Ты — в плаще. И дым сигареты. Дождь. И мокрый асфальт Берлина. Лица — словно теней портреты. Храм готический — как картина.
В тот день я стояла на остановке, щурила светло-голубые глаза и прикуривала сигарету, смотря на проезжающие мимо машины. Мне было холодно и равнодушно. Рядом копошились люди. Уже тогда было ощущение, что весь мир прогнил. Была осень. Впервые тебя увидала в сентябре. Может этот момент, когда ты и появился? — Не знаю. Но знаю, что утопать каждый раз в тебе было неплохо. Ведь борьба со своими мыслями занимала гораздо больше времени. Тогда ещё мы были незнакомы и не помню в какой момент познакомились. Мне было хорошо с тобой. А тебе? Было ли тебе также хорошо со мной? Ещё у тебя был друг с карими глазами. Карие глаза никогда не сравнятся с твоими — светло-зеленые с чёрно-жёлтыми вкраплениями. Вы были хорошими друзьями. А сейчас? Сейчас вы всё также дружите?Я тебя дожидаюсь в ванной. А ты не хочешь ко мне подняться. Сколько ждать ещё, мой желанный? Я так хочу тебя вновь бояться.
Проходило время. Время всегда быстротечно. Не замечал? Как говорил Горацио Нельсон: «Время — это всё; пять минут составляют разницу между победой и поражением.» Мы, люди, не ценим его. Может, это наша проблема, что мы не ценили его? Мы взрослели, уходила наша любовь, но была ли она вообще? Всё меньше стоять на коленях, всё больше ждать тебя. Ожидание убивало. Всё больше ссор. Всё больше криков. Всё больше и больше. Однажды ты просто не пришёл после очередных гонок. Был второй час ночи и я ждала тебя. Я прождала тебя всю ночь. Потом заснула внезапно. И ожидание перевалило на следующий день. А ты так и не пришёл. Глупый, ты не понимаешь, как страшно терять время?Я дарю тебе букеты алых слёз из моего запястья, Я хочу найти ответы на вопрос о том, что значит счастье.
В тот день снова всё пошло наперекосяк. Может это послужило спусковым крючком, мой величественный немец? Наверно, поэтому меня больше нет? Лил дождь. Старые обшарпанные стены дома не спасали от холода. Я нуждалась в тепле, а тебя вновь не оказалось рядом. И вместо кофе на столе — водка в холодильнике. Не нужно было тогда пить.Я — в горячей воде. И вены Не болят, только кровь струится. Белым кафелем давят стены. Жаль, что времени нет проститься…
Первые глотки алкоголя всегда давались мне сложно, а затем наступало чувство свободы и окрылённости, еще глоток, ещё и ещё. Залезть в ванную, чтобы стало теплее. И провалиться в тёмную бездну. В ту глубину, когда ты уже перестаешь соображать. Забываешь, где начинается твоё сознание и чем оно заканчивается. Порез. Один, второй, третий. Сильнее. Быстрее. Вместе с порезами уходила и вся моя боль. Было много крови. Она стекала по моим запястьям. Потолок кружился, но тебя ещё не было. Где ты, мой любимый немец? Останови это безумие. Ты должен его остановить. Что-то тяжело держать глаза открытыми. Я посплю всего пару минут. Только посчитаю.Сапогом по губам. И плётка. Поцелуй — словно жгучий перец. Кокаин, героин и водка. Ты — мой самый любимый немец…
В голове проносится мысль, что я всегда была твоей. А долго ли для тебя «всегда»? Был ли ты когда-нибудь моим? А был ли ты? Я помню ту чудесную ночь, когда нежность смешивалась с болью. Помню то время, когда всё было иначе. Но когда всё перестало быть таковым — вспомнить уже не могу.Я дарю тебе букеты алых слёз из моего запястья, Я хочу найти ответы на вопрос о том, что значит счастье…
Когда начала трезветь было уже поздно. Как думаешь, страшно ли умирать? Порой кажется, что нет. Только зачем? Что же толкнуло меня на этот шаг? Что вообще толкает на этот шаг? Кровь стекала с рук, а слёзы струятся из глаз. Понимаешь ли, время — бесценно. Время, время, время. Всё упирается в него. Так мало осталось. Ты обязан поспешить. Ты знаешь, что человек от потери крови может умереть за тридцать минут? Двадцать уже прошло. Осталось еще десять. Глаза медленно закрываются. А время уходит. Тридцать одна минута. Тридцать две. Тридцать…Я дарю тебе букеты алых слёз из моего запястья, Я держу в руках ответы на вопрос о том, что значит счастье, счастье, счастье. Ты мой самый любимый немец…
Ты так спешил домой, ведь тебя мучила тревога. Прости за то, что наделала, за то, что нашёл меня такую. Одетую в белую футболку, промокшую насквозь и в холодной воде. Прости за мои стеклянные глаза. Мой любимый немец. Я больше не буду плакать по тебе. Только запомни, что время быстротечно.