Королева

      Сегодня Тар-Калион похоронил отца, и теперь он не знал, как жить дальше. "Да здравствует король!", - радостно кричали на улицах при виде Калиона, вместе со всей знатью едущего к роскошной усыпальнице, но он слышал в толпе и громкий плач. Большинство жителей Арменелоса искренне скорбело по Тар-Палантиру. Юный король захлебнулся рыданиями. Как ему быть дальше? Теперь он сам стал правителем Нуменора. Да, сегодня у него есть время погрустить и поплакать в одиночестве, но уже завтра придется приступить к новым обязанностям... Готовиться к коронации. И играть роль, которую он никогда не хотел. Быть королем. Калион прекрасно понимал, что когда-нибудь этот день настанет, но можно ведь помечтать, что у него будет спокойная тихая жизнь? Или нет, даже это ему не позволено?       - Калион! - услышал он тихий голос у себя за спиной.       - Мири! - ошарашенный юноша подскочил, вытирая слезы. – Почему ты здесь? Ты же не любишь Менельтарму!       - Ради тебя это можно побороть, - Мириэль присела рядом с ним на холодный мраморный пол. - Я вернулась, чтобы поддержать тебя, брат. Почему ты здесь совсем один? Разве никто не захотел помочь тебе в такой ужасный день?       - Отца больше нет, Мири, - смущение схлынуло, и Калион почувствовал, что его глаза снова наполняются слезами. - Сегодня все так и вились вокруг меня, но на самом деле я один как никогда. И я прогнал всех, чтобы убежать от их внимания.       - Нет, - горячо возразила Мириэль, сжав его руку. - Ты не один, братец! Я всегда буду рядом. Мы же лучшие друзья, помнишь?       - Да, - согласился Калион, - друзья навек, - и он крепко обнял свою двоюродную сестру, единственного человека, поддержка и утешение которого ему были действительно приятны и нужны. Весь двор сегодня и во все остальные дни, начиная с обострения болезни отца, буквально смотрел Калиону в рот, но нужна ему была только Мири. Он понимал, что это неспроста. Узнав, что Тар-Палантир болен, в столицу прибыли вовсе не те люди, что король хотел бы видеть. Калион все понимал. Одну сестру он променял бы на сотни этих бесчестных людей.       - Если хочешь, поплачь, - шепнула Мири. Она говорила что-то еще, сочувствующее и утешающее, и юный король сам не понял, в какой момент слезы снова потекли из его глаз. - Я всегда буду с тобой.       И Калион лишь крепче ее обнял.       Пока Мири вела его во дворец, юный король с благодарностью думал о том, какая у него замечательная сестра. Мириэль всегда была самой лучшей, самой необыкновенной из всех девушек, которые его окружали, а их было немало. Калион ясно понимал, что популярности у женского пола он обязан лишь тем, что является наследником престола Нуменора. Что в других условиях никому не был бы интересен тихий замкнутый юноша, просиживающий целыми днями за книгами. Отец был таким же когда-то. А Мириэль была совсем другая, хотя они и родственники.       О, были очень близки, сколько себя помнили. И Мири была рядом с Калионом не потому, что он был принцем, и не только потому, что он был ее братом. Просто сестре с ним было хорошо, она всегда это говорила, и он не мог ей не верить. Калион часто слышал от своих приятелей-юношей, что в обычных семьях братья и сестры постоянно ругаются, а могут даже и подраться. Но сам юный король был единственным ребенком у своих матери и отца, и проверить это не мог, а с двоюродной сестрой они ссорились лишь в детстве - из-за игрушек и прочей ерунды. Подросшие Мириэль и Калион всегда были не разлей вода, какими бы разными по характеру и по взглядам они ни были. Калиона всегда огорчало, что его сестра не была Верной и не любила Валар и Эльдар, и их отцы не ладили. "Прости, меня так воспитали, я не могу предавать отца", - говорила Калиону Мири когда-то давно. Из-за этого король, отец Калиона, не слишком одобрял дружбу двоих молодых людей - он не любил своего брата. Однако после нескольких споров Калион и Мириэль просто решили избегать тем, расстраивающих их обоих, и не заговаривали о них с тех пор, как были подростками. Сейчас Мириэль не любила подниматься на Менельтарму, Калион это знал - и на этом все. О разногласиях в их убеждениях они забыли. Может быть, надеялся юноша, взгляды Мири еще поменяются. Но даже если нет, он бы простил... ведь она так красива! И он так любил ее...       Уже несколько лет Калион любил Мириэль не только как сестру, за что иногда ненавидел себя. Конечно, Мириэль не из тех, кто будет любить его только из титула, и это так прекрасно! Не были бы они родственниками... Но и поразить такую девушку, как Мири, кроме титула ему нечем... Да, они очень близки, но будет ли Мири уважать его больше, если он не перестанет ныть при ней?.. Но это только сегодня, она же поймет, он же потерял отца, а она такая замечательная...       Множество этих мыслей терзало голову Тар-Калиона уже не первый год, но сегодня он ненавидел себя за то, что даже сразу после похорон отца все равно думает о своей запретной любви, даже в такой день не может о ней забыть. Сестре бы и в голову не пришло такое... Наверное, лучше было бы, если бы она и вовсе бы не приходила. Было бы неплохо, если бы Мири уехала... куда-нибудь подальше. Но почему она должна покидать свой любимый Арменелос только из-за его несдержанности?.. Ерунда, он не должен и думать о том, чтобы отослать сестру. Калиону стало стыдно, но и прямо сейчас он просто не мог остаться один.       - Мири! - вцепился Калион в рукав сестры, когда он довела его, жалкого, заплаканного, по черным коридорам королевского дворца до его покоев. Слуги делали вид, что не обращали на них внимание. - Не уходи!       - Разумеется, - ответила Мириэль. – Я и не собиралась. Сегодня ты весь день будешь только со мной.       И она была. Не отходила от него ни на шаг, пока Калион не стал чуть более спокоен, пока его слезы не высохли. Вместе они вспоминали прошлого короля Тар-Палантира, его доброе сердце и справедливое правление, то, каким он был замечательным отцом и дядей, и вскоре грусть Калиона стала чуть более светлой. Пусть из него самого и не получится хороший король, он слишком добр и мягок, и вообще не хотел бы себе такой судьбы, но, несмотря на это, Тар-Калион пообещал себе, что он хотя бы найдет тех людей, при которых его страна не будет нуждаться ни в чем. Советники его отца, наверное, ему очень подойдут. Он отошлет из столицы тех, кого не любил Тар-Палантир, и приблизит к себе его друзей. И да не покинет их всех милость Валар.

***

      Вернувшись в свои покои после долгого скучного дня с двоюродным братцем, Зимрафель, как называл ее отец, устало застонала и рухнула на кровать. Протянув руку к столику у изголовья, девушка схватила пачку пришедших за день писем и стала их разбирать. В основном это были письма от поклонников. Какие-то чудом вырвавшиеся в столицу землевладельцы... Глупость, у нее есть цели поважнее! Зимрафель захихикала. Недаром она считалась самой красивой девушкой при дворе, вот как мужчины вокруг нее пляшут! Ее черные волосы и глаза не контрастировали с кожей, которая была чуть смуглее, чем у обычных нуменорцев (Зимрафель не знала точно, но кто-то говорил, что в роду ее давно покойной матери имелись какие-то харадцы. Глупости, хмурилась Зимрафель. Она чистокровная нуменорка и гордится этим!). Она не была выше других девушек, скорее уступая им росте, но ее фигура была выше всяких похвал, и больше всего Зимрафель гордилась своей необычайно тонкой талией. Ей внешность не совпадала с общепринятыми канонами. Но все равно племянница короля была потрясающе красива - так считали все, но более всего она сама.       Зимрафель всегда высоко себя ценила, всегда считала, что в ней есть искорка, и что остальные девушки не обладали и сотой долей ее обаяния, чувства юмора, умения общаться. Они, может, и были милы, но также они были застывшими статуями, скованными правилами приличия, которые были весьма строги при дворе Верного короля Тар-Палантира. А переливчатый смех его племянницы каждый день раздавался под сводами старого дворца и оживлял место, помнящее еще первого короля Элроса Тар-Миньятура. Вкус Зимрафель славился среди придворных дам и их портних и камеристок. Ее наряды всегда были шикарны, в таких и деревенская простушка смотрелась бы королевой. Королева... Губы Зимрафель растянулись в усмешке. Как же ей было сладко это слово!       - Зимрафель! - услышала она строгий голос у себя за спиной, пока рассеянно пробегала глазами очередное напыщенное и глупое любовное письмо. Да, конечно, вероятно (хотя почему всего лишь вероятно?) золотая девушка королевского дворца, будущая королева Ар-Зимрафель, такая дура, что обязательно придет сегодня в полночь к фонтану, чтобы насладиться «звездным небом, чудесной музыкой и нашей любовью» вместе с каким-нибудь дураком, имеющим жалкий клочок земли в какой-нибудь глуши.       - Отец! - девушка перевернулась на спину и подскочила на кровати, пытаясь незаметно спрятать листы бумаги. Отец заметил это, но письма дочери его не интересовали. Десяток лет назад все было бы по-другому, но отец уже успел убедиться, что дочь обладает крупицами ума, и теперь проявлял к ней доверие. Незаинтересованный взгляд скользнул по исписанным листам бумаги. Зимрафель тонко улыбнулась.       - Как все прошло? - Гимильхад уселся на кресло около огромной кровати дочери и принялся сверлить ее глазами.       - Именно так, как и планировалось, - Зимрафель подняла бровь и усмехнулась. - С тех пор, как все разбежались, я была с Калионом, пока он не лег в постель. Когда вернулись сюда, отправляла подальше даже прислугу. Понимаете, юный король слишком устал и подавлен, чтобы кого-то видеть. Я сама все передам. Если Калион не был с потрохами наш до сегодняшнего дня, то теперь он точно предан мне всем сердцем, - она сладко улыбнулась и с огромным удовольствием потянулась. Какая интересная игра... Как радостно в ней побеждать!       - Умница, дочка! - Гимильхад радостно хлопнул в ладоши, а Зимрафель удивилась - отец все же не часто хвалил ее. - Если ты будешь продолжать, - жарко зашептал он, приблизившись вплотную к дочери, - ты добьешься всего, что мы хотим. Калион тряпка, он не на что не способен! Сегодняшний день показал это еще ярче!..       Он продолжал что-то пылко вещать, яростно размахивая руками, но Зимрафель его не слушала - все это она слышала миллионы раз. Весь этот бред. Я - король. Мои внуки будут великими королями. Страна будет такой, как была до опозорившего ее Тар-Палантира. "Властолюбивый ублюдок", - думала девушка, согласно кивая и растягивая губы в ненатурально сладкой улыбке, - "как мне надоело добиваться своих целей, хотя бы для виду считаясь с тобой".       После того, как Гимильхад в очередной раз рассказал свои планы якобы покорной дочери и убрался из ее комнаты, Зимрафель подошла к туалетному столику и взглянула на себя в зеркало. От вида собственного прекрасного лица ей всегда становилось легче, и она обретала еще больше уверенности в себе. Зимрафель оперлась о столик, взглянула в зеркало, изогнула бровь, как ей это нравилось, припудрила небольшую родинку над губой, усмехнулась своему отражению, послала ему воздушный поцелуй и задумалась. Да, у отца есть планы на ее счет. Да, возможно, у Калиона тоже есть планы на ее счет (а если нет, то она вложит их в его глупую наивную голову). Но она перехитрит их всех. У Ар-Зимрафель Прекрасной, золотой девушки, прекраснейшей во всем Нуменоре есть свой план. И она его выполнит.       Она станет королевой.