***
Кёко вошла в комнату отдела «Люби меня» и сама не заметила, как натянула униформу. Она сидела, уставившись в одну точку, и пыталась разобраться в захлестнувших её эмоциях. ― Доброе утро, ― знакомый голос еле добрался до задворок подсознания, когда ему помог дружеский подзатыльник. ― Мооко-сан? ― Кёко смотрела на подругу так, будто видела её впервые и потирала взъерошенный затылок. ― Заметила наконец? ― буркнула Канаэ, присаживаясь напротив Могами. ― Что с тобой? Кёко в нерешительности закусила губу. ― Мооко-сан, ты что-нибудь слышала о новой роли Цуруги-сана? Канаэ задумалась. ― Это про ту, где он ― миллионер со странными сексуальными предпочтениями? Могами кивнула. ― Слышала, ― фыркнула Котонами. ― Но ведь это ничто иное, как «утка», ― отмахнулась она. ― На самом деле… нет, ― с трудом проговорила Кёко, отведя от подруги взгляд. ― Ты шутишь, ― недоверчиво усмехнулась та. Могами лишь обречённо вздохнула. ― Серьёзно?! ― воскликнула Канаэ, подскочив с места. ― Но это же… Это же… Поверить не могу! ― она снова плюхнулась на скамью. ― Ты понимаешь, что это значит, Кёко? ― Что Цуруга-сан будет сниматься в эротическом фильме? ― Не совсем… ― терпеливо вздохнула Канаэ. ― Что он будет сниматься в этом эротическом фильме не один! Кёко, ты понимаешь, у него будет партнёрша! ― Партнёрша?.. ― перед глазами тут же возник полуобнажённый сэмпай и силуэт изящной незнакомки. Кёко быстро закрыла лицо ладонями, будто это могло помочь прогнать непрошеное видение. Сидевшая напротив, Канаэ взяла подругу за запястья и, разведя руки в стороны, вгляделась в затуманенные глаза. ― Кёко, если ты сейчас что-нибудь не предпримешь, потом уже ничего нельзя будет сделать, ― медленно проговорила она, стараясь вбить эту мысль в голову подруги, как гвоздь в скамейку. ― Ты меня понимаешь? ― Кёко моргнула. ― Кёко, ты должна поговорить с ним. Возможно, тебе удастся убедить… ― Да! ― Кёко резко поднялась и в решительности сжала кулаки. ― Я непременно с ним поговорю! Если я не сделаю этого, буду жалеть до конца своих дней, ― она схватила сумку и уже в дверях крикнула: ― Спасибо, Мооко-сан. ― Да… не за что, ― в растерянности проговорила Канаэ, глядя на захлопнувшуюся дверь.***
Цуруга Рэн стоял в лифте бизнес-центра, где должны были проходить съёмки нового фильма, и отсчитывал этажи. Когда на табло высветилась цифра двадцать пять, лифт остановился и распахнул двери. ― Цуруга-сан! Что-то влетело ему в бок, стоило Рэну выйти из лифта. Это что-то было ниже его больше, чем на голову и глубоко и прерывисто дышало. ― Могами-сан? ― удивлённо произнёс он, узнав кохай. ― Что ты здесь делаешь? ― удивление сменялось тревогой. ― Что-то случилось? ― Мне… адо… вами… оговорить, ― задыхалась Кёко. ― Что с тобой? ― Рэн взял её под руку, чтобы помочь идти. ― …жала… о… лестнице… на… ацать… ятый… таж… ― еле проговорила она, пытаясь восстановить дыхание. ― О боги… ― вздохнул Цуруга, ― пойдём в мой кабинет. Там ты сможешь присесть и всё мне объяснить. Когда они дошли до кабинета, Кёко ещё глубоко дышала, но её легкие больше не просились наружу. Рэн усадил её на мягкий диван, а сам сел в кресло сбоку. ― Это ваш кабинет? ― Могами подняла глаза и огляделась. Он был в несколько раз больше, чем её комната в «Дарумая». ― Ну, не то чтобы мой... Это кабинет моего персонажа ― Калеба Райта. Он работает в этом офисе, и здесь будет сниматься ряд сцен, ― Рэн выжидающе посмотрел на Кёко. ― Цуруга-сан, именно об этом я и хотела с вами говорить, ― горячо затараторила Могами. ― Вы знаете, как я вас уважаю, ― её пыл и боевой настрой начал постепенно улетучиваться. ― Вы ― мой сэмпай, человек, который гораздо опытней меня… ― Рэн смотрела на Кёко, которая с каждым словом говорила всё тише и сжималась всё сильнее. ― И я знаю, как трепетно вы относитесь к актёрской игре, поэтому мне нелегко вам признаться… Неужели она хочет признаться мне в… ― …Я боюсь, что эта роль разрушит вашу карьеру, Цуруга-сан! ― проговорила она на одном дыхании и взглянула Рэну в глаза. ― Откажитесь от неё! ― Кёко вскочила с дивана и села на пол в глубоком поклоне. ― Пожалуйста, откажитесь! ― продолжала она говорить, уткнувшись в пол. ― И простите меня за то, что осмелилась просить вас о подобном! Рэн оторопело смотрел на неё, не зная с чего начать. Но, заметив, что Кёко не собирается подниматься без его разрешения, заговорил: ― Прошу, встань, Могами-сан. Кёко глянула на Цуругу и, полная смущения, вернулась на диван. ― Почему ты считаешь, что эта роль разрушит мою карьеру? ― с трудом спросил он, потирая переносицу. ― Ну… ― Могами уставилась на свои колени, ― в этом фильме… там… я слышала… есть такие сцены… они слишком… ― Откровенные? ― помог ей Рэн. Кёко кивнула. ― Могами-сан, ― продолжил Цуруга, ― там действительно есть сцены откровенного характера, но… это не порно... ― А что такое порно? ― вдруг спросила Кёко и, встретив недоумённый взгляд, покраснела. ― Думаю, порно ― это как раз то, о чём ты изначально подумала, ― Рэн не знал, как объяснить иначе. Но ему не очень-то и хотелось быть тем человеком, который посвятит Кёко в подобную терминологию. ― То есть… вы хотите сказать, что в фильме не будете использовать плётки? ― в надежде спросила она. ― Вообще-то, там есть с ними пара сцен… ― прочистил горло Цуруга. ― Но… ― у Кёко лихорадочно забегали глаза, ― сценарий не предусматривает… ну… причинения боли партнёру по… ― Сексу?.. ― нехотя закончил за неё Рэн. Кёко побледнела, затем снова покраснела и кивнула. ― Это одно из направлений фильма, ― ответил Цуруга, понимая, что говорит он это зря. ― Ну… ― Кёко уже не знала, куда деть глаза, ― по крайней мере, вы не будете сниматься голым? ― … ― Тогда я не понимаю, что же такое порно?! ― обречённо выкрикнула Кёко, вздёрнув голову и уставившись на сэмпая. Рэн потёр виски, пытаясь собраться с мыслями. ― Цуруга-сан, ― еле слышно заговорила Кёко, ― я не понимаю, неужели те ужасные вещи, которые вы будете делать во время съёмок, не навредят вашей карьере? Рэн глубоко вздохнул. Ему нужно было подобрать слова, а для этого требовалось время. Цуруге казалось, что он молчал слишком долго, но Кёко терпеливо ждала его ответа. ― Могами-сан, кто такой настоящий актёр? ― вдруг спросил он и посмотрел на Могами требовательным взглядом. ― Настоящий актёр ― это человек, который хочет своей игрой дарить людям радость, ― говорила Кёко, будто читая молитву. ― Человек, который может перевоплотиться в кого угодно. Тот, кто неустанно работает над собой, повышая актёрское мастерство. Настоящий актёр любит свою работу, идёт к своей цели до конца и никогда не откажется от роли, какой бы сложной она не была… ― осознав смысл своих последних слов, Кёко осеклась и замолчала. ― От этой роли отказались по меньшей мере четыре актёра, ― заговорил Цуруга, пружиня подушечками пальцев. ― Кто-то считает, что им было бы стыдно сыграть Калеба Райта, я же уверен ― они бы не смогли. Не смогли бы его понять и вдохнуть в него жизнь. Я верю, что смогу. Я хочу это сделать. И я сделаю, скольких трудов мне бы это ни стоило. Поэтому… прости, Могами-сан, но я не смогу выполнить твою просьбу, ― Рэн смотрел на Кёко проницательным взглядом и заметил, как её глаза начинаю блестеть, а губы подрагивать. ― П… п-п… простите меня, Цуруга-сан! ― взмолилась Кёко, чуть не рыдая, и склонилась перед сэмпаем, не вставая с дивана. ― Я не должна была в вас сомневаться, не должна была просить о таких ужасных вещах! Не должна была думать, что вы бабник и извращенец… ― Ты думала, что я извращенец? ― взлетели брови Цуруги. ― Да, но не это сейчас главное, ― нашлась Могами. ― Главное, я молю вас о прощении, сэмпай! Пожалуйста, простите мне моё невежество, ханжество и глупость! ― Могами-сан, ― Рэн встал из кресла и присел на корточки напротив Кёко, ― я очень рад, что мы во всём разобрались, ― Могами посмела поднять на него взгляд. ― И что ты больше не считаешь меня извращенцем, ― Кёко снова стала пунцовой. ― И я надеюсь, что однажды ты тоже сможешь пойти наперекор всем и добиться своей цели. ― Снова, ― поправила его Кёко и смущённо улыбнулась. ― Снова, ― согласился Цуруга, любуясь её улыбкой. Кёко шмыгнула носом и оглядела кабинет. ― Цуруга-сан, но зачем вы здесь сегодня? Ведь съёмки, насколько мне известно, начнутся только через неделю? ― она с интересом смотрела на Рэна. Цуруга поднялся с корточек и, не спеша направляясь к письменному столу, ответил: ― Я хотел подумать о Калебе. Ощутить то, что ощутил бы он в этом кабинете, ― Рэн остановился у большого письменного стола из массива и упёрся руками в его поверхность. ― Мне необходимо понять, как он думает, что чувствует, о чём мечтает, ― задумчиво протянул он, глядя в окно во всю стену. ― Простите, Цуруга-сан, ― виновато прошептала Кёко, оказавшись у него за спиной. ― Я не хотела вам мешать. ― Ты и не помешала, ― повернувшись, улыбнулся Рэн.***
Только теперь, когда Кёко попрощалась с Рэном и спускалась на лифте, она вспомнила слова Канаэ: «У него будет партнёрша!». Могами мотнула головой, желая отогнать непрошеные мысли, но они не хотели покидать голову, наоборот ― норовили зарыться поглубже. Кёко вышла на залитую солнцем улицу ― неожиданный порыв ветра принёс запах лета. Она вздохнула полной грудью и направилась прямо по улице, совершенно не заботясь о направлении. У Цуруги-сана будет партнёрша… ― перед глазами снова возник силуэт незнакомки. ― Они будут проводить много времени вместе, и… Она увидит Цуругу-сана обнажённым. Конечно, я тоже видела его, ― Кёко вспомнила, как в образе Сецу застала Каина в душе, ― но не везде, ― щёки густо покраснели. ― А-а-а! Зачем я думаю об этом?! ― пальцы вцепились в короткие волосы. Я не хочу этого! Не хочу, чтобы Цуруга-сан играл в таком фильме с какой-то девушкой! И думать об этом ― не хочу! Кёко едва не всхлипывала от безысходности. Как она может отдать своего сэмпая на растерзание? Или тут ничего не поделаешь, и она должна смириться? Возможно, так будет лучше… Для всех. Кёко глубоко вздохнула. Принятое решение ещё не успело укорениться в её голове, когда зазвонил мобильный телефон. ― Могами-кун! ― узнала Кёко голос Президента. ― Я встретил Котонами-кун, и она сказала, что ты собиралась поговорить со мной о новой роли Рэна? ― А? ― Спешу тебя обрадовать: я сделал всё, что в моих силах. Хотя, признаться честно, это было не так уж и сложно. Так что роль главной героини в «Чёрной маске» теперь твоя. Поздравляю, Могами-кун! Постарайся! Кёко стояла с широко распахнутыми глазами, глядя в никуда. Её обходили прохожие, а потухший телефон по-прежнему был прижат к уху. ЧТО?!