Запах зефирок

Уже подъезжая к дому, замечаю, что Тим что-то тихо бормочет во сне. Придвигаюсь к нему и всматриваюсь в движущиеся губы. Что же тебе такое снится? Из-за чего ты так хмуришь брови и морщишь нос? Поддаюсь порыву погладить его. Нежно провожу по бледной щеке переходя на гладкий подбородок. Еле видные морщинки на лбу исчезают и губы снова что-то шепчут, но уже более спокойно. — Кайл… — От моего имени произнесенного Тимом, замирает дыхание. — Кайл? — Уже более четче. Мылыш открывает карие глаза и испуганно смотрит на меня. От этого взгляда становится больно. — Не надо. — Он вжимается в дверцу машины и загнанно дышит, будто пробежал несколько километров.  — Тише, все хорошо. — Отодвигаюсь на приличное расстояние. Чего же ты меня боишься? Я ведь никогда не смогу причинить тебе вред. Тим плотнее закутывается в мое пальто и поджимает под себя пыльные босые ноги. Встряхивает головой, стараясь убрать мешающую прядь волос. Нужно будет подстричь его и помыть. — Ты беспокойно спал. — Он вздрагивает и опускает усталые глаза. — Мы уже приехали, давай выбираться. — Тим угукает, а я выйдя из машины, обхожу ее и открыв дверцу со стороны мальчика аккуратно поднимаю его на руки. Медленно выпрямляюсь, чтобы не напугать Тима и покрепче перехватываю его рукой под спину, случайно задевая поясницу. Он тихо вскрикивает и морщится. Звериный рык вырывается сам собой, и я снова невольно пугаю и так зашуганного Омегу. — Прости. — Тихо пискает он и сжимается у меня на руках. — Не извиняйся, это мне нужно быть осторожней. — Сдерживаюсь, чтобы не успокоить его поцелуем и решаю поспешить в дом из-за холодных порывов ветра. Переступая порог и вношу его будто жениха — на руках. — Добро пожаловать ко мне домой. — Хочется сказать к НАМ, но понимаю, что пока это неуместно. Разуваюсь, а Тим сильнее заворачивается в пальто. Надо поскорее дать ему более легкую одежду, в доме слишком тепло для того, чтобы ходить в верхней одежде. Тим поворачивает голову по сторонам, пытаясь рассмотреть, то что его окружает. Медленно ставлю его на ноги и недолго поддерживаю за плечи. Кажется, он даже не заметил, что принял вертикальное положение, настолько был занят своим занятием. — Давай я покажу тебе твою комнату. — От неожиданности мой мальчик вздрагивает и оборачивается на меня со смешанными эмоциями на лице. Как бы я не хотел, чтобы он спал со мной в одной постели, но пока еще слишком рано. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, слежу, чтобы он не споткнулся, и так еле переставлял ноги по ступенькам. Проходим две комнаты — мой рабочий кабинет и спальню. Тим продолжает разглядывать окружающие его вещи, и мягко водит ногами по ворсу пушистого ковра. Замечаю еле видную улыбку на его лице, когда мы останавливаемся перед дверью будущей спальни, до этого она являлась гостевой комнатой. — В твоей комнате тоже есть ковер. — Провожу ладонью по хрупкому плечу, пытаясь подбодрить и встретив настороженный взгляд, открываю светлую дверь. Спальня сама по себе небольшая, по сравнению с остальными комнатами в доме, но довольно просторная и совмещена с ванной. — Ух ты! — Восторженно выдыхает Тим и вопросительно оглядывается на меня. Я киваю и он проходит в комнату. Встает на ковер и пропускает ворс сквозь пальцы на ногах. Странное занятие… но если ему это доставляет такое удовольствие, то не имею ничего против. Он проводит рукой по деревянной части кровати и подходит к окну. А я стою и любуюсь на моего впечатлительного Омегу. Видимо у Харриса он не замечал окружающий его интерьер. Тим залип на вид из окна, а я на его тонкие ножки. На которых виднеются темные синяки. Стискиваю челюсть, чтобы не сказать лишнего и слышу голодное урчание. — Прости. — Тим обхватывает живот руками, но желудок продолжает издавать протяжные стоны.  — Когда ты в последний раз ел? — Интересуюсь я и подхожу поближе. Мальчик напрягается, то ли от вопроса, то ли от моего приближения. — Я… сегодня вечером, перед вашим приездом. — От испуга он даже перешел на вы. — Чем он кормил тебя? — Тим опускает взгляд и поджимает тонкие губы. Замечаю, как глаза становятся влажными. Чем он таким кормил его, твою мать?! — Эй — эй, не плачь. Все в порядке. — Хочется подойти и обнять его, утешить, но понимаю, что сделаю только хуже. Тим шмыгает носом и неловко переменается с ноги на ногу. — Так, все успокаивайся. Теперь все будет хорошо. Здесь ты не будешь голодать. — Он последний раз шмыгает носом и глубоко выдыхает. — Ты уже устал, так что давай сейчас искупаешься, поешь и спать. — Угу. — Правожаю его в ванную комнату и настраиваю воду погорячее. — Хорошенько помойся, а я пойду поищу тебе одежду. — Конечно сомневаюсь, что его размер вообще был когда-то в моем доме, но ладно. — Мочалки, зубная щетка с пастой и гели для душа все твои, так что пользуйся всем что понадобится. — Перед тем как выйти и закрыть дверь, ловлю растерянный взгляд карьих глаз и ухожу к себе в спальню. Как и ожидалось, его размера даже приблизительно не нашлось. В ближайшее время нужно будет свозить его по магазинам. Но все же я отрыл еще запечатанную пижаму, которую купила мне мама в прошлом году, явно думая, что я еще подросток. Пижама с роботами. На хозяине области. Где она вообще её нашла? Идя обратно к Тиму, раздумываю о том, что не плохо было бы ее навестить в ближайшее время. Можно и Тима с собой взять, когда освоится. Решительно захожу в его спальню и постучав в ванну, захожу. Лучше бы я этого не делал. Тим сидит в ванне обнаженной спиной ко мне и что-то делает с шампунем перед собой. На спине четко проступают острые лопатки и позвонки. Волосы от влаги слиплись и закрутились на концах, придавая ему еще более детский и невинный вид. Похоже, он понюхал содержимое тюбика и чихнув, отставляет его обратно на полочку. Потянувшись к следующему, он замечает меня. А я так скажем, в не очень презентабельном виде. Тим вскрикивает и поджимает ноги поближе к груди. А я додумываюсь спрятать стояк за упаковкой с пижамой. — Ч-что ты т-тут делаешь? — Заикаясь чуть ли не на каждом слове спрашивает он с широко открытыми от шока глазами. — Одежду принес. — Как ни в чем не бывало отвечаю я и положив пакет на тумбочку, быстро ретируюсь из ванны. Захлопнув дверь еще недолго стою, облокотившись о нее, и стараюсь унять взбесившиеся гормоны. Надеюсь, Тим не заметил моего стояка. Черт, да я в жизни так быстро не возбуждался. Все же успокоившись, спускаюсь на кухню, чтобы найти что-нибудь поесть. Нахожу в холодильнике целый противень лазаньи. В очередной раз убеждаюсь в отличном качестве работы Сая — моего домработника. Ставлю лазанью в микроволновку и наливаю в стакан сок, когда слышу голос Тима из гостиной. — Я здесь! — В кухню входит мой мальчик. О Господи! Нужно будет обязательно поблагодарить маму за прекрасную пижаму! На Тиме даже она висит, как на вешалке. Голубая материя с цветными роботами делает его еще младше, хотя казалось бы уже некуда. С волос продолжает стекать вода, ноги оставляют влажные следы на теплом полу. — Прелестная вещь. Тебе очень идет! — Не удерживаюсь от комментария, и Тим недовольно поджимает губы. Но как только он подходит ближе к столу, все его внимание переключается на полную тарелку еды. Глаза у него загораются, словно два ярких фонарика. Замечаю, как он соблазнительно сглатывает слюну. — К-Кайл, можно? — Он отрывает свой взгляд от стола и смотрит на меня, как собака смотрит на своего хозяина, в просьбе свежей косточки. От этого выражения лица и влажных глаз, что-то больно колит в груди. Неужели ему каждый раз приходилось вымаливать еду? — Конечно, можешь даже не спрашивать. — Как по команде он быстро садится за стол и взяв вилку, начинает уплетать лазанью за обе щеки. Тихо, чтобы не спугнуть, сажусь на стул напротив и наблюдаю, с какой жадностью вперемешку с удовольствием он ест. После ванны его волосы все еще влажные и теперь пушатся, а к запаху зефира добавились нотки лаванды. — М-м-м, эфо фосхефительно! — С набитым ртом восклицает он, даже не переставая жевать. — Я рад что тебе понравилось. — Чувствую, как на лице появляется улыбка, от этих счастливых прищуренных глаз и наконец появившегося румянца на щеках. — А что это? — Спрашивает Тим и продолжает есть, не замечая, как томатная капля соуса катится вниз по подбородку. Теперь уже я сглатываю, сдерживаясь чтобы не слизать ее. — Лазанья. — Хрипло отвечаю я. Его тарелка пустеет, и он блаженно откидывается на спинку стула. Даже пары минут не прошло! — Хочешь еще? — Он переводит расслабленный взгляд на меня и отрицательно машет головой. — Тогда пошли. Отвожу Тима умыться и довожу до его комнаты, постоянно ощущая усилившийся омежий запах. Вижу, как он устало зевает и на мгновение даже прикрывает глаза, но еще пока рано спать. — Тим, ты только не волнуйся и не бойся, но мне нужно сейчас тебя осмотреть. — Закрываю за нами дверь и внимательно слежу за реакцией мальчика. На его лице появляется непонимание и тело напрягается словно струна. Пара шагов назад и он бы упал, запнувшись о ковер, если я бы не подхватил его вовремя за талию. В моих руках он забился, словно птица в сетях. — Нет! — Получаю не сильный удар в ребра, но все равно не отпускаю его, а только крепче прижимаю к себе. — Тише, успокойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. — Стараясь успокоить, поглаживая его по спине. Что же ты так реагируешь, малыш? Что этот изверг сделал с тобой? — Все в порядке, я обязан тебя осмотреть. У тебя синяки на теле, вдруг он что-то повредил тебе? — Шепчу ему на ухо и слышу, тихие всхлипы на уровне груди. Да, Тим совсем ещё маленький, его голова доходит мне до плеча, притом, что я совсем не амбал под два метра. — Если не хочешь, чтобы тебя осмотрел я, то могу завтра позвать своего друга, он врач. — Предлагаю я, уже зная, каков будет ответ. — Не надо. — Значит снимай пока майку, а я сейчас вернусь. — Ухожу в свою спальню за перчатками и смазкой. Не хочется пугать его еще больше или причинить боль. Когда возвращаюсь, Тим сидит на краю постели, обнаженный по пояс, жутко смущенный и напуганный. — Прости за истерику. — Он поднимает на меня свои темные глаза и замечает предметы в руках. — З-зачем это? — Мальчик поджимает под себя босые ноги. Надо было дать ему пару носков. — Я посмотрю, нет ли у тебя разрывов или инфекции в анусе и родовых путях. — Складываю все необходимое на тумбочку и беру полотенце в ванной. — Встань и разведи руки в стороны. — Тим выполняет мои указания, а его скулы постепенно краснеют. Хоть и жил неизвестно сколько голый в подвале, но по-прежнему продолжает стесняться своей ноготы. Приподнимаю отросшие пряди с шеи и замечаю красные и синие засосы вперемешку с укусами. Матерясь про себя всеми возможными матами, представляю, что происходит в его заднем проходе. — Он ставил тебе метку? — Ледяным голосом спрашиваю я и перехожу на плечи. — Пытался. Один раз. — Смотрю на темную ранку. — У меня тогда поднялась температура и начались судороги. — Тим шумно сглатывает и переминается с ноги на ногу. Ощупываю поврежденную кожицу и не заметив ничего опасного, двигаюсь дальше. — Метка не прижилась. — Тихо добавляет он. — Да, вижу, она потемнела. Через пару месяцев сойдет, даже шрама не останется. — Провожу пальцами по выступающим позвонков и замечаю желтые синяки на уровне почек. — Как долго ты там находился и как туда попал? — Надеюсь отвлечь его от моих прикосновений. И так уже дрожит от испуга. — Он забрал меня из приюта, когда мне было четырнадцать. Кажется, это был август. Точно не помню. Извини. — Все в порядке. Когда у тебя день рождения? — Пытаюсь перевести тему и разворачиваю мальчика лицом к себе. — Второго декабря. — Всего неделю назад. Мой маленький… Как же хочется стиснуть его в объятьях и заставить забыть все, что творилось с ним полгода. Глажу его по выпирающим ключицам. Обвожу розовые соски и натыкаюсь на разноцветные синяки на животе. Аккуратно надавливаю на несколько и слышу ожидаемое шипение. — Ты был у врача в тот период? — Да, один раз. — Он ненадолго замолк и нахмурился. — Из-за остановки сердца. — Что? Замираю согнувшись перед его пупком и вскидываю голову. — Как? — На выдохе спрашиваю я и выпрямляюсь. — Они не озвучили мне диагноз. — Ты принимал какие-то лекарства? — Надломленно шепчу я. Голос будто сел от напряжения в горле. — Нет. — Негромко отвечает он и напрягается всем телом. Убираю руки с тонких плеч. — Но сердце это не шутки, ты мог умереть… — Знаю. И он знал, поэтому дал мне несколько дней отдохнуть. — Тим… — Прижимаю его к груди и слышу напряженный вскрик. — Все в порядке. — Он старается отпрянуть, и я это позволяю. Еще недолго стоим так. Он низко опустив голову, а я с сожалением глядя на него и с ненавистью думая о мести Харрису. Нужно поскорее закончить и дать ему отдохнуть, и так много натерпелся. — Вставай на кровать коленями и обопрись о локти. — Видя неуверенность и страх в глазах, пытаюсь хоть как-то успокоить малыша. — Я просто осмотрю тебя. Всего два пальца. — Тим опускает взгляд, аккуратно стягивает пижамные штаны с трусами, которые ему великоваты, мнется пару секунд и встаёт в неловкую позу. Заставляю себя отвести взгляд от привлекательного тела и сосредоточенно натягиваю перчатки. — Когда был последний половой акт? — Выдавливаю на пальцы немного смазки и медленно оглаживаю розовое колечко ануса. Черт, как от него пахнет! Еще и вздыхает так… Мой член опять начинает доставлять ощутимый дискомфорт. Все же пытаюсь сосредоточится именно на осмотре, а не на его выгнутой спине и оттопыреной белой попке. Снаружи разрывов нет. — Вчера. Оохх… Аккуратно вставляю один палец и разминаю стенки прохода. Ощущаю пару выпуклых рубцов внутри. — Он засовывал в тебя что-то… острое? — Предполагаю я и хмурюсь. — Это был нож. — Твою мать! О чем этот ублюдок думал?! Он же мог сделать его бесплодным! Мой мальчик, что же он смог вытерпеть. Просовываю два пальца, когда мышцы слегка расслабляются. Так и есть, два рубца один довольно глубоко. Нужно обязательно съездить в больницу — Ах!.. — Тим, завтра мы едем в больницу. — Нет! — Он уворачивается и пальцы с развратным хлюпом выходят из него. — Я не поеду туда! — Тим вскрикивает, когда резко садится на больное место. — Тим, видишь, тебе больно садиться, но из-за чего непонятно. Разрывов нет, только старые шрамы. — Кайл, только не сейчас, пожалуйста. А боль, она скоро пройдет, я знаю, так всегда. Правда, через пару дней все будет хорошо. — Нельзя это так оставлять. Раз еще и проблемы с сердцем, то его этот взгляд меня не остановит. — Ладно, одевайся и ложись спать, завтра все обсудим, уже поздно. — Тяжело вздыхаю и иду выкинуть перчатки и помыть руки. Когда он оделся и залез в постель, заменяю верхний свет на небольшой ночник и сажусь рядом на край кровати. — Спокойной ночи. — Мягко улыбаюсь и поправляю одеяло на Тиме. Он умница, хорошо держался. — Спокойной ночи. — Встаю и прихватив с собой смазку иду на выход из спальни. Уже открыв дверь, слышу тихий голос. — Спасибо тебе. — Оборачиваюсь, и увидев благодарную улыбку на сонном лице моего мальчика, ухожу к себе.