Клан Учиха. Возрождение легенды

      Мадара был даже доволен, обнаружив источник чакры Хинаты в поместье своего клана. Быстро преодолев оставшееся расстояние, пройдя мимо Хаймару, наблюдавших за ним внимательно, но молча, Мадара открыл дверь… чтобы наткнуться на пристальный взгляд Ханы.       — Мадара-сан?       — Привет, — почуяла, значит. Так каждый раз, но Мадаре неизменно доставляло удовольствие убеждаться в надёжности бывшей Инузуки. — Хината здесь, верно?       — Да, — Хината вышла к ним из зала, откуда чувствовались дети и Яманака Ино. Превосходно. — В чём дело, Мадара-сан?       — Мне нужна ты, — прямо сказал Мадара и чуть повысил голос: — А также Ино.       — И я? — высунула светлую голову из гостиной девушка.       — Я присмотрю за детьми, — лаконично сообщила Хана и удалилась.       Проводив её взглядом, Мадара поманил Хинату и Ино за собой на улицу и дальше, в главную усадьбу клана. По пути незаметно для следующих за ним куноичи достал и повернул Воскрешающий камень — на сей раз призвал только брата, шепнул:       — Наблюдай.       Взглянув на его серьёзное лицо, Изуна всё понял и молча полетел рядом — бесплотный дух, но всё ещё лучший советчик. С тем, что предстоит сделать, Мадаре и в самом деле требовался совет более опытного в менталистике брата.       Шиноби вошли в просторный зал усадьбы Учиха и опустились на татами, куноичи — напротив Мадары, застыв в таких выверенных, вышколенных позах. Лучшие цветы оранжерей своих кланов: и по красоте, и по силе. Редкое сочетание.       — Как вы уже наверняка догадались, моё появление связано с миссией Акацуки и присоединившихся к ним шиноби Конохи, — начал Мадара, вглядываясь в сосредоточенные, серьёзные лица куноичи. Будет ли его дочь красавицей? Если пойдёт в Цунаде… Мадара решительно отмёл поползшие не в ту сторону мысли. — То, с чем они столкнулись, неким образом связано с Зеро и детьми.       — О нет!.. — простонала Ино. Хината осталась холодна. — Я думала, их всех после войны переловили!       — Тем или иным образом, культ Кагуи уцелел. Наша задача сейчас — уничтожить эту дрянь прежде, чем она доберётся до земель Альянса.       — Мы можем помочь, Мадара-сан? — спокойно спросила Хината.       — Ты хочешь покопаться в её воспоминаниях? — вздохнул за плечом Изуна. — Нии-сан, это трудно. И однозначно сопряжено с риском.       — Поэтому ты здесь… Хината, мне нужны твои воспоминания о периоде, когда дух Кагуи обитал в твоём теле.       Последняя краска отхлынула от бледного лица куноичи.       — Мадара-сан, я настойчиво не рекомендую! — вмешалась Ино. — Вы помните, сколько усилий мы приложили после войны, чтобы вернуть Хинате целость сознания? Если сейчас открыть запертые нами же воспоминания, последствия могут быть необратимыми!       — Яманака дело говорит. Нии-сан, я уверен, есть другой…       — Другого способа нет, — отрезал Мадара. — Нам нужно знать наверняка, что Кагуя делала в то время, когда была в нашем мире. То, с чем столкнулся отряд Альянса сейчас, слишком сильно для того, чтобы зародиться самостоятельно, без помощи старухи.       — Я согласна.       — Хината! — охнула Ино. — Ты ведь понимаешь, как это…       — Опасно? — без тени эмоции в голосе перебила Хината. — Рискованно? Потенциально фатально? Я знаю, Ино, поверь, не хуже тебя. Впрочем, риск для своего разума я не ставлю выше, чем жизни товарищей, борющихся с новой напастью, защищающих нас — всех нас — от неё.       — И всё же!..       Царственным жестом Хината подняла руку, прерывая подругу. После посмотрела на Учиху.       — Ваш советчик тоже сомневается в замысле, не так ли, Мадара-сан?       — Мой советчик?       — Тень за вашим плечом.       — Тень? О какой тени ты говоришь? — насторожилась Ино.       — Мои глаза теперь видят куда больше, чем вам бы хотелось, — сказала Хината, и её Бьякуган сверкнул расплавленным серебром. — Кто с вами, Мадара-сан?       — Мой брат, — ответил Мадара, сочтя бессмысленным утаивать.       — Брат?.. — прошептала Ино.       — Учиха Изуна, — Хината повернулась и посмотрела прямо на отото, с интересом подавшегося вперёд. — Приятно познакомиться с вами, — и она коротко поклонилась.       — Невероятно! — восхитился Изуна.       — Он отвечает вам тем же, — сказал Мадара. — Ты права, Хината, Изуна мой советчик в вопросах, касающихся менталистики.       — Значит, тогда, — Ино расширила глаза, — когда вы пытались отследить Кагую через повреждения в моём мозгу, Мадара-сан, вы использовали знания Изуны-сана?       — Да. И сейчас рассчитываю на них вновь.       Это уже в большей степени адресовалось отото. Изуна глубоко вздохнул и зажмурился.       — Повторяй за мной слово в слово, Мадара. Важно, чтобы Яманака слышала всё.       — Сейчас я буду повторять за братом. Ино, будь предельно внимательна — Изуна говорит, что тебе необходимо это услышать.       — Я поняла, — решительно ответила Ино и обратилась в слух. Хината тоже замерла, пристально вглядываясь в тень позади Мадары.       — Наша задача состоит в том, — заговорил Изуна — Мадара повторял, — чтобы вскрыть подавленные волей и чакрой воспоминания, но также не допустить доминирования их и прожитых чувств над сознанием Хинаты. Задача сложная, составная, и проще её разделить на несколько частей. Во-первых, вскрытие печатей на воспоминаниях. Мадара, твои печати?..       — Клетка, — ответил ему — сам себе — Мадара.       — Значит, смешано с самоконтролем… Хорошо. Кроме тебя, нии-сан, над печатями работали менталисты Яманака, глава клана, насколько я помню. Ино, тебе известны ключи?       — Отцовские-то? Разумеется, — кивнула Ино.       — Замечательно. Далее, и это уже во-вторых, пусть и переплетается с во-первых — твой собственный контроль, Хината. Тебе придётся открыть клетку. Сделать лаз, широкий настолько, чтобы запертые воспоминания просочились, но не затопили твой внутренний мир… Ты можешь описать мне его и место, где стоит клетка?       — Это небольшой дом на берегу озера, — произнесла Хината. — У него красная крыша и светлые стены. В окнах — витражи, переплетения цветного стекла. Вокруг дома всегда бегает кролик — мой Патронус, дух-хранитель внутреннего мира. Пологий склон спускается к озеру — оно зеркальное и спокойное, в нём я храню свои воспоминания. В центре озера есть остров, не видный из дома. Там стоят мои клетки.       — Насколько велик остров? И как близко клетки к воде?       — Остров совсем невелик. На нём всего три клетки. Та, что с Кагуей, стоит в самом центре; от неё до воды метров шесть или семь.       — Не так чтобы много, — отото укоризненно посмотрел на Мадару, и тот ответил:       — Мы отгородили её, как смогли. Ты не знаешь до конца, какой пиздец натворила старуха в мозгу Хинаты.       — А что мешало рассказать? — спокойно спросил Изуна и продолжил: — В таком случае, тебе, Хината, нужно быть очень осторожной с открытием клетки. Ни в коем случае не допускай, чтобы Кагуя из неё прикоснулась к воде.       — Я не допущу, — поклялась девушка.       — Тогда в-третьих. С учётом того, что искомые воспоминания должны быть ограждены от смешения с прочими, необходима определённая… инфраструктура для их просмотра.       — Что если создать маленький пруд на острове? — предложила Ино.       — Подземные воды могут влиться в озеро — вы и не заметите, — возразил Изуна. — Это должно быть нечто, физически не связанное с землёй.       — Тогда зеркало?       — Омут Памяти, — сказал Мадара.       Изуна задумчиво посмотрел на него, на Ино.       — Хината, тебе выбирать.       — Мне кажется, Омут Памяти будет удобен, — ответила Хьюга. — Мне доводилось пользоваться им для просмотра воспоминаний.       — Тогда решено. Попробуй воплотить его сама, но сильно не напрягайся — и Мадара, и Ино легко его визуализируют, когда войдут. В-четвёртых, Мадара, вы должны точно знать, что ищете. Чем дольше открыта клетка, тем сложнее её вновь закрыть.       — Я знаю, — кивнул Мадара и обратился к девушкам: — Нам нужен отрезок времени, когда Кагуя была в нашем мире. Скорее всего, — предположил он, — это не будет связано с пребыванием в Храме Матери.       — Ты что-то недоговариваешь, нии-сан? — прищурился Изуна.       Мадара мотнул головой.       — Я поняла, — сказала между тем Хината, Ино кивнула.       — Тогда в-пятых. Здоровая паранойя ещё никогда шиноби не губила, так что один из вас — Ино, я полагаю, это лучше сделать тебе, — вместо того, чтобы искать в воспоминаниях, останется на острове и будет следить за изменениями. Если ты почувствуешь или увидишь материализацию Кагуи — вытаскивай их из воспоминаний, заколачивайте все щели и, прости, нии-сан, будем искать другой план. Ино была права, когда говорила, что мы не можем рисковать выпустить Кагую в подсознание Хинаты.       — Она обосновалась там слишком прочно, — прошептала, опустив серебряные глаза, Хината.       Мадара и Изуна переглянулись. Двинувшись вперёд, Изуна подплыл к куноичи, опустился перед ней на колени и бесплотной рукой прикоснулся к сжатым на коленях кулакам.       — Хината, — девушка вздрогнула и посмотрела на него — вновь так осознанно, что Мадара не мог не поразиться возможностям её глаз. — Твой Патронус, я уверен, никак не связан с Кагуей. Ты не она. Ты достаточно сильна для того, чтобы перебороть воспоминания — иначе бы я отговорил нии-сана от этой затеи… Не повторяй, Мадара, Хината прочла по губам.       — Я… — Хината замолчала, не в состоянии подобрать слова. Затем скованно, но искренне улыбнулась. — Спасибо, Изуна-сан.       — За что?.. — одними губами спросила Ино.       — За веру в меня, — всё-таки ответила ей Хината и решительно посмотрела на Мадару. — Думаю, я готова.       — Только ещё один момент, — сказал Изуна и кивнул Мадаре, чтобы он проговорил это вслух. — Тебе стоит оставить для себя самой маячок. Напоминание, где реальность, а где воспоминания о времени, которое прошло.       — Я сделаю это, Изуна-сан, — произнесла Хината. — Большое спасибо вам за помощь.       — Благодарить будете, когда это сработает. Мадара, теперь два слова для тебя, — он развернулся, чтобы Хината больше не видела его лица, и серьёзно посмотрел на брата. — Будь готов ко всему. Я почти уверен, что девочки выдержат… но всё же не стоит забывать, что они обе были почти уничтожены Кагуей ментально. Они могут попросту испугаться. Поэтому им нужно сильное плечо.       — Само собой, — отозвался Мадара. Изуна улыбнулся ему и отплыл назад, за спину. — Тогда начнём.

***

      Возясь с детьми в гостиной, Хана то и дело погладывала через окно на главную усадьбу поместья. Что-то понадобилось Мадаре от Хинаты и Ино? Почему из дома, где они скрылись, пахнет сомнениями и отчаянием?..       — Тётя Хана?       — Да, Хаши? — она повернулась к подошедшему ребёнку. Его близнец сидел неподалёку у стены и наблюдал за попытками Сарады и Хиро поймать проворных Хаймару. Шисуи и Айна спали наверху под надзором старшего нинкен, но, скорее всего, скоро проснутся.       — Это Мадара-сан приходил, да?       — Верно, малыш.       — А почему? — взволнованно допытывался Хаширама. — Что-то случилось?       — Почему сразу случилось? — как можно спокойнее спросила Хана.       — Ну, он не зашёл сказать «привет» Сараде, — наморщив лобик, заявил Хаширама.       — И я слышал звон, — добавил Мадара, перестав притворяться, что не заинтересован разговором. — Это броня Мадары-сана так звучит, когда он двигается. Почему он пришёл в броне, тётя Хана?       — Потому что он на задании.       — А почему пришёл? Папа говорил, что когда шиноби на задании, он не приходит домой.       — Да, так и говорил! — подтвердил Хаши.       Хана вздохнула и примирительно улыбнулась.       — Мадара-сан — особенный шиноби, ребята. Когда подрастёте, я уверена, родители вам всё расскажут.       — Почему не сейчас?! — обиженно надул губы Дара.       — Вы пока ещё не шиноби, — ответила Хана, напустив на себя строгость. — Вам родители говорили про допуск?       — Допуск… — повторил за ней Дара, точно пробуя слово на вкус. — Говорили!       — Вот и славно. К этой информации у вас нет допуска, — подытожила Хана и вновь коротко покосилась на усадьбу. Теперь из неё пахло робкой надеждой.

***

      Внутренний мир Хинаты был прекрасен. По нему расстелились лучи золотого солнца и мягкая теплота, всегда сопровождающая лучшие воспоминания о лете. Лиственный лес, светлый и умиротворённый, подступал почти к самой воде кристально-чистого озера. В нём плавали золотые рыбки, порой всплывая и пуская круги по воде, чем пугали парящих над гладью цветастых стрекоз.       На пятачке травы, изумрудной и шелковистой, пристроился дом. Как и говорила Хината, он был светлым с красной крышей и стёклами-витражами, наверняка создающими вереницу красок внутри. По траве вокруг него, среди цветов и бабочек, весело скакал серебристый искрящийся кролик.       Как и в те разы, когда посещал сознание Хинаты, помогая ей справиться с последствиями присутствия Кагуи, Мадара ощущал в этом месте умиротворение, граничащее со счастьем.       — Пойдёмте на остров? — предложила Хината, свежая и радостная в мире своего разума. Что-то здесь дарило ей поддержку, и Хината почти перестала бояться грядущего.       — Погоди, — взяла её за руку Ино. — Ты должна оставить себе маячок.       — Он всегда здесь, — негромко отозвалась Хината и перевела взгляд на дом. Дверь приоткрылась, и оттуда выбежал и со смехом бросился к кролику её сын.       — Самый лучший маяк, — одобрительно хмыкнул Мадара. — Идём.       Хината кивнула и ступила на воду; Мадара и Ино последовали за ней. Под ними в глубинах чистого озера мелькали воспоминания девушки, но Мадара не приглядывался. Личное должно оставаться личным, если это помощь, а не допрос — так говорил Изуна, и Мадара был согласен с братом.       Минуты спустя впереди показался сгусток тумана. Войдя в него, шиноби оказались на острове, практически пустом, если не считать трёх накрытых тканью клеток. От них несло печалью и страхом.       — Эта, — сказала Хината, указывая на центральную.       Внимательно посмотрев на неё, Мадара слегка наклонил голову. Хината собралась и, сделав последний шаг, сжала пальцы на прочной материи и потянула.       Ткань опала, и на шиноби воззрились серебряные глаза. Прекрасное неземной красотой лицо не выражало ничего.       — Ты вернулась ко мне, дитя?.. — прошелестел голос, присыпанный пеплом столетий.       Хината дёрнулась, Ино резко шагнула назад, прижимая руки к груди. Из травы поднялись и расцвели белые ирисы.       — Хината? — строго окликнул Мадара.       — Я знаю, — прошептала она. — Это лишь воспоминания.       Кагуя в клетке ощерилась, но тут же растаяла серебряным дымом. Крепкие прутья налились светом.       — Мадара-сан, вы не могли бы создать Омут Памяти? Я… не чувствую в себе таких сил сейчас.       Мадара кивнул и прикрыл глаза. Очень осторожно, чтобы не спровоцировать резкий ответ, он выпустил тонкую струю собственной энергии в этот мир. Мир воспринял её благосклонно. Удовлетворённый этим, Мадара соткал каменную чашу, покрытую вязью рун.       — Теперь мы откроем клетку. Хината, ты должна взять оттуда воспоминания, относящиеся к оговоренному ранее периоду, и перенести их в Омут.       — Да, Мадара-сан.       — Я буду следить, чтобы ничто не утекло, — пообещала Ино и сложила пальцы в печать концентрации.       Ещё раз взглянув на обеих по очереди, Мадара активировал Шаринган. Печати, установленные им на клетке, засветились алым, переплетаясь с серебряным сиянием защиты Хинаты. Затем в игру вступила и Ино — синий свет добавился к прочим, печати сместились, и дверь клетки слегка приоткрылась.       Хината подошла вплотную к ней и протянула руки к туману внутри. Тот охотно подался навстречу, попытался весь скользнуть ей в ладони, но Хината отбросила часть назад. Рассерженный вскрик был ответом.       — Я… думаю, я нашла.       — Выноси, — скомандовал Мадара, и как только Хината вынула из клетки руки, вернул свою печать на место. Сверху на неё легла яманаковская, их скрепила воля Хинаты.       — Полагаю, здесь всё… всё, что нам нужно, — проговорила Хината, опуская клубы тумана в Омут. За секунды борьбы она побледнела, дыхание участилось, под глазами возникли усталые тени. Мадара опустил руку куноичи на плечо.       — Передохни, мы не торопимся.       — Всё в порядке, — мотнула головой Хината. Луч золотого солнца, пробив скрывавший остров туман, окружил Хинату и напитал светом. Когда он вновь скрылся за серостью, Хината выглядела почти полностью восстановившийся.       «Она проделала потрясающую работу над собой», — подумал Мадара не без гордости. Вовсе не зря они часами медитировали вдвоём, и Учиха помогал разбитой Хьюге собирать себя из осколков. Это чувство оказалось очень приятным — успешное применение другим переданных тобой знаний. В этом ли наслаждение учителя?..       — Тогда давай посмотрим, что там. Ино, ты помнишь свою задачу.       — Да.       И они окунулись в воспоминания.       Вначале Мадара не видел ничего, кроме серого дыма. Тот клубился, то подбирался ближе, то опадал, складывался в подобие очертаний и расплывался вновь.       — Так я существовала, пока Кагуя находилась во мне, — прошептала Хината рядом.       Мадара повернулся. Её светлые глаза вновь налились серебряной мощью Бьякугана.       — Теперь мы должны увидеть…       Картина и вправду прояснилась. Серый дым отступил и постепенно развеялся, неясные прежде очертания под действием Бьякугана приобрели чёткие грани, стали молочно-белыми стенами и тремя людьми.       — Ты боишься меня? — спрашивает богиня стоящего перед ней Учиху.       — Вы — прародительница чакры, — отвечает Обито с достоинством. — Бояться не станет только дурак.       — Но ты им не являешься… — шепчет Кагуя нежным голосом Хинаты, вот только с совсем чуждыми ей интонациями.       Картина сменилась. Всё тот же зал, но людей уже двое.       — Мама, вам не нужно беспокоиться, — говорит Зеро, восхищённо наблюдая за скользящей по дорогим коврам Кагуей. — Если Обито и задумал что-то против нас…       — Забудь, — прерывает его Кагуя. — Он ничего не значит и ничего не стоит. Даже если предаст — это пыль. Необходимо найти действительно важных детей.       — Вы о тех четверых? — по лицу Зеро скользит облачко ревности. — Одно ваше слово, и я приведу их, закованных, к вам!..       — Ты не сможешь, — безразлично бросает богиня. — Только он бы смог…       — Кто? — подался вперёд Мадара.       Хината зажмурилась и наморщила лоб. Воспоминания заметались вокруг них, задерживаясь лишь на мгновения: храм, Зеро, храм, храм, белый снег и ни единого следа на нём…       — Я, кажется… О! — Хината распахнула глаза, и сцена со снегом выделилась из круговерти воспоминаний. — Я знала, она куда-то отлучалась из храма. Но я забыла. А теперь я вспоминаю!..       От перенапряжения картина задрожала, и силуэт Кагуи-Хинаты, парящей над снежным простором, поплыл…       — Спокойно, — Мадара вновь сжал плечо куноичи. — Сосредоточься.       — Простите…       Не сразу, но Хината смогла взять себя в руки. Силуэт вновь обрёл чёткость, и шиноби последовали за ним через горное плато к отвесным скалам, взмывающим к самому небу. Возле одной из них Кагуя задержалась, присмотрелась, исследуя, а затем коснулась рукой — серебряный свет прошёл по скале, обнажая хитросплетения печатей и рун.       — Вот и ты… — прошептала Кагуя и нырнула в скалу.       За ней оказался ход. Выдолбленный прямо в породе тоннель уводил всё дальше от поверхности, глубже, к сердцу горы. Кагуя двигалась быстро, словно бы в предвкушении. Мадара и Хината следовали за ней.       Вот тоннель, наконец, завершился пещерой. Она походила на ту, где, по воспоминаниям Хинаты, была заточена в саркофаге Мать. В этой также был саркофаг — монументальное изделие из чёрного мрамора, на поверхности которого змеи, переплетаясь, складывались в сложные рунограммы. Хината ахнула, Мадара подобрался ближе, надёжно запечатлевая в памяти каждую деталь.       — Значит, ты не выдержал мира без меня?.. — мягко усмехнулась Кагуя, паря вокруг саркофага. — Не смог жить и ждать моего возвращения… Ты боялся Хагоромо? Ждал его гибели, чтобы вернуть меня?.. А что это?       Кагуя протянула руку и погладила одну из больших каменных змей. Та, сверкнув глазами-изумрудами, подняла голову.       — Твоё прикосновение я узнаю из тысячи… — произнёс глубокий мужской голос. — Кагуя… Значит, Зеро сумел вырвать тебя из печатей твоих сыновей. Я хотел сделать это сам, любовь моя. В ожидании смерти Хагоромо и Хамуры я провёл ритуал, который дарует мне силу Смерти, и приказал Зеро пробудить меня, как только твои сыновья перейдут за Грань… Что ж, по всей видимости, он решил не будить меня. Неверное решение для него.       Твоё прикосновение дало начало моему пробуждению, Кагуя. Мне потребуется время. Как только процесс будет завершён, я найду тебя, моя любовь, и вместе мы создадим мир, о котором ты всегда мечтала.       Ещё до того, как эхо голоса растворилось в могильной тишине склепа, изумрудный свет глаз погас, и змея опустила голову обратно на мрамор. Весь саркофаг засветился слабой зеленцой.       — Пробуждайся, мой верный воитель, — улыбнулась Кагуя. — Только ты можешь быть мне истинно полезен.       Красивое лицо исказилось и растаяло в сером дыме. Несколько раз моргнув, Мадара осознал себя лежащим на траве среди ирисов на затянутом туманом острове.       — Всё в порядке, я не заметила, чтобы что-то ускользнуло, — быстро говорила Ино, присев рядом с Хинатой. — У вас… получилось?       — Мне кажется, да, — Хината повернула голову и посмотрела на Мадару с вопросом.       — Хм, — довольно усмехнулся он. Теперь он знал наверняка, что не давало ему покоя во встреченном существе. Перед мысленным взором встал образ белого пространства, заполненного безмятежным светом, лицо и слова Хагоромо:       — С Салазаром случилось то же, что в своё время со всеми вами, исключая Мадару…       И собственный вывод из рассказанного стариком:       — Салазар пережил путешествие в наш мир, более того, обосновался в нём. Ведомый Кагуей, он организовал культ в её честь, который долгое время руководился из тени той тварью, Зецу, что дурачила и меня. Вместе они готовили возрождение Кагуи и теперь, когда это стало возможно, активизировались…

***

      Мадара вернулся в лагерь к закату. Шиноби Альянса наблюдали его внезапное появление как нечто совершенно обыденное. Только Итачи, бледный, но упрямый, нетвёрдой походкой заторопился навстречу предку.       — Я знаю, кто это был.       — Я знаю, что это было.       Они переглянулись, Мадара улыбнулся.       — Салазар Слизерин.       — Лич.