- Норма, какая нужна мощность, чтобы разбить планету одним выстрелом? - осведомился Шепард у потолка. - Хотя бы примерно. - Порядка десяти в тридцать второй степени ватт, - отозвалась "Нормандия". - Что эквивалентно светимости полумиллиона жёлтых карликовых звёзд главной последовательности. Соло пожал плечами. - Ну да, - согласился он, - впечатляет. Но ничего невозможного. Владимир Серебряков, "Мы больше не в Канзасе, командор Шепард"
Итерация m
1. Вероятная катастрофа / SO
Мне с самого начала не по душе был этот приказ. Да, разумеется – любой мятеж должен быть подавлен. Для тех, кто посягает на сами устои Империи, для тех, кто отвергает веру в Единственного Истинного Бога, существует лишь один приговор: смерть. Это очевидная истина для любого лояльного подданного Империи. Но надо признать – условия жизни на Айриксе были… тяжёлыми. Бесконечная война, длящаяся уже полторы тысячи лет, безостановочно тянет соки из Империи и подтачивает её могущество. Разумеется, Империя победит – да разве может быть иначе? Но вместе с тем – когда наступит эта победа? Вряд ли кто-либо из живущих узрит её сияющий лик. По мере увеличения бремени налогов некоторые несознательные подданные ропщут всё сильнее и сильнее, не понимая, что сейчас народное единство важно как никогда. Отдельные отщепенцы даже перебегают на сторону Мятежников – как это и произошло на Айриксе. Мир-кузня, мир-шахта, один из бесчисленных миров, безостановочно создающих для Империи её разящий меч и пламенный щит. Миллиарды рабочих на оборонных производствах и десятки миллиардов рабов в глубоких подземных шахтах, которым никогда не суждено увидеть звёздный свет. Вот в одной из анобтаниумных шахт и начался этот мятеж. Части полиции, которые должны были задавить его в зародыше, проявили преступную беспечность. Мятеж перекинулся на другие шахты и выплеснулся на улицы городов. Барон Фран фон Пшик поднял планетарное ополчение. На некоторое время это помогло… пока сами ополченцы не начали переходить на сторону восставших. Полк императорской армии оказался осаждён на собственной базе. Впрочем, даже тогда положение было далеко от критического – Айрикс, как один из ключевых миров сектора, обладал развитой системой орбитальных крепостей, чей персонал был беззаветно предан Империи. Мятеж подавили бы, и всё это промелькнуло бы ничего не значащим эпизодом… Если бы комендант орбитальных крепостей не поклялся в верности Мятежникам. Через сутки восставшие захватили полный контроль над планетой и разбомбили последнюю лояльную военную часть. Разумеется, терпеть такую язву в оперативном тылу Четыреста Четырнадцатого Флота было невозможно – и вместе с тем, взять этот крепкий орешек было непросто. Конечно, каждая неделя промедления позволяла восставшим укрепиться всё основательнее, но увы! Силы были заняты на других фронтах, и собрать достаточную группу удалось лишь через полгода. Мы были готовы подавить бунт, выжечь эту заразу мечом и огнём, вернуть Айрикс в лоно Империи. Нам приказали уничтожить планету. Мне с самого начала не по душе был этот приказ. Впрочем, приказы Императорского штаба не обсуждаются, а выполняются. К тому же не мне предстоит делать роковой выстрел, под моим командованием – лишь один-единственный линейный крейсер «Неустрашимый». Но всё же хорошо, что роду графов д’Андрэ фон Мюрпюх принадлежит лишь несколько сельскохозяйственных планет. Рабов в моей вотчине немного, и у подобного восстания просто нет социальной базы. В победе не сомневался никто. Два дредноута, одиннадцать линкоров, пятьдесят семь линейных крейсеров и огромное множество кораблей меньших классов. Сказать по правде, для успешного штурма Айрикса хватило бы и вдвое, а то и втрое меньших сил. Впрочем, начальству виднее. Гиперпрыжок прошёл удачно, лишь процентов пять кораблей неправильно рассчитали курс и попали в иные системы. Теперь им дней десять новые координаты придётся рассчитывать, прежде чем они смогут вернуться на базу. Думаю, кого-то из капитанов могут и под трибунал показательно отдать. «Неустрашимый», разумеется, прыгнул удачно. Джефсон фон Рамирез, наш навигатор – великолепный специалист и надёжный друг. А ещё он изумительно умеет распараллеливать вычисления. По рекомендации Джефсона я набрал в навигаторский отсек шестьдесят семь человек. С одной стороны, такое количество даже курс линкора рассчитает в разумный срок. С другой стороны, экономить на счётах просто глупо! К счастью, все линкоры прыгнули правильно, как и «Молот Императора» с «Мечом истины». Любой из дредноутов, выйдя на удобную позицию для атаки, был способен уничтожить планету одним-единственным выстрелом суперлазера. Вот только все позиции, разумеется, были надёжно прикрыты орбитальными крепостями. Любой корабль, совершивший гиперпрыжок в зоне их контроля, оказался бы на расстоянии менее ста километров от этого монструозного сооружения. Пока канониры заряжают суперлазер, орбитальная крепость вполне способна уничтожить даже дредноут. Ну а когда прыгаешь в систему отсчёта, связанную со звездой, а не с планетой – стрелять бессмысленно. Попасть в крошечный и быстрый шарик с расстояния в пять миллионов километров не могут даже лучшие наводчики! Поэтому первыми к крепости прыгнули почти две сотни крейсеров. Да, опасный приём, очень опасный и очень распространённый – во время боевых операций редко когда есть время на месяцы неспешного, аккуратного сближения. Следом прыгнули и линкоры. Это самый опасный манёвр – в этот момент крепость может повредить или даже уничтожить несколько кораблей линии. Если там есть опытные наблюдатели или умелые Одарённые, разумеется. Быстро найти в море далёких огоньков характерные силуэты линкоров – ой как непросто! Опытных наблюдателей не оказалось, умелых Одарённых – тоже. Линкоры благополучно подняли щиты и перешли в осадный режим, линейные крейсера развернулись под их прикрытием и открыли огонь. К исполинскому сооружению потянулись ниточки ламилазерных выстрелов. Первый ключевой момент пройден. Орбитальная крепость не успеет продавить щит одиннадцати линкоров, перешедших в осадный режим – она сама рухнет гораздо раньше. Да, она уничтожила ещё десяток крейсеров, но это всё-таки относительно быстрые кораблики, и они вовремя успели укрыться за щитами линкоров. Но у мятежников ещё оставался козырь, и они поспешили выложить его на стол. Всё-таки Айрикс, в первую очередь, специализировался на постройке малых кораблей. С поверхности планеты начали взлетать звенья бомбардировщиков. Серьёзная угроза. Да, они относительно медлительные и неуклюжие – но больно уж маленькие. Один-единственный выстрел одного-единственного орудия «Неустрашимого» способен уничтожать эту мелюзгу сотнями. Если попадёт. Огонь крейсеров немного эффективнее. Немного. И при этом гиперпространственные торпеды бомбардировщиков способны повредить или даже уничтожить крупный корабль. Даже линкор. Даже в осадном режиме. И, что самое поганое, против самой крепости бомбардировщики применять нельзя! Нет, можно, конечно. Но нельзя. Абсолютно бессмысленно. Потому что с поверхности планеты на прикрытие бомбардировщиков поднимается бесчисленное множество истребителей, не отличающихся ни медлительностью, ни неуклюжестью. Мир-кузня, чтоб его! Корабли эскадры, включая «Неустрашимого», выпустили своих истребителей. Увы, у эскадры их заведомо меньше, чем у планеты! Интересно, почему нам всё-таки приказали уничтожить планету? В противном случае сопротивление было бы гораздо слабее… Впрочем, приказы не обсуждаются – они выполняются! Хотя некоторые идиотские распоряжения я бы с удовольствием нарушил. Например, тот стоп-приказ в системе Дюбкайра. Сколько жуков успело удрать в тот злополучный день! Ладно, сейчас это неважно. Совершенно неважно. Замерев на наблюдательном мостике, вхожу в Транс и тянусь разумом к пилотам своей эскадрильи. Именно на них – сейчас главная ноша. Именно они окунулись в кутерьму космической свалки. Именно они сейчас отчаянно маневрируют, крутят мёртвые петли и бочки, лихорадочно следуют за ведущими, заходят в хвост врагу и пытаются не дать ему сесть на свой собственный. А я – я могу подсказать. Предупредить. Почувствовать стремительно накатывающуюся опасность, чтобы пилоты в последний момент увернулись от разящих снарядов. Да, это тяжело. Да, это не входит в мои обязанности, и многие, очень многие капитаны не опускаются до такой «тягомотины». Да, завтра я продрыхну до полудня и очнусь совершенно разбитым. Но вот если я этого не сделаю – то хорошие мальчишки и девчонки до этого «завтра» не доживут. А нам ещё и перед самым подходом пополнение прямиком из учёбки прислали, половина там – зелёные юнцы! Первую атаку мы отбили с умеренными потерями, всего-навсего два линейных крейсера и десяток обычных. Расслабились и нарвались на вторую. Выхожу из Транса и вытираю лоб. Кажется, рука чуть-чуть подрагивает. Моя эскадрилья потеряла всего троих. Да, всего. Пожалуй, через парочку лет этот бой войдёт в учебники. Мы потеряли один из линкоров. Второй тоже словил торпеду, но остался на ходу и теперь беспомощно отползает в тыл. А сколько погибло кораблей меньших классов… уф, узнаю после боя! Всё-таки мы хорошо справились. Эсминцы и фрегаты грамотно (пара промашек не в счёт) взаимодействовали с истребителями, и эту колоссальную волну удалось перемолоть. Больше мелочёвки у мятежников, кажется, нет. Всё, крепость взрывается. Победа. С Айрикса спадает планетарный щит, для его поддержания требуется неповреждённая система орбитальных крепостей. Впрочем, даже этот щит не может выдержать залп суперлазера. По гиперсвязи слышу, что дредноуты прыгнули на сто тысяч километров, и один из них готовится к выстрелу. Флот начал оттягиваться к ним. «Неустрашимый» принимает на борт мелочёвку, и я вместе с навигатором вхожу в Транс. К счастью, прыжок внутри системы выполняется легко и просто и не требует многодневных расчётов, его можно провести на собственных спосо… Удар. Прихожу в себя, и из моего горла вырывается крик: – Инсектоиды! Да, это они. Один из двух самых страшных врагов Империи. Стая космической саранчи, пожирающая всё живое и ведомая коллективным разумом. Боже, как невовремя… Дредноуты во время зарядки суперлазера – лакомая добыча для любого врага. В этот момент на щит подаются лишь жалкие крохи энергии, и могучий корабль становится практически беззащитным (смотря с чем сравнивать, разумеется). Конечно, командование не оставило дредноуты без прикрытия, да и пара линкоров уже прыгнула по тем координатам, но будет ли этого достаточно? И что делать с Айриксом? Да, у нас есть приказ уничтожить планету. Но в уставах сказано, что при атаке внешнего врага Имперские силы вправе заключить перемирие с Мятежниками, и это не будет считаться ни преступлением, ни изменой. Так. Приказ командующего эскадрой контр-адмирала Конгарда ла Вицце де Мисьи фон Зелова: занять оборону, по кораблям Мятежников огня не открывать. Из прыжка выходит «Молот Императора», линкор «Пламя Бездны» и несколько линейных крейсеров. Это всё: «Меч Истины» инсектоидам удалось уничтожить, равно как и один из линкоров. А вот и они сами. Пять кораблей класса «штурмовой астероид» плюс мелочь. Плюс ещё очень, очень, очень много мелочи… Астероиды, плюясь плазменными сгустками, неторопливо двинулись вперёд. В их броню начали вгрызаться нити ламилазеров – не пробить, так нагрузить, замедлить, заставить активировать системы регенерации. Линкоры перешли в осадный режим. С начала боя было уничтожено уже два корабля линии, плюс один потерял боеспособность – но и щитов восьми линкоров было вполне достаточно. По крайней мере, они должны были продержаться, пока «Молот Императора» не завершит разворот. Разумеется, у инсектоидов есть собственные козыри. С поверхности астероидов срываются бесчисленные «десантные метеоры», слишком быстрые для того, чтобы их могли сбить даже истребители. Щиты легко гасят их ударную мощь, вот только из открывшихся метеоров вылезают бойцы жуков и начинают прогрызать броню кораблей. Стою на мостике, напряжённо вглядываясь открывшуюся картину космического боя. Отсюда не увидать, но на двух линкорах инсекам удалось проникнуть внутрь, и в коридорах разгорелась схватка. Картина стоит перед глазами, как живая. Жвалы против плазменных мечей, хитин против силовой брони, полное пренебрежение к расходным телам против героического самопожертвования. Космодесантники ведут неравный бой в лабиринте технических коридоров, пытаясь не пустить жуков к ключевым системам корабля. Десантники на «Неустрашимом» тоже готовы к отражению атаки. Осознаю, что если какой-либо из метеоров попадёт в борт моего линейного крейсера, то я сам поведу людей в бой. Просто не смогу иначе. «Молот Императора» наконец-то закончил разворот. Прицеливание, выстрел – и одного из астероидов больше нет. Просто нет. Луч суперлазера с лёгкостью пронзил все слои его брони, даже не заметив сопротивления. Тут же становится легче. Изрядно просаженные щиты линкоров начинают восстанавливаться, сосредоточенным огнём флота удаётся повредить ещё один астероид. Теперь требуется просто подождать и перестрелять инсеков, одного за дру… Что?! Нет. Нет. Не может быть. Это конец. К Айриксу прыгнуло более сотни штурмовых астероидов. И десять живых лун. Это конец… Последний раз Империя сталкивалась с подобными силами пятнадцать лет назад, в битве при Крейстеле. Тогда десяток лун с лёгкостью перещёлкал наши дредноуты, и победу удалось одержать лишь благодаря титану «Длань Господа», вызвавшему взрыв сверхновой. Ну как… победу. После того боя живых не осталось – ни у жуков, ни у нас. Но сейчас у нас нет титанов. Сейчас у нас есть один-единственный дредноут. Который, быть может, выстрелит. Если успеет. – Рассыпаться и начать орбитальную бомбардировку, – приходит приказ герцога Конгарда. Да, это единственное подобие выхода. Инсектоидам не нужны ресурсы, инсектоидам не нужны планеты, инсектоидам не нужны рабы. Им нужен генетический материал. И на Айриксе, с его многомиллиардным населением, генетического материала предостаточно. Теперь понятно, почему штаб приказал уничтожить планету – они явно предвидели атаку лун. Вот только жуки нас переиграли. Если бы они атаковали до прибытия эскадры… то орбитальные крепости, разумеется, взяли бы. Но Мятежники, скорее всего, перегрузили бы планетарный щит, уничтожив всю жизнь на планете. Если бы враг сразу вывел все свои силы – то дредноут вполне мог успеть выстрелить и уничтожить Айрикс. Но теперь он просто-напросто не успеет развернуться. Переиграли… Поправляю воротничок и обнажаю фамильный плазменный меч. Уходить надо именно так. «Неустрашимый» скользит над планетой, его ламилазеры несут погибель сотням тысяч обречённых. Империя должна защищать своих подданных, но что делать, если единственная форма защиты – это быстрая смерть?! «Молот Императора», как это ни странно, успел выстрелить и уничтожить одну из лун, но и сам ненадолго пережил её. Линкоры ещё до этого распустились огненными цветами. Вот и всё. Бегство при Маркжеле, во время которого Инсектоиды по-глупому упустили уже пойманный в ловушку Четыреста Четырнадцатый флот, сейчас явно не повторится. Хотя… вертится в голове какая-то идейка… Соскальзываю в Транс и приказываю навигатору: – Джефсон, гиперпрыжок по слепым координатам, быстро! – Рикард, невозможно! Луны подавляют гипернавигацию, и точки выхода просто не существует! – Кто-нибудь это проверял? – Нет, рядом с лунами никто никогда не прыгал, но… – Вот и проверим! В Трансе чувствую удар – штурмовые астероиды взялись за «Неустрашимый» всерьёз. Одного-единственного попадания оказалось слишком для изрядно истощённого щита. Резко сбоят гравикомпенсаторы, моё тело падает на пол, а разум пытается нащупать в мареве гиперпространства точку выхода. Хоть какую-нибудь. Любую. Вероятно, несуществующую… Прыжок.