Замена.

— Наруто, тебе придётся просмотреть эти две стопки и расписаться здесь, здесь и ещё вот тут, — последний раз указал Шикамару на один из многочисленных листов бумаги.       Хокаге опечалено вздохнул и оставил свою роспись на приказе, где красовалось гордое и всем известное имя клана Узумаки. Теперь эта семья была известна не только благодаря хокаге, но и его сыну — Узумаки Боруто. Шикамару удалился и Наруто остался один в своём кабинете. Вот-вот должен был прийти сын, чтобы обсудить предстоящее задание. Новой целью « Листа» был мирный договор с одной из дальних деревень в стране Камня. Наруто и не успел заметить как вырос его сын, как он окреп и… стал похожим на Саске. Эта часть его сына Наруто немного удручала, а вот и пришёл Он. В дверь постучали; в проёме появился светловолосый парниша с ехидной и немного самодовольной улыбкой (куда же без неё, когда генину поручают такую важную миссию). — Господин хокаге, — произнёс юноша. — Давай без формальностей, Боруто, иди и обними отца, — Наруто улыбнулся и стиснул сына в объятиях. — Ну, раз мы без формальностей, то тогда давай…- младший Узумаки не дождался ответа отца и поцеловал его.       Мир хокаге снова перевернули, он чувствовал язык сына у себя во рту, чувствовал каждое движение его рук по своему телу, чувствовал вину. Появившись в их жизнях, «такая любовь» сделала их связь ещё прочнее (а вот совесть и моральные принципы Наруто очень даже пошатнулись). Боруто повалил отца на стол. Хокаге не мог противостоять рвению младшего. Наруто просто таял под его прикосновениями. Хокаге понимал, что он просто не смеет делать это со своим сыном, такие отношения противоречили всем правилам семейного кодекса, всем правилам самого Наруто. Он не мог ничего поделать, Узумаки видел в сыне Саске. Хокаге никак не мог избавится от этого ощущения счастья, что его сын похож на Учиху. Наруто абстрагировался от раздумий и целиком отдался происходящему. Боруто продолжал целовать отца, юноша проводил руками по накаченному торсу Наруто, напористо целовал хокаге и врывался языком всё глубже и глубже. Боруто запустил руку в штаны Наруто, но в этот момент хокаге сделал небольшой рывок вперёд и уложил сына на стол. — Нет, — прошептал он на ухо Боруто, от чего тот слегка вздрогнул, — сегодня юный Узумаки получает удовольствие…и не смей перечить, я всё-таки хокаге и твой отец (ну да, отец, который собирается отсосать у сына и представляет на его месте друга детства. Ужасно, меня коробит от осознания этого. Меня коробит, но не могу остановиться). — Хмм, ну посмотрим на что ты ещё годен, папочка, — ухмыльнулся сын и приготовился получать удовольствие.        Хокаге достал член Боруто и начал водить рукой по всей длине, массировать головку, его сын краснел и слегка постанывал. Второй рукой Наруто растягивал дырочку, вставляя туда два, а потом все три пальца. Не переставая дрочить юноше, Узумаки добрался до простаты, от чего Боруто изогнулся в экстазе и кончил в руку отцу. Наруто облизал кончики пальцев и взялся за свой член, который уже начал подёргиваться от желания. Хокаге приставил его к анусу сына и начал медленно входить. Отец и сын снова стали одним целым. Наруто аккуратно входил в юношу, а тот стонал и хватал воздух. Оба то закрывали, то открывали глаза, когда они встречались взглядами, их накрывала волна оргазма. Наруто думал и хотел, чтобы так было вечно, но понимал, что так быть не может и не должно. От таких мыслей ему будто сбросили на плечи груду металла и он не мог освободиться от такого груза. Ему это было не по силам, он старался вырваться, начал двигаться быстрее, его дыхание участилось. Боруто выгнулся сильнее, он чувствовал как к нему подходит новая волна, юноша закусил губу и, издав ещё стон, кончил. Старший Узумаки очнулся и посмотрел на измождённое и довольное лицо Боруто, щёки которого были красные, со лба стекали капельки пота, а на ресницах застыли слезинки. После такого Наруто тоже не выдержал и кончил в сына. Не выходя из него, он положил голову ему на грудь и стиснул зубы. Наруто чувствовал неравномерное дыхание сына, слышал как билось его сердце. Он нервно сглотнул, закрыл глаза, а в его голове пронеслось: «Больше такого не повторится».