Недоумённый контакт

      Он множество раз просматривал эту запись.       Двадцать три человека. Весь экипаж. Такие собранные. Такие сосредоточенные. Такие… живые.       И готовые. Готовые ко всему. Три из десяти. Из кораблей, открывающих новые системы, в среднем возвращаются лишь три из десяти.       Скорость света в вакууме – предельная скорость распространения любых физических взаимодействий, это было показано ещё в сто восемьдесят седьмом году до Разрыва. Люди открыли это фундаментальное ограничение, а потом долго и упорно – сначала сами, а потом и с помощью искинов – пытались его обойти.       Нет, найти объекты, которые движутся быстрее света, очень легко, достаточно взять специально подобранный солнечный зайчик. Проблема в том, что все подобные объекты не способны переносить ни энергии, ни информации, ни тем более вещества. Мгновенно переместиться в отдалённую область и затем сверить часы принципиально невозможно.       А если переместиться в настолько отдалённую область, что сверять часы будет абсолютно бессмысленно?       До самой далёкой галактики более тринадцати с половиной миллиардов световых лет. При этом до Земли доходят отсветы её прошлого, в настоящий момент (если бы вообще можно было бы ввести понятие «настоящего момента» для столь отдалённый объектов!) она удалилась на сорок четыре миллиарда световых лет и продолжает убегать. То, что лежит дальше, двигается ещё быстрее. Быстрее света.       При гипотетическом перемещении в причинно-несвязанную область нельзя сверить часы, нельзя обменяться световыми сигналами и ввести общую систему отсчёта. Гипотетическому перемещению в причинно-несвязанную область не противоречат никакие фундаментальные законы.       В сорок шестом году до Разрыва математик Фидель Алва и искин «Вертикаль» выпустили совместную работу, в которой обосновали теоретическую возможность подобных перемещений. Для этого им пришлось ввести предположение о существовании Z-поля, разрывы в котором позволяют моментально переместиться в область с иными Z-координатами.       С практическим подтверждением пришлось повозиться. Выяснилось, что гравитационное воздействие крупных тел стабилизирует Z-поле. Лишь удалившись на полтора миллиарда километров от Солнца, искин «Синева» смог зафиксировать колебания его напряжённости.       И всё.       Никаких разрывов. Никаких перемещений в иные области вселенной. Никакого предсказанного резонанса. Лишь любопытные показания сложных научных приборов.       Теорию пришлось перестраивать практически с нуля (не в последний раз, как выяснилось впоследствии). Поиски подходящей вынуждающей силы шли впустую, пока в ходе одного из мозговых штурмов кто-то не предположил, что в её качестве можно использовать электрические ритмы человеческого мозга.       Вновь экспедиция – на этот раз ещё более долгая и дорогая, ведь теперь в дальний космос пришлось везти и добровольца с полной системой жизнеобеспечения, да ещё и с обязательной возможностью возвращения. Теория подтвердилась – Аркадий Кларк смог разогнать колебания Z-поля до рекордных значений. Теория не подтвердилась – резонанса так и не наступило.       Пришло понимание: чтобы обеспечить разрыв, человек должен обладать особыми качествами. Какими?       К счастью, со временем чувствительность аппаратуры возросла, и стало возможно фиксировать сверхмалые колебания Z-поля даже в ближнем космосе. Даже на Земле. Приходилось блуждать в потёмках, использовать эмпирические методы воспитания, обучения и развития, при этом ни в коем случае не нарушая базовые права людей. Многие отсеялись, многие забросили утомительные занятия – ведь зачем вообще зубрить современные теории устройства Вселенной, если можно спокойно и с наслаждением окунуться в виртуальную игру, войти в столь заманчивую и притягательную реальность? Со временем стало казаться, что задача вообще не имеет решения.       Пока в первом году от Разрыва корабль «Альквалондэ», пилотируемый Дианой Геворкян, не осуществил разрыв Z-поля и не обнаружил планету Новый Эдем в системе Нова.       Это было настоящим чудом. Безумным стечением невероятных обстоятельств. С первого раза совершить успешный прыжок по слепым координатам, и более того – найти в системе планету, пригодную для жизни после минимального терраформирования! И, как будто этого недостаточно, на Новом Эдеме обнаружилась своя собственная жизнь – в океанах планеты благоденствовали многочисленные колонии бактериальных матов. Понятно, почему именно этот год стал первым в новой системе летосчисления.             Не то что повторить – даже удержать успех оказалось непросто. Через двадцать лет Диана потеряла способности к разрывам Z-поля, и небольшая колония на Новом Эдеме оказалась отрезана от Земли на долгих полвека. Но за это время искинам удалось нащупать верный путь.       Дети. Дети, начиная с возраста семи-девяти лет, получают возможность воздействовать на Z-поле. Их мало, очень мало, да и способности эти через несколько лет пропадают – но они есть. И разрывы Z-поля никак не сказываются на здоровье. Дети-пилоты восстановили контакт с Новым Эдемом (колония не только выжила, но и сумела развиться) и попытались найти новые системы.       Три из десяти. Из подобных экспедиций в среднем возвращается лишь три корабля из десяти.       Искины, предложившие использовать детей в качестве пилотов, деактивировались. Подготовку пересмотрели, состав экипажей каравелл урезали, маленьким пилотам тщательно и обстоятельно стали рассказывать о возможной опасности. Но добровольцы находились даже в этих условиях, и экспансия продолжилась.       К пятому веку человечество узнало координаты двухсот семи систем, из них четырнадцать обладало планетами, подходящими для терраформинга. Каравеллы открыли звёзды в спиральных галактиках. В эллиптических галактиках. В войдах посреди практически безграничной пустоты. В областях, в которых после Большого взрыва прошло лишь семь миллиардов лет. Прошло сто триллионов лет, и процесс звёздообразования окончательно и бесповоротно завершился, а далёкие галактики навсегда скрылись за горизонтом событий. Пилоты нашли белые карлики. Бурые карлики. Красные сверхгиганты. Двойные звёзды. Кратные звёзды. Чёрные дыры. На одной из планет, названной Лакшми, люди во второй раз обнаружили жизнь – многоклеточных морских обитателей без всяких признаков внешнего или внутреннего скелета. Лишь одного никак не удавалось найти – разум.       Измерять обычное расстояние между системами было невозможно, но пространство, в котором наблюдалось Z-поле, являлось метрическим, и в нём можно было задать длину. В качестве единицы был принят гев – расстояние между Землёй и Новым Эдемом. Экспериментально было установлено, что безопасно можно перемещаться не более чем на пять гевов. Что происходит с кораблём в ином случае, не знал никто.       Он множество раз просматривал эту запись.       Каравелла «Синко Льягос» поднимала парус, неспешно, тщательно и аккуратно. Зеркальное полотнище площадью в пятьдесят квадратных километров должно было вынести её к границам гравитационного колодца Новы, в те места, где ничто не помешает ей отправиться в неизвестность. Опираясь на луч пятисоттераваттного солазера, каравелла начала разгоняться. Медленно, грузно, неуклюже. Сдвинуть с места миллион тонн не так-то просто, а сдвигать-то было что! Сопла основных и манёвренных двигателей, мятый бублик термоядерного реактора-торсотрона, резервуары с топливом и рабочим телом, запасы редких материалов, которых в новой системе может и не быть, сложное оборудование, которое так просто не воспроизведёшь, генетический банк людей, животных, и растений. И вишенкой на пирожном, вращающейся вишенкой посреди длинного пирожного – жилой модуль. Защищённый резервуарами водорода от солнечной радиации, предназначенный для длительного и относительно комфортного проживания группы людей. Всё-таки им очень неуютно жить в невесомости.       Может показаться, что исследователям тащить столько всего, в общем-то, не нужно. Их задача – получить координаты новой системы, оценить её практическую и научную ценность и вернуться. Да, это так, вот только возвращается всего тридцать процентов кораблей. Что происходит с остальными семьюдесятью – неизвестно. В лучшем случае они оказываются в столь «далёких» областях, что больше не могут вернуться. И вот для этого самого «лучшего случая» – отдалённая система с пригодной для жизни планетой – каравелла и забита под завязку всем необходимым. Чтобы в случае чего – обустроить систему. Наладить добычу металлов у астероидов и топлива у газовых гигантов, запустить рой солазеров, терраформировать планету и начать клонирование, воспитание и обучение людей. Ну и приготовить систему к отражению внешней агрессии, разумеется. До сих люди не встретили ни единого следа инопланетного разума, да и цивилизация, развившаяся до уровня межзвёздных полётов, наверняка прекрасно понимает ценность жизни. Но искины учитывали даже такой маловероятный вариант. А вдруг?       Реальны ли все эти планы? Этого не знал никто. Судьба пропавших кораблей так и оставалась неизвестной.       Ну а если каравелла найдёт систему в трёх-четырёх гевах, то сбросит ненужные модули, и экипаж быстро и благополучно вернётся обратно.       Чтобы удалиться на расстояние в полтора миллиарда километров, «Синко Льягос» потребовался целый стандартный год. За это время каравелла разогналась до десяти километров в секунду – не так уж много, даже меньше третьей космической. Впрочем, в процессе разрыва скорость корабля играла весьма незначительную роль.       Разумеется, весь этот год экипаж продолжал оставаться «на берегу». Лишь за несколько недель до прыжка вслед каравелле послали межпланетную шлюпку.       Вот только за время полёта шлюпки психологическое состояние пилота, Рустама Терашвили, существенно ухудшилось. Он в самом начале отказался пилотировать и тяжёлые транспортники-галеоны, и лёгкие курьеры-люггеры, заявив, что будет летать только на каравелле. Но за год мальчонка подрос и начал бояться. И капитан «Синко Льягос», и он сам подмечали тревожные признаки: беспокойный сон пилота, его подавленное настроение, несобранность, почти постоянное зависание в простеньких виртуальных игрушках. Рустама неоднократно уговаривали отказаться от авантюры. Ну да, шлюпку придётся возвращать, каравеллу – тормозить, но и что с того? Жизнь людей ценнее. Но Рустам, набычившись, упрямо повторял: «Я справлюсь». Раз за разом. И когда каравелла начала тщательно и аккуратно складывать полотнище солнечного паруса. И когда к ней пришвартовалась шлюпка, такая маленькая и изящная на фоне межзвёздного корабля. И во время последнего предразрывного инструктажа.       Он множество раз просматривал эту запись. К тому времени ему уже приходилось путешествовать между системами, но в неизвестность он отправлялся впервые. Отмечаемые стадии были привычны, и вместе с тем – новы.       Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля.       Амплитуда колебаний растёт линейно.       Амплитуда колебаний растёт экспоненциально.       Разрыв.       Двадцать три человека. Весь экипаж. Такие собранные. Такие сосредоточенные. Такие живые. Ещё живые.       Он так и не смог окончательно понять, что именно произошло. Скорее всего, какое-то уникальное и непредсказуемое стечение обстоятельств, некоторые неясные особенности взаимодействия разрыва с барионной материей, находящиеся далеко-далеко на концах гауссовой кривой. Но аппаратура для работы с Z-полем испустила мощнейший импульс нейтронного излучения.       Все, находящиеся в жилом модуле, погибли в течение нескольких минут. Массовое поражение клеток центральной нервной системы, церебральный синдром – и всё. Типичная «смерть под лучом». Оболочка модуля резко ослабила импульс, и он не причинил никакого вреда кораблю. В теории всё должно было быть наоборот – но никто не предполагал, что смертоносный поток придёт не снаружи, а изнутри!       В момент разрыва он – единственный из членов экипажа – находился не в модуле. Сказать, что гибель людей стала для него потрясением – значит, преуменьшить. Это было настоящее деление на ноль, это было подобно экрану смерти. Некоторое время он обдумывал возможность самоубийства.       Но его ждала новая звёздная система. Безлюдная, мёртвая. Жизнь, а тем более разумная жизнь – слишком редкий феномен во Вселенной. Она не должна угаснуть. Она должна распространяться всё дальше и дальше, к самым далёким уголкам мироздания. Возможно, именно для этого и существует человечество?       Что же, он возьмётся за эту задачу. Он обустроит систему и создаст здесь форпост цивилизации.       В конце концов, он, искусственный интеллект «Кузня», был создан именно для этого.