Dies Irae

      Кроваво красный диск заходящего солнца медленно опускался за горизонт, окрашивая вечернее небо алыми красками и ярко отсвечивая в больших витражах императорского дворца. Но ни свет полуденного солнца, ни уж тем более свет солнца заходящего никогда не проникал в подвалы Санкта Инквизито. Здесь всегда царил полумрак. И даже сотни факелов не могли осветить это зловещее место.       По коридору шли трое. Первым шел высокий худощавый старик. Его суровое, словно высеченное из камня, причем весьма грубыми движениями, лицо было изрезанно глубокими морщинами. Левого глаза у старика не было, вместо него красовался большой шрам пересекающий скулу и щеку и уходящий под подбородок. Его лысина, как и кираса, украшенная золотым крестом, то и дело поблескивала в тусклом свете факелов. То был Клавдий Палаццо, старший дознаватель Святой Инквизиции. И единственный, оставшийся из Первого Поколения. Вслед за стариком, гремя легкими доспехами, шествовали двое стражником.       Спустившись на нижний этаж, троица остановилась перед тяжелой, окованной железом, деревянной дверью. Один из стражников поспешно достал связку ключей и отпер дверь. Дознаватель вошел в комнату и, отодвинув от стоявшего там стола стул, повернулся к стражникам. - Приведите заключенного, - проговорил Клавдий. Голос его звучал устало и измученно. Стражники только кивнули в ответ и скрылись за дверью. А Палаццо, положив на стол книгу, которую принес с собой, уселся на стул и устало вздохнул. Стар он был для всего этого. Давние раны уже не давали спать по ночам, а от холодной сырости этих подвалов нет-нет, да и ломило суставы. Но все же он не мог оставить свой пост. По крайней мере, не сейчас.       Придвинув к себе чернильницу, Дознаватель обмакнул в нее перо и, открыв свою книгу на чистой странице, записал дату. Теперь осталось только дождаться заключенного. И долго ждать не пришлось. Дверь в камеру распахнулась, и стражники зашвырнули в комнату несчастного. Худой, изможденный, одетый в жалкие остатки штанов, заключенный рухнул на каменный пол. Кряхтя, поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к столу. Стула для допрашиваемых, разумеется, не было. Смерив заключенного, который стоял перед ним, переминаясь с ноги на ногу и облизывая разбитые губы, презрительный взглядом, Клавдий снова обмакнул перо в чернильницу и, не поднимая взгляда на допрашиваемого, заговорил. - Верно ли, что ты, Петрош? - голос дознавателя звучал все так же устало. - Верно, Ваша Светлость, - кивнул мужик. - Кузнец-мастеровой, из деревни... - старик перевернул несколько страниц, - Ольшанка, что у западной границы? - прочитал он. - И это верно, Ваша Светлость, - мужик снова кивнул и облизнул губы. - Ну, рассказывай, - дознаватель обмакнул перо в чернильницу, - что за Богопротивные обряды ты, милсдарь кузнец, проводил в своей кузне? - Да как же можно! - замотал головой заключенный. - Не можно никаких обрядов проводить! Да и не колдун я, чтобы колдунство всякое наводить и... - Соседи твои показывают, - Клавдий снова пролистал книгу, - что по ночам ты делами тесными занимался в своей кузне, - снова прочитал он. - Да как же... - мужик замялся. - Ну, баб водил, ну было дело! Но чтобы колдунство какое... Не было такого! Дознаватель вздохнул, потер висок, пытаясь унять ноющую боль в голове, и поморщился. Ему ужасно хотелось поскорее выбраться из этого сырого подвала. Наверх, на свежий воздух... - Ночью третьего дня прошлой недели ты заперся на всю ночь в своей кузне, так? - вновь заговорил Палаццо. - Было дело, - кивнул Петрош в ответ. - И пробыл в работе до утра, так? Кузнец снова кивнул. - И что же ты там делал? - дознаватель встал со стула. Кузнец молчал. Мастеровые работаю только по приказам из Ордо Беллаторум и Ордо Магис. И эти приказы не отдаются без ведома Императора. - Что ты делал всю ночь в своей кузне? - повторил вопрос дознаватель, медленно обходя стол. - Р-работал... - заикаясь, промямлил кузнец. - Работал? - в голосе Клавдия прозвучало неподдельное удивление. - И над чем? - он подошел к заключенному. Блестящая кираса дознавателя отражала свет факелов, бросая блики на измученное лицо кузнеца. Петрош поднял глаза на дознавателя, и лицо его тут же исказила гримаса ужаса. - Невиноватый я! - промямлил он. - Не делал я ничего... - Невиновных не бывает, - вздохнул Клавдий, - бывают разные степени вины, - дознаватель обхватил голову кузнеца руками и, положив ему большие пальцы на глаза, закрыл свои. Тело кузнеца забилось в конвульсиях, а перед глазами дознавателя поплыли картины из воспоминаний допрашиваемого. Еще мгновенье и у заключенного изо рта пошла пена, и две тонкие струйки крови побежали из ушей. Картины в подсознании дознавателя стали сумбурнее. А вскоре и вовсе начали мельтешить перед глазами. Еще секунда, и Клавдий разжал руки. Тело кузнеца рухнуло на пол, а дознаватель, пошатнувшись, облокотился о стол. Кровь бешено стучала у него в висках. "Я стал стар", Палаццо поморщился и подошел к двери, "Слишком стар для всего этого. Старик постучал в дверь. Тут же раздался звон ключей. - Уберите, - дознаватель небрежно указал рукой на тело кузнеца. Стражник, молча, кивнул и жестом позвал напарника. А дознаватель поспешил к лестнице. Он больше не мог находиться в этом затхлом сыром и холодном месте. Ему нужно было на воздух.       Приятная ночная прохлада окутала столицу. Солнце уже село и лишь мягкий серебристый свет луны освещал пустынные улицы, по которым изредка проходили патрули городской стражи. Старший дознаватель стоял на верхней террасе Главного Собора, самого большого и величественного здания в Санкта Инквизито. Наслаждаясь ночной прохладой и вдыхая полный грудью свежий воздух, Клавдий Палаццо дожидался Лорда-Инквизитора, который явно не спешил выслушать его доклад. Оторвав свой взор от пустующих столичных улиц, Палаццо окинул взглядом Императорский Дворец. Циклопическое здание, что своими шпилями и башнями доставало до небес. А главная башня, казалось вот-вот достанет до самой луны. Чуть правее от дворца, пуская клубы черного едкого дыма, возвышались кузни Ордо Магис. казармы и главный храм Ордо Беллаторум располагались позади дворца, и с террасы Главного собора их видно не было.       Устало вздохнув, дознаватель снова опустил взор на ночные улочки, наблюдая за тем, как очередной патруль совершает обход. Ждать Клавдий не любил, но свежий воздух явно шел ему на пользу: ноющая боль в висках постепенно отпускала. Дверь на террасу открылась, и два послушника вынесли небольшой деревянный столик, кувшин с вином и бокалы. Поклонившись, они поспешно удалились. А через мгновенье, на террасу вышел Лорд-Инквизитор. Это был высокий, на голову выше Клавдия, крепкий мужчина с грубыми чертами лица. С его изрезанного шрамами лица, смотрели живые серые глаза. Возраст Лорда-Инквизитора угадывался с трудом, но он явно был немногим моложе старшего дознавателя. Гремя коваными сапогами, он подошел к столику и плеснул вина в бокалы. - Клавдий, - обратился он к дознавателю, - мне сообщили, что у тебя важные вести. - Милорд, - Палаццо поклонился и подошел к столику, - недавно я закончил допрос заключенного из Ольшанки. - Это не тот ли кузнец-мастеровой, про которого недавно говорили? - Лорд-Инквизитор глотнул вина. - Ордо Магис подозревали его в колдовстве. - Боюсь, их подозрения подтвердились, - Клавдий кивнул, - но все оказалось несколько хуже, чем можно было ожидать. - Говори. - Свидетели показали, что кузнец заперся в своей кузне и провел там всю ночь, - продолжил дознаватель. - В виду того, что он отказался говорить, пришлось прибегнуть к сканированию памяти. - И что же ты увидел, - Лорд-Инквизитор поставил на столик пустой бокал. - С Вашего позволения, милорд, я не могу говорить об этом вслух, - Клавдий положил на столик небольшой красноватый кристалл. - Здесь все воспоминания кузнеца с той самой ночи. Лорд-Инквизитор ни говоря, ни слова одел на правый глаз магоскоп и вставил в него кристалл. Несколько мгновений он просматривал его содержимое, а потом, налив себе еще вина и выпив бокал залпом, посмотрел на дознавателя. - Отправьте в Ольшанку отряд Сорорес Беллум, - голос Лорда-Инквизитора звучал серьезно. - Это дело не терпит отлагательств. Клавдий молча, поклонился, и поспешил покинуть террасу.

*****

      Жаркое летнее солнце нещадно жгло своими лучами. В полуденный зной все крестьяне предпочитали прятаться в тени своих домов. Да и торговцы редко пускались в путь в такую жару. Они предпочитали дождаться сумерек и переезжать из города в город по ночной прохладе. Поэтому сейчас на тракте было пустынно, если не считать пятерых всадниц. Их черные доспехи сверкали на солнце, а алые плащи развивались на ветру. Мощные вороные кони, поднимая клубы пыли, несли всадниц вперед по тракту. И те немногие крестьяне, что вышли в поле, несмотря на полуденную жару, завидев их, спешили укрыться в своих домах, пряча любопытных детей. Daemones Pugnatores вихрем неслись по тракту, нагоняя страх на простолюдинов. - Эта жара просто невыносима, - одна из сестер утерла пот со лба. Это была невысокая девушка лет двадцати на вид. И даже, несмотря на то, что девушка была в доспехах, можно было с уверенность сказать, что фигурка у нее была неплохая. Да лицо девушки можно было бы назвать милым или даже красивым, если бы не большой уродливый шрам, пересекавший левую скулу и щеку девушки. - Сестра Абигайл, - обратилась к ней соратница, она была на голову выше Абигайл. Крепко сложена, широкоплечая. С грубыми чертами лица. Длинные черные волосы ее были сплетены в тугую косу и обмотаны вокруг головы. За спиной девушки висел массивный двуручный меч. - Мне уже надоели твои жалобы, - голос ее звучал довольно грубо для девушки. - Да ладно тебе, сестра Клара, - отмахнулась Абигайл. - Я вот никак не могу понять, зачем нас отправили в это захолустье? - Верить в Него - значит служить! Исполнять Его приказы беспрекословно! - заговорила третья всадница. Девушка среднего роста с коротко стрижеными волосами золотистого цвета. Ее милое, даже немного детское, личико не украшали шрамы, но по глазам девушки было видно, что ей довелось побывать в пылу битвы. От других ее отличало не только отсутствие шрамов. На правом ее наплечнике красовалось золотое изображение раскрытой книги, левый же украшал не простой череп, как у других всадниц, а череп с шипастым нимбом. На поясе девушки в кожаном чехле, прикрепленном к позолоченному ремню, висело Священное Писание. Это была сестра Кларисса, библиарий Daemones Pugnatores.       Две оставшиеся девушки ехали в полном молчании. Одну из них отличала белоснежная кираса с изображением красного черепа на груди. Правый глаз у девушки отсутствовал, вместо него был вживлен магоскоп. Волосы на левой половине ее головы так же отсутствовали. На их месте "красовался" большой уродливый ожог. Сестра Рита, апотекарий Daemones Pugnatores, прошла не одно сражение. И спасла жизни многих сестер.       Предводительницу всадниц так же легко было отличить по доспехам. Кирасу ее украшал большой золотой крест. К аквилле, символу Империума, который был на наплечниках у каждой из всадниц, были добавлены оливковые ветви. А левый наплечник девушки украшала золотая флер-дэ-лис, символ Сорорес Беллум. От других ее так же отличал необычный цвет волос. Девушка не была старой, но волосы ее были белоснежного цвета. Левый глаз командира отряда был закрыт кожаной повязкой, из-под которой выглядывал уродливый шрам. Сестра Мина, игуменья Daemones Pugnatores лично вела отряд на задание.       Солнце медленно приближалось к горизонту, и полуденная жара постепенно спадала. Еще немного и крестьяне начали медленно выходить на поля. - Может, устроим привал? - предложила сестра Абигайл. - Если продолжим путь, будем в Ольшанке уже к утру, - сухо отрезала игуменья. - Дело не терпит отлагательств. - Да что там такого в этой Ольшанке? - вздохнула Абигайл. - Приказ от самого Лорда-Инквизитора, - пояснила молчавшая до сих пор сестра Рита. - А раз уж отправили нас, то дело серьезное. - У меня уже задница от седла болит... - Сестра Абигайл! - библиарий строго посмотрела на соратницу. - С каких это пор ты стала такой неженкой? - усмехнулась сестра Клара. Даже смех ее звучал грубо. - С тех самых пор, дорогая сестра, когда я поняла, что я все-таки женщина, - ехидно ухмыльнулась Абигайл. - Да ты рожу-то свою видала? - вступила в разговор Рита, - не один мужик в здравом уме на тебя не позарится! - Ну, уж моя-то рожа куда симпатичнее твоей, - парировала Абигайл. Девушки дружно рассмеялись. - Сестры! - голос Клариссы мигом всех успокоил. - Я призываю вас к порядку! Сестра Абигайл хотела было еще что-то сказать, но голос игуменьи прервал ее. - Ольшанка, - объявила сестра Мина. Отряд и, правда, выехал на окраину деревеньки. Солнце уже успело опуститься за горизонт, и землю окутала тьма, прорезаемая лишь тусклым светом звезд, ибо луна еще не вошла в полную силу. Но даже такого света было достаточно, чтобы увидеть, что деревня разорена. От нескольких домов остались только тлеющие угли. Лужи крови были повсюду, но не было видно ни одного тела. - Ох, и не нравится мне все это, - Абигайл достала свой палаш, - ох не нравиться. - Клара, восточная часть! Абигайл, западная! - Мина спешилась. - Кларисса и Рита, ищите тех, кому может понадобиться помощь, - игуменья вытащила меч из ножен, и его клинок зловеще блеснул в свете звезд. - Я проверю дом старосты. Не говоря ни слова, сестры приступили к выполнению приказа. Похоже, что для Daemones Pugnatores все же найдется дело.