Волшебства не существует

      «Жрать хочу».       Огромный черный силуэт бесшумно рассекал воду с невероятной скоростью. Человекоподобное существо за кем-то гналось. Несчастная форель, отбившаяся от косяка, из последних сил, на которые способна рыба, пыталась спастись от неминуемой гибели в зубах охотника. Внезапно острые когти впились в ее бока, потоки крови просочилась из ран и причудливыми завитками всплыли к поверхности. Еще живая форель почувствовала, как что-то вгрызается в ее хребет, и не выдержав болевого шока, умерла в зубах своего мучителя.       «Как вкусно», — отрывая кусок за куском от рыбешки, думала женщина. С удовольствием обглодав до костей свою добычу, она позволила останкам плавно опуститься ко дну.       День клонился к закату. Под водой становилось темно, и блики солнца постепенно перестали переливаться в гладкой поверхности озера. К девушке бесшумно подплыл еще один представитель ее вида.       — Как дела? Поймала что-нибудь?       — Нет, пришлось перекусить падалью. А ты?       — Я тоже ничего не нашел. Кажется, будто вся рыба куда-то уходит или вымирает, не знаю, — он заметил, что у сестры осталась рыбья чешуя у рта, но решил не упрекать ее во лжи. Будь он на ее месте, тоже не захотел бы делиться.       — Сегодня снова будем спать голодными.       — Мы бы не спали голодными, если бы не твои дурацкие принципы. Что такого в поедании людей?       — Они разумные, такие же, как и мы с тобой.       — И? Что мы будем делать, когда жрать совсем станет нечего? Посмотри на себя! Кожа да кости, да и я не лучше. Никогда у меня так не выпирали ребра, а мой хвост! Посмотри на него! Я могу провести рукой и нащупать каждую кость. Ни один русал на меня не посмотрит!       — Ты отлично выглядишь, я на тебя посмотрю, — попытался было он подбодрить сестру.       — Не нужна мне твоя жалость. Пойдем спать, — она поплыла к пещере, часть поверхности которой не была заполнена водой.       Голод не давал заснуть. У Ларса сводило желудок, несколько раз за ночь его рвало. Сейре было не до сна из-за постоянного урчания в животе. Наконец, изможденные, они заснули под утро на груде высушенных водорослей, которая служила им постелью. Времени для сна на суше было достаточно для них, чтобы кожа не пересохла и не начала трескаться, да и невыносимая для человека влажность в пещере благоприятствовала здоровому сну русалок. Сейра проснулась от очередного приступа кашля брата. Он был болен, подхватил непонятно откуда заразу, но девушка, беспокоясь, в первую очередь о себе, не ощущала таких же симптомов. Видимо, это было нечто, не передающееся по воздуху или воде.       — Ларс, я могу выманить человеческого лекаря. Может, он поможет.       — И что он тебе скажет? — его снова разразил кашель. — Ты уже пыталась в прошлый раз, они невменяемы и не могут под действием твоего яда сказать что-то вразумительное, а показать ему меня — это самоубийство.       — Но мне тяжело смотреть на твои страдания.       — Давай лучше поищем еды.       Озеро, где они жили, казалось бескрайним, даже эти двое никогда не были во всех его уголках. Во-первых, опасно, во-вторых, нет особой необходимости, в-третьих, опасность подцепить заразу. С самого детства двойняшки были неразлучны, вместе они прошли через многое: потеряли всю семью, столкнулись с голодом, а теперь еще и с болезнью. Несколько лет назад их небольшое семейство, поразила ранее неизвестная эпидемия. Первыми умерли бабушка с дедушкой, немного погодя — отец и мать. Детей спасло только то, что мать догадалась изолировать их от семьи и поселить в пещере, где они обитают до сих пор. Ежедневно она приходила и оставляла им еду, но в одно роковое утро она не вернулась. В тот день дети поняли, что остались одни. Постепенно они научились сами охотиться на косяки рыб, воровать у людей пропитание и вообще выживать. Все было не так плохо, если бы за последний год две крупные двадцатилетние русалки не превратились в замученных дохляков. Голод изводил не только их тела, но и души. Рыба уплывала вглубь озера или попросту массово умирала, разнообразие и качество пищи резко упало для этих двоих. Отправиться за рыбой они не могли, так как память о том, что дед принес к ним в семью ту страшную болезнь после путешествия по бескрайним просторам их глубоководной родины, все еще была сильна. Жизнь ставила перед ними малоприятный выбор: смерть от болезни или смерть от голода. Они выбрали второе.       Ларс выплыл из воды и сел на торчащий над поверхностью булыжник.       — Я не могу, у меня больше нет сил, — прошептал он. Ему в лицо полетел куст водоросли.       — Хватит мямлить! Мне так же плохо, как тебе, но я не распускаю нюни!       — Нет, тебе лучше, чем мне, потому что ты не брезгуешь кое-чем, — он скривился в злой усмешке.       — И ты еще упрекаешь меня, святоша. Ничего, ты еще придешь ко мне с мольбами о кусочке мясца.       Над русалками нависала полутораметровая скала, любой человек или животное могли запросто спуститься к воде и увидеть их. Внезапно они услышали наверху какие-то звуки, похожие на пение. Похоже, рядом гуляла юная девушка или девочка. Брат с сестрой прижались к каменистой острой поверхности горной породы, чтобы человек не смог их увидеть, если посмотрит вниз на воду с края скалы.       — Какой же здесь прекрасный вид! — услышали они. Судя по голосу, это был не ребенок. — Вот и перекушу тут.       «Перекусит…» — одного этого слова было достаточно, чтобы у несчастных голодных русалок рот наполнился слюной и глаза загорелись. От потенциальной жертвы их разделяло всего несколько шагов.       — Ларс, давай, это наш шанс, — тихо сказала русалка и стала толкать локтем брата. — Даже если еда для нас несъедобна, мы можем убить ее.       — Нет, ты что… Я не могу… — процедил он в ответ, разрываясь между своими принципами и урчащим животом.       — Лапочка моя, она здесь одна, нас никто не заметит, прошу тебя, — взволнованно шептала сестра ему на ухо, слегка обнимая за плечи, ведь жертва может убежать в любой момент.       Ларс боролся с искушением недолго. Он выглянул из-за камня и увидел девицу в длинном розовом платье. Она все еще стояла на краю скалы и всматривалась вдаль. По ее одежде и прическе он понял, что жертва не из бедных. Это значит, после исчезновения девчонку будут долго искать. Он вытянул руку вверх, чтобы схватить ее за ногу в удобный момент, вторую руку поместил на выпирающий камень для резкого скачка.       Человеческая девушка снова вдохновенно вздохнула и, улыбнувшись, развернулась по направлению к полянке. Вдруг она почувствовала, как что-то мокрое схватило ее за ногу и потянуло к обрыву. Девушка громко вскрикнула и упала на землю. Когда она повернулась на спину, то увидела нависшего над ней самого дьявола. Дьявол закрывал собой солнце, и было невозможно разглядеть черты его лица. Только злые горящие глаза словно прогрызали несчастную насквозь. Монстр схватил девушку за шею, та попыталась было закричать, но боль от удушения и нечеловеческий страх не дали ей вымолвить ни слова. Ногами стало невозможно пошевелить, они были придавлены чем-то таким же мокрым и очень тяжелым. Чудище склонилось над ней так низко, что девушка ощутила его горячее и частое дыхание на своем лице. Монстр думал.       Несколько мгновений Ларс смотрел в глаза своей жертве, затем быстро перевел взгляд на ворот ее платья, закрывающий юную белую шею. Он быстрым рывком разорвал дорогую ткань, обрамленную пуговицами и кружевами. Русал обнажил зубы с четырьмя острыми клыками, верхними и нижними, и припал к шее девушки. В момент, когда он дотронулся зубами до ее кожи, он вдруг учуял чудесный запах. Нет, пахла не девица, это было кое-что получше. Ноздри Ларса уловили аромат свежего хлеба, спелых яблок и парного молока.       Не думая ни о чем, он слез с умирающей от страха девушки и подполз к корзинке с едой, которая, вероятно, служила ей обедом. В яростном порыве он вывалил содержимое на землю и с упоением стал пожирать хлеб, запихивая его в себя огромными кусками. Затем он принялся за молоко, жадно прильнув к стеклянной бутылке и мгновенно выхлебав все содержимое, как вдруг его разобрал приступ кашля.       — Куда это ты собралась? — услышал он за спиной Сейру.       Русалка схватила попытавшуюся было бежать девушку. Она держала несчастную сзади за плечо, закрыв ей рот одной рукой, а вторую приставила к ее животу.       — Только двинься, и я вспорю твой чудный животик, — злобно процедила она.       — Сейра, хватит. Отпусти ее, мы и так напугали бедняжку, — попытался Ларс повернуть ситуацию в мирное русло.       — Мне оставь хоть что-нибудь, обжора.       — Тут куча еды, давый сюда.       — Чтобы эта убежала и все рассказала? Ты совсем больной? Ее нужно убить.       Девушка едва заметно отрицательно помотала головой. Сейра это заметила и злобно посмотрела на нее, впившись ей когтями в живот. На нежной розовой ткани выступили пять красных пятнышек крови.       — Что-то хочешь сказать? — заложница в ужасе зажмурилась.       — Если что-то выкинешь, я убью тебя, — Сейра убрала ладонь ото рта девушки к ее шее.       — Я… — задыхаясь, с пересохшим горлом, произнесла та, — я никому не скажу!       — Ну да, прямо уж. Ларс, оставь мне, урод! Лучше бы помог с ней разобраться, — она немного помолчала, задумавшись. — Меня просят тебя отпустить, но я не могу этого сделать просто так. Мы с тобой заключим сделку. Согласна?       Девушка сделала несколько быстрых кивков.       — Отныне ты будешь каждый день приносить сюда нам еду. Если ты этого не сделаешь, я нашлю чуму на твой город. Ты же не хочешь этого?       Бледная как смерть, та снова отрицательно помотала головой.       — А если мы узнаем, что ты кому-то рассказала обо всем, что сегодня произошло, я убью не только тебя, но и всю твою семью: мать, отца, бабку, деда, собаку, кошку, корову, любовника — всех. Усекла?       Сказав это, русалка расцепила свою мертвую хватку. Девушка обессилено упала на землю, бросила взгляд сначала на пожирающего ее припасы длинноволосого дьявола, а затем на такую же дьяволицу, оставившую ей кровавые следы на платье.       Неизвестно, откуда у бедняжки появились силы бежать, но еще никогда она не неслась сквозь лес с такой скоростью. Ей до сих пор казалось, что эти безногие существа могут настигнуть ее и закончить свое гнусное дело. Девушка пыталась убедить себя, что все это ей приснилось, но стоило ей схватиться за разорванный воротник или за живот, на котором остались застывшие следы крови, ужас накатывал с новой силой.       Через какое-то время пострадавшая выбежала к окраине своей родной деревеньки, в которой ее отец был главой. Солнце должно было вот-вот зайти. Не выдержав нахлынувших на нее эмоций, девушка села на землю, облокотившись на толстый ствол дуба, и разрыдалась.