Маршрут для тех, кто не торопится домой

      Когда слушаешь истории О. Ж. Г., кажется, что время несётся так, словно опаздывает в какую-то далёкую галактику, а дорога под колёсами машины — ещё быстрее. Биверкрик встретил их потускневшей от дождей вывеской с бобрами, радостно строящими плотину. Указатель на Уиверкрик стоял прямо за щитом с рекламой нового крытого катка, открывшегося на территории местной школы. Если не вглядываться — ни за что не заметишь.       Грант вышел из машины прямо рядом с деревянным указателем, покрытым паутиной и сообщающим всем путешественникам, что они въезжают в «Уиверкрик, население 2002».       — Не хочешь заглянуть к местным гадалкам? Лучшие на западном побережье, могу за них ручаться, — Грант подмигнул Коралине и стряхнул с плеча паука. Девушка поёжилась. Она не страдала арахнофобией в полном смысле этого слова, но, судя по количеству паутины, которая покрывала здесь не только знак, но и деревья, и вообще всё по ту сторону дороги, въезжать в Уиверкрик было плохой идеей. Даже если этими гадалками могли оказаться мойры.       — В другой раз, спасибо, — отмахнулась Коралина и помахала Гранту рукой.       — Будь осторожна! — донеслось до девушки в шуме ветра. Может, показалось — О. Ж. Г. не разбрасывался пожеланиями удачи и предупреждениями. Он больше любил сюрпризы. Даже опасные для жизни.       Только вернувшись на трассу № 5, она обнаружила на соседнем кресле мешочек лепреконского золота. Оно, в отличие от настоящего, ирландского лепреконского золота, не исчезало на утро, подобно туману.       За несколько километров от Салемма радио перестало работать. И тогда Коралина запела песню, которую пел её отец, когда она была совсем маленькой. «Я свою малышку С серенькими глазками Накормлю мороженым, Сладкой, вкусной кашкою. Обниму покрепче, рядом посажу. И на ушко тихо вот что я скажу: «Ни за что на свете я наверняка Не засуну дочке в сандвич червяка!»*******       Прежде она всегда её смешила. Сейчас ей хотелось плакать.       Коралине казалось, что на дворниках осталось немного паутины — наверняка из Уиверкрика. И когда только успели?       Фантомный ключ на её шее холодил кожу. Ещё немного — и он намертво к ней приклеится. Тогда от проклятия уж точно не избавиться.       Ей становилось легче. Сны о колодце почти перестали тревожить, ключ редко когда намекал о себе, и теперь Коралина могла жить в одном месте гораздо дольше одного сезона. Дело было не только в дороге. И даже не в загаданном желании. Коралина знала: тяжесть её проклятия снимают, когда думают, что она смотрит в другую сторону.       Тот ангел в бежевом свитере, потягивая свои белоснежные крылья, лишь отвлекал внимание. Заваренный им чай растопил холод ключа, а может, и какую-то его часть, пока Коралина слушала истории и старалась не замечать прислонённого к каминной полке меча.       В Бейкер Тауне, где у всех домов были одинаковые номера — 221 b — и двери разных цветов, она почувствовала, как ключ с её шеи сорвали. Тот самый ключ, который никто не видел, включая её саму. Никто, кроме О. Ж. Г. и его адресатов.       Дверь, в которую Коралина постучалась, была когда-то красного цвета, но потом её залили чем-то склизким и изумрудно-зелёным. Мужчина, отозвавшийся на стук, втащил Коралину внутрь квартиры вместе с посылкой и тут же сорвал в её шеи ключ. Джонс ещё пару дней чувствовала, как горит кожа над лопатками, у самого основания шеи.       В квартире № 221 b царил хаос.       Мистер М., которому предназначалась посылка, пробормотал «Наконец-то!», разорвал упаковку, выудил из коробки широкий мясницкий нож и броcил его своему помощнику. Тот поймал нож с удивительным проворством и исчез за второй дверью, ещё больше покрытой изумрудной жижей, чем входная. Коралина вдруг осознала, что впервые увидела содержимое посылки О. Ж. Гранта. Условия договора не позволяли ей заглядывать внутрь.       Чуть позже, когда её усадили на кухне и предложили кофе, Коралина заметила на разделочной доске несколько пульсирующих комочков плоти. Если бы не зелёный цвет крови, она могла бы поклясться, что это были настоящие человеческие сердца.       В Калифорнии, недалеко от Долины Смерти, находился городок Бейкерсмидоу, до которого тоже можно было добраться по трассе № 5. Посылка, которую ей нужно было туда доставить, занимала почти всё заднее сиденье и иногда издавала звуки, похожие на чириканье — только если бы чирикал металлический воробей размером с газонокосилку.       Получательница, бледная девушка в чёрном, встретила Коралину у дома номер 221 и помогла вытащить чирикающую коробку из «жука».       — Может, умерите моё любопытство? Что там? — кивнула Коралина в сторону посылки, когда они купили в ближайшем магазине лимонад и расположились на лавочке у остановки.       — Я и сама не знаю, — пожала плечами девушка. — Попросила меня удивить.       — Что бы там ни было, надеюсь, оно достаточно удивительное.       Заказчица рассмеялась, а потом вдруг посерьёзнела.       — Пятнадцать лет — долгий срок для проклятия, — сказала она и сделала рукой жест, словно стирала что-то прямиком из мироздания. Наверное, все друзья О. Ж. Г., которые просили их «удивить», такое умели.       — Не хочу, чтобы наша следующая встреча произошла раньше времени, — загадочно произнесла незнакомка и закинула пустой стаканчик в ближайшую урну. — А мне нужно поработать.       Через пару мгновений из-за поворота на полному ходу выскочила ярко-красная машина. Визг тормозов резанул по ушам. Первым порывом Коралины было схватить за руку девушку в чёрном и нырнуть за лавку, но её уже не было рядом: каким-то непостижимым образом она оказалась верхом на багажнике потерявшего управление автомобиля. Он врезался в витрину парикмахерской, обещавшей "сезонные скидки для военных".       Рука водителя, которую отрезало подставкой для ног у фирменного кресла — или железным краем рамы, кто знает? — шевельнула пальцами, прежде чем замереть в луже яркой, под цвет машины, крови. Бледная девушка, невредимая, соскочила с багажника и открыла крышку. Вместе с дымом оттуда выкатилась женщина в малиновом платье, связанная по рукам и ногам. В её груди зияла огромная дыра: были видны тонкие полумесяцы рёбер и ленты внутренностей.       Коралина отвела глаза, а когда снова подняла голову, ни девушки в чёрном, ни посылки уже не было. В тот день Джонс впервые разговаривала с полицией. Странно, что ей никогда не доводилось делать этого раньше.       После визита в Бейкерсмидоу Коралина не видела снов о колодце почти четыре месяца.