***
В Хиллвуде царила предрождественская суматоха, в которую были втянуты абсолютно все. Хозяйки с самого утра хлопотали над праздничным ужином, заботливые отцы принаряжали рождественские ели, а детишки с нетерпением ожидали своих подарков. Не стала исключением семья Патаки. Правда, у них все как всегда было по-особенному. Едва рассвело, когда откуда-то снизу донесся грохот. Хельга изумленно распахнула глаза, но ее удивление тут же сменилось раздражением. — Какого черта тут происходит с самого утра? — гневно прорычала девочка, сбрасывая одеяло. — Неужели хотя бы на праздник выспаться не дадут. Поддев носком тапочки-медвежата, она поспешила вниз. Спрыгнув с последней ступеньки, Хельга врезалась во что-то и упала, благо в прихожей был постелен ковер. Открыв глаза, девочка обнаружила над собой знакомое озабоченное лицо. — Моя любимая сестренка, ты не ушиблась? Ольга! Хельга совершенно забыла о том, что ее идеальная старшая сестра всегда приезжает на Рождество. Даже заранее не предупреждает. Но этот факт почему-то напрочь вылетел из Хельгиной головы. Может потому, что даже она отчасти верила в рождественское чудо. — Нет, Ольга, все в порядке, — пробормотала девочка, вставая и отряхивая пижаму. — Тогда иди, я тебя обниму, дорогая сестренка! — взвизгнула Ольга, распахивая свои широкие объятия. Каким-то чудом Хельге удалось увернуться, и все что досталось ее старшей сестре — пропитанный запахом выпечки воздух. — Как-нибудь в другой раз, старушка, — самодовольно произнесла она, спешно направляясь к источнику приятного аромата в надежде хотя бы сегодня получить полноценный завтрак. Проходя мимо входа в гостиную, Хельга подпрыгнула от неожиданности. — Мириааам! — донесся оглушительный голос Большого Боба, — Это треклятое дерево отдавило мне ногу! Иди сюда скорей! Из кухни, пошатываясь, со стеклянными глазами вышла мама. Не особенно спеша, она прошла в гостиную, где, чертыхаясь, Боб Патаки отважно сражался с навалившейся на него елью. Через секунду к ругани отца добавился еще и звон бьющегося стекла. Кажется, старинным елочным украшениям пришел конец. — Папочка, ты не поранился? — и сердобольная Ольга тут как тут. Хельга закатила глаза и вошла на кухню. Но к ее превеликому изумлению и сожалению, поживиться было, похоже, нечем. Все лакомства еще находились на стадии заготовки: тесто было только что замешено, имбирь — наполовину очищен от кожуры, шоколад томился на водяной бане, а картофелины были разбросаны по полу кухни. В общем, царил хаос. Хельга обшарила все помещение, но съестного обнаружить не удалось. Пожав плечами, девочка подошла к плите, где топился шоколад. Манящий аромат вызвал приступ бурления в животе, и Хельга потянула указательный палец к коричневой массе. Но не успела она дотронуться до глянцевитой глади, когда ее руку самым грубым образом отстранили. — Эй! — только и смогла выкрикнуть девчонка. — Нет-нет, крошка, десерт еще не готов, — сказала сестра, нравоучительно подняв палец вверх. — Без тебя знаю, но что ты мне прикажешь есть на завтрак? — К сожалению, мы с мамочкой не успели ничего закончить, но если ты хочешь ускорить процесс, то можешь помочь. Ольга подобрала с пола картофелину и с улыбкой на лице протянула ей. Хельга вскинула брови, все еще рассчитывая, что это розыгрыш. Но, поглядев секунд с пять на все еще непрошибаемо улыбающуюся сестру, она пришла к выводу, что нужно скорее ретироваться. — Нет! — Хельга бросила беглый взгляд на большие круглые часы на стене. — Ты знаешь, Ольга, я опаздываю на школьный спектакль. Мне надо бежать. — Спектакль? Какая прелесть, я обязательно должна присутствовать! — Ольга бросилась развязывать передник и приглаживать волосы. — Нет! Там не будет мест. Это благотворительная постановка и все билеты распроданы. Во избежание дальнейших объяснений Хельга бросилась к лестнице на верх. — Ах, как жаль, — послышался у нее за спиной голос расстроенной Ольги. — Еще бы, — процедила младшая Патаки, одолев последнюю ступень.*.*.*
Хельга вышла из дому через десять минут в самом прескверном расположении духа. Ей не дали поспать, поесть, чуть было не задушили в объятиях, но плохое настроение девочки было обусловлено не только этим. Кроме всего прочего на то было еще как минимум две причины. Первая состояла в том, что Хельга не успела купить подарки для своих родных. Как это часто с ней бывает, Хельга дотянула до самого последнего дня. А второй причиной было то, что она была единственной, кто не принимал участия в этой дурацкой рождественской постановке пятиклассников. Как так вышло, что участвовали все кроме нее, никто точно сказать не мог. Но, тем не менее, было досадно. Концепция спектакля не отличалась оригинальностью. Сценарий к нему, как и всегда впрочем, сочинил мистер Симмонс, и, как обычно, все было замешано на семейных ценностях. Короче говоря, всё очень напоминало пьесу ко Дню Благодарения. Разве что декорации сменили. Но что больше всего злило — Репоголовому снова досталась роль главы семейства и на это раз его супругу играла не она, а Лайла. Хельгу покоробило от одной мысли о «Мисс Совершенство». Конечно, она ведь отлично-преотлично справится со своей ролью. Арнольд непременно это оценит и быть может после спектакля они… — Ну уж нет! — вслух крикнула она. За своими невеселыми размышлениями, девчонка не замечала ничего вокруг, а полюбоваться было чем. Всю последнюю неделю перед Рождеством, словно по заказу, шел лапатый снег, и вскоре он завалил весь Хиллвуд. Не особенно чистые улицы их округа преобразились до неузнаваемости. Невесомые снежинки застыли на тонких веточках, принарядив деревья. Как только опускалась темнота, тут и там разноцветными лампочками теплилась рождественская иллюминация. В тех местах, где не было протоптанной дорожки, ноги увязали в снегу почти на целый фут. Но малышам, видимо, этого показалось мало, и они дополнительно расклеили на окнах собственноручно вырезанные снежинки. Правда, сегодня снегопада с утра не было, даже солнце показалось из-за пелены грязно-белых туч, и снег в его лучах поблескивал драгоценной россыпью. Школа № 118 не стала исключением. Ее стены были раскрашены белыми мелками еще задолго до первого снегопада. Над входом неоновыми огнями румянилась вывеска с надписью: «Merry Christmas!» и от нее вниз спускалось плетение из множества разноцветных лампочек. Хельга вошла внутрь. Холл пустовал, только в углу было размещено нечто похожее на вертеп, изображающий сцену с Младенцем Иисусом. Где-то вдали можно было расслышать приглушенный гомон. Хельга без труда определила, что он доносится из актового зала школы. Начало спектакля было назначено на десять часов, и сейчас подготовка к нему была в самом разгаре. Хельга резко распахнула двери, от чего те ударились об стену, но в царящем гаме этого никто не заметил. — С дороги, Пиноккио! — она бесцеремонно оттолкнула Стинки, который нес в руках большой картонный ящик и имел смелость преградить путь самой Хельге. Одноклассник споткнулся и чуть было не упал, но все же смог удержаться на ногах. — Хельга, — в своей тягучей манере произнёс Стинки, — в Сочельник ты могла бы быть и не такой злюкой. — А ты, вонючка, мог бы заткнуться, пока я тебе не врезала. Хельга нахмурила брови и погрозила ему кулаком. Но это не возымело ожидаемого эффекта — Стинки все так же нерушимо стоял, сжимая здоровенную коробку и изредка моргая, глядел на нее. Потому Хельга, тяжело вздохнув, отправилась на задние ряды актового зала подальше от всей этой торжественной суеты. Затаившись там, она шарила глазами в надежде отыскать в толпе пятиклассников Фиби. Вдруг Хельга заметила, что в ее сторону шагает не кто иной, как сам Арнольд. Она напряглась. «Ну же, Хельга, может, стоит прислушаться к совету этого тупоголового Стинки и быть чуточку добрее». Когда расстояние между детьми уже не превышало пары ярдов, не осталось никаких сомнений, что мальчик направлялся к ней. «Давай, старушка, ты справишься». — Привет, Хельга, — как всегда дружелюбный Арнольд присел около нее. — И тебе привет, репоголовый, — ответила девчонка с самым скучающим видом. — Готовитесь? — Ну да, — Арнольд выдержал короткую паузу. — Хельга, я заметил, что ты расстроена тем, что не сможешь поучаствовать в спектакле. — Ха! Да с чего ты так решил, Арнольдо?! Триста лет мне нужна ваша дурацкая постановка! Мальчик пристально посмотрел на нее, от чего та чуть было не залилась краской. — Эм… Я хочу тебе сказать, то есть предложить… В общем, если ты не против, то я хотел пригласить тебя на Рождество к нам в пансион, если, конечно, твоя семья не будет возражать. Хельга на мгновение опешила. «О, Боже, мой дивный возлюбленный предлагает провести этот чудесный праздник в кругу его семьи. Разве не об этом я мечтала? Не подкачай, Хельга, просто скажи «да». Ее лицо расплылось в мечтательной улыбке. — Хельга, — Арнольд коснулся ее плеча, — ты в порядке? — В полнейшем, репоголовый. — Так ты согласна? «Скажи «Да!». — Знаешь, Арнольд, я бы дала свое согласие, но… — Но что? Эпичная пауза. — А то, что с таким болваном как ты я и пяти минут под одной крышей не выдержу! И не смей ко мне прикасаться, креветка волосатая! Хельга оттолкнула его и быстро зашагала прочь. Довольно оскорбительно. Но наш герой уже привык к такому обращению, потому на гневный выпад Хельги Патаки он ответил своим обычным: — Как скажешь, Хельга. Арнольд пожал плечами и пошел по своим делам. Хельга быстро пересекла зал и забралась за кулисы. Убедившись, что никого поблизости нет, она с размаху ударила себя по лбу. — Ох, ну неужели так трудно вести себя вежливо. Ну почему, как только у меня появляется возможность сблизиться с Арнольдом, я грубо его отталкиваю. О, Арнольд! Ты такой славный, такой человечный, ты так прекрасен в своем милом простодушии… Хельга замолчала, пытаясь расслышать у себя за спиной привычное сопение, которое должно было стартовать как раз в эту секунду. Осмотревшись, она увидела Брейни неподалёку от сцены. Его как раз выряжали в костюм ангела для роли в массовке. — Чёрт! Даже этот дурак Брейни участвует, но только не я. Хельга хотела разразиться новой гневной тирадой, но ее прервал восторженный голос Лайлы. — Мне кажется, это будет чудесное-пречудесное представление. Хельга подошла поближе к гримерке. Голос доносился именно оттуда. Там перед зеркалом Ронда терпеливо наносила грим Лайлы, которая то и дело вертела головой и чихала от пудры. Шина в свою очередь пыталась соорудить на голове какую-то высокую прическу. Хельга закатила глаза. Ну конечно, прихорашиваются красотки. Даже принцесса Дуронда относится терпимее к простым смертным в Рождество. Ронда поведала какую-то смешную историю, в финале которой девочки дружно засмеялись. Лайла с закрытыми глазами махнула рукой и случайно опрокинула баночку с пудрой. Она, упав ребром, покатилась и рассыпала свое содержимое по поверхности столешницы и полу. — Ой, — Лайла досадно прикрыла рот рукой, — Извините. — Да ладно, — Шина быстро выхватила тряпку и стала собирать пудру, — Надо вот этим раствором брызнуть, тогда ототрется. — Нет! — вскрикнула Лайла. — Только не им! У меня на эти моющие жуткая аллергия, сразу веки опухают, я глаза открыть не могу. Девочка отшатнулась от пузатого пузыря с раствором. — Ну ладно, — Шина пожала плечами, — убраться все-таки нужно. — Придется водой отмывать, — Ронда брезгливо зажала тряпку между большим и указательным пальцами, — Чего стоите? Мне одной идти, что ли? Тон мисс Веллингтон-Ллойд исключал всякие возражения, потому Шина и недогримированная Лайла потянулись за ней следом. Стоит ли говорить, что в голове младшенькой Патаки тут же во всех подробностях возник коварный план? Убедившись, что никого поблизости нет, Хельга проскользнула в гримерную. Теперь она искала субстанцию, подходящую для незаметного смешивания с жидким аллергеном. Под руку попались ярко-синие жидкие тени какой-то фешенебельной марки. — То, что нужно! — тихонько сказала Хельга, потирая ладони.*.*.*
Через полчаса зрительный зал был полностью забит. Хельга сидела во втором ряду, откуда ей открывался отменный вид прямо в центр сцены. Вот основной состав заполнил подмостки, а за ним подтянулась массовка. Актеры расселись за столом в бутафорной гостиной, и началось главное действие. Хельге с ее места были прекрасно видны лица всех ее одноклассников, в том числе и лицо Лайлы Сойер. Спектакль шел уже десять минут, но того, чего так ожидала увидеть Хельга, похоже, не намечалось. Она разочаровано хмыкнула, решив, что ее замыслу не суждено сбыться. Но наконец, наступил черед реплики «хозяйки вечера». — Прекратите! Сочельник — не время для раздора. Что ты скажешь, Эвелин? — Арнольд театрально вскинул руки вверх. — Да, ты прав, Рик, — Лайла приподнялась на стуле. — Мы не должн… Апчхи. — Будь здорова, Эвелин, — не растерявшись, сказал «Рик» — Спасибо. Мы не должны ругаться в… Апчхи, — «Эвелин» зажала рот рукой, чтобы сдержать новый позыв, но было поздно. Она чихала без остановки и, позабыв о гриме, начала тереть глаза. Все замерли в ступоре — такого варианта развития событий никто предположить не мог. Мистер Симмонс за кулисами чуть было не плясал от такой заминки, но все еще надеялся на благополучный исход. — Простите, — промолвила Лайла, прежде чем рухнуть без чувств. К тому моменту ее лицо уже было безнадежно распухшим. — Лайла! — Арнольд успел подхватить ее и усадить на стул. Пятиклассники засуетились вокруг девчонки. По залу прокатился глухой рокот. Кое-кто из взрослых поднялся со своих мест и подобрался поближе к сцене. И только Хельга ликовала. — Так держать! Это твой триумф, Мисс Совершенство, — произнесла она, давясь смехом и хлопая в ладоши, но к счастью этого почти никто не заметил. Мистер Симмонс, хлопотавший около подопечной, вышел вперед на секунду, чтобы сделать объявление: — Прошу прощения, — сказал он, оттягивая ворот рубашки, — но похоже, уважаемые зрители, что представление на сегодня окончено. Минут через десять Лайлу, успевшую прийти в сознание, взяв под руки, вели в кабинет медсестры Арнольд и тётя Шины. Еще через полчаса зал полностью опустел, и только некоторые из пятиклассников, принимавших участие в неудавшемся спектакле, остались, чтобы разобрать декорации. Решив, что делать здесь ей больше нечего, а поджидать Фиби будет удобнее на улице, Хельга вышла из зала. Ее настроение даже немного улучшилось после такой удачной проделки. Правда, когда девочка вспомнила, что подарки все еще не куплены, а времени уже за полдень ее утреннее расположение духа быстро вернулось к ней. Потому, когда Фиби, несколько уставшая и расстроенная все-таки появилась в дверях школы, Хельга бесцеремонно, без лишней болтовни потянула ее к автобусной остановке.*.*.*
Большой торговый центр в самом сердце Хиллвуда сиял пёстрыми огнями. Глаза Хельги буквально разбегались от такого широкого выбора, она перемещалась от одной витрины к другой не в силах остановить выбор на чем-то конкретном. Фиби же напротив не разделяла такого воодушевления подруги и тихо плелась следом. — Смотри-ка, Фиби, — сказала Хельга, когда они оказались в отделе трикотажа. Она растянула в ширину огромный темно-синий свитер с норвежским узором. — По-моему, идеально подойдет для Боба. Как раз для такого грозного типа как он. Даже сам Санта испугается. Девчонка довольно захохотала. — Отличный выбор, Хельга, — пролепетала Фиби. — Тогда берем! — скомандовала Хельга. Она потащила подругу к кассам. — А вот это — самый подходящий подарок для Мириам! Хельга сжала в руках пузатую кружку в форме Санта-Клауса и победоносно подняла над головой. — Хельга, — осторожно начала Фиби,— пока торговый центр не закрылся, мне еще нужно купить свечи для того антикварного канделябра, который я приготовила в подарок маме. — Так валяй! — не глядя, Хельга махнула рукой в сторону стеллажа с парафиновыми изделиями. — Эти не подходят. Мне нужны те, что продаются в лавке возле входа. Она работает до четырех, и мне кажется, мы не успеем. — Что за вздор, Фиби?! У нас ещё куча времени. — Но... — Мы успеем. Фиби, поправив очки на переносице, подумала, что спорить с Хельгой себе дороже, потому предпочла промолчать. — Ну и для нашей красотки Ольги, — с издевкой сказала она, — вот! Что скажешь? — Это чудесно, — вторила Фиби, рассматривая в руках подруги большой стеклянный шар, — Если бы не канделябр… — Пойдем скорее! — Хельга вприпрыжку побежала, снова потянув за собой безропотную Хейердал. От ярких огней витрин, шума и постоянно мелькающей перед глазами Хельги у Фиби закружилось в голове и она сама не заметила, как перед ней возникла совершенно новая картина: ее подруга стояла подбоченившись со сжатыми в маленьких, но устрашающих кулаках пакетами, а рядом на полу полулежал Брейни. Как всегда немногословный он испугано таращил на девчонку глаза, обхватив руками левую ногу. На его лице застыла гримаса боли, но злобной Хельге до этого, похоже, не было никакого дела. — Брейни, дурья башка, какого черта ты тут вертишься? Мальчик посмотрел на нее, не скрывая обожания, что привело Хельгу в еще большую ярость. — Не смей больше крутиться у меня под ногами! — закричала она, едва сдерживаясь, чтобы не врезать злополучному преследователю. — Пойдем, Фиби. Хельга резво рванула в противоположную сторону, размахивая пакетами в руке. Когда она уже оказалась на приличном расстоянии, ее нагнала подруга. — Мы не можем так бросить Брейни. Мне кажется, ему нужна помощь. Возможно у него серьезная травма, Хельга. — Чепуха! Сколько раз его колотила — живой-здоровый был, а тут слегка толкнула и он уже сломал себе что-нибудь? Не смеши, старушка. Она взглянула на наручные часы. — И мне кажется пора по домам — уже полпятого. — Пол пятого?! — Фиби схватилась за голову. — Ну да, — безразлично произнесла Хельга, роясь в карманах в поисках денег. — Ладно, пока, Фиби, Увидимся завтра! Она подхватила свою ношу, состоящую из множества разнокалиберных пакетов и сумок. — Такси!