Жрон

      Не сказать, что я реально загрузился со всей этой родовой магии-шмагии, но чуточку, на секунду стало обидно: как так, попаданец и без убер-мега-проснувшегося родового дара, ну или, на худой конец, получившего вывертом левой пятки автора гипотетического фика наследство тех же Прюэттов, у которых обязательно есть полный скелетов и тайн шкаф, а ещё собственное, жутко секретное, заброшенное, или просто почти уничтоженное врагами рода поместье, но обязательно с сохранившейся столь же жутко секретной комнатой в нём, которая откроется только наследнику рода, то есть мне.       На тему возможных обнаруженных там богатств фантазировать можно было бесконечно. Вот только, вздохнув, я поплёлся на обязательную утреннюю пробежку — восстанавливать пошатнувшееся за вчера здоровье и думать, как оправдаться перед Гринграсс, ведь больше, со всеми этими делами, на праздник я не возвращался, как-то не до того было.       — Слушай, — толкнул меня Поттер, за ночь переваривший всё увиденное и теперь совсем по-другому смотрящий на меня, — Рон, а как ты вообще узнал про Седрика? Эти вот воспоминания. Он ведь вообще с другого факультета. Мы единственные — я имею в виду Невилла, меня и Герми, — кто с ним общался. По крайней мере, с Гриффиндора точно. А ты вообще его ещё с поезда невзлюбил.       Хороший вопрос, и несколько неудобный для меня. Одно дело — не любить кого-то, и совсем другое — целенаправленно выискивать на него компромат. Поэтому, ещё раз быстренько прокрутив в голове всё, что связывало в этой жизни этого Седрика и этого Рона, я приготовился вдохновенно врать.       Мы как раз пробегали мимо лесной опушки, и я, остановившись, присел на замшелый пенёк, утирая выступивший, несмотря на прохладную погоду, пот.       Придав лицу задумчивое выражение, посмотрел мимо Поттера, вдаль, прищуренным взглядом, и сказал после недолгой паузы:       — Пожалуй, всё началось с крысы…       — Да кому она нужна была, твоя кры… — начал было Гарри, но внезапно осёкся, а лицо его приняло схожее с моим задумчивое выражение.       Я подвинулся, и он присел рядом, так же устремляя взгляд в синеватую дымку на горизонте.       — Вот же извращенец, — подумав, произнёс Поттер.       — И не говори, — поддакнул я. — Бедная крыса. Пала жертвой безумного маньяка-насильника.       — Мда, — только и смог выдохнуть мой шрамоликий товарищ. Мы надолго замолчали, думая каждый о своём…       — А ведь на месте Гермионы мог бы быть и ты, — нарушил я установившуюся тишину. Посмотрел в расширившиеся глаза за стёклами очков, сказал с мрачной серьёзностью:       — Представляешь, смотришь его воспоминания, а домовичка медленно превращается в тебя…       — Лять, Рон! Ну капец, хорош прикалываться! — Поттер подскочил и замотал головой, пытаясь выкинуть представшую перед мысленным взором картинку, на лице его застыла маска гадливой брезгливости.       — Ну, я бы не удивился, очень уж этот Диггори странный был, — сказал я, с лёгкой усмешкой глядя на парня. Его так просто было подначивать, что временами я просто не мог удержаться. Но, снова перейдя на серьёзный тон, продолжил: — В общем, всё началось с крысы. Дальше — больше. Я стал за ним следить и заметил, что он очень часто ходит на седьмой этаж, где просто пропадает и появляется только через несколько часов. А потом я вспомнил, как старшие братья рассказывали о Выручай-комнате, которая открывается именно на седьмом этаже.       Гарри вопросительно поднял бровь, видимо, о такой комнате Хогвартса ещё не слышал. Видя это, я пояснил:       — Выручай-комната — одно из чудес замка, она появляется, если очень сильно что-то захотеть, и там ты непременно найдёшь то, что тебе нужно. Тренажёры, учебные пособия — любая обстановка, даже размеры комнаты могут изменяться. Чарли в своё время потерял учебник, и комната ему его предоставила. Причём это был именно тот самый учебник, брат в нескольких местах нечаянно капнул чернилами, поэтому ни с каким другим бы не перепутал.       — Классная комната, — потянул Поттер, — было бы неплохо туда наведаться.       — Угу, — буркнул я. — Тем более, что Седрик, судя по всему, свои эксперименты ставил именно в ней. Ладно, — хлопнул по коленям, вставая. Посмотрел на задумавшегося напарника, сказал: — В общем, пока не грузись сильно, к Седрику мы ещё вернемся, сейчас надо решать долбаную головоломку, второе испытание не за горами.       Гарри скривился, как от зубной боли, вспоминая тот противный скрип и скрежет, что раздавался каждый раз при попытке открыть яйцо. Я ему не подсказывал, а сам он о том, что с ним надо нырнуть под воду, не догадывался. Честно сказать, я думаю, что в том же каноне Седрик не силой ума эту задачку разгадал, просто таскал его везде, а так как имел доступ в ванну для старост, то, видимо, принеся туда яйцо, методом «тыка» сообразил, что к чему. Так сказать, не аналитический, а естествоиспытательский подход.       Кстати говоря, вселенская несправедливость была даже тут. Для обычных учеников в Хогвартсе были только душевые да умывальники, именно ванна, а вернее — почти целый бассейн, была доступна только и исключительно старостам.       Нырять в большое озеро не хотелось, не май месяц на дворе, да и в кой-то веки понежиться в тёплой каменной ванне было прямо очень уж заманчиво, а значит, каким-то образом необходимо было узнать пароль для входа.       Я склонялся к силовому решению вопроса.       Единственно, надо было обсудить всё с Гарри.       — Так как, ты со мной?       — С тобой, только я даже ещё не думал, как её разгадывать, — честно признался Поттер.       — Не страшно, есть у меня одна идейка. Ты же не пробовал яйцо под водой открывать? — посмотрел я на него.       — Нет, — тот качнул головой отрицательно, с интересом глядя на меня.       — Вот, — я поднял вверх палец. — Вопрос только в одном: нырять с ним в холодное, противное озеро или выбить пароль от тёплой, расслабляющей, огромной, — я подчеркнул это слово, заставляя огонёк интереса в глазах будущего подельника разгореться ещё сильнее, — ванны из старосты.       — Ну, второй вариант мне больше нравится, — медленно проговорил Поттер.       Ну ещё бы, подумал я, он ванны, небось, и у Дурслей-то не видел, а если и видел, то поваляться, понежиться в ней ему не обламывалось.       — Отлично, тогда найдём старосту. От двух чемпионов он никуда не денется, — потёр я руки и довольно улыбнулся. И дело тут было даже не в ванне, а в том, что Гарри согласился пойти со мной на «дело». Ничто так не сближает, как совместные хулиганские действия.       Вернувшись в спальню, мы застали только-только продирающего глаза Финнигана. Ирландец зевнул, чуть не вывихнув челюсть, посмотрел на нас долгим взглядом и сказал, упав обратно на кровать:       — И не надоело вам ни свет ни заря подрываться?       — Жить захочешь — ещё не так раскорячишься, — вспомнил я культовый фильм моей юности.       — И вообще, — ткнул в меня Шимус указующий перст, — что-то ты, Рон, совсем старых друзей забросил. Раньше с нами и на тренировки по квиддичу ходил, и в Хогсмит, да и вообще. Ладно, я понимаю, турнир, все дела, но ты как на эту Гринграсс запал, вообще про нас забыл, — он покачал осуждающе головой. — Вот всегда говорил, что бабы — зло.       Я позволил себе недоверчиво хмыкнуть, пока снимал пропотевшую майку и доставал полотенце для душевой. Посмотрел на него.       — Вот как будто ты, дружище, решил всю жизнь без баб прожить. Готов об заклад побиться, что седьмой курс кончиться не успеет, как тебя захомутает какая-нибудь.       Финниган фыркнул и сказал с усмешкой:       — Ну, спорить не буду, вот только я друзей на баб не менял и не собираюсь.       — Ну-ну. Ты, чем разглагольствовать, лучше бы с нами на тренировки походил, да к Грюму.       Тот на миг задумался, но тут же отрицательно качнул головой.       — Не, парни, чёт у него как-то жёстко. Видел я вас после его дополнительных занятий. Мне, пожалуй, и уроков ЗОТИ хватит. Так что это без меня, — тут Финниган хмыкнул, добавил с озорным прищуром: — Да и взорвать что-то я и без Грюма легко могу.       А меня как громом поразило. Точно, Шимус же у нас уникум, ходячий бомбермен, любая вещь в руках которого имеет большой шанс хорошо так рвануть. А я тут голову ломал, как гранаты достать. Оценивающе прищурившись, я заново оглядел мигом напрягшегося под моим взглядом приятеля.       — Слышь, Рон, этот взгляд, — Финниган рефлекторно натянул одеяло до подбородка, — я его чёт уже боюсь.       — Не бойся, — хищно улыбнувшись, я подошёл поближе, — больно не будет.       — Э, э, завязывай, — из-под одеяла выглядывали уже только глаза ирландца, а голос стал по-настоящему испуганным.       — Рон, действительно, — влез ничего не понимающий Гарри.       — Да нет, — ответил я, поднимая ладонь в успокаивающем жесте, — я тут просто подумал, дружище Шимус, а ты можешь сделать так, чтобы предмет взорвался не сразу, а через какое-то время?       — Нет, — поняв, что прямо здесь и сейчас творить с ним различные непотребности я не собираюсь, успокоенный Финниган снова сел на кровати.       — Но, помню, — добавил он, когда разочарованный я уже собирался уходить, — мать иногда успевала колдануть Протего, и ничего не взрывалось. Мы эту вещь относили в лес, и после Редукто она хорошо так бахала. Громче всего, как-то раз, табуретка рванула. С ближайших деревьев аж листва осыпалась, — полным довольства голосом поведал этот малолетний террорюга, видимо, это было одно из самых приятных воспоминаний детства.       А я восхитился изобретательностью его маман. С другой стороны, жизнь заставила, не имей она возможности если не управлять, то хотя бы минимизировать вред от сыновьего дара, в доме бы у них ничего целого не осталось.       — Слушай, а давай попробуем? — подсел я к нему на кровать, окрылённый новой идеей. Это же какие перспективы открываются! Финниган «заряжает» какую-нибудь болванку — по материалам определимся опытным путём, — я кастую на неё стабилизирующее заклинание — Протего, а потом в бою кидаю и инициирую Редукто. Получаем большой бум, который, в идеале, разбирает на запчасти врагов, ну или хотя бы оглушает и дезориентирует на время.       — Чего? Взорвать что-то? — не понял меня ирландец.       — Не, попробовать с Протего, — пояснил я.       — А-а, понятно, — тот кивнул. — Ладно, я готов.       Тут Поттер, про которого, поглощённый экспериментаторским зудом, я почти забыл, с встревоженным видом дёрнул меня за рукав.       — Рон, может не здесь, мало ли что?       — Да ладно, — отмахнулся я, — мы же с чем-нибудь простеньким. Да вот хоть, — я нашёл и ткнул пальцем в тетрадку на прикроватной тумбочке.       — Это у тебя что? — спросил я Финнигана.       Тот только пренебрежительно махнул рукой.       — Прорицания.       — Попробуем?       — А давай, всё равно я их терпеть не могу.       Он достал палочку наизготовку, затем взглянул на меня.       — А что колдануть-то?       — Ну, Левиосу… Хотя стоп, у тебя же взрывается, если ты неправильно что-то делаешь?       — Ну да, — тот кивнул.       — Тогда говори «ЛевиосА»!       Жизнерадостно кивнув, Финниган, не задумываясь, тут же влепил неправильной Левиосой по тетрадке. Та затрещала, а я, с проклятьями, не ожидая такой прыти от ирландца, выхватил свою палочку и торопливо начал кастовать Протего, которое уже достаточно уверенно у меня получалось.       Вот только не успел. Ещё только выводил последний элемент руны палочкой, когда с оглушительным хлопком тетрадь взорвалась, выпустив целое облако чёрного дыма, мигом заволокшего всю спальную.       Распахнув окна, мы быстрей-быстрей вывалились из помещения, кашляя и чертыхаясь.       Протерев слезящиеся под очками глаза, Поттер посмотрел долгим взглядом на нас, на покрытые сажей руки и лица, и сказал с осуждением:       — Ну вы блин и маньяки!       — На себя посмотри, — буркнул я. — Кто на втором курсе василиска зарезал? Уникальное, между прочим, животное, единственный экземпляр. А на первом Квиррела зажарил? Профессора ЗОТИ, уважаемого мага, просто в труху. Так что это ты у нас маньяк, а мы так, мелкие хулиганы.       Слегка опешив, Поттер почесал голову и, не найдя что на это ответить, только буркнул:       — Ну что, пошли взорвём чего-нибудь?       Финниган в предвкушении потёр руки, а я с лёгким удовлетворением подумал, что теперь осталось только найти из чего сделать пулемёт, и проблему с кладбищем можно считать решённой.