Маршрут для тех, кто не торопится домой

      О. Ж. Грант любил назначать встречи в странных местах. Или со странными людьми. Однажды Коралине пришлось забираться на заброшенное колесо обозрения, которое, стоило ей присесть в одну из кабинок, ожило и принялось мерцать, словно рождественская ёлка. В другой раз она искала таинственного Рэя в доме номер тринадцать на улице, на которой не было тринадцатого дома. Коралина стояла между домами 11 и 15, пока не начала пританцовывать от холода, и, когда уже решила уйти прочь, обнаружила, что позади неё всё это время стоял небольшой сарайчик с табличкой «Консультации по тринадцатым дням». Рэем оказался забавный пожилой человек, который жонглировал шариками-восьмёрками***** всё то время, пока объяснял, как добраться до Эшлинда. (Такого города в штате не было, был только «Эшленд», но Коралину это больше не смущало.) В конце он предложил Коралине выбрать один из шариков. Она перевернула тот, что лежал справа от неё, и прочла «В океане».       — Какой был вопрос? — спросил Рэй.       — А надо было задать ему вопрос? — удивилась Коралина, которая никогда прежде не имела дел с подобными вещами.       — Тогда будем считать, что это ответ на главный вопрос, — ухмыльнулся Рэй и снова начал жонглировать.       Общество Анонимных Алкоголиков не стало неожиданностью. Наверняка среди его членов было несколько клиентов Гранта. Тех, чьи желания исполнились, но, конечно, вышли боком. Может, та самая Аманда?       Коралина подняла взгляд от телефона. Сидевшая напротив неё Аманда как раз подняла взгляд на подошедшего к её стулу мужчину. На этот раз бабочка у него была ядовито-зелёного цвета.       — Добрый день, меня зовут О. Ж. Грант! — возвестил он. — И я исполняю желания!       Несколько человек засмеялось, кое-кто ответил приветствием — куда более оживлённо, чем в случае с Коралиной — а Аманда и лысеющий человечек справа от Джонс потупили взгляды. Видимо, они когда-то уже успели загадать по желанию.       Встреча Общества вскоре приобрела неожиданный поворот: О. Ж. Грант принялся рассказывать о своих приключениях «под мухой». После очередного взрыва смеха председательница напомнила, что встреча окончена, и следующая состоится в четверг, 15 октября.       — Обязательно надо было сидеть здесь целых два часа? Мне пришлось отпрашиваться со смены, — Коралина застегнула кожаную куртку и выскочила из подвала следом за Грантом, который на этот раз даже не порывался достать свою трубку. — И... вы что, в самом деле танцевали голышом на Уолл-стрит?       — Я мог, — ответил О. Ж. Г. — Но финансовым богам это вряд ли бы понравилось. А у Биржи ещё и церковь стоит... Сама понимаешь, католичество — не так круто, как говаривал кардинал Глик.******       Они прошли ещё два квартала в тишине, окутанные опустившимся на Портленд туманом. Свет фонарей в нём казался призрачным: если бы в этой молочной пелене пролетел Нагльфар, корабль из ногтей мертвецов, предвещающий конец света, никто бы его не заметил. В таком тумане и конец света заметить сложно. Или всё дело в самом Портленде? Здесь, казалось, никто ничего не замечал.       — Что, даже не спросишь, какое желание загадала Аманда?       Бирюзовый «жук» Джонс виднелся впереди, метрах в двадцати от них, подсвеченный одиноким фонарём у аптеки. Посылка, должно быть, уже лежала внутри, на сиденье со стороны пассажира. Визиты О. Ж. Г. — скорее, визиты вежливости, чем необходимость. Коралине, конечно же, действительно было любопытно.       — Пить и не пьянеть?       — О нет, в чём же тогда смысл? — Грант спрятал руки в карманы плаща, похожего на те, что предпочитали таскать почти все ангелы, которых Коралина встречала на своём пути. Был ещё такой, который предпочитал свитеры и вязаные жилетки: девушка постучала в дверь маленького книжного магазинчика в городе Биг Скай (самом обычном, без всяких лишних букв) и потом сидела в мягком кресле, пила душистый чай и старалась не пялиться на огромные белые крылья, которые её адресат расправил сразу же, как только заглянул в пакет.       — Аманда пожелала бесконечного веселья, — Грант улыбнулся. Всякий раз, когда он рассказывал о чужих желаниях, его лицо словно бы говорило «О да, славная вышла шалость!». — И с тех пор пьянеет даже со стакана воды. Никакого похмелья, конечно, сплошное веселье.       Коралина попыталась представить, каково это: просыпаться в мире, который ощутимо вращается вокруг тебя, быть храброй без всяких границ и творить всё, что придёт в голову. Вряд ли жизнь без фильтров была такой уж счастливой.       — Просила всё отменить?       — О, уже трижды, — казалось, Гранта это забавляет. Хотя нет, не казалось — его это и вправду забавляло. Должно быть, сказывались лепреконские гены — О. Ж. Г. утверждал что отец его был ирландцем и так рьяно охранял горшочек с золотом, что даже родной сын его никогда не видел. — В этот раз, правда промолчала.       Человеческие желания просты на поверхности, но копнёшь чуть глубже — и рискуешь увязнуть в перипетиях чужого сознания. Каждый человек — целый мир, но большинство не может исследовать даже свои собственные дороги. Что уж говорить о потёмках соседской души. Люди мечтают о богатстве, о настоящей любви, о вечной жизни. Многие из тех, кто попросил у О. Ж. Г бессмертие, действительно получили его: один написал песню, которая задевала струны даже самой чёрствой души, а через неделю умер; скелет другого отправился в один из массачусетских университетов, где будет помогать в обучении множества будущих врачей. Те, кто просил денег, получали их самыми безумными способами: одна женщина из Балтимора нашла сумку, набитую долларами, на пороге своего дома. Через несколько дней её отправили под стражу за ограбление банка: на видео кто-то очень похожей комплекции обчищал местное отделение, и у несчастной не было алиби. С настоящей любовью О. Ж. Грант не церемонился: в конце концов, любовь бывает самой разной. К родине. К бургерам. К песне, которая не перестаёт крутиться у тебя в голове. Удивительно, сколько на свете существует настоящих чувств — пусть даже мимолётных.       Коралина отперла дверь «жука» и заглянула внутрь: посылка в самом деле уже лежала на сиденье. Правда, водительском.       — Салемм? Серьёзно?       — На одну «м» серьёзнее, чем могло бы быть.       — Надеюсь, меня там не сожгут на костре, — пробурчала Коралина, перекладывая пакет на соседнее сиденье.       О. Ж. Г. постучал в стекло, и девушка его опустила.       — Подбросишь до Уиверкрика?       На карте на юг от Портленда был только Биверкрик, но почему бы не быть и Уиверкрику? На картах теряется многое. Гора Олимп, например.       — Залезай, — немного удивлённо проговорила Коралина и убрала посылку на заднее сиденье.