Охота на ведьм

Неделя пролетела незаметно, и у Тсунаёши ни разу не возникло желания поменять своё решение. У девушки было такое чувство, словно её заживо похоронили, и только избавившись от того, что растёт и развивается внутри неё, можно выбраться из могилы. Нана же старалась не давить на дочь. Она сама не знала, как правильней поступить. Ведь её дочь изнасиловали, и родившийся ребёнок был бы напоминанием на всю жизнь. Но с другой стороны ещё не родившийся человечек ведь не виноват, что он появился при таких обстоятельствах. Поэтому с тяжёлым сердцем она согласилась на аборт. Операцию назначили на среду следующей недели, сегодня было воскресенье. Тсунаёши всё ещё не включила мобильный, и теперь её парень настойчиво звонил на телефон Наны. Женщина поговорила с ним только один раз, сказав, что Тсуна приболела и потеряла голос, а телефон она свой где-то обронила. Потом Тсунаёши начала почти всё время проводить с ней, и Савада-старшая сбрасывала номер парня, мысленно прося у него прощение. Раздавшийся звонок мобильного заставил Нану отвлечься от своих мыслей. Снова звонил её начальник. - Я отойду на кухню, - с мягкой улыбкой проговорила она дочери. Тсунаёши только кивнула, сильнее укутавшись в тёплое одеяло и глотнув из огромной кружки ароматного чая. Живот привычно закрутило, но девушка не обратила на это внимание. Уже привыкла. Каждый раз, когда она думала о предстоящей операции, её начинало мутить, и появлялся безотчётный страх. Это чувство всегда её удивляло, ведь она не боялась, она, наоборот, очень жаждала предстоящей операции! Тсуна уже приняла тот факт (насколько это было возможно), что её изнасиловали. Как только она избавится от части насильника в себе, её жизнь станет почти как прежде. Она, конечно, всегда будет помнить о случившемся, но всё же… Так будет лучше. Вернувшаяся мама отвлекла от мрачных мыслей. - Ты можешь вернуться на работу, раз твой начальник так этого хочет. Я могу побыть дома и одна, не волнуйся. Нана ласково посмотрела на дочь и села рядом на диван. - Он не поэтому звонил. Ты ведь знаешь, что наша компания расширилась. Они открыли филиал в Киото и набирают туда сотрудников. Некоторых из нашего отдела хотят перевести туда, и меня в том числе. - Ты не хочешь? – Тсуна отставила кружку в сторону и посмотрела на мать. - Переехать нужно до конца следующей недели, - женщина мягко провела рукой по голове дочери, приглаживая непослушные прядки, которые торчали во все стороны. – А ты будешь не в том состоянии, да и нравится мне этот город. К тому же у тебя здесь друзья, и ты уже на втором году старшей школы. Скоро экзамены, - ответила Нана, обнимая Тсуну за плечи. «А ещё у тебя тут есть любимый человек, с которым тебе скоро нужно будет поговорить» - мысленно подумала женщина, но вслух она этого не сказала. *** Тсуна устало опустилась на свою постель. Наконец, послезавтра ей сделают операцию, и всё закончится. Чуть ниже пупка кольнуло, и девушка вздрогнула. Да что же это такое! Неужели у всех беременность так протекает?! Или это всё нервы? Снова начало подташнивать, и шатенка быстрее залезла под одеяло, накрываясь с головой. Чем быстрее она уснёт, тем быстрее наступит завтра и тем быстрее она избавится от всего этого. Сон, как это ни странно, пришёл очень быстро, но приятным его назвать было нельзя. Снился ей какой-то парень. Пепельного цвета волосы были спутаны, зелённые глаза смотрели в потолок, а окровавленные губы изогнуты в едва видной улыбке. Лежал этот парень на какой-то кушетке, а вокруг валялся мусор. Тсуна только успела подумать, как в таком свинарнике вообще можно находиться, как, казалось, неподвижный взгляд пепельноволосого скользнул в её сторону. Разбитые губы дрогнули. - Прости меня… Тсунаёши дёрнулась от его голоса и проснулась, подскакивая на кровати. Голова тут же закружилась, а содержимое желудка попросилось наружу. Вскочив с кровати, она пулей метнулась в туалет, склоняясь над унитазом. Когда всё то немногое, что было в её желудке обрело свободу, шатенка устало привалилась к «белому другу», обхватывая себя руками. С момента изнасилования ей ни разу не снился ни насильник, ни его голос, а тут на тебе! Тот парень говорил его голосом! Тсунаёши тихо засмеялась, чувствуя, как горячие слёзы обжигают щёки. Она не видела того парня, слышала только его голос, так почему же её сознание нарисовало эту картину? Пошатываясь, девушка встала на ноги и побрела на кухню выпить воды. Проходя мимо комнаты матери, она остановилась и прислушалась к тишине, но похоже мама не проснулась от её небольшой истерики, случившейся пару минут назад. Спустившись вниз и набрав в стакан холодной воды, Савада прошла в гостиную и посмотрела на электронные часы. Шесть утра. Через несколько часов ей предстояло ехать в больницу, чтобы у неё взяли ещё какие-то анализы, провели осмотр, и до утра следующего дня она проведёт в белоснежной палате (по наставлению Акиры-сан), готовясь к операции. Непонятное беспокойство, вдруг охватило всё её существо. Неужели, она всё-таки волнуется? Под пупком снова укололо (на этот раз дважды), и девушка приложила прохладную руку на это место, тут же её отдёргивая. Ей показалось, что в животе что-то запульсировало, и это напугало её до дрожи в пальцах. - Там ничего не может пульсировать, - медленно опускаясь на диван, прошептала она. Пытаясь убедить себя в этом, она снова приложила руку к животу, но эта странная пульсация никуда не делась. Будто ребёнок подавал ей сигнал… - Глупости, - снова отдёргивая руку и отпивая холодной воды из стакана, пробормотала она. – Нет там никакого ребёнка. Наверное, просто желудок ещё сотрясается после того, как меня вырвало. «Но желудок находится не там» - тут же отозвался ехидный голос в голове, и Тсуна мысленно чертыхнулась. Пытаясь отвлечься, она включила телевизор и стала щёлкать каналы. Минут через тридцать, пройдя уже n-ый круг, Тсунаёши наткнулась на только что начавшиеся новости. - Это ужасно! Просто ужасно! – в микрофон тараторил какой-то молодой парень в спортивном костюме. Его испуганные глаза бегали из стороны в сторону, а руки то и дело взъерошивали короткие чёрные волосы. – Я пробегал на этом месте час назад, и никого не было! А сейчас там труп! У него разворочена вся грудная клетка, будто на него медведь напал! – размахивая руками, проговорил он, и тут его лицо позеленело. Парня просто снесло в кусты, и послышались характерные звуки. Тсуна поморщилась. О да, парень, она тебя очень хорошо понимает. - Эй! Прекратите снимать! – в кадре появился полицейский, пытающийся оттолкнуть журналистов подальше от места преступления, но оператор успел направить камеру на труп. На краю сознания Тсунаёши слышит, как стеклянный стакан, встретившись с полом, разбивается вдребезги, а холодная вода брызгает на ноги. Но её это не волнует, потому что в кадре она видит того пепельноволосого парня с зелсными глазами. Теперь его стеклянные глаза смотрят в небо, но Тсуна не видит в них страха. Они пусты, а лицо застыло словно маска. Его грудь действительно раскурочена, но девушка отчего-то знает, что это не медведь напал на него. Такое чувство, будто сердце этого парня пробило дыру в его грудной клетке и выскользнуло наружу. И отчего-то Тсунаёши теперь точно уверена, что именно этот парень изнасиловал её три недели назад. «…пожалуйста, можешь не прощать меня, но умоляю тебя, сохрани моих детей…» - эхом раздаются у неё в голове забытые от шока слова. Повинуясь какому-то предчувствию, шатенка снова прикладывает холодные ладони к животу. Пульсация не пропала, но теперь такое ощущение, что от живота расходятся волны страха. Тсунаёши не знает, как это объяснить, но она понимает, что тот, кто находится внутри неё, боится. Этот кто-то ещё не сформировался в человечка, у него нет ни ручек, ни ножек, нет сердца, мозга, лёгких, но ОН боится, и ОНА это чувствует! Это настолько странно, что шатенка даже сама не может испугаться. Она только прислушивается к себе, дыша через раз. «…пожалуйста, можешь не прощать меня, но умоляю тебя, сохрани моих детей…» Эта фраза снова и снова сплывает у неё в голове, не давая отключиться. Через какое-то время Савада начинает вдумываться в смысл слов и до неё доходит, что, во-первых, насильник знал, что она ОБЯЗАТЕЛЬНО забеременеет, и, во-вторых, «моих детей». МОИХ ДЕТЕЙ! В ней растёт не один кто-то, а несколько! Девушка зажимает рот рукой, чтобы не закричать. Как такое вообще возможно?! Откуда он это знал, или это просто совпадение?! Тсунаёши чувствует, что вот-вот и у неё снова начнётся истерика. Воздуха ощутимо не хватает, а нос начинает щипать. Внезапно низ живота будто огнём обжигает, и, ойкнув, девушка быстро прикладывает ладонь на это место. По телу тут же расходится тепло, словно стараясь успокоить, и Савада понимает, что у неё дёргается глаз, настолько всё это странно, однако истерика отступает. Это необычные… дети. У Тсуны даже мысленно не получается назвать их «грязью» или «мерзостью», как она называла их с тех пор, как узнала, что беременна, потому что это действительно дети, маленькие человечки, которые каждый раз испускали волны страха, стоило ей подумать об аборте. Это странно, это очень странно! И этого не может быть, такого просто не бывает! Но… почему-то это кажется логичным, ведь все боятся, если знают, что их хотят убить? С этой мыслью будто пелена спала с глаз. Эти дети, мама была права… Они ведь действительно не виноваты, что их папаша оказался таким ублюдком… «Необычным ублюдком» - мысленно поправляет её внутренний голос. И девушка с ним соглашается, но старается не цепляться сильно за эту мысль. На сегодня потрясений достаточно. Тсунаёши подняла голову и посмотрела на экран телевизора. Новости уже закончились и теперь по каналу шли какие-то мультики. «…этот ребёнок не только того человека, но и твой тоже…» Мама была права. Ведь дети не могут получиться, только от биологического отца. Чтобы появились дети, нужна ещё и мать, и так уж получилось, что теперь это она – Тсуна. Но… Тсунаёши закусила губу, вспомнив о своём парне. Он не примет её с детьми. Или примет? А если нет? То, что тогда? И как рассказать ему об изнасиловании? А если он не поверит ей? А если поверит? Каким взглядом он тогда посмотрит на неё? Нет, она не хочет (боится) увидеть в его глазах жалость или презрение, она этого не вынесет! Пару слезинок скатились из глаз. Тсуна очень его любила, очень! Но портить ему жизнь из-за того, что с ней случилось, и из-за её выбора, она не имела права. Ведь так? Ведь так будет лучше? - Тсуна-чан, ты почему не спишь? – в гостиную вошла Нана и обеспокоенно посмотрела на дочь. Заметив руки на животе, женщина напряглась. - Мам, я передумала. Я хочу оставить их, - слабо улыбнувшись, произнесла Тсуна. – Ты была права, это и мои дети тоже. - Милая, ты уверена? – женщина поспешно подошла к дочери и, сев на диван, обняла её. – Я, конечно, не против, мы воспитаем его достойным человеком, но ты хорошо подумала? Просто ты была так резко против этой идеи. Ой, а что это такое мокрое на полу? – Нана подняла пару осколков от стакана. Тсуна смущённо улыбнулась, и женщина поняла: кризис миновал. Впервые за эти три недели, её девочка улыбнулась! - Я его случайно выронила, - девушка наклонилась и подняла ещё несколько осколков. – Мам, а давай мы всё же переедем в Киото? Она просто трусиха…