***
КенСу перебирал палочками в тарелке и смотрел на университетском форуме фотографии с наказаниями пойманных бегущих. Фото Пака были смешными и очень красочными. Его накрасили и одели в ханбок и заставили так пройтись по студгородку. Чан сам больше смеялся на этих фотографиях, а До вспоминал запах его одеколона. Терпкий и с нотками свежести. Кенсу словно чувствовал этот запах раньше, он навивал воспоминания, становилось трудно дышать от кома в горле. Воздух в столовой, казалось, был густым, словно и не воздух вовсе. КенСу не любил есть здесь, где все ходят туда-сюда, ведут себя плохо. Рядом с ним отодвинулся стул. — Красивый, правда? — тихий бас почти у уха. До вздрогнул и повернулся к ЧанЕлю. — Зачем ты здесь, — так же тихо, как и Пак. — У тебя просто свободно было. Да и там БэкХен, будет обсуждать, как он меня наказывал. Не хочется слушать его. — Я, пожалуй, пойду, — До поднялся, засовывая телефон в карман брюк и подхватив поднос. — Я уже наелся. — Стой, — большая ладонь с длинными пальцами коснулась его запястья, омега выронил поднос. Его брюки и белая светлая рубашка были облиты ярким вишневым соком. Рубашка прилипла к телу омеги, и КенСу не мог понять, что же ему делать. Бежать и отмывать одежду, что бесполезно, или убрать хотя бы осколки от посуды. Реакция последовала моментально, проходящие мимо студенты и сидящие недалеко начали смеяться, кто-то игнорировал. КенСу опустился на корточки и начал собирать осколки от чашки и тарелок. Сейчас, как думал он, обязательно он должен порезать свои пальцы или руки об осколки, а альфа должен запретить ему собирать их. Но такого не было, альфа лишь растеряно смотрел на него. — Тебе помочь, До, — насмешливо спросил подошедший Бен. — Чанни, что ты с ним возишься, или тоже на тот свет захотелось? — А тебе, Бен, тоже захотелось, раз подошел? — Кенсу тоже плевался ядом не хуже БэкХена. — Я тебя не боюсь, что ты мне сделаешь? — Я подправлю твою послеоперационную мордаху, сделаю тебя снова страшным. Или хочешь, чтобы фотки по всему универу разошлись, Бен Бэкхен, настоящая ли его красота? Я так и вижу, как кружок журналистики напишет статейку в газете и на форуме. — Бен раскраснелся от злости, руки его сжались, а потом он дал До пощечину. — Ты… если ты это сделаешь, — он ударил еще раз, наотмашь, так что щека КенСу налилась кровью. — Да я раздавлю тебя как моль! — он уже замахнулся для нового удара, как КенСу перехватил его руку и вывернул ее так, что Бен наклонился перед ним. — Только попробуй. И никакая операция не поможет, — тихо шептал КенСу на ухо омеге, — ты ведь сам распускал слухи, а о их достоверности ты позаботился. Так вот, скажу тебе одно, это все чистейшая правда, и если ты не хочешь оказаться на месте того альфы, то закрой свой грязный рот и молчи! — КенСу отпустил омегу, и тот испуганно смотрел на него. — Иди, Бен, куда шел, иначе ты знаешь свою участь. — КенСу закатил глаза, а потом понял, что очки эта тварь ему раздавила. Он поднял их и грустно вздохнул, придется ехать и делать новые. — КенСу, — тихо позвал Ель, ошарашенно глядя на удаляющегося Бена. — Тебе-то чего, что ты ко мне подошел вообще, ну и поныл бы он, ничего бы с тобой не стало. Кретин ты, он тебя любит, и старается вести себя подобающе, видимо, твоему вкусу. Не подходи ко мне больше, иначе закончишь как… — голос омеги дрогнул. — Закончишь как Джун. — Омега положил осколки от посуды на поднос и поднялся. — Прощай, Пак. Ель смотрел в спину удаляющегося омеги и думал, что обязательно с ним подружится и узнает причину ненависти БэкХена.***
Вечером КенСу завалился домой жутко уставший и в отвратительном настроении. Хотелось выпить и забыться, а еще ЧунМен как на зло потек и сейчас «телефон абонента выключен или…». Не до КенСу ему сейчас. До взял телефон в руки и набрал выученный наизусть номер. Послышались гудки, а потом на том конце ответили: — Да, Кенни, как твои дела? Ты давно не звонил нам, ЕнМин и КванМин очень соскучились. - На фоне послышался детский смех. — ТэМин, ЧонИн дома сейчас? — Нет, — в трубку послышался звонкий смех двух маленьких альф. — У него командировка на неделю, так что мы одни дома, а что такое? — Я, я приеду сейчас, хорошо? Я соскучился… — КенСу выдохнул в трубку облегченно. — КенСу-хен, ты приедешь? Ты привезешь нам печенек? Оммочка не разрешает нам есть печеньки. — ЕнМин и КванМин начали жаловаться своему старшему братику на ТэМина. КенСу рассмеялся и пообещал, что по приезде к ним приготовит им печенья, только взял с них честное-пречестное слово, что близнецы уберут комнату и помогут ему. Те, естественно, согласились.***
КенСу ехал к омеге дяди лишь для того, чтобы не быть в одиночестве, хотелось потискать глубоко беременного ТэМина и близнецов. Отдать им всю свою любовь сейчас, чтобы заглушить в себе чувство вины перед Джуном. Джун — имя в его голове отдавалось теплом и болью. Они были идеальной парой, подходящей друг другу безоговорочно. КенСу любил спать на боку, почти наваливаясь на человека, если он спал рядом, а так он наваливался на дракимару с известным айдолом. Джун любил спать на спине. Джун любил поесть вкусностей и домашней еды, а КенСу любил готовить. А еще они оба пели: дома, в кругу самых близких, они исполняли самые известные баллады и саундтреки из фильмов. Оба обожали песню «Wedding cake»* и просто обожали песню «Sunshine»*. Пели ее, не переставая. КенСу любил Джуна так, что казалось, будто они глубоко женатая парочка. Они совершенно все делали вместе. А потом Джун узнал о болезни, узнал о том, что стадия запущена и что ему осталось совсем немного. КенСу перешел на второй курс… А Джун умер прямо у них в квартире, выпив всего одну, нормой прописанную ему таблетку. КенСу хотелось уйти вместе с ним. Хотелось быть рядом даже там. Он ехал в автобусе, смотря на проезжающие мимо машины и неоновую рекламу. Слезы застилали глаза, а в наушниках был его голос, низкий, с хрипотцой. Кенни, я люблю тебя… И посвящаю эту песню тебе. С днем рождения… Джун пел лучше всяких айдолов, он пел так, что мог заставить подпевать, пел так, что сердце оттаивало. — Кенсу, давай, когда закончим учебу, поженимся?- Джун погладил КенСу по голове, мягко снимая его очки. — Давай, а еще заведем собаку? — Джун рассмеялся, низко и хрипло. Они лежали в постели и обнимались. Омега и не заметил, как написал на запотевшем стекле его имя, проводя по нему пальцами. Буквы начали расплываться, а капельки воды стремительно начали ползти вниз по стеклу, словно слезы. До не любил плакать, но сердце болезненно сжималось. Больное, убитое сердце. До верил, что Джун все еще его любит, даже там, на небе он все еще любит его. — Не плачь, кто обидел моего совенка? — Джун обнял его со спины, губами прижимаясь к пухлой покрасневшей щеке. — Это все противный лук, я не думал, что он такой злой в этот раз. — Давай я его порежу… — … Су… КенСу, ты чего? — До даже не понял, что обращались к нему. Было странно осознавать, что он плакал. Цветы, купленные перед тем, как поехать к близнецам, омега сжимал в ладонях. Ель смотрел на него, пытаясь успокоить нежными поглаживаниями по плечу. — Да так, ничего. Здравствуй, Пак. — омега вытер тыльной стороной ладони глаза и щеки. Никто не должен видеть слез КенСу. — Ты из-за БэкХена, да? Он просто… Я даже не знаю, почему он так поступает. Но ты не обращай на него внимания, — Чан начал копаться в своем рюкзаке, а потом выудив оттуда шоколадные конфеты, протянул их омеге. — Вот, шоколад поднимает настроение. — ЧанЕль улыбнулся. — Спасибо, но я не ем сладкое, извини… — КенСу действительно не любил сладкое, разлюбил его вместе с Джуном. — Ну ладно тебе, съешь одну, настроение поднимется. Ты только не грусти. Ладно. — Альфа приобнял омегу за плечи. — Может от обнимашек тебе станет лучше. - Пак, стоявший рядом, сел рядом с КенСу и приобнял его за плечи. КенСу заметно расслабился и уткнулся головой в руку альфы. Ему не хватает сильного плеча. — Да, спасибо, ЧанЕль. До почему-то чувствовал себя так же в этих объятьях, как и с Джуном. Защищено и тепло. Словно мира не существует, есть только омега и альфа. КенСу обнял Еля в ответ, всхлипывая. Ель все так же пах терпким ароматом с нотками свежести. Сейчас ему действительно была нужна поддержка со стороны. Он получал ее от альфы, от него веяло теплом и уютом. КенСу невольно закрыл глаза. — Как ты здесь оказался? — прошептал До, продолжая сжимать в руках теплый пуховик альфы. — Я ехал к омме и брату домой. А ты? — Я… к Джуну ехал. Навестить. А потом домой. — А Джун… — Мой альфа. Он умер, вот уже два года назад. Спасибо, Ель. Мне пора выходить. — КенСу поднялся и, когда автобус остановился, вышел на своей остановке. Он зашел в здание и прошел по давно заученному за два года маршруту. Подойдя к одному из больших шкафов, он уместил на подставке принесенные цветы. — Привет, как ты там без меня? — КенСу дал волю слезам, подпорченное настроение и недавние слезы дали о себе знать с новой силой. — Близнецы требуют меня к себе, недавно они спрашивали о тебе. Я сказал им, что ты уехал. — Близнецы спрашивали о Джуне, а омега врал, что он уехал за границу. — А еще Бен снова показывал свой характер, но ты знаешь, я у тебя сильный, справился с его нападками. Он правда невыносимый. — КенСу… это ты? — КенСу повернулся на звук знакомого голоса. Омма Джуна тоже сегодня здесь. — Господин Ли. Здравствуйте. — До поклонился и поднял заплаканный взгляд на омму Джуна. — Ты все еще приходишь сюда, да? Не надо, милый, Джунни не вернуть, но ты ведь живешь. Найди себе альфу. — Я не могу.- Отчаянно прошептал омега,- Джун мне слишком дорог. — Отпусти его, Джунни этого бы тоже хотел. Он ведь хотел для тебя счастья. Пойми, милый. — Старший омега взял его лицо в свои руки. — Отпусти его. И в общем вот,- омега дал КенСу конверт. — Джунни просил тебе передать, давно уже, я переезжал и нашел его. — КенСу взял конверт трясущимися руками. Сердце в груди забилось так, что До не мог вздохнуть. Слезы горячими каплями полились из глаз. Старший омега обнял До, тихо поглаживая по спине. — Поплачь, станет легче, КенСу-я. *Twinpolio — 웨딩케익 *B1A4 — Sunshine