«я просто занимаюсь своим делом.»
енгук готов был все песни посвятить одному лишь химчану. все то, что он писал, все те песни, что рождались сначала на бумаге, а потом играли из телефона и колонок в их квартире на невысокой громкости. енгук слушал их и еле слышно отбивал ритм пальцами по столу, а химчан тихо подпевал, пританцовывая возле плиты.«мы можем поговорить со стаканом соджу.»
химчан злился. он чуть не задушил енгука прямо в кухне, где происходила вся ночная магия. он уже положил ладони на его шею и готов был надавить, но енгук грубо, со всей силой схватил его запястья и приложил их к стене, прижимая химчана к ней же. его самого трясло от злости и какой-то дикой усталости. он смотрел прямо химчану в глаза. но не смог сделать с ним что-то. — спасибо, химчан. за то, что любишь меня так, что задушить готов. енгук оторвался от его запястий и ушел на балкон, где трясущимися пальцами взял сигарету.«мы как животные в этом мире — только пока не перегрызли друг другу глотки.»
енгук заснул на балконе. присел в теплое кресло и уснул беспокойным сном. там он мечтал о химчане. он был яркой рыжей лисичкой, хитрой и забавной и порой злой и жуткой. енгук был верным псом, попавшим в невидимые сети лисички — наивным и добрым, серьезным и мечтательным. они были вместе. лучшие друзья, не планирующие расставаться. утром его разбудил химчан. лисичка улыбалась — ее глаза были на мокром месте. енгук обнял его, целуя в лоб и тихо, мягко шепча: — не злись, лисичка. я люблю тебя — твой верный и наивный пес.