Kill la Kill - Огонь, Лед и... Кислота.

Рагё, стоя на огромном, парящем красном коконе, двигавшимся в сторону академии Покаяния как дирижабль, с явным неудовольствием выслушала Хоомару о том, как они лишились Гранд Кутюрье. В том числе её рук. Сперва Рюко отрезала ей руки клинками-ножницами, затем Чужой проник в вертолёт и разбил его, и с тех пор никаких вестей нет. Теперь некому доделывать Изначальный камуи, ведь только Хариме Нуй и Рагё знают, как его сделать. Хотя… — Хоомару, тебе придётся доделать Шин-Ра-Кокетсу… — Но госпожа Рагё, я не знаю как… — Ты обязана это сделать. Иначе «Сфера Кокона» не начнётся. — в белых, холодных пальцах правой руки Рагё появилась тонкая, красная нить, извивающаяся подобно червю. Подойдя к Хоомару со спины, она приложила ладонь с нитью к её спине. Нить прошла через зазоры в ткани пиджака Хоомару и дальше просочилась через поры кожи в её спине. Хоомару закатила глаза на пару секунд и затем судорожно выдохнула. — Через эту нить в твой мозг будет введена информация о схеме пошива Изначального камуи. А теперь ступай в академию Покаяния, возьми с собой часть каверс, чтобы они помогли твоим несовершенным рукам завершить работу Кутюрье. Бери половину наших войск. Остальные отправятся со мной. Я постараюсь задержать их до завершения работы. И подготовьте передатчик. Через него мы транслируем сигнал Тканям Жизни во всём мире. И тогда фаза «Сферы коконы» получит свой долгожданный старт… — когда Хоомару улетела с каверсами, Рагё задумалась ещё и о том, куда могли деться гибриды. Их следовало вернуть в академию любой ценой, ибо эти твари всё ещё были нужны ей. Возможно, ей удалось бы попробовать подчинить их своей воле. Так или иначе, но становиться частью армии Ткани Жизни они не хотели. Более того, эти ублюдки оказались враждебны всем… *** Один их собрат мёртв. Битва за выживание только начинается, а у них уже потери. Нужно накопить силы… Инстинкт велит найти подпитку. Достаточное питание для предстоящего развития в более сильную форму… Разорванные на части каверс рассыпались на массу красных нитей. Вывалившиеся из них люди лежали на земле без сознания в трущобном переулке. Бледная голова, с выпуклой, словно пульсирующей частью подтянулась ближе к красным, мерцающим нитям. Раскрылась пасть с игловидными, тонкими зубами, глотка твари напряглась и потянула воздух внутрь. Нити вдруг стали втягиваться, сперва по одной, затем кучками. Они исчезали в зубастом провале, тварь поглощала их. Второй его уцелевший собрат последовал его примеру, начав всасывать нити. Вскоре нитей не осталось. Головастые, щуплые фигуры поднялись на ноги. Нечто странное происходило с ними. В их белых, полупрозрачных телах вдруг появилось мерцающее свечение. Вскоре в суставах, между рёбрами, в выпуклости головы стали проявляться сияющие красные нити. Они светились под кожей, напоминая о том, что они поглотили. Твари сжали тонкие, суставчатые пальцы, пробуя себя. Они чувствуют, как стали сильнее. Эти нити будут работать на них, их энергия даст им силы для более успешной охоты, а затем и энергию на эволюцию… Задрав тонкие, длинные хвосты, гибриды пошли прочь от места нападения. Вдруг один человек, лежавший раздетым среди остальных тел, поднял голову, он очнулся после того, как высвободился из каверс. Он озирался в поисках помощи… Внезапно за затылком раздалось булькание и клокотание. Он повернулся и увидел острозубую пасть гибрида, через секунду впившуюся в его шею. *** POV Чужой Нужно разобраться, как эта штука вообще работает. То она регенерирует, то не регенерирует, не поймёшь! От чего оно вообще зависит?! Ножницы Рюко и мои зубы их режут. Ах да, ещё Баку-Дзан Сацки. Вернее, два клинка, в которые его перековали. Конечно, они специализированные под борьбу с Тканью Жизни, сделаны из особого материала, эти ножницы и меч Сацки… Я впервые задумался — их регенерация в сотню раз скоротечнее, нежели заживление ран ксеноморфа, который затрачивает минуты, часы и сутки на восстановление от повреждений разной степени. Это означает, что моя победа зависит от трёх условий. Первое — укусы останавливают восстановление тех типов Ткани Жизни, которые могут регенерировать. Второе — насколько развит противник. Возможно, что некоторые противники из Ткани Жизни могут использовать трансформации разного рода, приспособляясь к атакам своих противников и одолевать их будет всё труднее, так как модификация их оружия может оказаться слишком мощной. И третье — в каком количестве Ткани Жизни накопят свою биомассу. Например, если их по объёму окажется целый бассейн (примерно выражаясь) или вообще с небоскрёб, то никаким хреном эту кучу не одолеть. Разве только незаметно поедать в течение года… Что ещё интересно — их нельзя поразить в нервную систему, потому что её у Тканей Жизни просто нет. Это скучкованная масса клеток, которые реорганизуются для боя в различные системы. Разве что у Кровавого должна быть своя нервная система, и то — когда Хариме Нуй разрезала его на части после «Выборов на выживание», он остался жив. Это странно, как минимум… Нужна светлая идея. Вроде бы у «нудистов» есть взрывчатка… А как быть с Хариме Нуй? У меня есть идеи для её применения. Не пищевая. Скорее, инкубаторская… POV прерывается *** POV Чужой (воспоминания) Внезапно модуль оторвало от станции, и она полетела, кувыркаясь, сквозь космос к планете Кей-Джи 348. Это заговор начальника Службы Безопасности Уэйтса и Рипли, они меня в космос вышвыривают, а последняя всё это время была только приманкой! Я мчался со всех ног за Амандой Рипли и почти схватил её когтями, но прямо перед моей мордой захлопнулся шлюз! Она успела нажать на кнопку, а сама, очевидно, стала одевать скафандр. Я до неё уже не доберусь. Я чувствую, как под моими ногами шатается пол, его мечет буквально волчком. Модуль «Кей-Джи-348» падает на чёртов газовый гигант, его всё быстрее уносит прочь от «Севастополя». Надо проваливать к чёртовой матери… Бросаюсь на потолок, в вентиляцию, и несусь, как сумасшедший. Налево, потом направо, теперь прямо, наверх, ещё направо! Вот какой-то шлюз, судя по иллюминатору недалеко от него, за этим шлюзом — открытый космос. Головой его, головой вынеси! Лапами бей, всем весом навались! Дверцы сначала помялись, затем я выломал их, смяв, как фольгу. Пока из вентиляции стало вытягивать воздух, бегу наружу, и вот я вижу «Севастополь» с одной стороны. И я прыгаю. Минуты две полёта в вакууме и мои лапы наконец приземляются на поверхность станции. Аманда Рипли, я убью тебя!!! POV прерывается *** (Саундтрек «KILL a KILL» — OST Kill la Kill, с начала и до 1:39) Крейсер «Голое Солнце» двигался сторону академии Хоннодзи. Стоял лёгкий бриз, а край солнца уже заходил за горизонт, отчего небо окрасилось в золотисто-огненные цвета, а спокойное море казалось багровым. Довольно красиво… Истрёпанное, окровавленное тряпьё, безвольно повисшее на вешалке — в таком жалком виде теперь предстал перед Сацуки камуи Чистейший, захваченный вместе с частью сопровождавших вертолёт Хоомару каверс и их носителями. Чужой через Чака вернул последний, четвёртый артефакт. Одетая в тёмный, длинный плащ на пуговицах, Сацуки стояла и размышляла над решением судьбы Чистейшего, рядом с ней стояли Сиро Иори и Кинагасе Цумугу. — Как нам быть с Чистейшим? — Держите его взаперти. — Почему бы просто не избавиться от него? — спросил Цумугу. — Наша битва ещё не закончена. — Сацуки знала, о чём говорила. Ей тоже предстояло биться с Рагё, и Чистейший необходим был, как оружие. Рюко, так и не деактивировавшая боевой режим с Кровавым, стояла к ней боком, глядя на закат. Она услышала и разговоры и немедленно отреагировала сама: — Думаешь снова надеть его? Думаешь, сможешь справиться с этим монстром? — Я одних и тех же ошибок не совершаю. — Слишком много пафоса для того, кто не смог носить Кровавого. — Хватит, Рюко! Сацуки рисковала своей жизнью, чтобы спасти тебя. — Кровавый хотел её урезонить. — И что из этого? Это не покрывает всего того, что она успела натворить. — Сацуки поняла о чём Матои говорит. Тирания в академии Хоннодзи, организованная по распоряжениям лично Сацуки. Рюко не забыла, что именно Сацуки построила свою армию на принципах жёсткого подчинения и страха перед силой и гневом верхушкой академии, во всеобщем соперничестве за лучшие места, в жестокости и унижении более слабых. На принципах «подчинись или умри». Эти принипы Рюко испытала на себе, видела, как студентов школы морально изуродовала эта система. Система, построенная Кирюин Сацуки. И в этой системе люди даже погибали. Они были раздавлены системой Сацуки. Да, так она тренировала необходимые силы сопротивления, но какими средствами это было достигнуто… Вопрос стоял об одном: примет ли Рюко сестру после этого на свою сторону. — Чего ты от меня хочешь? — повернулась Сацуки в сторону Рюко. — Ударить тебя. — Рюко! — вскинулся Кровавый, но Рюко осталась непреклонна: — Если сможешь выдержать мой лучший удар, я признаю тебя и позволю сражаться на одной стороне. — Рюко, ты ведёшь себя неразумно. Любой нормальный человек просто умрёт, если ты атакуешь его в полную силу. — позади неё встал Айкуро, также встревожившийся за Сацуки. Ведь Ткань Жизни в теле Рюко делает её настолько сильной, что она и без Кровавого способна смести самые крупные преграды, что она успела продемонстрировать. — Но госпожа Сацки не обычный человек, так? Она ведь тоже рождена с устойчивостью к Ткани жизни, я права? — намекнула она на происхождение вожатой Сацуки. Помимо Рюко, из людей только она могла носить камуи и использовать в бою. — Хорошо. Бей. Наш противник — Кирюин Рагё. Если я не смогу устоять здесь, под твоей рукой, то против неё у меня нет ни единого шанса. Я докажу, что могу выдержать твой удар. — она встаёт перед Рюко. — Давай, покажи на что ты способна. — Рюко помяла пальцы, скрипнув тканью перчатки, затем сжала кулак. — Я начинаю! Все с тревогой смотрели, как Рюко готовилась ударить Сацуки. В Чистейшем она держала её атаки без угрозы травм особых, но без камуи она этого испытания не вынесет. — Ррраааа!!! — Матои несётся с кулаком наперевес, готовясь влепить со всей дури… Но прямо перед ней… а вернее, перед её кулаком, нарисовалась физиономия Гамагори! Матои сделала попытку остановиться, сдержать себя, но по инерции удар долетел до цели и попал промеж глаз Главы Дисциплинарного комитета, послав его тело в односекундный полёт до палубы! Рюко растерянно посмотрела на свою руку, затем на Сацуки (которая в ожидании испытательного удара уже закрыла глаза, но теперь ошеломлённо взиравшую на Гамагори, загородившего её от Рюко). — Гамагори! Какого хрена ты влез?! — опять сжав пальцы, она молнией устремилась к Сацуки… Но и тут лажа! Санагеяма тоже подставился под кулак и получил по щам вместо вожатой Сацки. — Да что с вами не так?! — возмутилась Матои, глядя на этот цирк. Гамагори поднялся, обратив к ней своё моментально опухшее лицо: — Я оскорблён, Матои! — Это ещё чем??? — Ты называешь ЭТО лучшим ударом?! — выкрикнул он. — Да, называю! — Так почему мы до сих пор живы?! Я думал, ни одному человеку не выжить после такого удара! — вторил Удзу Санагеяма. — Вы влезли и всё испортили! — Рюко расставила ноги и сжала кулаки, застыв перед ними в боевой стойке, полная непонимания того, что эти ребята сделали. — Возмутительно! Ты сдержалась потому, что кто-то вмешался? У такой, как ты, нет права ударить госпожу Сацуки! — рыкнул Гамагори. — Хватит на меня орать!!! — Нет, мы действительно злы. — пояснил Санагеяма. Он с Ирой Гамагори загородили Сацуки. — Нет такой вселенной, в которой мы позволили бы такому недоудару до достичь госпожи Сацуки! — Да что вы делаете??? — изумилась Сацуки такому поведению своих ближайших подчинённых. Тем временем подтянулись Инумута Хока и Якудзуре Нонон, и вся «Элитная четвёрка» плечом к плечу встала, не допуская Рюко до вожатой Сацки. — Наши тела принадлежат госпоже Сацуки! В том числе наши конечности! И для её блага мы сочтём за честь быть размазанными или разорванными на кусочки! — выкрикнула боевито Нонон. — Но не забывай, головы у нас тоже имеются, так что без укусов не обойдётся. — добавил Инумута, довольно грозно. — Мы — «Элитная четвёрка» академии Покаяния и величайшее оружие госпожи Сацки, и её щит! Если хочешь ударить её, тебе придётся сокрушить всех нас! Придётся попотеть, чтоб добраться до неё! — Вы совсем офигели, у меня от вас мозги кипят! — Рюко закатила глаза. Вечно они влезают в самый неподходящий момент. Как вдруг она раскрыла глаза. Рюко поняла. Поняла, почему они не дают ей ударить Кирюин. — Стой… Значит, у тебя тоже есть кучка защищающих тебя идиотов. — посмотрев на них, Матои будто язык проглотила. Реально — как Мако вступается за неё, не взирая даже на угрозу смерти, так теперь и они стояли за того, кем дорожили! За вожатую Сацки. Та, посмотрев на команду своих лучших защитников, которые всем видом давали понять, что за неё любые горы перевернут, тепло улыбнулась: — Кажется, так и есть. — «Элитная четвёрка» расступилась, и Кирюин выступила вперёд, чтобы поговорить с Рюко лицом к лицу. — Для победы над Рагё я использовала людей как пешек, служащих моей цели. Ну или думала, что это так. Это касалось и тебя. С того момента, как ты надела Сенкецу, я тренировала тебя, готовя оружие против армии Рагё. Притворяясь убийцей твоего отца, я заставляла тебя кидаться в бой, и испытывала силу Кровавого и твою собственную силу. Если ты способна контролировать себя, не нуждаясь в силе камуи, то определённо пригодишься мне в атаке против Рагё. Я считала, что смогу втянуть тебя в эту битву, не раскрывая всей правды. — Ну ты и стерва. — недовольно хмыкнула Матои, всё ещё злая на сестру. — Я совершила непростительную ошибку. Всё это привело меня к использованию бесчеловечных методов Рагё. Без сомнения, так мне её не победить. Самой большой ошибкой плана… была Я. — эти слова словно ударили током членов «Элитной четвёрки». Они и представить не могли, что Сацки так считает о себе. — Сацуки… — грустно прошептала Нонон, больше всех расстроившаяся и жалевшая. Все они так о Сацуки не думают. Все четверо верят в Сацки, в её ум и способность всё изменить. Ведь она всегда была несгибаемой, как сталь и она никогда не потерпит поражения. И она уж точно никогда ни о чём не жалела. Но последний пункт теперь пересмотрен самой Сацуки… -…Но теперь я знаю, что мир — это не кусок одежды. Он наполнен множеством необъяснимых вещей, и именно это делает его прекрасным. — она склонилась перед Рюко до пояса, а ветер занёс её весьма длинные, чёрного смоляного оттенка волосы. И Сацки с осторожностью произнесла свою первую просьбу перед сестрой. — Рюко, прошу, сражайся на моей стороне, чтобы защитить этот мир. Матои с напускным безразличием повернулась в сторону солнца. Но вскоре стало ясно, что своё мнение она переменила. Ведь она наконец-то позволила Кровавому выйти из боевой формы, стоя в простой школьной форме. — Да ты даже извиниться нормально, без пафоса не можешь. У меня теперь рука на тебя не поднимется! — смущённо почесала она пальцем подбородок. — Я тоже хочу защищать своих друзей, так что самое время надрать задницу нашей мамочке! Все были рады примирению сестёр. Теперь, с объединёнными силами можно было рассчитывать на победу в войне против Рагё. Надежда снова вернулась… — Раз теперь вы помирились, время обедать! — объявила Сукуё Манкансёку, поставив огромнейшую кастрюлю и откинула с неё крышку, отчего оттуда повалил пар. — Фирменные тефтельки Манкансёку! Ура! — воскликнула Рюко. — Чего стоите? Налетайте! — Точно! В них есть все самые непонятные вещи на свете! — все уселись по кругу и принялись ужинать. Все, конечно, понимали — садится пировать в преддверии конца мира довольно заметно вредит тактическому преимуществу (хотя, учитывая то, что им удалось устранить Хариме Нуй, они создали достаточную задержку и выиграли у врага немного времени). Но хотя бы пару-тройку минут можно было уделить тому, чтобы отметить воссоединение всей команды… — О, да! Если вам нужно нечто непонятное, вы попали по адресу! Попробуйте госпожа Сацки! — Мако уже набросала себе палочками для еды горку тефтелей и села рядом с вожатой Сацки. Подобного и нельзя было представить себе месяц назад… — Мммм! Вкусно! Это потрясающе! — воскликнула Сацки, заценив этот шедевр. Тут подходит Мицудзо Сорой — дворецкий Сацки, с чашками чая на подносе. — Прошу, завершите обед чашечкой моего чая. *** Солнце уже зашло за горизонт, стало всё сильнее и сильнее темнеть. Рюко решила побыть в стороне, дабы поразмышлять на досуге. Ибо в последнее время размышлять было некогда. То псих накрыл, и она удрала мочить своих врагов, то Рагё в мозгах ковырялась… В принципе, было над чем подумать! Теперь она села со своей чашкой на краю палубы и свесила ноги в белых кроссовках. — Рюко… — низкий голос Кровавого заставил её отвлечься от данных размышлений. — Хммм? — Не притворяйся! Признай, тебя это тронуло. Я имею в виду речь Сацки. — ах, вот как! Вот на такой разговор она ещё не была готова, поскольку не разобралась касательно сестры. Хотя, да, Кровавый догадался по её внутреннему состоянию о том, что она думает по поводу энтузиазма Кирюин, с которым она так просила Рюко о помощи в войне против матери и её инопланетных тряпичных «союзников». — Эй, для одежды ты слишком болтлив! — Да ладно тебе, просто признай! — хихикнул Сенкецу. — Да, ладно, а может, просто замолчишь уже? — Угомонись, это не самая приятная твоя черта. — Так, я всё поняла, Кровавый. — Матои не сдержалась, у неё вырвался лёгкий смешок. — С тобой никто не разговаривал, и ты чувствовал себя одиноким, ведь так? Поэтому тебя сейчас не заткнуть, да? — Ещё чего, совсем нет! Я… Я не так прост, как ты думаешь! — смутившись, Кровавый отвернулся своим единственным глазом. — Да, да, действительно! Болтай, пока у тебя есть возможность. Скоро на это времени не останется. — Ты о чём? — Она может появиться в любой момент. Они глядели в сторону академии Хоннодзи. Рагё наверняка направлялась туда, для того, чтобы начать завершать своё чёрное дело. Остров Хонно возвышался вдалеке на горизонте тёмной, широкой горой, но даже на таком расстоянии можно было разглядеть здание академии, напоминающее гигантскую арену посреди города, белого цвета, с большими тремя звёздами красного цвета на воротах. Довольно странно было смотреть на старый остров теперь. Столько всего связано с этим местом. Сколько страшных вещей, столько же и хорошего… если учесть, как много людей теперь идут рука об руку с ней. — Кровавый… — Да? — Я… Знаешь… Я сделала тебе больно. Отозвалась о тебе плохо. Подняла на тебя руку. И на остальных тоже… — Рюко, не надо, уже проехали это. В конце концов, ведь Рагё завладела тобой через твоё чувство злобы, ты действовала не совсем по своей воле. — Я знаю, но мне всё равно нет покоя. — кажется, школьница всё ещё не могла прийти в себя после того, что чуть не натворила и душевные терзания вызывали в ней острое желание выговориться. — Я вообще-то действовала в почти абсолютном сознании, я помню, что делала и КАК делала… Вот этими вот руками! Не могу себя простить за это. Я говорила, что считаю Сацуки недостойной быть на одной стороне с нами из-за её тирании в академии Хоннодзи, из-за того, она погубила многих людей ради своих целей. А сама я чуть не уничтожила собственных друзей в припадке безумия. — Рюко, запомни: ты справилась с этим. Победила в себе эту злобу. А я простил тебя уже сто раз. Оставь это самобичевание! Чего я себе бы не простил, это твоей гибели. Для меня ты самое дорогое, что есть на свете. Ведь это ты первой привела меня в этот мир. Так что я не мог тебя оставить, ни за что. Ты мой лучший друг. Даже больше, чем друг… — закончив, он на пару мгновений умолк, после чего его вдруг прорвало и он вскрикнул: — Нет, ну почему я должен говорить тебе об этом?! Я могу доказать делом!!! — у него получилось, и Рюко расхохоталась, глядя, как он нахмурился — значит, дуется. — Ха-ха-ха! Да ладно тебе, не горячись! Я всё поняла. — вдруг на крыше одного из нижних мостиков, на фоне ночного неба, возник силуэт Чужого. Рюко вдруг заметила, что он смотрит в сторону её друзей, собравшихся за одним столом. — Знаешь, Кровавый, ему тоже стоит сказать спасибо. — Я только хотел тебе об этом напомнить… Вдруг к трутню подполз Чак. Рюко напряглась, вся превратившись в слух. Она пристально и внимательно смотрела за поведением двух существ, стараясь разгадать, что они из себя представляют, раз они среди себе подобных не являются простыми монстрами-хищниками. Разговор между ними был довольно странный: — Они там. — Да, они там. И что? — проворчал Чужой. — Они хорошие. Они всё могут друг за друга. — отвечал Чак, принявшись чесать зубами где-то за лопаткой, совсем по-собачьи. — Они — друзья. Вон они, там. Они вместе. Им хорошо… — Ну и пусть они там. А мы будем здесь. — А может, пойдём с ними? — Нет, Чак, с людьми нам не по пути. — рыкнул на него трутень, недобро крутанув черепом. — Но ведь эти не такие плохие… Реакция главы улья была просто сокрушительной: он злобно оскалил пасть и зашипел на подчинённого ксеноморфа-бегуна: — Я не понял. Ты с каких пор вдруг стал таким человечным?.. — Но я… — растерялся Чак. — Хочешь стать как они? Однажды тебя предадут. Держись от них подальше. Лучше бы побеспокоился о содержимом трюма «Торренса». Там всё уничтожено! Из тебя пилот, как из сумоиста балерина! — Я… Я не… — тот в ступоре, колупал когтем дыру в палубе. — Вали исправлять… — несчастный уныло поплёлся к кораблю, волоча хвост. Чужой исчез где-то наверху. Рюко посмотрела на мостик, где исчезла тварь и запустила пальцы в волосы. — Ты видел? Что это сейчас было? — потрясённо спросила она у Кровавого. Такая резкая перемена настроения твари её удивила. — Кровавый, я тут подумала… — Что? — Он единственный, кто так и не пришёл на праздник. Он нам помогает сражаться с нашими врагами, но держится от нас подальше. Будто мы для него чужаки. — Думаешь, он держится подальше, потому что не доверяет? — Да, именно об этом. Видит в людях угрозу. Нет, нехорошо как-то получается! Так не годится! Пойду и сама разберусь! От сидения на одном месте ничего не узнаю! — она встала, отложив пиалку в сторону и пошла в сторону мостика. Выцветшая металлическая лестница была приварена к стене, и Рюко торопливо принялась подыматься по ней вверх. Добравшись, ей пришлось перекинуть руки и, держась локтями, подтянуть ноги — верхушка лестницы была отломлена, вероятно, когда во время схваток на палубе «Голого Солнца» летели щепки и обломки, одним из которых лестницу и повредило. Обтряхнув Кровавого, Рюко повернулась и её глазам предстал невиданный кошмар… Чужой стоял, уродливо изогнувшись, подобно японскому мстительному духу онрё. Держа что-то тёмное и вытянутое, типо мешка, когтями, он двигал головой, при этом раздавался странный хруст. Рядом расплывалась тёмная лужица, которая стекла из-под непонятого предмета, а его пальцах. Присмотревшись в темноту, она разглядело мёртвенно-серое человеческое лицо, со рта которого стекала кровь. Это бы труп пилота разбитого вертолёта, после того, как потушили пожар, команда корабля унесла его в морг. Тварь поедала его… Он повернулся, и девушка встретилась с плоским лицом твари, внизу которой с зубов капала перемешанная с кровью слизь. Рюко замешкалась, ибо не знала, как говорить в такой момент. Она видела многие вещи, даже смерти в Хоннодзи, но не подобный кошмар, и вместо разговором хотелось взять руки в ноги и бежать не оглядываясь. Сглотнув от страха, она тем не менее собрала волю в кулак и улыбнулась: — Да нет, нет, что ты, я тут просто мимо проходила. — махнула она рукой, хотя в выражении её лица можно было прочесть скрытый шок. — Но ты всё равно позеленела при виде моего ужина, не так ли? — сухо ответил Чужой, сталкивая труп с мостика в море, чтобы тот не мешал. Пока снизу донёсся всплеск, монстр распрямился во весь рост для разговора. (Саундтрек «All That Is Good» — OST фильм «Хранители» 2009) Взявшись рукой за локоть другой руки, Рюко неуверенно начала: — Я так… Хотела зайти на секундочку и сказать спасибо за то, что не остался в стороне и помог мне снова обрести себя. Мне казалось, тебе только академия нужна. А ты всё бросил, как только я оказалась в беде! Ты не абсолютно кровожадный монстр, каким вначале тебя считала… — Не благодари. — вдруг жёстко оборвал зверь. — Я не делаю тебе одолжений. Просто живи. Потому что можешь. — Где Хариме Нуй? Ты ж забрал её к себе на корабль. — Я замуровал её в коконе там. — Она ещё жива?! — Не удерёт. Ног теперь у неё тоже нет. Возможно, она станет инкубатором. — зловеще усмехнулся он. Неприятное ощущение расползшихся по телу мурашек поразило Рюко, широко раскрывшую глаза. — Смотри, не проморгай её. Она умеет увиливать из-под носа в самый неподходящий момент, и мы все это знаем. — Рюко подумала ещё немного, и вспомнила, о чём желала спросить. — А смысл тебе жить на брошенном острове после всего? — спрашивает она неожиданно. Зверь немного опешил. — Как в чём? Смысл в том, чтобы выжить. А выжить я смогу там, где нет людей. Ну, кроме тех, которых можно съесть. После того, как Рагё падёт — остров бросят, и он станет идеальным убежищем. А ещё смысл в том, чтобы быть на верхушке пищевой цепи. Там ещё остались её приспешники, я отрежу им все пути отхода, перекрою «кислород». И мне с Чаком хватит питания на пару лет. — зловеще отозвался зверь. Он повернулся, показав прорисовывающиеся очертания жутких глазниц под сводом тёмного, вытянутого черепа… — Разве нельзя найти другие способы? Конечно, мразей в мире много, и я сама их не выношу, но разве нет других методов? — спросила Рюко, подняв глаза на монстра. — Посмотри на них. — она облизнула пересохшие на ветру губы и повернулась к своим друзьям, которые уже стали сворачиваться и расходиться, готовиться к предстоящему бою с Рагё и Тканями. — Может быть, твоя-то стая и хороша. Но не прочие. Они считают, что судьбы как людей, так и животных можно вершить лишь через одну удачно подписанную бумажку… квитанцию или как там? Да, я пытался разбираться в том дерьме, что люди делают из собственной жизни. — И это оправдывает твоё отношение ко всему виду сразу? Но так нельзя! — в голосе Рюко почувствовался металл. В ответ тварь внезапно пригнулась и прошипела: — Так ты что, готова заступиться за кучку ущербных существ? — Они не ущербные… — Они слабаки! Бракованные никчёмные создания! Предающие друг друга из-за побрякушек! — прорычало существо с неприкрытой враждебностью. — Да, люди не идеальны. У нас есть изъяны. — Рюко начала, наконец, понимать, почему тварь столь опасается людей. Но как найти подход к полузвериному разуму, ещё не представляла. А каждый ответ пугал… Сацуки, Рагё, Микисуги — у каждого речь имела личное эмоциональное пристрастие к теме разговора, но не у существа. Лишь некоторое раздражение, и то сродни звериному. Оно просто не может понять… — Но мы стараемся стать лучше, исправлять свои ошибки. Любить, дружить и прощать. Мы стараемся не просто выживать, если ты ещё не понял. Мы хотим жить. Жить и чувствовать. — Они не стоят ваших стараний, и твоих конкретно! И твои так называемые друзья тоже тебя предавали! Мако со своей семейкой потянулась за деньгами — и лично тебя избила на арене. Микисуги скрывал от тебя правду обо всём долгое время, ставя тебя под угрозу. А твоя родная сестра — пусть и не зная, кто ты — пыталась тебя убить или же использовать как оружие. Даже твой отец не рассказал с самого начала о твоей природе… — Но они находили в себе силы побороть пороки! И я тоже их чуть не предала сегодня. А отца не трогай, он пытался меня защитить, потому что знал, что Рагё попробует меня захватить или я потеряю себя! — Они того не стоят! Предали один раз — предадут и во второй. Не стоит обращать внимания на чужие потуги исправиться — ибо люди не меняются. Не способны. А ты… Могла бы жить своим умом, не растрачиваясь на эмоции и прочее уродство! — биомеханическое существо делает шаг вперёд, угрожающе выгнув спинные трахеи. — То есть быть человеком это уродство?! — возмутилась Матои. Инопланетный организм отказывался понимать, что люди также способны выживать, как и они. И ещё меньше понимания было насчёт эмоций. То, без чего не способны нормально жить люди, в понимании чужеродного существа — болезнь. — Да! Люди слабы. Люди неустойчивы к болезням. Но главное, они неустойчивы психически. Их эмоции руководят ими, вытесняя здравый смысл и природный инстинкт выживания. И причиняют им боль… Это болезнь, Рюко. — Это не болезнь, это наша особенность. — ноздри дрожали от вновь накатившего приступа импульсивного гнева и ощущения некоего несправедливого непонимания. — Именно наши эмоции позволяют нам жить, переходя из одного дня в другой, именно так мы определяем, что хорошо, а что плохо. Мы получаем позитив и негатив, ориентируясь в своей жизни также, как и вы с вашими рецепторами. И вы тоже порой ошибаетесь, ошибаются даже самые сложные и точные машины, но мы всё равно продолжаем выживать… И не только выживать — но и жить. Жить не просто потому, что мы какой-то механизм или животное, но и потому что мы осознаём себя и своё место в мире. И можем найти новые дороги. А то и создать свою дорогу… — Ни один вид не портит условия собственного же существования, как ваш! И я говорю не только о загрязнении вашего же «дома». Ты говоришь о лучших эмоциях?! В вас больше ненависти и зависти друг к другу, приводящей к взаимному истреблению! — Не все такие!.. — Но подавляющее большинство! Вы обречены на вымирание… Оставь их. — И за кем же я пойду, а? Я одна такая в своём роде, человек в симбиозе с Нитями. — Могла бы и со мной выжить… Могла бы существовать как нечто большее, приспосабливаться. — Пожалуй, что откажусь. Я не хочу просто бороться за выживание — я хочу жить. Ты разве не от этого пытался меня спасти сегодня? — монстр в ответ затих, поняв, что допустил просчёт. — Вот именно, от этого. И я в ответ предлагаю тебе встать вместе с нами — ведь я вижу, что ты достаточно умён, чтобы жить, а не выживать. — И не подумаю. — оскалилась тварь, подняв страшный хвост и наклонив вперёд зубастую пасть, поблёскивала слюна, чуть-чуть красноватая от крови. Рюко почувствовала, как резко участился пульс от близости подобного кошмара. Ужас, казалось, хотел накрыть с головой, утянуть глубоко в себя, заставить съёжиться… — Не отворачивайся, смотри на меня!.. — прошипел паразит, настойчиво вглядываясь девушке в лицо, а она от страха опустила глаза, не желая смотреть на существо. — Убеди меня в последний раз, что все люди слабы. Что во всех вас живёт страх, который вам не победить… И чёрт возьми, Чужой был настолько хладнокровно свиреп, настолько убедителен в своей первозданной дикости, что Рюко почти была готова признать своё поражение — и попятиться в страхе… Но вдруг ей вспомнилось всё, что было до этого. Кто перед ней. И кто она. Почему за неё так упорно боролись. Она — не та, кто должен бояться. Она — та, кто рассеивает страх перед другими. Ведь остальные надеятся на неё. И рядом с ней перестают бояться. Чувствовать страх. И, собравшись со всеми своими силами и возможностями, так идут к лучшему дню. Идут вперёд… И даже этот монстр пошёл — хоть и почему-то теперь упорно это отрицал. Собравшись, она вдруг спокойно выдохнула и сказала ему решительно: — НЕТ. Я не боюсь тебя. Чужой вдруг сделал шаг назад. — Я ТЕБЯ НЕ БОЮСЬ. — дыхание выровнялось, и она гордо, в упор посмотрела ему в… глазницы, так как глаз у твари не было. В голубых зрачках Рюко, цвет которых было сложно различить в сумерках, блеснул огонёк… — Пусть ты не в силах понять наш вид и как мы живём. Но конкретно мы с тобой — не враги. Ты уважаешь меня и моих друзей, но ты не можешь понять за что мы боремся. А мы боремся друг за друга, потому что нужны друг другу… И если ты не можешь понять этого, то мне жаль тебя! — Забавненько… — тихо просвистело существо, отрешённо отворачиваясь. Стал подыматься ветер, и от него коротковатые волосы Рюко стало беспорядочно кидать по её затылку, а чёлка временами чуть не попадала по глазам. Она стояла, уверенно выпрямившись. Кровавому в этот момент она отчасти напомнила Кирюин Сацуки — такая же пламенная решимость, что и прежде была у Матои, но теперь Рюко стала намного спокойнее. Камуи чувствовал это по сердцебиению, которое заметно быстро улеглось. Она становилась сильнее не только в кулаках… — Ты зря так считаешь, что мы недостойны выжить… Я уже хренадцатый раз в этой чокнутой академии чуть не сдохла, меня противники мутузили налево и направо, били чем попало и, извиняюсь, по чему попало, и всё равно живу, — как змея, выживаю под любым молотом и прессом! Недавно узнала, что эта диктаторша Сацки и её мать-фанатичка Рагё, которая совсем свихнулась на Тканях Жизни и желает покрыть ими всё человечество — мои сестра и мать, и чуть не потеряла от этого рассудок! Но мои родные меня выручили, рискнув всем. И ты тоже среди них. Может, мы и не идеальны, и ошибаемся — но мы знаем, зачем живём. Тебе нет смысла так враждебно к нам относиться. Не ко всем людям, я не говорю про человечество — я про нас, сумасбродов, с которыми ты познакомился за эти дни! Мы тебе не враги! Посмотри мне в глаза! — Девчонка решила, что лучше воспользоваться давно проверенным и отточенным медотом: просто НАЕХАТЬ на него. Рюко громко стукнула кулаком о внешнюю стену отсеков корабля, чтобы привлечь внимание твари, и осталась глубокая, округлая вмятина: сила Матои заметно выросла в последние дни, и она уже её не страшилась. — Немедленно! Я сказала, посмотри мне в глаза! Я вообще с тобой говорю, или с кораблём?! Ай, руку отбила… — Рюко ещё раз свирепо треснула по стенке, и опять осталась вмятина! Треснула так, что хрустнули пальцы, и она отчаянно принялась тереть и разминать их. — Во-во, лучше с кораблём побеседуй. — ехидно просвистело существо. Глаза девчонки заблестели от обиды, она подошла ближе, сжав кулаки до боли в костяшках. — Я половину Японии обошла ради правды об отце! А нашла нечто большее! Нашла верных друзей, готовых за меня отдать жизнь, и я тоже за них отдам, если придётся! И ты теперь тоже в этом участвуешь! Ты помог мне — теперь я хочу помочь тебе! И не смей решать, что будет лучше, а что нет, я не пойду на уступку! И ты пойдёшь с нами, потому что друзья друг друга не оставляют!.. — желая повернуть монстра к себе, Рюко схватила его за плечо и дёрнула на себя. И в это же мгновение её сознание проваливается в неизвестность… *** POV Рюко (Саундтрек «Umbilical» — OST Alien: Isolation) …Что это ещё за место? Опять эти трубы, лампы, дверь ведёт в какой-то коридор. Да, в коридор, я уже видела такое в своих снах. Ну надо же! Только я стояла перед монстром, как меня затянуло в какую-то… я без особого понятия, в таких местах не бывала и не разбираюсь! Но похоже на какой-то склад. Или завод. Стоп, в окне… космос! Да, там открытый, мать его, космос, там мерцают звёзды и… ого, ничего себе планетка! Огромный шар, с рыжими, бурыми и жёлтыми полосами, по поверхности словно бы перекатывались волны, отчего полосы постоянно изгибались. Похоже на Юпитер, в учебниках младших и средних классов такое видела (в детских книжках астрономия хотя бы не такая скучная штука, как в учебниках. Хотя, я, разумеется, просто во многом не разбираюсь. Ещё за окном край какой-то большой хреновины из металла. А, это корабль. Он прямо совсем рядом, со станцией. А это — какая-то круглая железная штуковина, типа двери… ах нет, это же шлюз. Похоже, стыковочный шлюз, он открыт и ведёт внутрь этого корабля. Так как в нашем веке полёты в космос являются обыденным явлением, то на уроках технологии хотя бы краткий курс ознакомления с подобными системами просто обязателен. Да, стыковочный агрегат. Герметичный стыковочный переходник, разработанный ещё в позапрошлом веке, правда, несколько усовершенствованный. Неужели я что-то ещё помню с уроков?! Так это что, станция получается? Поднимая голову, я замечаю табличку с двумя надписями, одна по-английски, другая на нашем, японском. «Севастополь»… — Рюко. — Кровавый, ты тоже здесь, со мной… где бы это не было? — Да. Где мы? — Я без всякого понятия… Хотя знаешь, я уже такое видела. Мне эти места снились. Когда я месяц была в отключке, да и раньше бывало… — Вот как? Эй! Посмотри, вон там… — Сенкецу обратил моё внимание на кроватку в углу. По всему виду — детская, для малышей. Подойдя поближе, я увидела девочку, не больше года возрастом. Лохматая, маленькая, с розовымт круглыми щёчками, она спала и чему-то улыбалась во сне. — Надо же… Какая хорошенькая! — я тихо наклоняюсь над ней, рассматривая сие чудо. Приглядевшись, я неожиданно заметила такое, отчего перехватило дыхание. — Что случилось, Рюко? — встревожился за меня Кровавый. — Это же… Это же я! — я рассмотрела среди волос девочки тонкую, красноватую полоску, какая могла быть только у меня. Сомнений просто быть не может. Такая же красная чёлочка, как у меня, и заломлена на ту же сторону. — Она — это я. То есть, можно и так сказать, просто я не знаю точно… — Рюко? — Да, Сенкецу. — Лучше повернись… — в какой загадочной манере прошептал Кровавый. Мне показалось это странным, и я обернулась… Человек, с виду почтённого возраста, в белом халате, с рыжей бородой и чёрной повязкой на глазу, возится с какими-то приборами на столе. Это же… — Папа?.. Папа! — я кинулась навстречу. Он развернулся, идя мне навстречу и… прошёл сквозь меня? Так это ненастоящее, не живое? Ну конечно же! Тогда где я? Вдруг открылась дверь, ведущая в коридор. И там снова эта большая, высокая тень. Боже… Этого не может! Это же… Это она — тварь. — Мы… Мы вообще где? Мы в его сознании? — догадалась я. Но откуда тогда это место возникало в моих воспоминаниях? Нет… Он подходит к моему отцу. Я не понимаю. Совсем ничего не понимаю. Как они могли быть в одном и том же месте? Стой, так они друг друга знали?! И тут тварь заговорила с моим отцом: — Даже не думай меня отговаривать! Я зачищу станцию от твоих сородичей. Мо отец повернулся к хищному пришельцу и гневно принялся его отчитывать: — Думаешь, остальные люди виновны в том, что Аманда тебя едва не прикончила? — Не она, так другой это сделает, если Улей не ударит первым. — тварь обратила своё внимание к большим и широким иллюминаторам, где принялся смотреть в холодную пустоту космоса. Мой отец почему-то сник, лицо у него стало каким-то жалостливым. — Папа?.. — я хотела протянуть к нему руку. Хотя, лучше опущу. Нафига я это делаю, это же иллюзия… Матои Ишшин умер. Или что это? Отец направился опять к Чужому, продолжить разговор: — Останови это безумие. Тем временем я тихо подхожу к ним сзади, прислушиваясь к их разговору. — Неужели всё время рядом с нами тобой проведено зря? Но ведь люди не только тем хороши, что умеют строить инфраструктуру и оружие. Мы можем быть лучше, чем кажется… — Не могу. Они опасны. Пока они не умрут, не успокоюсь. — мой отец заметно сник. О чём бы они не спорили, ни остановить, ни переубедить тварь у него не вышло. — Что ж… Ладно. Я попытался. В последний раз. Удачи тебе, приятель… — папа взял меня-маленькую на руки и понёс в шлюз. Зайдя, он последний раз посмотрел в сторону пришельца. Шлюз закрывается, шипит выходящий воздух. Через несколько минут корабль отсоединяется, и начинает медленно лететь, удаляясь в космос… *** Меня снова вырывает в реальность. Очнувшись, я падаю на пол, резко заглатываю и, схватившись за грудь, начинаю судорожно дышать, словно рыба на суше. Это воспоминание! Это было воспоминание! Зарытое где-то глубоко — но сегодня оказавшееся таким живым! И сразу же в поле зрения оказывается существо… — Так ты его знал… Ты знал папу. — доходит до меня. И тут стало жутко до дрожи — существо оскалило зубы до самых дёсен, если они у него есть. И дёрнулось в сторону, чтобы исчезнуть в тени космического буксировщика — так и не ответив мне. Но явно почуяв, что я вспомнила что-то важное. Конец POV