подарили крылья, и теперь его ничего не держит на этой тяжёлой земле. Он разворачивается и весело шагает к агентству, чуть ли не подпрыгивая от счастья, даря прохожим свою обворожительную широкую улыбку. Чанёль, окрылённый новым чувством, ночи напролёт пишет стихи и строчки песен, открыв в себе доселе неизвестные таланты. Он хочет посвятить Нане абсолютно всё, хочет отдать своё сердце этой незнакомке. Как же глупо и по-детски, скажете вы. Но ведь такое возможно, да и никто не знает, что это такое и какие химические процессы происходят в нашем организме, даря вот такие чувства. Просто запомните Ким Нану как первую любовь бунтаря и безбашенного мальчугана Пака Чанёля, который так чист и искренен в своих чувствах и действиях. Время идёт, а юноша никак не может выкинуть из головы нежный голос и силуэт загадочной девушки. Кто она такая? Теперь он даже не ищет её, просто надеясь и ожидая новой встречи, ведь Ким сказала, что они встретятся. А если Нана сказала, то оно же сбудется, ведь так? Учёба не лезет в юношескую голову, задурманенную новыми чувствами, работа и подавно не идёт, только и хочется писать про эту девушку. Опять дождливый день. Кажется, у осени начался тот период дождей и, так называемой, грусти со слезами. Сам начинаешь грустить и впадать в некую меланхолию. Чанёля покидает надежда на встречу с Наной, вдохновение также медленно его покинуло, оставив за собой какие-то грустные песни, которые и петь-то не хочется. И сегодня, как назло, Пак ещё и зонтик забыл. Он бежит со всех ног, прикрывая голову рюкзаком, стараясь огибать прохожих, но всё же иногда задевает их плечами и тут же извиняется. Так парень и замечает Ким Нану, ютящуюся под небольшим навесом, который вовсе не защищает от ливня. Он останавливается, машинально опустив своё прикрытие в виде рюкзака, смотря на девушку. А ведь осень была уже довольно прохладной, из-за чего намокшая девушка ещё больше промокла, дрожа и не зная, куда деться от назойливых капель. Опомнившись, Чанёль подбегает к ней, хватая за руку, снимая свою куртку, накинув ей на плечи и прикрывая Ким некогда своим укрытием. — Не стоит… — протягивает она, но Пака это уже и вовсе не волнует, потому что он побежал под дождь, потянув за собой и Нану. Но кареглазая красавица тянет парня в другую сторону, уверенно перехватывая его ладонь. Это так странно и в тоже время забавно: два школьника бегут под дождём, держась за руки. А ведь Нана никогда такого не делала и не ощущала. Всегда загоняемая в рамки, она стремилась быть лучшей, придерживаться всех правил, не имея ни друзей, ни того, кто поддержит. Она сама себя всегда ставила в рамки, пытаясь быть обычной, но это вовсе и не получалось. — Мама, я дома! — кричит девушка, затягивая Чанёля в квартиру. — Ой, дорогая, у нас гости? — улыбается женщина, войдя в комнату. — Познакомься, это Пак Чанёль, он меня спас от дождя. — Приятно познакомится, миссис Ким, — глубоко кланяется Чанёль. — Простите за вторжение! — Вы же все промокли! — хлопает в ладони женщина, беспокоясь. — Давайте быстренько согреваться, пить мой чаёчек. Нана, предложи гостю во что-нибудь переодеться, если найдёшь что, — говорит мать девушки, скрываясь за дверьми кухни. — Можешь принять тёплый душ, только, навряд ли у нас в доме найдётся что-то на тебя, — виновато улыбается младшая Ким, заправляя за ушко чуть волнистые волосы от влажности. — А отца? — спрашивает Чанёль, осматривая прихожую. — Нет. — Извини, пожалуйста, — начинает кланяться Пак, чем вызывает смешок со стороны девушки. Нана даёт Чанёлю полотенце, которое он тут же накидывает на мокрую голову, хаотично им обтираясь. А сама она переодевается в широкое домашнее платье, которое явно было сшито руками её матери и так мило на ней смотрится, словно прелестной куколке. Мама Наны начинает сильно кашлять, чем вызывает некий страх и взволнованность со стороны юноши, а девушка подхватывает мать под локоть, придерживая и выводя из комнаты. — Всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает Чанёль. — Ничего, что я вот так вот к вам завалился? — Не беспокойся, всё нормально. Просто моя мама немного приболела, я её уложила, всё хорошо, — как-то грустно улыбается Нана. Они долго болтают о всякой всячине, расспрашивая друг о друге и отвечая на вопросы, пьют чай и наблюдают за дождём в молчании. Так и не заметив, как прошло время, как стемнело, а чай в чашках снова закончился. — Твои родители будут волноваться, уже так поздно, прости, пожалуйста! — волнуется Нана, смотря на то, как парень обувается в свои промокшие кеды. — Я не живу с родителями, — улыбается Чанёль. — Вот зонт, на всякий случай, а то вдруг опять пойдёт дождь. — Девушка протягивает зонтик, осторожно вкладывая вещь в руки парня. — Спасибо за этот день, я уже думал, что больше тебя никогда не увижу, — слабо улыбается Пак, смущённо опуская глаза на этот довольно старый зонт, а кончики ушей уже во всю полыхают краснотой. — Обязательно увидишь, — улыбается Нана, погладив парня по ладони и после проводив взглядом уходящую фигуру.***
Постоянная усталость и недосып, усердная работа, чтобы достичь своей цели, чтобы обеспечить маме должный уход и хотя бы заработать на лекарства. Но старшая Ким постоянно твердит о том, чтобы Нана думала о себе, что ей надо учиться и получить высшее образование. А девушка постоянно боится, что этого всего недостаточно, что она не настолько хороша и не усердно работает над собой, чтобы действительно быть лучшей. Но разве это не хорошо, если ты видишь в себе недостатки? Если ты находишь ошибки в своей работе, значит, тебе есть куда стремиться — ты растёшь сам над собой. Всё же от природы Нана является неуверенной в себе личностью, которую вполне легко надломить, но, поверьте, не сломать. Она мягкая и ранимая, терпеливая и трудолюбивая, стремится к своей мечте через все преграды и боится открыться кому-либо. Хотя, кому тут открываться, если с ней никто не общается, а она в ответ даже не пытается заводить бесед? Ведь девушка привыкла добиваться всего сама, без чьей-либо помощи. Окончить школу экстерном? Запросто, ведь это Ким Нана — одарённый с самого рождения ребёнок с огромными возможностями и знаниями, которые она, словно губка, впитывает в себя. Ну, про возможности есть небольшая загвоздка, как помощь матери. Нет, ни в коем случае для Наны она не была каким-то бременем. Девушка в своей матери души не чаяла, ведь эта женщина одна вырастила такую красивую и умную дочь. И вместе с ней она борется за жизнь. Поступить в один из лучших университетов, мечтая привносить что-то новое в науку, исследовать и приносить пользу окружающим. Мечтая найти средство от всех болезней. Мечтая… Все мечты и смысл жизни покинули её вместе с матерью, которая так гордилась своей дочерью. Тяжёлые муки и смерть. Тяжёлая жизнь в одиночестве, где нет даже выхода с этой страшной чёрной полосы. И не хочется никого видеть, даже Пака Чанёля, который так вклинился и прижился в её жизни, хоть она и не совсем хотела его впускать. Сколько уже прошло? Месяц? Два? Сколько она не видела его? Нет, правильнее будет сказать — избегала. Потому какие-то странные и противоречивые чувства просыпаются в её маленьком ранимом сердечке, которое недавно треснуло, потеряв близкого человека. — Нана? Знакомый голос окликает девушку, вызывая мурашки и заставляя быстрее биться сердце. Кажется, что даже руки начали трястись. Парень хватает шатенку за руку, разворачивает её и встревожено смотрит на неё испуганными глазами. — С тобой всё хорошо? Я так испугался. Не мог тебя найти, дозвониться. Что случилось? — беспокоится парень, осмотрев девушку с ног до головы, а после крепко обнимает, вдыхая любимый запах, который уже успел забыть. — Ты меня избегала? — серьёзно спрашивает шатен. Сколько раз уже Пак менял причёску и цвет волос, а всё из-за того, что он встал на дорожку айдолов. Теперь он популярный, теперь он звезда, которой не положено вот так болтать с кем-то на улице. — Тебя увидят, — шепчет Нана, боясь даже взглянуть в эти тёплые и добрые глаза. — Всё хорошо, — усмехается он, натянув капюшон чёрной толстовки и маску, которая скрывала пол-лица. — А вот у тебя, видимо, не всё так хорошо, — говорит парень, не отпуская её маленькой руки, поглаживая нежную кожу. — Что случилось? Ты можешь мне всё рассказать, — наклоняется он, приближаясь, чем выбивает воздух из девичьих лёгких. — Мама умерла, — шепчет девушка, а в глазах появляются капельки слёз. Бледная и похудевшая, с уставшим лицом, с синяками под глазами, которые, кажется, постоянно красные из-за проливаемых слёз, она поджимает губы, вся сжимаясь. — Как умерла? — выдыхает юноша, тут же меняясь в лице, что замечает Нана по глазам. Сияющие и искрящиеся теплом глаза Пака тускнеют, словно вся его жизнь с этими словами рухнула. — У неё был рак, Чанёль, — серьёзно говорит Нана, сжимая его ладонь, нервно усмехнувшись. — Когда? Его плечи опускаются от безысходности, словно тяжёлый груз спал с этих массивных и расширившихся плеч. — Когда мы с тобой в последний раз виделись, она уже лежала в больнице. Через пару дней её не стало. И… — Её голос дрожит, а на лицо падают волосы, прикрывая, — меня не было рядом, — всхлипывает Нана, а плечи начинают подрагивать от рыданий. — Почему ты мне не рассказала? У тебя ведь никого больше нет… Нана? Наночка?.. — шепчет Чанёль, опускаясь и наклоняясь, чтобы перехватить маленькое личико и заглянуть в него. Он подхватывает пальцем свою маску, опуская её, другой рукой вытирая с фарфоровой девичьей щеки слёзы. Пак гладит девушку по волосам, заботливо убирая их, целует её лицо, ловя солёные капельки, прижимает к себе. И просто остаётся рядом. — Я люблю тебя, — искренне шепчет он, находясь слишком близко к её лицу, заглядывая в заплаканные, но любимые глаза. Чанёль приближается, трепетно и нежно примкнув к бледным девичьим губам, которые доселе не видели и не чувствовали чужого прикосновения. Да и сам Пак, честно говоря, до этого момента ни с кем не целовался. Трепет и нежность, забота и искренние чувства. Поцелуй получается немного неумелым, с привкусом солёных слёз, но он — первый и незабываемый. — Будь моей девушкой? — спрашивает он, мазнув поцелуем щёку Ким, зарываясь носом в волосы. — Я понимаю, что не время, но пожалуйста… — блаженно прикрывает глаза Пак. — Кажется… — хрипит девушка, сжимая в своём кулачке толстовку парня, пряча лицо на его груди, — я тебя тоже люблю, Пак Чанёль… — Что? — переспрашивает шатен, у которого уже улыбка достаёт до лопоухих ушей. — Я два раза не повторяю, — отвечает Нана, смотря прямо в карие глаза Пака Чанёля, которые некогда её пленили.