***
Следующие несколько дней его допрашивали. Вернее сказать, били, пытали, заставляя признаваться в десятках преступлений, убийств, заговоров, которые он не совершал. О'Брайен больше не появлялся, и Джесси совсем потерял надежду выбраться отсюда. Но вдруг однажды жестокие допросы прекратились. Полицейские не заходили к нему уже два дня, и Джесси вновь привел свои мысли в порядок. Его теперь интересовал только один вопрос - что стало с его друзьями? Джесси очнулся в хорошо освещенной комнате. Он попытался встать, но у него не получилось даже сдвинуться - он лежал, прикованный к жесткой железной кушетке. Даже голову не удавалось повернуть - затылок тоже был каким-то образом зафиксирован. Через минуту он услышал шаги, и увидел подошедшего к нему О'Брайена. - Вы... - слабо начал Джесси. - Что вы сделали с Петрой... И моими друзьями? - Она предала тебя. И твои друзья тоже. Они рассказали о тебе и себе всё, что знали. - ответил О'Брайен, что-то настраивая в приборах, окружавших Джесси. - Вы лжете! Она не могла меня предать! Она любит меня! - крикнул Джесси. - Любит. Это исправимо. - мягко ответил О'Брайен, махнул рукой, и к ним подошел человек в белом халате. Он проверил пульс Джесси, показания приборов, и кивнул. - Четыре тысячи. - сказал О'Брайен. Джесси почувствовал, как к его вискам прикрепили какие-то холодные липучки, провода от которых тянулись к приборам. Справа он заметил, как О'Брайен положил руку на рычаг, который Джесси прежде не замечал. - Послушай, Джесси. Сейчас я буду задавать тебе вопросы, на которые хочу получить правдивый и лаконичный ответ. Если мне покажется, что ты хочешь от меня что-то утаить или будешь глупее, чем ты есть на самом деле - твоё тело пронзит боль. Видишь шкалу? - О'Брайен указал на прибор рядом с рычагом. -Она разлинована от нуля до ста. Сейчас я поставлю тридцать, чтоб ты понимал, с чем имеешь дело. - и резко дёрнул рычаг. Джесси еле удержался, чтоб не закричать. Резкая, острая боль пронзила его тело, словно миллионы стрел. Через пару секунд О'Брайен опустил рычаг. - Пожалуй, приступим. И так, во первых. Где ты находишься? - В Министерстве Любви. - ответил Джесси, косясь на рычаг. - Хорошо. Сколько ты здесь находишься? - Недели две... Может три... - Ты находишься здесь два месяца. Что ж, приступим к более серьёзным вопросам. Откуда вы прибыли? Название мира? - Из Крайкона. - ответил Джесси. - Хорошо... Как вы сюда попали? Расскажи всё, до мельчайших подробностей. - Вы хотите завладеть и нашим миром? - Джесси посмотрел в лицо О'Брайену. Оно казалось абсолютно спокойным. - Сейчас нам это не нужно. Но если понадобится - Партия придет и в Крайкон. - О'Брайен прошелся вперед по комнате. - Так как вы попали сюда? - Один из наших друзей прошел не в тот портал. - ответил Джесси, стараясь не выдать волнения. - Айвор. Да, он тоже у нас. - ответил О'Брайен на немой вопрос. - Поразительно, Джесси. Ты так много думаешь о друзьях... Тебя не интересует собственная судьба? Джесси снова попытался подняться, но он был намертво закреплен. - Как думаешь, Джесси, с какой целью мы держим тебя здесь? - О'Брайен положил руку на рычаг. - Вы просто пытаете нас, хотите, чтобы мы... - он не договорил - его тело содрогнулось от боли. Слезящимися глазами он взглянул на рычаг - О'Брайен поставил 40. Вскоре он вернул рычаг в прежнее положение. - Ты ошибаешься. Мы держим вас здесь не для того, чтобы мучить вас болью. - О'Брайен снова отошел от него. - Ты психически нездоров, Джесси. Как и Уинстон, Джулия, Петра, твои друзья. Наша задача - излечить вас. Только с помощью боли мы можем добиться настоящих результатов. Ведь если человек не испытывает боли, как мы можем быть уверены, что он исполняет нашу волю, а не свою? Ты должен подчиниться, Джесси. Ты в этом мире меньше недели, а уже задумал заговор против партии. Так дела не делаются. - Почему вы не можете просто вернуть нас домой? Вы же сказали, что есть какой-то амулет! - А как мы можем гарантировать, что вы не продолжите заговор? Не устроите революцию? Ведь твои друзья уже всё мне рассказали о ваших приключениях. Вы рушили порядки каждого мира, в котором побывали. Мы положим этому конец. - Вы убьёте нас? - отрешённо спросил Джесси. - Да. Но сначала мы вас излечим. Никто не покидает Министерство Любви, оставаясь психически нездоровым. Возможно, мы даже отпустим вас на волю на некоторое время - и такие случае бывали. А потом расстреляем. Джесси с грустью подумал, зачем же тогда на него тратят время, пытают? Почему нельзя было просто их убить? - Ты мыслишь прямо как Уинстон. Думаешь, почему же я здесь трачу на тебя время, пытаю, вместо того, чтобы просто убить? Видишь ли, тогда ты умрешь, держа в себе ненависть к Партии и Большому Брату. Ты умрешь неизлеченным, а это недопустимо. Ты должен умереть, храня в сердце безграничную любовь к нам и нашим порядкам. - Как я могу любить тех, кто причиняет боль мне и моим друзьям, грозится нас убить?! Воскликнул Джесси, и тут же вскричал от боли. Рычаг стоял на отметке в 60. - Скоро ты всё поймешь, Джесси. - О'Брайен что-то сказал человеку в белом халате, тот проверил пульс Джесси, что-то пощупал, и кивнул. - Что ж, давай начнём с простого. - О'Брайен показал Джесси четыре пальца. - Я провожу этот опыт со всеми. Он даёт понять, когда человек начинает излечиваться. Сколько пальцев ты видишь? - Четыре. - сказал Джесси, и его тело вновь пронзила ноющая боль. - Неверно. Я показываю тебе пять пальцев. Давай ещё раз, сколько здесь пальцев? - О'Брайен снова показал ему ладонь, спрятав один палец. - Их четыре, четыре! Как их может быть пять? - с досадой произнес Джесси и тут же закричал. Ему казалось, что даже позвонки сейчас отходят друг от друга, не выдерживая такого напряжения. - Ты не понимаешь. Джесси. Ты должен принять то, что тебе диктует партия. Если партия в моем лице говорит тебе, что пальцев пять - значит, их пять, и сомнений быть не должно. Ещё раз. Сколько ты видишь пальцев? - Пять! Нет, четыре! Пять! Нет... - как я могу увидеть пять пальцев, если их четыре? - спросил Джесси, прерывисто и тяжело дыша. - Я говорю тебе, что пальцев пять. Так сколько ты видишь? - Четыре. - Джесси решил, что будет сопротивляться, пока не потеряет сознание. Может быть, тогда он пошатнет веру О'Брайена в то, что всех можно подчинить партии. О'Брайен поставил рычаг на 90. Вместе с этим Джесси понял, что не может больше сопротивляться. Вернее, поняла часть его мозга, еще не потерявшая способность мыслить. От боли он не мог слышать собственного крика, ему казалось, что его вот-вот разорвет изнутри. Затем рычаг переместился на отметку в 15. Боль стихла, но всё ещё ясно ощущалась. - Сколько пальцев ты видишь, Джесси? - Четыре! Четыре! Нет, хорошо, пять! Четыре! Сколько вам нужно, только прекратите этот ад! - кричал Джесси. О'Брайен опустил рычаг. - Уже лучше. - сказал он. - Но спроси себя сам: ты действительно хочешь увидеть, что пальцев пять, или просто убедить меня в том, будто ты их видишь? Джесси не ответил. О'Брайен подошел к нему и наклонился. - Хорошо. Ты можешь задать мне несколько вопросов, и на этом наш сегодняшний допрос подойдет к концу. - Любые вопросы? - спросил Джесси. - Да. - Большой Брат существует? - Несомненно. Большой Брат - это олицетворение партии. - Нет, существует ли он в том виде, в каком существую я? В физическом смысле? О'Брайен промолчал. - Следующий вопрос. - сказал он. - Что вы делали с моими друзьями? Они живы? - Мы делали с ними то же, что и с тобой. Да, они живы. И, если хочешь знать - в комнате 101 ещё никто из них не побывал. - Что делается в комнате 101? - этот вопрос волновал Джесси с того самого момента, когда он услышал о ней. - Ты знаешь, что там делается, Джесси. Все знают, что делают в комнате 101. Джесси помолчал, и затем вдруг спросил: - Почему вы сразу не схватили нас? Зачем помешали несколько дней назад полицейским? - Честно говоря, хотели понаблюдать за вами. Да и не мешало бы подождать, пока вы ознакомитесь с миром. Думаю, на сегодня хватит. Отведите его в камеру. О'Брайен не приглашал Джесси к себе ещё два дня. Возможно, давал ему время отойти, возможно просто был занят допросом его друзей. Джесси думал над его словами - "Она предала тебя". Но он не мог поверить в эти слова. Это было просто невозможно. Её могли заставить признаться во всем, но не могли сломить. Это он точно знал. Железная дверь с противным лязгом распахнулась. В камеру вошли те же трое полицейских. Они вновь отвели его в кабинет к О'Брайену. Джесси вновь оказался скован, но уже не настолько сильно - он мог пошевелить кистями рук и поворачивать голову. - Надеюсь, за время пребывания в камере после нашей последней встречи у тебя хоть что то отложилось в голове. - сухо сказал О'Брайен. - Твоя подруга отказалась идти нам навстречу. - Что вы сделали с Петрой?! - крикнул Джесси и попытался вырваться, но крепления намертво сковали его. - Не сделали, а сделаем. Её отправят в комнату 101. - О'Брайен улыбнулся и склонился над Джесси. - Но только после тебя. - Я убью вас! - вновь прокричал Джесси, но резкий разряд боли помешал ему еще что-то сказать. - Ты не сможешь ни на что повлиять. Так же, как не мог повлиять на смерть Рубена. - рычаг остановился на отметке в 65. Джесси тяжело дышал. Откуда О'Брайен узнал? - Твои друзья после некоторых манипуляций рассказали мне всё. Теперь я хочу сотрудничества от тебя. О'Брайен вновь склонился над ним. - Видишь ли, этот мир совершенно не такой, как твой. Кажется, у себя там ты кто-то вроде правителя, да? Героя? Твоя власть ничтожна мала. Твой мир основан на любви и морали, справедливости. В таком мире власть слишком сильно ограничивается этими принципами. А наш мир основан на ненависти и страхе. С помощью этих чувств мы раздавили прежний мир. Да, Джесси, когда-то наш мир был похож на ваш. Об этом мельком упоминалось в книге, которую тебе передали. - Вы читали книгу Голдстейна? - спросил Джесси. - Я её писал. Так вот. Когда-то, примерно пятьдесят лет назад, наш мир был очень похож на ваш. Не скажу, что копией - ведь некоторые попытки построить общество, которое ты наблюдаешь здесь сейчас, уже предпринимались, вспомнить хоть Гитлеровский и Сталинский режимы... Тебе они, безусловно, не знакомы. Но постепенно мы - партия Ангсоц - вырвали власть и завладели этим миром. - Насколько я знаю, тут есть еще две державы - Евразия и Остазия. Так что, вы не подчинили себе всю планету. - сказал Джесси, глядя в глаза О'Брайену. - Если понадобится, мы их завоюем. - А как же законы природы? Инстинкты? Вам никогда их не подчинить! - Законы природы уже подвластны нам. Например, если бы я хотел, я бы мог взлететь здесь, подобно мыльному пузырю. Но партия этого не желает, соответственно, не желаю и я. Нам удалось разорвать связи между родителями и ребёнком, теперь доносительство детьми на родителей - в порядке вещей. Мы разорвали связь между мужчиной и женщиной, практически запретив браки в партии. Скоро мы поборем и половое влечение, уничтожим все удовольствия, связанные с актом размножения - наши неврологи уже ищут средство. Как только мы закончим наши последние реформы, мы навсегда останемся у власти, и никто не сможет поднять против нас бунт. Джесси молчал. Он думал об остальных людях, не партийцах. Ведь они - огромная мощь, смогут положить этому конец, рано или поздно, они восстанут против партии и её порядков. - Нет, Джесси. Вы думаете, если и есть надежда, то она - в пролах? Вы ошибаетесь. - О'Брайен снова будто прочел его мысли. - Пролетарии - скот, они неспособны на организованный бунт. Скажи мне, Джесси, видел ли ты хоть одного более-менее здравомыслящего человека в баре, когда посещал его? Мы подрубаем любой бунт ещё на корню. Только у человека возникнет мысль о том, что партия не права - и скоро он окажется в Министерстве Любви. Такие люди - изъян в нашем обществе. И ты, Джесси, не исключение. Повторюсь, ты пришел в наш мир, намереваясь его разрушить. - Мы всего лишь хотели попасть домой! - воскликнул он. - Мы попали сюда по ошибке! О'Брайен снова промолчал. Человек в белом взял шприц и аккуратно ввёл что-то в руку Джесси. - Это наркотик. Он поможет тебе не потерять сознание от боли. - О'Брайен мягко положил руку на рычаг. - Джесси, ты должен понять, что нет смысла сопротивляться. Рано или поздно, партия проникнет в твое сознание; ты станешь частью партии, как я. Неважно, сколько на это уйдет времени. - Никогда! - воскликнул Джесси, и получил ожидаемый разряд. - Перестань сопротивляться. - сказал О'Брайен. - Это бессмысленно. - он снова отошел от Джесси. - Ты считаешь, что мы - зло в этом мире. Но взгляни на себя. Мы похожи, во многом... - О'Брайен медленно расхаживал по комнате. - Тебе ведь нравится чувство власти, признай. Власть опьяняет. И власть - наша единственная цель. Джесси старался не вслушиваться в разговоры О'Брайена. Он понимал, что тот пытается запутать его сознание, завести в тупик... - Товарищ О'Брайен! - раздался лязг двери, и в комнату быстрым шагом вошел человек в черной форме. - Вести с фронта. Это важно. О'Брайен вздохнул. - Мы не закончили, Джесси. Встретимся в другой раз. Джесси почувствовал укол и тут же отключился.***
Вот уже неделю О'Брайен не появлялся. Честно говоря, Джесси и не особо желал встретиться с ним еще раз. К его удивлению, в эту неделю его стали нормально кормить, и даже перевели в комнату с кроватью и мягким матрасом на ней. Он окреп, боль от пыток постепенно ушла. Делать ему было ровным счётом нечего, хотя он и не желал пока что чем-либо заниматься. Большую часть времени Джесси спал, остальную думал. Иногда в его голову приходили мысли сдаться, прекратить сопротивление. Он сразу же отгонял их, но, к его ужасу, они стали появляться с завидной частотой. Это утро (или вечер, часов в камере Джесси не было) было совершенно обычным, пока железная дверь не отворилась вновь, и в камеру вошел О'Брайен с парой солдат. - В комнату 101. - сухо сказал он. Джесси не успел опомниться, как солдаты подхватили его и вытолкнули за дверь, завязав глаза. Вскоре он почувствовал сильный удар по затылку, и отключился. Он очнулся в абсолютно темной комнате. Кто-то развязал повязку на глазах и снял её, хотя это особо не помогло. Затем включилась тусклая старая лампа на стулом, на котором сидел Джесси, и тот смог разглядеть перед собой О'Брайена. - Прости за столь жесткое приглашение. - О'Брайен подошел чуть поближе. - Джесси, ты знаешь, что делают в комнате 101? - Вы будете пытать меня? Что вы хотите услышать?! - прохрипел Джесси. - О, нет. Вернее, будем, но не тебя. - С этими словами О'Брайен развернул стул с Джесси на 180 градусов. - Включите свет! - скомандовал он, и Джесси увидел перед собой Петру, видимо, тоже без сознания. На руках он видел множество порезов и синяков, лицо побледнело, волосы стали как солома. - Ты за это заплатишь! - Джесси попытался вырваться, но, как всегда, был крепко привязан. К тому же, О'Брайен успел закрепить ножки стула в полу. - Несомненно, Джесси. Думаю, нам стоит разбудить её. - он подошел к Петре и, достав какой-то пузырек, поводил им у неё перед носом. Вскоре Петра поморщилась, закашлялась, и наконец открыла глаза. - Джесси... - слабо проговорила она. - Не волнуйся, я вытащу нас отсюда! - ответил он. Тем временем, О'Брайен вернулся с каким-то кейсом. - Правила игры всё те же, Джесси. Ты в любой момент сможешь остановить её страдания... А она - твои. Джесси почувствовал, как ему кто-то положил руку на плечо. Он хотел было обернуться, но голова была намертво закреплена. - Уверяю вас, сопротивление не стоит увечий. - О'Брайен стал доставать какие-то приспособления. С чего бы начать? - Что вы делаете? - без надежды спросил Джесси. - О, у меня сейчас трудный выбор между простым ножичком, достаточно коротким, чтобы не причинить смертельно вреда органам, но достаточно острым, чтобы причинить боль, и... А, пожалуй, начнем с него. - О'Брайен резко достал ножик и с размаху всадил его в коленку Петре. Пронзительный крик раздался в комнате. - Я тебе глотку разорву! - закричал Джесси. - Ты всё ещё не понял. Досадно. - сказал О'Брайен, с ноткой раздражённости в голосе. И тут же с размаху ударил Петру в живот. Джесси не успел ничего ответить, как ему в плечо воткнулся такой же ножик. - Послушай, Джесси. В комнате 101 людей обычно поджидают их самые ужасные страхи - например, кто-то боится пауков, и мы любезно организуем ему встречу с парой сотен тарантулов. Но с тобой и Петрой случай особый. Нам не удалось до конца выяснить, чего вы боитесь... В материальном плане. Но - какая удача! Вы оба влюблены друг в друга. Поэтому никто из вас не станет выносить мук другого. - О'Брайен улыбнулся. - Тебе просто следует сдаться. Посмотри на Петру - это твоё упрямство довело её до такого состояния. - А если мы не хотим сдаваться? - жестко сказал Джесси. - Тогда мы вас убьём. В принципе, мы в любом случае вас убьём, но уж поверьте, любой предпочел бы быть съеденным или сгоревшим заживо, чем умереть от пыток в комнате 101. - О'Брайен подошел к кейсу, и взял оттуда какой-то металлический прут с проводом, который он подсоединил к розетке. - Это раскаленный прут. - ответил О'Брайен на немой вопрос. - Накаляется до 500 градусов Цельсия, после чего оставляет жертве незабываемые впечатления. - он стал подходить к Петре, со страхом глядящей на прут. - Стойте! Не делайте этого! Я сделаю, что вы просите! - закричал Джесси. - Не искренне! - крикнул в ответ О'Брайен. - Кого ты пытаешься обмануть?! - Он поднес раскаленный стержень к лицу Петры. Но тут раздалась воздушная тревога. - Что за чер... - О'Брайен не успел договорить, как Джесси чем-то ослепило и он отключился.