Helpless

Я заняла свое место между Джорджией и Кираном, взяв их за руки. Я никогда так не волновалась, как сейчас. Как всегда, Зейна, как чемпиона, оставили напоследок, поэтому находиться нам тут еще очень долго. После пятого боя, моя голова безумно кружилась от этого едкого запаха, то ли пота, то ли пива, то ли крови и ржавчины. Я сказала Джо, что выйду ненадолго на улицу, на что девушка предложила пойти со мной, но я ей отказала. Я вышла на крыльцо, присела на тротуар и расправила ноги, поглубже вдохнув свежий воздух. Просидев так еще около двадцати минут, я встала с земли, отряхнула себя и направилась в помещение. — Ты что тут делаешь? — от знакомого голоса, я остановилась и обернулась на парня. — Я вышла подышать свежим воздухом, — ответила я, — а что? — Ты видела, сколько тут пьяных мужиков расхаживает? — вскинул бровь Малик. — А если бы не я тебя тут увидел? — Зейн, я и… — Иди в здание и не отходи от своих друзей, — как-то даже грубо сказал парень. Ладно, его можно понять, ведь он прав. Ко мне уже пытались пристать. Я коротко кивнула и мы вместе зашли в помещение. Зейн, когда довел меня до друзей, пошел в каморку. Я понятия не имею, как Джо и Киран еще не задохнулись от этого запаха, но я, спустя еще пять битв, чуть не сошла с ума. Хорошо, что выход Зейна через один. Ну как хорошо, это плохо, потому что все то время, я хотела, чтобы его выход не наступил, чтобы что-то случилось с его противником. Все, чтобы он больше не дрался. Но, к сожалению сейчас его выход. — С Зейном все будет хорошо, — Джорджия взяла меня за руку, слабо улыбаясь. Хотела бы я в это верить. Со стороны выхода показалась высокая мужская фигура с широкими мускулистыми плечами, непринужденно двигающаяся в сторону красного круга, с таким выражением равнодушия на лице, будто все собрались на модный показ, а не на финальный бой. Господи, пусть все пройдет хорошо, прошу. Парень хлопнул в ладоши, быстро растирая, когда с противоположного выхода показалась устрашающая тень, быстро направляющаяся к центру зала. Толпа смолкла, наблюдая за тем, как спортивного телосложения юноша африканской внешности со шрамом на лице встал напротив Зейна, кидая уничтожающе-холодный взгляд карих глаз в его сторону. От неконтролируемой жестокости, излучаемой его сущностью, тело пробила мелкая дрожь. Лицо Зейна выражало властную насмешку и полную уверенность в своих силах и победе. Смелость Малика разозлила его противника не на шутку. — Итак! Начали! — вновь произнес диктор, вынуждая бойцов приступить к бою. Я с силой прикусила сухие губы, тут же ощущая металлический вкус крови во рту, когда мощный удар со стороны афроамериканца заставил Зейна пошатнуться и отступить назад, стирая скользнувшую по матово-белой коже под носом, кровь. Юноша выглядел устрашающе, внушал страх одним видом, но все же противник казался крепче его, сильнее, выше и выносливее. Следующий удар пришелся по лицу Малика и я уже было умерла от страха, что сейчас может случиться кое-что и похуже, чем разбитое лицо. Слезы наворачиваются на глазах, когда афроамериканец сбивает с ног Зейна, начиная бить его лицо с невыносимой силой. Я до сих пор не понимаю каким образом случилось чудо. Зейн подорвался с грязного, испачканого кровью пола и начал причинять боль своему противнику. Поправив повязку на левой руке, Малик ступил на шаг вперед, и его кулак, сжатый с невероятной силой пришелся в самый центр солнечного сплетения парня напротив, тут же упавшего на колени. Он судорожно ловил пыльный воздух, кашляя и мотая головой в разные стороны, в то время как Зейн уверенно подошел к нему, ударяя полусогнутым коленом в лицо, и тем самым завершая бой, потому что мощное тело с грохотом рухнуло на грязный пол уже без сознания. Толпа вспыхнула. Я торопливо перевела взгляд на Зейна, уверенно бросившего кусок красной материи на окровавленное лицо, и тут же попыталась мысленно успокоиться, делая глубокие вдохи до скрежета в легких. Он победил. Снова. — И снова, наш победитель: Макс The Body Snatcher, — воскликнул диктор, поднимая руку Малика вверх. Толпа ревела, кто-то радовался его победе, а кто-то выкрикивал оскорбления в его адрес. Я просто стояла и благодарила бога, за то, что Зейн жив. Больше ничего не нужно. — Все закончилось, — сказал мне Киран, улыбаясь, — я даже не сомневался в его победе, — я понимая кивнула, улыбаясь. А вот я, почему-то, сомневалась. Когда все начали расходиться, я направилась к Зейну. Я попрощалась с Джо и Кираном, пообещав, что я приеду в школу на неделе. Зайдя в еле освещенную комнату, я сразу увидела силуэт Зейна, сидящий на скамье. Увидев меня, парень встал с нее, направляясь ко мне и расставляя руки для объятий. Я подбежала к нему, обнимая и уже вовсе не сдерживая слез. — Эй, тише, — усмехался Малик, — я жив, и я победил, — я отдохнула от него, заглядывая в глаза. — Где тут аптечка? — спросила я, начиная обыскивать комнату. — Её тут нет, — ответил брюнет, — я пойду в душ, а ты сиди тут и никуда не уходи, — Малик усадил меня на лавочку и, захватив с собой полотенце, вышел из комнаты. Я сидела в этой комнате совсем одна около двадцати минут, пока не вернулся Зейн. Теперь я могла хорошо разглядеть его лицо, так как из-за многочисленной крови я этого сделать не могла. Малик начал переодеваться, а я все так же сидела в своем телефоне. На часах уже полтретьего ночи, а спать совсем не хочется. Наверное это все из-за нервов. — Я за деньгами пошел, жди тут, — и снова он оставляет меня одну в этой угнетающей комнате. Хорошо, что на этот раз он вернулся быстрее. Мы быстро вышли на улицу, где сели в машину Зейна. Парень, почему-то все это время молчал и это начало меня напрягать. Даже всю оставшуюся дорогу мы ехали не проронив ни слова. Неужели по моему лицу видно, как я на него зла из-за боя? Мы пришли в квартиру Малика и я сразу побежала за аптечкой. Взяв со стеклянного столика антисептик в стеклянной бутылочке, я намочила вату, и, развернувшись к Зейну лицом, присела на корточки, прижимая ватку к глубокому порезу на верхней губе, из которого продолжала сочиться рубиново-алая кровь. Юноша резко втянул воздух и перехватил мое запястье, легонько сжимая. — Малышка, мне больно, — его жалобный тон заставил меня убрать ватку от пульсирующей ранки, и аккуратно подуть на саднящее место. Больно ему. А драться же совсем не больно? Его веки дрогнули и сползли вниз, позволяя воздушным, темно-черным ресницам коснуться белоснежной кожи щек. Я не могла оторвать взгляда от опухших красных губ, маленьких родинок на щеке и подбородке, так забавно украшавших его лицо, мягкой матовой кожи, порывшейся легкими ушибами и царапинами после боя. Волосы рассыпались по его лбу, и я уверено убрала их, осторожно стирая запекшуюся кровь, скатившейся по виску. Зейн дышал размеренно, устало, но продолжал быть самым идеальным. Именно идеальным. Неужели люди бывают такими? Стерев разводы антисептика и крови с виска, я сжала светло-красную ватку между пальцев, наблюдая за тем, как голубоватые вены, охватившие крепкую шею, подобно змеям, отчетливо бьются сквозь кожу, выбивая определенный ритм. Парень уверенно взмахнул ресницами, открывая глаза, полные умиротворения, спокойствия и благодарности. — Разве я стою того, чтобы так беспокоиться? — горько усмехнулся парень. Я села напротив парня, смотря в его глаза. — А ты как думаешь? — вскинула бровь я. — Я думаю, что не стою и капли твоего внимания, — я не знаю откуда у него такие выводы, но они совершенно неправильные. С чего он это взял вообще? — Я не тот, кто должен быть с тобой, Эбби, ты достойна лучшего. — Почему ты это говоришь? — нахмурилась я, чуть приоткрывая рот. — Ты хочешь, чтобы я ушла? — Я никогда этого не захочу, — поджал губы Малик, — Я не знаю, я долго об этом думал и не мог прийти к ответу, почему же ты все-таки со мной. — Потому что я люблю тебя, Зейн, — ответила я, взяв его за руку. — И я так же хотел сказать, что, — Зейн сделал небольшую паузу, поджимая губы, — это был мой последний бой.