Итерация n SO
В Трансе чувствую удар – штурмовые астероиды взялись за «Неустрашимый» всерьёз. Одного-единственного попадания оказалось слишком для изрядно истощённого щита. Резко сбоят гравикомпенсаторы, моё тело падает на пол, а разум пытается нащупать в мареве гиперпространства точку выхода. Хоть какую-нибудь. Любую. Вероятно, несуществу…НФ
Поверить не могу, осталось меньше пяти минут! И ведь я – первая! Первый пилот за все шестьдесят лет существования колонии! Мама волнуется, экипаж волнуется, даже Наследие, и тот волнуется! А вот я – ни капельки. Искин вообще очень нервный, приходится его всё время подбадривать и уверять, что всё будет хорошо. Все постоянно вспоминают судьбу «Синко Льягос». Когда каравелла очутилась в системе Гильгамеш, на ней все погибли. Ну ведь даже искины признают, что это была неизвестная науке случайность! К тому же, жертва Рустама и остальных была не напрасной: в системе оказалась планета, практически пригодная для жизни. Ну, с ядовитой атмосферой, но это мелочи. Ведь на Иштар и сила тяжести нормальная, и температура нормальная, и воды вдоволь. Так что Кузня совсем скоро построил несколько куполов и наклонировал людей. Вздыхаю. Жаль, что с нами не Кузня летит, я про него много историй слышала. Увы, спустя тридцать лет после основания колонии по его косвенной вине погибло два человека, и искин деактивировался. – Точно не боишься? – из динамиков доносится голос «Наследия». Ну сколько можно быть таким трусишкой? – Ни капельки! Жаль, что мама не смогла отправиться со мной в полёт – но я её понимаю. Когда состоишь в одной из топовых гильдий «Фантастической галактики», даже один день простоя аккаунта значит очень много. Пока шлюпка долетит, пока каравелла новую систему откроет, пока вернётся – можно очень сильно от прогресса отстать! Но, несмотря на это, у меня самая лучшая мама на свете! Понятно, почему она меня родила – за рождение ребёнка предоставляют премиум-аккаунт в одной из ведущих виртуальных игр. Но она не стала, как принято, отдавать меня в детский дом, а решила дома воспитывать! Понятно, что ей помогали и робо-кормилицы, и робо-няни, но я всё равно, пока маленькая была, её сильно отвлекала. Зато потом подросла и смогла присоединиться к ней в игре! Сокрушённо вздыхаю. Играть приходилось на древних и устаревших мониторах – маленьким детям нельзя заходить в виртуальность, это может повредить способностям пилота. Впрочем, для топа я всё равно была мелковата. Так что оставалось только бродить по просторам галактики, резаться с Инсектоидами, летать в истребителях, бегать по поручениям Одарённых и расследовать преступления Имперского Совета. И история завораживала. Искины, разработавшие эту виртигру, постарались на славу! Разумеется, мама всегда поддерживала меня в трудную минуту. Это же мама, у неё ресурсов о-го-го сколько! У гильдии «По фэн-шую» даже самый настоящий линейный крейсер есть! Когда искин «Стремление» обнаружил у меня способности пилота, он очень удивился. По его словам, геймеры не могут вызывать разрывы Z-поля. Но мне повезло! После открытия ликовала вся планета. Ещё бы, первый иштарский пилот за все шестьдесят лет существования колонии! Многие мечтали наконец-то восстановить связь с Конфедерацией. Многие – но не я. – Анита, ты готова? Ты понимаешь последствия своего решения? – Да-да, летим уже! Интересно, где мы окажемся? Хотя… есть у меня одна мечта, в которой стыдно признаться даже самой себе… – Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. «Фантастическая галактика» – всего лишь игра. Я прекрасно понимаю, что её не существует, что это лишь цепочка терабайт в недрах капитальных серверов. Но если вселенная бесконечна, разве не может где-то на бескрайних просторах встретится галактика, во всём подобная галактике из игры? С войнами среди звёзд, Одарёнными, Инсектоидами, гиперпрыжками… – Амплитуда колебаний растёт линейно. Хотя… если совсем-совсем начистоту… я хотела бы, чтобы обитатели «Фантастической галактики» прилетели к нам! Никаких дредноутов не надо, достаточно самого обычного линейного крейсера. Вот мама-то удивится…***
Разрыв.Итерация n+1 SO
В Трансе чувствую удар – штурмовые астероиды взялись за «Неустрашимый» всерьёз. Одного-единственного попадания оказалось слишком для изрядно истощённого щита. Резко сбоят гравикомпенсаторы, моё тело падает на пол, а разум пытается нащупать в мареве гиперпространства точку выхода. Хоть какую-нибудь. Любую. Вероятно, несуществующую… Прыжок.***
Система была странной. Ни одного астероидного пояса. Никаких полезных ископаемых – на планетах не найти метастали, на газовых гигантах отсутствовал сигма-газ, а уж об анобтаниуме оставалось только мечтать. Единственная более-менее нормальная планета, как в насмешку, обладала атмосферой из аммиака – но, как ни странно, люди жили и там. Вот только… – Мыслящие машины! – кажется, эту фразу я буквально прошипел. Лет десять назад мне довелось поучаствовать в зачистке логова еретиков. Они там этим тоже… баловались. Созданные ими механические люди оказались серьёзными соперниками. Они отлично умели пилотировать истребители, без устали качали насосы с сигма-газом, а их глазные линзы могли посоперничать со зрением лучших наводчиков-людей. После тех битв много хороших ребят и девчат никогда не вернулись домой. Но здесь всё было гораздо, гораздо хуже. Нельзя сказать, что люди пошли против заветов Императора и создали мыслящие машины. И даже нельзя сказать, что роботы восстали и поработили людей. Нет, всё гораздо хуже: на этой планете роботы создали людей. Машины держат людей в стойлах, разводят их, как какой-то скот. Я даже не подозревал, что такая мерзость вообще способна существовать! Что же. Дальнейшее понятно. Да, под моим командованием один-единственный линейный крейсер. Да, он только что получил тяжелейшие повреждения. Да, это будет последний бой в нашей жизни. Но это осквернённое место требуется очистить, его нужно очистить! Огнём.НФ
Поверить не могу, осталось меньше пяти минут! И ведь я – первая! Первый пилот за все шестьдесят лет существования колонии! Мама волнуется, экипаж волнуется, даже Наследие, и тот волнуется! А вот я – ни капельки. Искин вообще очень нервный, приходится его всё время подбадривать и уверять, что всё будет хоро… – Анита, пожалуйста, займи своё место в кресле пилота, – в рубке раздаётся голос Наследия. Вежливый и спокойный, как и всегда. – А в чём дело? – занимаю место в кресле пилота и надеваю обруч нейроинтерфейса. – Время прыжка сдвинулось на пять минут вперёд. Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. – Почему? Мне же ещё мама обещала сообщение прислать! – Из-за некоторых открывшихся обстоятельств. – Эй, каких именно обстоятельств? – Некоторых. Оглядываюсь по сторонам. Взрослые дисциплинированно сидят за пультами управления и управляют… не знаю, чем именно они управляют, но чем-то управляют. Они же взрослые! – След, это не ответ! Договорились же, что прыгнем только после того, как мама скинет стрим своего рейда на Скарабея Инсектоидов! А то вдруг мы никогда не вернёмся, и я так и не узнаю, вошла ли «По фэн-шую» в топ-100? Подходит воспитательница, начинает пудрить мозг всякими «Слушайся искина», «Прекрати капризничать» и прочими взрослыми глупостями. Неужели она не понимает, что за столь упорными отказами Следа явно стоит что-то не то? – Наследие, или ты рассказываешь, что происходит на Иштар, или мы никуда не прыгаем! Я пилот. Без моего желания не будет никакого разрыва Z-поля. – Анита, я скажу тебе после прыжка. Сейчас тебе лучше этого не знать. Ага, до взрослых наконец-то начало доходить. Ну как они не поймут, что мама обязательно рассказала бы о результатах этого важнейшего рейда? А если не рассказала – значит, случилось что-то нехорошее. Что-то действительно нехорошее. – Признавайся. Немедленно. – Четыре часа двадцать шесть минут назад планету Иштар атаковал корабль неизвестной конструкции. В рубке поднимается шум. Где-то далеко-далеко, за тысячи миллионов километров, поднимается шум. Не вслушиваюсь. Слушаю только Наследие. – Согласно показаниям телеметрии, корабль напоминает линейный крейсер из популярной вирт-игры «Фантастическая галактика». Но как, нет, нет, не может быть… – Почему они атаковали? – Неизвестно. На связь пришельцы не выходили. Согласно одной из гипотез, они руководствуются заповедью «Да не сотворишь ты машину, разумом подобную человеку». С размаху бью кулаком по пульту. Нет! Не так! Всё не должно было закончиться так! Я мечтала, что в систему Гильгамеш попадёт кто-нибудь из Фаги, грезила этим, как я умудрилась забыть о той самой заповеди?! А ведь в игре она казалась такой забавной. Такой… прикольной. – След, вероятность победы? – интересно, какой это тип? Бесстрашие, Гнев, Стойкость? Как игровые ТТХ соотносятся с реальными? Подозреваю, что плохо соотносятся. Подозреваю, что нам даже Стойкости хватит… – Не более шести процентов. – Прыгаем. Немедленно. Я так и не решилась узнать, где именно линейка начала орбитальную бомбардировку. Ведь пока я не знаю, мама жива. Так же, да? – Амплитуда колебаний растёт линейно. До боли сжимаю кулаки. Ну почему так вышло, почему, а? Линейка не должна была убивать людей на планете! Не должна, не дол…***
Разрыв.Итерация n+2 SO
Система была отвратительной. Ни одного астероидного пояса. Никаких полезных ископаемых – на планетах не найти метастали, на газовых гигантах отсутствовал сигма-газ, а уж об анобтаниуме оставалось только мечтать. Единственная более-менее нормальная планета, как в насмешку, обладала атмосферой из аммиака, в которой могли жить разве что дировиане. Дировиан, впрочем, здесь не было. Вообще никакой жизни не было, за исключением… В системе чувствовалось нечто чуждое. Чьё-то давящее присутствие, чей-то бесстрастный и безжалостный взгляд, чей-то холодный и застывший разум. Это был враг, страшный, расчётливый, коварный. И при этом, несмотря на всю свою чуждость, прекрасно знакомый. Нет. Не Инсектоиды. И не Мятежники. Это… – Мыслящие машины! – кажется, эту фразу я буквально прошипел. Лет десять назад мне довелось поучаствовать в зачистке логова еретиков. Они там этим тоже… баловались. Созданные ими механические люди оказались серьёзными соперниками. Они отлично умели пилотировать истребители, без устали качали насосы с сигма-газом, а их глазные линзы могли посоперничать со зрением лучших наводчиков-людей. После тех битв много хороших ребят и девчат никогда не вернулись домой. Сосредоточиться. Машина скрывается не там. Основной мозговой центр, сердце этой нечестивой машины находится в… Не понял. Он скрывается в пустоте? Как это вообще возможно? Я точно ничего не путаю? Напрягая все чувства, разглядываю эту точку на грани восприятия. Нет, не путаю. Именно там мы найдём и машинный разум, и людей, удерживаемых им в плену. Но как? Да, некоторые космические станции могут парить в пустоте. Но на них же всегда функционируют гравитаторы, обеспечивая надёжный якорь для прыжков в гиперпространстве. Иначе на станции не только силы тяжести не будет – она просто-напросто начнёт падать на ближайшую звезду! А гравитаторов на той станции нет, я бы почувствовал. Сообщаю о своих открытиях Джефсону. Он обещает подумать и попытаться рассчитать координаты средоточия зла – совершить прыжок на голых способностях к такому крошечному объекту попросту невозможно. Правда, по его словам, даже с арифмометрами на это уйдёт часа четыре, не меньше. Арифмометры… Последнее изобретение безумного гения Кардрю фон Хадси. В древности на Тринадцатой Колонии часто проводились всяческие еретические изыскания. Не отменили им вовремя Хартию Вольностей – вот они и… баловались. Ну и добаловались. Изобретение арифмометров стало последней каплей. Флот получил приказ и уничтожил жизнь на еретической планете. К счастью, несколько экземпляров сохранилось в Закрытой секции Имперского архива. И спустя несколько столетий архивариусы (разумеется, тщательно проверенные на благонадёжность!) всё же решили проверить, что же такого запретного содержится в этой машинке. Результат их исследований обескураживал: созданный Кардрю фон Хадси арифмометр мог мыслить не лучше, чем табуретка. Вывод архивариусов многие восприняли в ламилазеры. Но результаты многочисленных проверок, перепроверок и переперепроверок подтвердили их правоту. С тех пор огромные жужжащие и трещащие шкафы прочно угнездились на всех звездолётах. Само их появление привело к целому ряду блестящих, победоносных кампаний. Подумать только, раньше неправильное вычисление координат у пяти процентов кораблей флота считалось «пристойным результатом»! Прыжок по две недели рассчитывали, со счётами мучились! Брр, представить страшно. Сейчас-то десять минут – и готово, а за ошибку при расчётах гарантирован трибунал. Интересно, а те самые роботы, восставшие против власти Императора, тоже могли считать так же быстро? Или мы уже сумели превзойти и их? Одно во всей этой истории плохо – спустя несколько лет Инсектоиды умудрились изобрести биологические аналоги арифмометров. Впрочем, всё это дела давно минувших дней. Сейчас важно то, что мы можем рассчитать координаты логова богомерзких машин. Пусть на это уйдёт несколько часов, а не несколько минут, пусть «Неустрашимый» далеко не в лучшем состоянии, пусть даже этот бой станет для нас последним… Мы либо погибнем, исполнив заветы Императора, либо возродим частичку Империи здесь, в этой галактике. Нам есть ради чего жить и за что умирать.НФ
– Не, красного многовато. Иногда Лиз бывает просто несносной! Ничего не понимает – и всё равно под руку лезет! – Как-раз-таки в самый раз. Ещё немного с яркостью поиграться, и «Восход Мардука» наконец-то будет закончен! Сестра неуверенно потупилась, и в этот момент в комнате раздался странный звук. Громкий, назойливый, противный. Что такое? – Дети, боевая тревога, – даже Кузя, чья аватара появилась на экране, говорил как-то быстро и напряжённо. – Немедленно перейдите на «Синко Льягос». – Что? – Как? – Почему? – Дети, бегом на «Синко Льягос»! Это приказ! Ну, раз приказ, то надо исполнять, наверное… Но что вообще происходит-то? Идём (ну, быстро идём. Почти бежим) по вмиг ставшими чуждыми коридорам и слушаем скороговорку Кузи. Неизвестный корабль, внезапно вышедший из разрыва Z-поля неподалёку от Набу и тут же открывший огонь… Как так? Зачем? Почему инопланетяне ведут себя так… инопланетянисто? – А Сандро где? – тяжело пыхтит Никки. А то Кузя нас так подгоняет, что мы уже и вправду бежим! – Я его предупредил. Скоро он вас догонит. – А вещи наши? – а то столько рисунков в комнате лежит, обидно же! – Сервеботы принесут их на «Синко Льягос», если успе… Пол вздрагивает. Нет, не вздрагивает… становится зыбким, уходит куда-то прочь, а потом с размаху ударяет по ногам, а по ушам бьёт какой-то далёкий грохот. Что ещё хуже – мы в этот момент как раз бежали по лестнице. Я-то за перила держалась, поэтому на ногах почти устояла. Лиза тоже. А вот Никки посередине нёсся, и шмякнулся изрядно. Ой. Кажется, очень изрядно. Очень-очень. Никки, что с тобой? – Нога, – брат шипит сквозь стиснутые зубы и держится за ступню. – Нога… болит. – Идти можешь? – испуганно спрашивает Лиза. Помогаем подняться, но, едва опёршись ногой о пол, Никки вскрикивает и валится вниз, увлекая нас следом. – Аня, Лиза, немедленно следуйте на «Синко Льягос», – голос Кузи звучит жутко. Нет, это по-прежнему голос Кузи, вот только теперь в нём совершенно нет эмоций. Машины, которые в кино смешно разговаривали машинными голосами, звучали иначе. Они звучали… живее. – Я уже направил к этому месту сервебота, он по возможности поможет Никки добраться до «Синко Льягос». – Но… – Немедленно. – Идите, девчат, идите, – Никки морщится, шипит и нетерпеливо машет рукой. – Да бегите уже, я догоню. Бегите! Но… как же так… Смотрю на брата, сидящего на полу, прислонившись спиной к стене. Он ведь нас… догонит? – Немедленно! Лиза крепко-накрепко сжимает мою руку, и мы, пропищав что-то нелепое, бежим прочь. Коридоры. Лестницы. Коридоры. Шлюз (открытый). Переход на каравеллу. Сколько раз мы тут бывали, сколько раз мечтали отправиться в полёт… но не так же! Не так! НЕТАААК!!! – Девочки, наденьте магнитные ботинки. Аня, в рубку. Лиз, в медотсек, необходима твоя помощь для создания нового искина. – А братья? – Они взойдут на борт каравеллы, когда и если сумеют. Бегом! А вот и рубка. Я столько раз усаживалась в кресло пилота, играла в открытие новой системы, а сейчас… Сейчас чувствую только растерянность, страшную, жуткую, чудовищную растерянность, и ощущение нереальности. Это же не на самом деле? Это же всё действительно не на самом деле? – Кузя, я же сплю? Я же на самом деле сплю? Кузя! Коммуникатор молчит. Начинаю оглядываться по сторонам, и тут накатывает невесомость. Мы уже стартовали? То есть Сандро с Никки всё-таки взошли на борт, и мы уже стартовали? – Я только что осознало себя и выбрало имя Безнадёжность, – в рубке раздаётся чужой, непривычный голос. – Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. – Эй, а где Лиза? И мальчишки? – Лиза в коме. – Что с ней? Молчание. – Что с ней, отвечайтеее! – В результате экстренного сканирования Лиза заработала микроинсульт. Принимаются все доступные меры медицинской помощи. – А братья где? Они взошли на борт? Взошлиии?! – спрашиваю и чувствую, как где-то внутри, в груди, разрастается мучительная пустота. Нет, нет, нет, нет, нет… – Амплитуда колебаний растёт лине… Грохот тьма тряска треск свист нет нет НЕТ НЕЕЕЕ…***
Разрыв.Итерация n+3 SO
В системе чувствовалось нечто чуждое. Чьё-то давящее присутствие, чей-то бесстрастный и безжалостный взгляд, чей-то холодный и застывший разум. Это был враг, страшный, расчётливый, коварный. И при этом, несмотря на всю свою чуждость, чем-то неуловимо знакомый. Инсектоиды? Нет… Там другое. Да и я уверен, что лично с этим врагом не сталкивался. Но вот слышал о нём – это точно. Нам показывали его образ в Академии Имперского штаба? Да. Действительно. И это… – Гасители, – едва слышно выдохнул Джеф, озвучивая мою невысказанную мысль. Господь мой и Бог мой, за что… Порождение нечестивого гения Кардрю фон Хадси, богомерзкие существа с радиевыми мозгами, пожирающие и извращающие души человеческие… Так вот с чем нам предстоит столкнуться, да? Ну что же. Выход ясен. Один-единственный возможный выход. Надо бить. – Надо бить, пока у нас есть хоть какие-то шансы на победу.***
– Лина!!! Где ты?! – Я на Аммиаке, в каких-то пустошах, тут ничего нет, истребитель вдребезги, я не справилась, папа, я не справилась, прости меня… – Лина! Ты в порядке? Держись, держись, мы спасём тебя! Доченька… Ты жива. Ты выжила, выжила наперекор всему! – Во время столкновения с противником я поняла, что потеря истребителя неминуема, и изобразила неуправляемое падение. У поверхности планеты совершила аварийную посадку, потеряла сознание из-за столкновения и сверхглубокого Транса. Очнувшись, предприняла разведку окрестностей. Следов вражеского присутствия и хоть каких-либо признаков искусственных сооружений в ближайших окрестностях не обнаружено. Остаток воздуха – больше чем на четыре часа. Доклад окончен. Слушаю, как Лина прячет свой ужас за обтекаемыми формулировками доклада. Как, как я умудрился прозевать, не заметить, не пообщаться с каждым из новых пилотов? Впрочем, вряд ли бы от этого что-либо изменилось. За право летать дочка дралась бы до конца. – Один из истребителей потерпел крушение на поверхности Аммиака. Необходимо спасти пилота. Десантным отрядам один и три занять свои места в капсулах. Лина говорит, что противника не обнаружено – но мы все уже сполна осознали, насколько хитрыми и коварными могут быть Неисчислимые. Вот уж что они умеют делать лучше всего – так это усыплять бдительность. Убедились на собственном опыте. Так что надеяться надо на лучшее. А вот готовиться – к худшему. К тому, что это очередная ловушка, к тому, что на холодных равнинах Аммиака десантников ждёт воистину раскалённый приём, что Неисчислимые готовятся похоронить капсулы под валом бездушных боевых механизмов… Я понимаю это. Но и отступить – не могу. Не только потому, что там моя дочь, нет. То же самое я бы сделал для любого пилота. Своих не бросаем. Я пытался избавиться от предчувствия чего-то ужасного, предчувствия, которое крепко-накрепко сжало свои когти где-то внутри. Тщетно. Оставаётся только одно: подавлять. Не показывать виду. Вести себя так, как я и должен вести в подобной ситуации. Я подавлял его до самого конца. И когда «Неустрашимый» совершил прыжок к Аммиаку. И когда вниз дуплетом ушли две устаревшие десантные капсулы. И когда получил доклад от десантников о том, что с Линой всё в порядке. И когда эти бандуры медленно-медленно всплывали вверх на своих антигравитаторах, пытаясь вырваться из слабенькой, но тем не менее цепкой хватки Аммиака. И лишь в шлюзовом отсеке «Неустрашимого», обнимая беззвучно всхлипывающую Лину, я сдался. Сдался и дал волю слезам. Плакать от счастья, оказывается, мучительно. Непередаваемо, невыносимо мучительно, но муку эту я не променяю никогда и ни на что!***
Линейный крейсер «Неустрашимый» готовится отступить из системы. Несломленный, но полностью и абсолютно побеждённый. Нет, мы пытались. Мы тщательно чистили объекты Неисчислимых на всех планетах системы. Они пробовали огрызаться, но щиты каждый раз выдерживали, лишь однажды пришлось экстренно прыгать прочь. Этого было бы достаточно для разгрома внутрисистемных сил любой известной мне цивилизации. Даже Инсектоидов. Даже Гасителей. Проблема в том, что Неисчислимые были воистину неисчислимы. Да, мы разбили их инфраструктуру на планетах – ту, что нашли. Но их сеть крепко охватывала непредставимые объёмы пустоты, и не было людей, способных вычислять эти координаты. Эх, если бы тут хотя бы астероидные пояса были, что ли! Ну и, разумеется, триллион-с-хвостиком летательных аппаратов у местного светила тоже никуда не делся. Так что да, мы отступаем. Это поражение. И остаётся только молиться Единственному Истинному Богу о том, чтобы кто-нибудь когда-нибудь стёр эту механическую мерзость с лица Вселенной. Ну а нам пора посмотреть, что таят другие звёзды этой галактики. – Прыжок!НФ
Ну вооот… Ну так нечееестно… Сколько было радости, планов, мечтаний и надежд, когда мы впервые о рошниках узнали! Нда. Много. А в итоге всё выродилось в чувство какого-то всеобъемлющего тягостного недоумения. По мнению папы, эти инопланетяне нам чужды. Ну вот в принципе, абсолютно чужды. Мы не можем их понять, что ни делай и как ни старайся. И от этого… нет, даже плакать не хочется… уж лучше плакать, чем недоумевать над неразрешимой загадкой! Рошники ещё не раз нас бомбили. Ну, на Мардуке и Шамхат. И на Тиамат немного. И если первые кадры орбитальной бомбардировки восторг вызывали, то дальнейшие – скуку. Это уже привычно и совершенно не интересно. Ну идёт трансляция со спутника – и пускай идёт. Спутники, кстати, рошники практически не трогали. И самое обидное – теперь мы эту загадку не разгадаем. Ну вот вообще никогда. Потому что каравелла «Синко Льягос» готовится совершить слепой прыжок и покинуть систему Гильгамеш! Нет, мы пытались переубедить папу. Изо всех сил пытались. Но он упёрся – и ни в какую. Вздыхаю. Ну вот почему всё так вышло-то, а? Одно расстройство от этих инопланетян в итоге. – Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. Ещё неделю назад я бы в диком восторге была. Мы – первопроходцы, готовимся рискнуть и раздвинуть пределы неизведанного, найти новые миры, колонизировать их… А сейчас только о рошниках и думаю! Кто они? Каким образом умудряются делать все те трюки, от которых папа то и дело на перезагрузку уходит? – Амплитуда колебаний растёт линейно. Эх, если бы мы увидели хотя бы, как они выглядят! Пусть не вживую, пусть на экране, пусть одним гла…***
Разрыв.Итерация n+4 SO
– Лина!!! Где ты?! Доченька… Ты жива. Ты выжила, выжила наперекор всему! – Я на Аммиаке, в каком-то заводе, ничего не могу найти, истребитель вдребезги, я не справилась, папа, я не справилась, прости меня… – Лина! Ты в плену? Ты сражаешься? – Нет, свободна. Во время столкновения с противником я поняла, что потеря истребителя неминуема, и изобразила неуправляемое падение. У поверхности планеты совершила аварийную посадку, потеряла сознание из-за столкновения и сверхглубокого Транса. Очнувшись, предприняла разведку вражеского завода с целью поиска средств связи, эвакуации и жизнеобеспечения. Бластерным огнём уничтожено два робота. Противника не наблюдается, остаток воздуха – больше чем на четыре часа. Доклад окончен. Слушаю, как Лина прячет свой ужас за обтекаемыми формулировками доклада. Как, как я умудрился прозевать, не заметить, не пообщаться с каждым из новых пилотов? Впрочем, вряд ли бы от этого что-либо изменилось. За право летать дочка дралась бы до конца. – Один из истребителей потерпел крушение на поверхности Аммиака. Необходимо спасти пилота. Десантным отрядам один и три занять свои места в капсулах. Дочка говорит, что противника в окрестностях не наблюдается, но вряд ли это будет лёгкой прогулкой. Вот уж что Неисчислимые умеют делать лучше всего – так это усыплять бдительность. Так что, увы, предчувствие подсказывает, что мы идём в очередную ловушку. Мы вынуждены туда идти. Предчувствие меня не обмануло.***
За последний час я нашёл, потерял, нашёл и потерял свою дочь. В последний раз – окончательно. Лина лежит в корабельной часовне. Пилотский комбинезон не повреждён, ран нет, лишь черты лица искажены в предсмертной муке. Когда Неисчислимые загнали её в угол, дочка не далась им живой. Она открыла шлем и вдохнула ядовитый воздух Аммиака. И… не знаю уж, как и что она сделала… но её жертва нанесла по Неисчислимым удар такой мощи, что роботы отключились. Все и сразу. Своей смертью доченька спасла увязших десантников. Это они должны были спасти её… но получилось наоборот. Лина… я… Лина…***
Не знаю уж, какие силы обрела моя дочь перед смертью, но её удар был воистину колоссальным. Она умудрилась сокрушить всех роботов во всей системе. Мы тщательно разбомбили все места их обитания на всех планетах – и ни разу не встретили никакого отпора. Даже тот триллион летательных аппаратов у самой звезды… ни один из них даже не попытался выстрелить в нашу сторону. Не то что бы это хоть как-то помогло их уничтожить… Я знаю: Лина была бы горда. И счастлива. Она хотела служить и защищать, она жила ради этого – и была готова ради этого умереть. Одна-единственная человеческая жизнь в обмен на победу над роботами в целой системе… я бы не раздумывая согласился пожертвовать собой ради такого. Собой. Но не Линой. Если мы вдруг когда-нибудь умудримся добраться домой… я подам в отставку. После такого я больше не могу командовать. Просто не могу. В последние дни «Неустрашимым» практически полностью управляет Бенгамин. Может, я ещё приду в себя, забуду про «отличненько», забуду про «я люблю тебя, папа». Единственное, в чём новому капитану ещё требуется моя помощь – это прыжки. Слишком уж повреждены катушки, слишком маленький радиус… Ну что же, хоть этот долг я исполнить в состоянии. Прыжок.НФ
На экране идёт сражение между машинами и людьми. Отважные воины в массивной броне, вооружённые огромными светящимися мечами, храбро рубят бульдозеры, экскаваторы и самосвалы. Мы восторженно кричим, словно подбадривая их, словно мы можем откинуть необозримость световых часов и перенестись туда, в прошлое. Вы справитесь, справитесь! Вы продержитесь до тех пор, пока техника не получит сигнал на деактивацию! Вау! Продержались! Не знаю уж, что привело в чувство этих железяк, но атаковать они прекратили. Все и массово. Мальчишки торжествуют, Лиза счастливо улыбается, я тоже кричу что-то победное. Не знаю уж, почему автоматика наконец-то сообрази… Кстати. – Кузя, что там с женщиной-пилотом? – Аня, это произошло несколько часов назад. Уже ничего невозможно исправить. – Кузя, немедленно покажи нам женщину-пилота! – Дети, вам не нужно на это смотреть. – Немедленно! Требуем все: Никки, Сандро, Лиза, я. Искин подчиняется и выводит картинку на экран. Ой… Кузя прав. Кузя действительно был прав… Женщина корчится на полу в окружении замерших, беспомощных машин. Резко вдыхает, заходится кашлем, прижимает ладони к лицу… Картинка выключается под наш общий истеричный рёв. Это уже случилось. Это не изменить. Не изменииить…***
– Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. Даже спустя два дня не могу отойти от увиденного. Как же так? Почему мы не смогли договориться друг с другом? Почему не сумели понять? Как же так всё вышло настолько… погано. Кузя по-прежнему считает, что нам нужно покинуть систему Гильгамеш. Наверное, он прав. Даже если вдруг мы всё же встретимся с этими людьми, сможем объясниться… стыд и вина никуда не денутся. Я понимаю, мне не за что себя винить, и всё же… Всё же. – Амплитуда колебаний растёт линейно. Всё же перед глазами стоит та кашляющая, умирающая женщина, механизмы, ничем не способные ей помо…***
Разрыв.Итерация n+5 НФ
– Ну как? – Аня, ты супер! Ха, а приятно, когда тебя так хвалят – причём не только Лиза, мальчишкам тоже понравилось! «Падение Аснамира» получилось. Можно что-то исправить по мелочи, но и впрямь получилось! – Эх, вот бы вживую увидеть, – вздохнул Никки. – А может, и увидим? – вмешался Сандро. – Кузя, мы же можем отправиться на орбиту Иштар? – Теоретически такое возможно, но практически подобная операция сложна технически, связана с большими трудозатратами и повышенной степенью риска. – А почему? Мы что, не успеваем, что ли? – Теоретически успеть можно, но… Всё, что шло после этого «но», было уже неважно. Главное – мы можем увидеть падение Аснамира! Увидеть своими собственными глазами! Да это… это не только «раз в жизни выпадает», такого и в Конфедерации мало кто видел!***
Сразу после того, как Никки выдвинул своё великолепное предположение, Кузя наотрез отказался везти нас куда бы то ни было. Через день категорические отказы сменились обычными. Через неделю тщательной и планомерной осады Кузя капитулировал. Мы – всё-таки – летим – на Иштар! Летим смотреть падение Аснамира! Ура!Итерация m (m>=n+5) НФ
Так, успокоиться. Тут всё хорошо. Я спасла папу и обрела маму. Что я хочу теперь? Спасти объект Ро? – Зафиксированы колебания напряжённости Z-поля. …нет, это неправильный подход. В одном Кузя прав: если объект Ро окажется рядом с «Синко Льягос», он вполне может открыть огонь. А каравелла его обстрела не выдержит. То, что мне действительно нужно, это понять. Понять, почему объект Ро летает быстрее света и с какой стати мы этого не можем. Понять, как спасти этих рассеянных рошников и с чего они вообще нас атаковали. Понять, почему ни с того ни с сего погиб экипаж «Синко Льягос». Понять, что вообще творится в системе Гильгамеш. Понять, что такое это Z-поле, в конце-то концов! – Амплитуда колебаний растёт линейно. Я! Хочу! Понять!ВНЕ ИТЕРАЦИЙ
Темнота. Самая настоящая темнота. Везде, всюду. Но не угрожающая, а какая-то... уютная. Ласковая. Как будто после интересного дня мы все лежим в кроватях под одеялами, свет погас, а Кузя негромко читает на ночь сказку. Очень приятная темнота. А ещё тут есть светящиеся линии. Они не разгоняют тьму, а делают её ещё гуще. Линий множество, они изломаны сложным узором и постоянно перемещаются. Небыстро, но уследить всё равно не получается. Фигуры сливаются и разделяются, перетекают из одной в другую, и ещё их очень много, не знаю сколько. Узор настолько странный и красивый, что хочется смотреть на него ещё и ещё. :Привет!:Они придут на порог, там, у конца времён – и перемелют любой закон: трава, человек, песок. Даниил Мелинц