Fleur.Бабочка

Гори, но не сжигай, Иначе скучно жить... Гори, но не сжигай Гори, чтобы светить... Lumen -Очнись, Мари! Ну давай же! Просыпайся! – кричал Клаус, тряся Марианну за плечи. Обстановка окружавшая вампиров угнетала и пугала. Если это Чистилище, то каков тогда Ад? Вокруг нет ничего кроме серого песка и бурого неба. Ни реки мертвых, с ожидавшей их ладьей Харона, ни врат Ада, ни, тем более, лестницы в Эдем. Воздух затхлый и при попадании в организм больно колет легкие. Даже отсутствие света болезненно сказывалось на вампирах. Кожа на их лицах потрескалась, а белки глаз Клауса стали светло-голубыми. Гибрида охватила паника. Нет, он, конечно, попадал в передряги, но когда дело доходит до загробного мира ему, как однажды сказал Деймон, «как-то ссыкатно» А ведь всему виной Марианна! Что она сотворила с телом Клауса? Почему он умер вслед за ней? Он же бессмертен, никто и ничто не может причинить ему вред! А тут раз - и умер. Где-то в глубине души Майклсон пообещал себе отомстить девушке за этот фокус, но сейчас гораздо важнее было вернуть ее в сознание. Но как? Как человек с дырой в груди может очнуться? Правильно, человек никак. А вот ведьма… Марианна изогнулась в спине и сделала несколько глубоких судорожных вдохов. Открыв глаза, которые, как и у Клауса приобрели странный голубоватый оттенок, она окинула взглядом местность и вновь упала на песок. - Как давно? – сиплым голосом спросила девушка, потирая шею. - Как давно что? Как давно я трясу тебя и взываю к несуществующим небесным силам? – едко спросил Клаус, потирая ладони. - Как давно мы умерли, идиот, – нервно ответила Марианна, приподнимаясь на колени. - Не знаю, может минут двадцать назад. Хотя здесь каждая секунда равносильна вечности, – протянул Николаус. Мари встала на ноги и осмотрелась. Бескрайняя серая пустыня, над которой небосвод затянут бурыми тучами. Она и раньше видела эту картину, когда доставала с Клауса из Чистилища в прошлый раз, но теперь… Теперь она и сама находилась по ту сторону. Сейчас все приобретало иной смысл: жизнь и смерть казались просто очередным путем. Дорожкой, по которой девушка всю жизнь бежала, сломя голову. Здесь не нужно заботиться о ближнем своем и выполнять обещания. И нет надобности вспоминать. И, что самое главное, любовь в Чистилище приобретала очертания красивой сказки. Да, перспектива остаться здесь была крайне заманчивой, если бы ни как минимум два «но», одно из которых сейчас трясло девушку за плечи, а второе, прислонившись к дереву, ждало неминуемой смерти. - Марианна! Мари, скажи, что у тебя есть план! – срываясь на крик, сказал Николаус. - Ну, скажем так, есть то, что я могу попробовать сделать, но не факт, что получится… - задумчиво сказала девушка, заглянув в глаза гибрида. Да, медлить определенно было нельзя, с каждой секундой белки становились все более синими. - Так пробуй давай. У нас есть где-то сорок минут прежде, чем по всему миру начнут умирать мои вампиры. И Деймон, кстати, тоже, – приказной тон Ника не радовал девушку, но что поделать, придется работать с тем, что есть. - Ладно, попробуем. Я уже использовала это заклинание, когда спасала тебя в прошлый раз… - Ага, но в прошлый раз ты не лежала в лесу, ожидая пока твое тело начнет разлагаться! – заметил Клаус. - Ну, в прошлый раз и правда было проще, но у нас там остался якорь, – протянула Мари, потирая пальцами виски. Краем глаза она заметила недоумение во взгляде Древнего. – Я ведь предупреждала, что заберу тебя с собой в случае своей смерти, так? Вот и доигрался. В прошлый раз, во время вызволения твоей ничтожной душонки из лап смерти, мне пришлось связать свою кровную линию с твоей через Деймона. И теперь, думаю, настало время воспользоваться нашим «спасательным кругом» в мире живых… Клаус, все это время наворачивающий круги вокруг девушки резко остановился. - Стоп! Ты хочешь зацепиться за Сальваторе и таким образом вернуть нас обратно? - Да, ты очень точно выразил мою мысль, – подтвердила Мари, – вот только для этого мне потребуется твоя кровь. Марианна подошла поближе к гибриду и, положив руки ему на грудь, легонько коснулась губами шеи. Поцелуй, еще один, и вот она сонная артерия. Предвкушая наслаждение, девушка закрыла глаза и прокусила бархатную кожу. Теплая струйка крови потека по шее и губам Мари. Да, она определенно не рассчитала силу укуса, и рана затянется не скоро, но это райское ощущение, эйфория от крови Клауса все не покидала ее разум. Казалось, жидкость источает какой-то странный дразнящий, дурманящий аромат. В следующий миг Марианна уже чувствовала руки гибрида на своей талии, а спустя еще секунду оказалась на песке, под телом Клауса. - Что... Что с твоей кровью? – прошептала Мари, продолжая покрывать шею Ника легкими поцелуями, оставляя после себя небольшие ранки. Она понимала, что сейчас не время для поцелуев с врагами, но этот странный эффект полностью поглощал ее. Клаус не ответил, лишь улыбнулся и провел рукой по щеке Марианны. Он, по правде говоря, и сам не понимал, что происходит в его организме. В Чистилище с ним происходило нечто странное, необъяснимое. Что-то, что пробуждало в гибриде любовь и главное - желание быть любимым. Здесь он не был обременен погоней за способом убийства флер или лекарством для Елены. Принципы отступали на второй план, уступая место желаниям. Осторожно убирая руки с талии, он провел ладонью по тому месту, где еще недавно красовался шрам, а сейчас лишь пятно крови на белоснежной майке. Неконтролируемое желание, разорвать одежду девушки к чертям, охватывает гибрида. Но лишь для того, чтобы убедиться, что рана действительно затянулась и сердце Мари снова бьется. Три секунды уходит у него на размышление, а после руки касаются хлопка и в мгновение ока майка расходится по швам… - Нет! – одно слово и гибрид отлетает на десять метров назад, вспахивая спиной песок. А Мари, словно ненадолго очнувшаяся от дурманящего сна, прижимает гибрида к земле, заводя руки Клауса за голову. – Мы должны выбираться отсюда, Клаус! - О, ну признай, тебе ведь нравится это странное ощущение эйфории, охватившее нас! – взмолился Ник. – Перестань. – Одно только его дыхание сводит девушку с ума. – Деймон не узнает. И у нас есть еще полчаса! На секунду, всего на один короткий миг, Мари соглашается с Клаусом. Но и этого времени хватает, чтобы убедить разум продолжить ласки. Теперь уже руки девушки блуждают по груди гибрида, пуговицу за пуговицей, освобождая его от тесной рубашки. Такое горячее, словно июльское солнышко, тело Клауса манит вампиршу, заставляя ее покрывать накачанный пресс нежными поцелуями. Наслаждаясь касаниями губ Мари и ее прохладным дыханием, Клаус начинает забывать, что они дорожат каждой минутой. Что каждый последующий поцелуй все больше отдаляет вампиров от реального, живого мира. Но противостоять соблазну невозможно. Тонкие пальчики девушки касаются ремня и аккуратно расстегивают его, попутно цепляя молнию джинсов. Теперь осталось совсем немного и пути назад не останется. Все, что Мари старалась сохранить в отношении Деймона, все, что она планировала построить заново… Внезапно в голове всплывают те поцелуи, что совсем недавно она дарила Сальваторе, убеждая его, что скоро все наладится. Вспоминаются все сказанные и задуманные слова. Все слезы, пролитые в момент, когда Клаус вырвал ей сердце. И то последнее «Я люблю тебя», так и не слетевшее с губ. Виски девушки сдавливает и в глазах начинает темнеть. Подобно раскату грома в голове Мари просыпается здравый смысл. Девушка отрывается от Клауса и поднимается на ноги. Ошарашенный гибрид наблюдает за ней, застегиваясь. - Так все же «нет»… - задумчиво шепчет он, принимая вертикальное положение. Отряхнув одежду, Марианна поворачивается к гибриду и, извиняясь взглядом, вытирает кровь с губ. - Прости… Но зато во мне теперь достаточно твоей крови, чтобы вытащить нас – говорит девушка, стараясь хоть как-то перевести тему – И напоследок, Клаус, ты же понимаешь, что когда мы вернемся, никто об этом не узнает? Гибрид довольно ухмыляется и отвечает: - Сначала колдуй, потом, когда-нибудь, обсудим это. Марианна тяжело вздыхает, понимая, что лучше согласиться сейчас, чем потом вечность жалеть в Аду о возможной перепалке. Вспоминая заклинание зазубренное давным-давно, Марианна потирает ладони, пытаясь создать в них хоть какое-то подобие жара. С пятой попытки руки, наконец, начинают теплеть, а в глазах загорается коварный ведьминский огонек. Вскоре вокруг вампиров начинает сгущаться темный туман. Мари показалось странным, что здесь, в загробном мире, заклинание действует несколько по-другому. Но, в конце концов, это же Другая Сторона! Слово за словом голос Марианны становился громче и сильнее, заставляя песок под ногами накаляться так, что жар можно было почувствовать сквозь толстую подошву ботинок. Расстояние между вампирами сокращается, воздуха становится все меньше. Оба, и Клаус, и Мари, искренне верили, что это действие заклинания, а не их собственные желания подкрепленные магией Чистилища. И пусть верят. Так для них будет проще, когда мир снова станет более реальным. …Свежий лесной воздух чувствуется на кончике языка, щеки колет от мороза, а в душе восстанавливаются баррикады разрушенные Чистилищем. И все-таки, что ни говори, а смерть меняет... И не только людей… Но еще больше меняет только новая жизнь. Новая жизнь, которую они должны прожить по-другому. Забыв старые обиды, забыв боль и, возможно, забывая любовь… - До встречи, там, в новой жизни, Клаус, – шепчет Мари, проводя указательным пальцем по воротнику его рубашки. - До встречи, дорогая Мари, – шепчет Клаус в ответ.