Fabula de tribus fratribus

      Отец уже так долго не появляется. Где папа? Почему так темно и страшно? Почему мама молчит? Почему брат все время шепчет, что все будет хорошо? Зачем он это говорит, когда его самого трясет, а слезы не перестают литься на свернувшуюся в его руках, такую же сотрясаемую от рыданий сестренку? Темно. Кто-нибудь, верните свет… Почему мама так грустно смеется? Тьма… Что это за вой? Это сестренка? Пожалуйста, молчи…Молчи… Замолчи!..       Мама насторожилась…она хватает сестренку и братика. Глаза загорелись страшным красным, она смотрит на сотрясаемую от пугающе-сильных ударов дверь. Темно… Крик сестренки все громче. Кажется, что дверь вот-вот разлетится на кусочки…       Какой яркий свет…Глазам больно. В комнату врываются люди, у них эти «жуткие кейсы». Мама пронзает первых вошедших своим кагуне, другие отлетают к стене, получив глубокие раны из которых хлестала кровь. Страшно! Брат хватает за руку и мы несемся к выходу, к спасению. Мы бежим к свету, бежим от этой темноты… Но почему же я вдруг падаю?       Тело перестало подчиняться, ноги... Почему я их не чувствую… Почему тело вдруг охватывает огонь?..Больно… Больно… БОЛЬНО! Иглы… Сотни игл и осколков… Глаза окутал туман, ничего не вижу… Слышу крик, такой жуткий крик, словно кого-то заживо сжигают… Погодите…Неужели это кричу я?.. ***       Время за полночь, сумерки обволакивали темный коридор и комнату, оставляя освещенной лишь кухню. Хозяйка дома давно посапывала в своей комнате,. В царство Морфея не мог погрузится лишь молодой следователь, тщательно переваривавший и раскладывавший информацию по полочкам своего мозга.       Прихватив с собой чашку кофе и максимально откинувшись на спинку стула, Юдзиро вчитывался в каждую строчку, в каждую страницу своих записей. С каждой минутой смутные мысли, по поводу Кодзи Учи, не переставали расти. «Слишком много белых пятен как в ее судьбе, так и в моем истинном назначении на должность телохранителя…». «Кодзи Учи. Возраст: 21 год Должность: секретарь архивов CCG, отдел B+ Вид: Гуль Ранг: В Тип кагуне: коукаку Биография: В возрасте 11 лет была доставлена вместе со своей семьей в Кокурию, так как Кодзи имели информацию о гуле S+ ранга «Королева Клоунов». По приказу CCG было позволено провести над Кодзи Учи эксперимент антигулификации. Сводки из итоговых бумаг по эксперименту: Из 314 образцов 15 выжило, через неделю скончалось 8 во время реабилитации, 5 умерло от голода, так как ни гулью, ни человеческую пищу, ни даже искусственно вводимый rc-белок они не могли употреблять, двое выжило, среди которых и была Кодзи Учи.» Биография (остаточная информация): На протяжении десяти лет над ней и еще одним удавшимся образцом ведут наблюдение, дабы найти причину их принятия препарата по антигулификации, а также, если это возможно, довести образцов до полного отторжения всего, что связано с гулями. Информация о семье, знакомых: предположительно имеет сестру и брата, отец убит во время зачистки 9 района, местоположение матери неизвестно.» — Боже… — отставляя к пустой чашке из-под кофе очки, Юдзиро устало потирал переносицу, — И что мне прикажете с ней делать? — ему было неприятно от мыслей, в какие проблемы он по своей глупости влип, но также он чувствовал необъяснимую жалость к этой девушке, которая по сути являлась подопытным кроликом CCG. *** — Направьте первую группу в случае перехвата шестого отряда к выходу. Третий на подкрепление к восьмому. Запасные выходы заблокированы? Ждите дальнейших указаний. — сосредоточенность следователя первого класса Уи нарушалась лишь излишней возбужденностью и нетерпением. Известное дело — гули, столько времени водившие его за нос, наконец то загнаны в угол. — Ну и что, умник, будем делать?! — в одной из комнат, в которой, судя по всему, и забаррикадировались гули, был слышен отчетливый и яростный рев.       Следователь Уи и еще семь человек при нем приготовились к наступлению. Коори выжидающе поднял руку, опасаясь неожиданных действий со стороны жестоких тварей, которые своими нечеловеческими проделками терроризировали немало районов. Костолом и Скрипач, гули S ранга, известные не поддающимся морали расправам над следователями, а иногда и над мирными гражданами.       «Вот оно, пора!» По взмаху руки следователи ворвались в помещение, готовые к обороне, однако…       Посреди помещения стояла устрашающего вида фигура с черной повязкой, натянутой до уровня глаз, душившая куда более хрупкое, по сравнению с ним, тельце. Висящий над землей и явно не особо сопротивляющийся второй, чья повязка перекосилась, а перекинутая через плечо сумка безжизненно болталась, посмеивался над попытками сурового гуля устранить сообщника, который вместо того, чтобы как порядочный гуль помереть от удушения, заливался смехом.       Как оказалось, Этих двоих обнаружили только благодаря сработавшей в зоомагазине сигнализации… — Ши-кун… На нас направлены укаку-куинке, может потом устроим семейные разборочки? — весело кряхтя прохрипел гуль, прижимая к себе сумку и ошалело оглядывая ворвавшихся голубей. — Вот вернемся, точно убью, — рыкнул напоследок Костолом, впечатывая остряка в кафельный пол. Оглушительный треск и скрежет рушащегося камня, после которого многострадательное тельце отлетает на несколько метров, едва не сбив несколько террариумов, стало сигналом к атаке.       Выстрелы огласили комнату. Сотни пуль, летящих с бешеной частотой, чудом пролетали мимо или легко задевали гуля в красной повязке. Раскрыв свой не менее устрашающий кагуне, он принял удобную позицию для отражения атак, но совершенно не позволявшую контратаковать. — Костолом обездвижен! Отряд Семь, в атаку! Где Скрипа…? — отдавая приказы и наблюдая за внушительным гулем, Уи не заметил подкравшегося более хилого на вид монстра. Бешеный взгляд горящих голодом глаз из-под светлой челки, стремительное нападение кагуне типа бикаку, что хоть и не пронзило командующего Коори, но не слабо отшвырнуло от гущи сражения.       «Пытается разделаться с нами поодиночке, пока Костолом принимает на себя удары…», — слишком поздно понял следователь, пытаясь отбиваться от непрекращающихся атак вошедшего в азарт гуля.       «Он бежит навстречу. Похоже следующим ударом снесет голову.» Уклон влево. Контратака с левого фланга. Наконечник Тарухи задевает Скрипача, образовав глубокую рану, из-за которой тот с недовольным шипением отскочил от следователя. Кровь из раны спустя несколько секунд перестала сочиться, однако потраченного времени на регенерацию хватило для дальнейшей атаки Коори.       «Это мой шанс. Он открыт!» Еще чуть-чуть и эта тварь наконец-то получит по заслугам. Еще чуть-чуть и все его усилия окажутся не напрасными… ***       Расстояния от гущи сражения до восстанавливавшегося Скрипача Костолом сократил в одно мгновение. Вовремя подхватив строящего из себя смертельно раненого воина вместе с его неразлучной сумкой, он спас светловолосого от неминуемой расправы. Следователь Коори не успевает им как-либо помешать. Гули, разумно решившие делать ноги, покинули следователей, выпрыгнув через окно. — Ладно, я уже не спрашиваю о чем ты думал, ибо думать тебе видно нечем… — негодовал Костолом, со злобой и раздражением поглядывая на товарища, походившего на нашкодившего школьника, нежели опасного гуля, — но что мы скажем командиру?       Скрывшись в одной из подвернувшихся темных улочек, освещенных одиноким фонарем, два гуля, тяжело дыша и то и дело бросая друг другу нелестные фразочки, прикидывали в голове наказание, что их ждет по возвращению домой.       Сейчас пусть и под тусклым отблеском фонаря можно было куда лучше различить нарушителей ночного спокойствия. — Надень повязку, а то без нее лицо у тебя уж больно страшное, — худощавый светловолосый паренек, разумно отступивший назад перед своим заявлением по поводу внешности напарника. Светло-голубые глаза, едва прикрытые русой челкой; истерзанная после битвы со следователем Коори рубашка открывала взору крепкое юношеское тело, не столь внушительное, как у его приятеля, но не лишенное красоты; из всего одеяния и внешнего вида в неприкосновенности осталась лишь сумка, которую он даже сейчас не желал отпускать.       Нет, его приятель не был страшен, просто первое впечатление о нем создавало картину беспощадного громилы. Отчасти да, когда дело касалось выполнения работы он был хладнокровен и жесток; лицо его имело утонченно сосредоточенные черты, пронзительно желтые, с вечным прищуром глаза, коротко стриженые жесткие волосы, джинсы и куртка. — Как бы то ни было, — продолжил желтоглазый, — отчитываться будешь сам, я в это ввязываться не собирался. — Ши-кун, не будь занудой, будем решать проблемы по мере их поступления, — утешающе похлопав по плечу «совершенно не причастного» здоровяка, он вдруг погрузился в раздумья, отчего его беззаботное выражение лица перемахнуло в озадаченное, — кстати, ты знаешь, чем мы будем его кормить? — Об этом надо было думать раньше, балбес. — пробубнил Костолом, однако его безразличие не длилось долго. С сомнением поглядывая на сумку товарища, в которой копошилось какое-то существо, он добавил, — Может… Он ест одуванчики?