Fleur.Бабочка

Деймон аккуратно положил Мари на кушетку и захлопнул клетку. Ему не нравилась идея с запиранием девушки, словно она дикое животное, но Ребекка была непреклонна. Она объяснила свое решение тем, что Древний вампир всегда опасен. Даже если он в клетке, даже если связан и накачан вербеной. - А что мы будем делать, когда она очнется? - спросил Деймон, ставя стул напротив огромной железной клетки. - Пока не знаю. Одно дело пытаться вернуть вампира, который помешался на крови и совсем другое вернуть вампира, пережившего потерю близких. Тем более, если учесть, то она еще и наполовину человек, – задумчиво ответила Бека, задвигая засов на клетке. Деймон взглянул на Ребекку с некоторой насмешкой. Какой смысл запирать Мари в клетке, если у них нет плана? К счастью вампир предвидел такое развитие событий. К тому же это был прекрасный повод оправдать похищение дневника Марианны. - Думаю, фрагменты из ее жизни как-то помогут. Если она будет вспоминать, как выпутывалась из подобных ситуаций, то вынесет из этого соответствующие выводы... Это что-то вроде гибрида "Дневника памяти" и "Эффекта бабочки", – сказал Дей, доставая из внутреннего кармана куртки дневник в кожаном переплете. - Это фильмы такие? Не смотрела. Но раз ты думаешь, что этот способ может, попробуй, – согласилась Ребекка. – Я оставлю вас. Нужно навестить брата, Кол не знает, где я. - И будет лучше, если не узнает, – крикнул ей в след Сальваторе и снова переключил внимание на Марианну. Сам он не был уверен, что его, на первый взгляд, идеальный план сработает. Стефан восемьдесят лет боролся со своей плохой стороной. Что уж говорить о хрупкой, сверхчувствительной девушке, только что потерявшей отца. - На самом деле, будет лучше, если ты выпустишь меня отсюда, – голос Марианны раздался так неожиданно, что Деймон, испугавшись, выронил дневник на пол. - Мари, рад, что ты очнулась – облегченно выдохнул парень. - Я тоже была бы рада, не будь я закрыта в клетке и накачана вербеной! Жуть, как голова болит… - пожаловалась Мари, исподлобья поглядывая на Деймона. – Ну? Давай пробуй вернуть меня. Даже интересно, что у тебя получится. Хотя, стой, знаю! Ничего! Не трать попусту время, Деймон! В ответ Сальваторе лишь нахмурился и придвинул стул поближе. Удобно расположившись, Деймон раскрыл дневник и зачитал: - «…18 сентября 1111 года. Это так глупо, но даже сейчас папа заставляет меня вести дневник. Он думает, что если я продолжу излагать чувства не только в словах, но и на бумаге, я быстрее смирюсь с потерей. Я не верю в это, но делаю, что он говорит…» - Деймон поднял глаза и выжидающе посмотрел на девушку. Не дождавшись комментариев, он продолжил читать, – «… Мама умерла четыре дня, 3 часа и 23 минуты назад. Мне уже не больно. Я пытаюсь убедить в этом Дерека, но он лишь обнимает меня и твердит, что, если я не стану следовать его советам, то скоро сойду с ума. Или что еще хуже отключу чувства. Он думает, что это плохо… Я так не считаю…» - Вот видишь, я так не думаю! – прошипела Мари, приподнимаясь на кровати. - Ага, это и еще три предложения ты так не думала! А потом было так, цитирую: «вампир, отключивший эмоции, отключает в себе человека, словно выключает свет. А быть человечным и светлым – это самое важное», - Деймон победно посмотрел на Марианну. – «…Теперь, каждый раз, когда захочу выключить в себе человека, я буду вспоминать эти слова. Их мне когда-то сказала мама, а сейчас повторяет отец…» - А теперь их некому повторять! – закричала Мари и бросилась на решетку. Но та лишь слегка скрипнула, и девушка беспомощно опустилась на холодный бетон. - Я буду тебе это повторять! Я! Слышишь? – твердо сказал Деймон, слегка наклонившись к Марианне. В ответ она лишь презрительно хмыкнула и отвернулась к стене. - Что, никак? Тогда перейдем к следующей записи… - Перевернешь еще хоть страницу, и я перегрызу тебе горло! – предостерегающе сказала Мари. - Обязательно, если выберешься отсюда той, какая ты сейчас. Но я привык добиваться своих целей, а значит, я заставлю тебя измениться! – ответил Сальваторе, листая страницы – Та-ак.. здесь ты все еще ноешь… Здесь крошево-месиво… - А разве крошево-месиво не говорит о том, что я все-таки сорвалась тогда? – ехидно спросила Мари, царапнув стену ногтем. На ладонь ей посыпался щебень и пыль. - Даже если и так, Дерек же как-то выбил из тебя эту дурь, – ответил Деймон, пробегая глазами по точкам. – О, бинго! Я сорвал джек-пот, детка! «…30 января 1112 года. Кларисса нашла меня в окровавленном снегу. Она почти на руках притащила меня к отцу и со слезами на глазах, умоляла не убивать ее за то, что та меня упустила. Дерек лишь горько вздохнул, подошел ко мне, а потом… я просто вырубилась. Я проснулась два дня назад в отцовской кровати…». Ого, это что был инцест? - Закрой рот, – устало сказала девушка. – Хотя нет, читай дальше. Я уже забыла, что там потом было… - Что было потом? Ну, надо же, кто заинтересовался! Того и глядишь, скоро оттаешь и снова будешь белым и пушистым зайчиком! – улыбнулся парень. – «Отец сидел рядом со мной и читал какие-то письмена. Он выглядел очень уставшим и грустным. Никогда раньше не видела его таким. Я приподнялась тогда на кровати и взяла его за руку…». Это все? Мари, почему пол-листа вырвано? - Я вырвала их, потому что они были пропитаны болью. Тогда я включила чувства, и болезненная правда разрывала меня, – ответила вампирша, повернувшись лицом к Дею. Ей не хотелось раскрывать эту маленькую тайну. Он Мари знала, что Деймон не отстанет. – Помню, как посмотрела на отца. Он тогда сказал мне: «Ты очень разочаровала меня Мари. Я обещал твоей матери, что уберегу тебя от зла. Но не смог…» Деймон нахмурился и посмотрел в глаза Марианны. Он знал, что развязка истории с чувствами совсем близко. Мари была уже почти на финишной прямой. И вот они, последние шаги, ей осталось признать все это… - В этот момент я пообещала больше никогда его не разочаровывать. В ответ папа улыбнулся и сказал: «Так пусть, если не я, то хотя бы любовь ко мне вылечит тебя». Так он заставил меня включить чувства, любовью к нему. - Марианна уныло дернула рукой и указала на засов. – Отпусти меня. Только отец мог снова заставить меня чувствовать. При всем уважении к тебе, у тебя не получится. Не надо мучить нас обоих, Деймон. Просто открой клетку, а Ребекке скажешь, что я тебе это внушила. - Ты была рядом… Ты почти вернулась, – вздохнул Деймон. – Теперь я понимаю, что тебе мешает. Ты не хочешь. Дей в последний раз посмотрел в холодные, посеревшие от злости, глаза Марианны и, поднявшись со стула, отодвинул засов. Девушка, ошеломленная тем, как легко удалось заставить Сальваторе отпустить ее, быстро поднялась с пола и нетвердым шагом отправилась к лестнице. Деймон же остался у клетки. - Жаль, что спустя столько лет ты так и не поняла, что тебя вылечила не столько любовь к отцу, сколько любовь в принципе. Сама по себе любовь лечит. Отец лишь пытался донести это до тебя. Марианна остановилась посреди коридора. Эти слова больно ударили ее. Словно кто-то окатил ее холодной водой жарким июльским днем. В груди что-то ёкнуло, замкнулось, зашевелилось. В глазах закололо. Осознание того, что Деймон понял это раньше ее самой, будто котенок, запертый в комнате, царапало все изнутри. Мари впала в ступор лишь на минуту, но этого вполне хватило. Деймон быстро обошел Марианну и сказал: - Я люблю тебя. Если тебе станет от этого легче, если моя любовь поможет вылечить тебя. Я люблю тебя! - Это потому, что я слаба? Слабых людей ведь жалеть надо… каким бы жуткими они не были, - прошептала Мари, уронив руку на плечо Деймона. - Это потому, что я действительно люблю тебя, Марианна! Хватит искать причины и оправдания! Хватит пытаться оттолкнуть меня из, якобы, лучших побуждений! Я смог забыть, как ты оставила меня тогда, в 1861, и смогу забыть Елену – в отчаянье воскликнул Деймон – Ты слышишь? Я… - Любишь меня. Я слышала, – слабо ответила Мари, все больше опираясь на плечи Сальваторе. В ее душе одна за другой рушились стены, которые она так тщательно воздвигала последние двое суток. Она не могла поверить, что кому-то удалось так быстро вернуть ее в реальность. – У нас не получится Деймон… - Не получится, если сейчас ты сдашься. Не сдавайся Мари, прошу тебя, – взмолился Деймон, взяв ее маленькое лицо в свои руки. – Скажи мне, что ты будешь бороться. Обещай мне, что будешь сильной. - Почему? Почему я должна это сделать? – прошептала она. - Потому что я верю в тебя, – ответил Деймон и нежно поцеловал девушку. От этого поцелуя на душе Мари потеплело, словно где-то в конце тоннеля для нее загорелась надежда. Осталось лишь шагнуть ей навстречу. И Марианна сделает этот маленький, но такой трудный для нее шаг. - Я попробую… Я буду бороться, - последние слова она произносила со слезами на глазах. Деймон облегченно выдохнул и поймал уставшую, обессилившую Мари. Он смог вернуть ее обратно из тьмы. Осталось самое трудное – удержать.