5 раз, когда Спок спас Джима, и 1, когда он этого не сделал

Возможно, стрелять в огромную, ярко-розовую сердитую антилопу было не самой лучшей идеей. Но у Джима не осталось другого выхода, и хотя идея была далека от совершенства, только так их миссия могла закончиться с одной лишь потенциальной жертвой: им самим. Поэтому он стоял перед своим небольшим десантным отрядом, состоящим из мистера Спока, Боунса, Сулу и энсина Рэйес, и делал вид, что прислушивается к предупреждающим комментариям старпома, раздающимся у него над ухом. Вслед за тем он, продолжая игнорировать все предложения Спока, вытащил фазер и выстрелил огромной уродливой твари четко промеж глаз. Естественно, она этому не очень-то обрадовалась. Зверюга взревела и тряхнула массивной головой, заставляя всех, кроме Джима, инстинктивно дернуться. Он воспользовался секундным замешательством отряда и метнулся, перекатываясь под покрытое мехом брюхо твари. Уворачиваясь от ударов её копыт и не сбавляя скорости, Джим выстрелил еще раз. Краем уха он услышал своё имя со стороны пещеры, в которую создание ранее загнало его команду, но он проигнорировал этот крик. Тварь резко развернулась — безумные глаза уставились на него из-под чудовищных оленьих рогов, — и бросилась вдогонку. — Чёртчёртчёрт. Я облажался. Дерьмо, — выругался Джим, несясь через кусты, надеясь, что чудовище потеряет его из виду посреди листвы. К несчастью, удача отвернулась от него, потому что тварь начала опрокидывать огромные древоподобные растения так, словно те были сделаны из бумаги. Она вихрем неслась за ним всё глубже в чащу. Джим оглянулся, оценивая разделяющее их расстояние. И едва не остановился в замешательстве — точнее, вообще-то, он споткнулся и почти упал лицом на землю. Он больше не мог видеть чудовище, но слышал треск веток и чувствовал, как дрожит земля. Он взглянул вправо и вскрикнул, когда розовая антилопа издала оглушительный рев, опаляя его своим отвратным дыханием. Ускоряясь в отчаянной попытке оторваться и одновременно вновь выхватывая фазер, Джим уклонился, но недостаточно быстро. Она врезалась в него сбоку, сбивая с ног и вышибая фазер из его рук. Джим приземлился со стоном, и знакомый до боли звук ломающихся ребер достиг его ушей. С трудом он заставил себя вскочить на ноги как раз вовремя, чтобы вновь увидеть преследующую его зверюгу. Он бросился влево, пытаясь избежать столкновения. Правый бок пронзила боль: тварь проткнула его своим рогом, оттаскивая к стволу дерева. Зрение помутилось; Джим осознал, что странный шум, звоном отдающийся в ушах, издавал он, крича от невыносимой боли. Удерживаемый между тварью и жесткой корой, Джим не мог даже попытаться вырваться. Он был парализован от боли, пульсирующей в рёбрах, которые сопротивлялись его положению, и чувствовал, как теплая кровь сочилась из раны вниз, где уже натекла небольшая лужица. Наконец, чудовище дернуло головой, и Джим с болезненным стоном съехал вниз. Вскрикнув, он упал несколькими футами ниже на что-то, напоминающее траву. Зрение начало пропадать, и Джим знал, что вот-вот потеряет сознание либо от боли, либо от потери крови. Антилопа, кажется, поняв, что он больше не представлял собой угрозы, медленно потрусила в противоположном направлении. В сторону его экипажа, с опозданием осознал он и понадеялся изо всех сил, что они успели найти способ убраться отсюда, что Скотти починил транспортер, и что Споку хватило здравого смысла эвакуировать всех без него. Его сердце остановилось — образно, не буквально, пока нет, — когда он увидел знакомый силуэт в голубой форменке, несущийся к нему. Джим попытался позвать Спока, когда тот приблизился на расстояние крика, но звук исказился, и его губы окрасились свежей кровью. Спок упал на колени позади Джима и бережно перевернул его, но, несмотря на его осторожность, Джим зашипел от боли. Спок оторвал от рубашки кусок ткани и прижал к ране, стараясь остановить кровь. Джим снова попробовал сказать что-то, но Спок остановил его взглядом, в котором он безуспешно попытался скрыть беспокойство: — Не пытайтесь говорить, капитан. Вы можете неосторожно ухудшить состояние ваших ран. Оставшиеся члены десанта были транспортированы на борт Энтерпрайз, но поисковые сенсоры находятся в нерабочем состоянии, поэтому было логично остаться и определить ваше местонахождение, так как мои сила и скорость больше в сравнении с человеческой… — Одной рукой он выхватил коммуникатор, другой крепко зажимая рану Джима. — Мистер Скотт, я обнаружил капитана. Прикажите офицерам медслужбы ожидать нас. Транспортируйте, — отрывисто распорядился он. Джим уже начал ощущать легкое головокружение, словно он плыл на плоту вдоль реки. Боли больше не было, хотя он отстраненно подумал, что она должна быть. Внезапно его окутал свет, и ему стало немного интересно, умирает ли он опять. Но затем Джим увидел любимую транспортаторную его звездолета и понял, что всё будет в порядке. — Твою мать, парень! Джим, грёбанный ты говнюк, — послышались ругательства доктора, и Джим улыбнулся несмотря на серьезность всей ситуации. Он встретился взглядом со Споком — его глаза сияли тревогой, линии лица стали жестче, — затем глаза его закатились, и больше он уже ничего не мог видеть. Пробуждение в медотсеке уже давно стало нормой, но не ощущение слона, расположившегося у него на животе. Он застонал, открывая глаза, и почувствовал, как кто-то бережно стирает пот с его лба. — Не веди себя как младенец, — процедил Боунс, но Джим прекрасно расслышал облегчение в его голосе. В поле зрения медленно проявились доктор, биокровати, медицинское оборудование, а также его первый помощник, сидящий в кресле прямо напротив него, и выглядевший изнурённым. — Как долго?.. — охрипшим голосом спросил Джим. Боунс открыл рот, чтобы ответить, но Спок опередил его: — 34 часа, 27 минут и 56 секунд, капитан. Джим мысленно поморщился из-за обращения, потому что это означало, что Спок был зол на него. Опять. Боунс раздраженно хмыкнул в ответ на вулканскую точность. — Не то чтобы он считал, ага… — пробурчал он, и затем повысил голос, собираясь отчитать Джима. — Какого черта ты думал, убегая вот так? Ты не только не посоветовался с остальными — или хотя бы предупредил нас о своем плане, — ты почти убил себя, Джим! Снова! Потерял огромное количество крови, сломал четыре ребра, ушиб еще три, легкое пробито… ах да, и зияющая дыра в твоей груди! Черт подери. Боунс на мгновение сжал голову в руках, но затем взял себя в руки. — Сколько еще я должен копаться в твоей грудной клетке? Ты можешь просто постараться не умирать, хотя бы раз, прости Господи? — Эй, я не был в опасности во время нашей последней миссии, — убийственный взгляд обоих офицеров сообщил, что они не оценили его чувство юмора. — Слушайте, я не самоубийца, ладно? Я просто пытался спасти свой экипаж. Других вариантов не было, так ведь? — Когда Спок промолчал, он убедился в своей правоте, — Я понимаю, что вы волновались из-за меня, и я благодарен вам обоим за это, но я буду делать то, что должен, ради вашей безопасности. На моем месте вы бы сделали то же самое. Боунс вскинул руки в жесте драматичного неодобрения и ушел, бормоча на ходу, но Джим знал, что он прощен. Оставался только Спок. Джим повернулся, чтобы взглянуть на своего возлюбленного, слегка приподнимая брови и улыбаясь своей особенной улыбкой, которая, он знал, смягчит его неприступную половинку. Как Джим и ожидал, Спок поднялся из кресла и не спеша приблизился к нему. Джим взял его за руку и потянул, заставляя наклониться, чтобы нежно коснуться своими губами его. Когда они разъединились, Спок прижался своим лбом ко лбу Джима и вздохнул. — Эй, — прошептал Джим, — Я в порядке. И мне жаль. Спок кивнул всё в том же положении. Джим слегка приподнял подбородок так, чтобы кончики их носов соприкасались. — Я люблю тебя, — пробормотал он, — очень, очень сильно. Спок рвано вдохнул, дрожь пронзила всё его тело. — И я тебя, ashaya. Talukh nash-veh k’dular. Джим вдруг слегка оттолкнул его и нажал кнопку сбоку на его кровати, расширяя ее, чтобы там могло поместиться двое. — Иди сюда. — Джим, я не думаю, что… — Тсс. Просто ложись. Это приказ. — Ты не на дежурстве, — тихо ответил Спок, но всё же забрался в кровать. Он прилег так, чтобы Джим мог удобно устроиться в его объятьях, и Джим сплел их пальцы воедино поверх места, где билось его сердце. — Чувствуешь? — Джим прижал их руки крепче, чтобы Спок мог почувствовать его сердцебиение, не обращая внимания на небольшой дискомфорт, который вызвало это движение, — Всё еще бьется. Я никуда не денусь. Он взглянул на Спока, улыбка подернула уголок его губ: — Вам так легко не избавиться от меня, мистер. Я практически несокрушим. Пальцы Спока слегка сжались, но он ответил лишь: — Тебе необходимо отдохнуть, чтобы ты смог восстановить силы. — Хорошо-хорошо, — Джим закатил глаза, но зевок выдал его. Он крепче прижался к груди Спока и скользнул в безмятежный сон. Если Боунс и зашел позже, застав своего капитана и первого офицера крепко спящими в объятьях друг друга, то он не стал ни будить их, ни упоминать об этом кому-либо.