Верни меня в апрель

      Раз..Два..Три.. Дани, открой глаза. Ты сможешь. Ты стала сильней. Я не знаю, сколько прошло времени, и как расположилась стрелка на циферблате, но мне безумно хотелось в туалет. Я так долго не видела солнечного света, что почти отвыкла от него. Это несправедливое лишение выводило меня из себя, и от этого кости ломило в два раза сильней. Естественная нужда подкатила к причинному месту, и терпеть стало невозможно. - М-мм, кто-нибудь, доктор, мне .. - не успев до конца произнести вслух свою потребность, моей руки коснулись теплые пальцы. - Дани, детка, что такое? Что ты хочешь? – незнакомый голос. Чужак. В страхе отдернув руку, я забыла, что хотела. - Кто вы? Как вы здесь оказались? Я не узнаю Вашего голоса. Позовите доктора, немедленно!! – мой тихий, немощный шепот превратился в настойчивое, хриплое мычание. Как медсестры следят за палатами больных, раз сюда может войти любой желающий. Балаган, а не больница. Он же может сделать все, что угодно. - Милая, это же я, - страдальческий тон. Слишком, - Том.. Господи, только бы взглянуть на него. Может, я просто не узнаю голос. А если увидеть его лицо собственными глазами, то все изменится. Но постойте, а имя? Том.. У меня нет ни знакомых, ни друзей, ни родни с таким именем. И где мама? Почему рядом какой-то Том, а не человек, который нужен мне сейчас больше жизни. - Позовите сестру, пожалуйста, - сейчас самое главное не умереть от разрыва мочевого пузыря. - Конечно, милая, - сказал, словно готов сберечь от огня, воды и стужи, и вышел прочь. Ах, неужели я могу не знать этот голос. Этот уверенный, настоящий, окутанный вдоль и поперек щемящим чувством нежности. Он ведь запросто может стать родным и любимым. Такой голос принадлежит особенным людям. Я в этом уверена. Резкая тишина оглушила, и я погрузилась в мысли. Но не успела я подумать о чем-то конкретном, как дверь распахнулась и я услышала уже знакомый голос доктора Шеффера. - Даниелла, ты вновь с нами, как я рад этому, - улыбка, сквозящая в каждом слове, заставила и меня улыбнуться, поерзав от нетерпения. - Как ты себя чувствуешь? - Доктор, я очень.. – так неловко говорить об этом, а тем более просить мужчину помочь в деле такого характера, - я очень хочу в туалет. - Ах, да конечно, - усмехнулся по-доброму врач,- Сестра! Джилиан, зайди. В палате снова послышался истошный скрип деревянной старушки, и женский голос оповестил о прибытии. - Джилиан, помоги, пожалуйста, Даниелле. А Вы, молодой человек, пойдемте со мной. Он еще здесь?! Господи, стыдоба-то какая. Кошмар. После того, как мы остались с медсестрой одни, она помогла мне умыться, почистить зубы, сходить в туалет и переодеться. К слову, проделывать все это лежа на кровати было не совсем просто. К моему великому облегчению, мне, наконец, позволили снять с глаз пластыри. Солнечный свет мощным потоком уперся в мои глаза, и с непривычки такая вольность показалась мне болезненной. Несколько раз зажмурившись, я открыла глаза и с любопытством, на которое способен не совсем здоровый человек, стала разглядывать палату. Справа от моей кровати расположилось огромное окно с большим обилием света. Светло-голубые жалюзи явно использовались редко, о чем свидетельствовали почти идеальное состояние и слой пыли. В углу, справа от меня, стоял аппарат-тяжеловес с непонятными мне цифрами, плывущей линией-зигзагом и посредственным рисунком сердечка рядом. Так вот откуда раздавался этот отвратительный писк. По левую сторону от кровати стояла массивная тумбочка. На ней стояли стакан с водой, различные упаковки с лекарствами и два пульта: от моей кровати и, по-видимому, от телевизора, висевшего на стене напротив меня. Но самое удивительное было то, что на тумбочке стояла ваза с моими любимыми цветами – желтыми лилиями. Это сразу подняло настроение. В дальнем углу, возле телевизора, стоял небольшой диванчик для гостей. Окинув его мимолетным взглядом, пришлось вернуться обратно. Глаз зацепил белую толстовку весьма внушительных размеров и такого же цвета бандану или дюрагу, как там они называются. Ломать голову долго не пришлось над тем, кому это принадлежит. А этот Том точно не искушен стройной фигурой. Такие балахоны разве что борец сумо носит. Осмотрев свою палату, у меня накопилось множество вопросов, и я решилась спросить парочку у медсестры. Эта добродушная толстушка средних лет явно славилась своей добротой и мягкостью в больничном окружении. - Джилиан, Вы можете мне ответить на пару вопросов? – белокурая женщина выглянула из моей личной туалетной комнаты и улыбнулась. - Конечно, дорогая, если это в моих силах. - Что со мной произошло? - Тебе до сих пор не сказали? – удивилась сестра, присаживаясь на край кровати, - тебя чуть не сбила машина, и ты неуклюже схватилась за оголенный провод в попытке удержаться и не упасть на землю. – Неуклюже… Как это похоже на меня. - Шел дождь, и напряжения в 120 Вольт хватило, чтобы ты потеряла сознание и твое сердце остановилось. К счастью, как раз неподалеку находилась машина скорой помощи. Тебя вовремя забрали и запустили твое сердце по новой. Ты схватилась за провод левой рукой, поэтому ток вошел именно в нее, а вышел через правую ногу. Доктор говорит, что такие случаи в большинстве своем летальны. И что тебе здорово повезло. Ты жива, но вряд ли когда-нибудь забудешь это время. - Почему? – вся эта история в уме не укладывалась, но пока сестра говорит, надо спрашивать. - Тебе ток оставил отметины. Посмотри на свою левую руку. Я с трудом подняла руку ладонью к лицу, и немой крик застыл где-то в горле. На некогда гладкой, мягкой, белоснежной руке расстилался уродливый, дугообразный рубец темно-коричневого цвета. Покрывшись плотной, некрасивой корочкой, он вызывал лишь отвращение. Медсестра, увидев ужас на моем лице, виновато сжала губы, но продолжила. - На стопе правой ноги такой же, только чуть больше. Золотце, ты не переживай, они безболезненны. Да и в данной ситуации это небольшая плата за право жить дальше. Осознав слова Джилиан, я немного успокоилась. Действительно, не так уж это и страшно. Важно, что я жива. Это самое главное. А к небольшим условностям я привыкну. Внезапно в мой разум ворвалась новая мысль, от которой мгновенно стало дурно. Вспомнился недавний разговор с доктором Шеффером. - Джилиан, скажите, а правда, что сейчас август 2016-го? – глаза медсестры выпучились от удивления и осознания, и мне уже не нужен был ответ. - Даниелла, милая, иногда такое случается. Временная дезориентация после остановки сердца – обычная вещь. Доктор Шеффер – хороший специалист, он во всем разберется и найдет, как тебе помочь. – Джилиан улыбнулась и начала подниматься с кровати. Я слегка коснулась ее руки, чтобы остановить. - Подождите, пожалуйста. Скажите еще кое-что, - медсестра задержалась, а я решалась, как более спокойно задать интересующий меня вопрос, - молодой человек, который был здесь, когда я очнулась, Том, кажется, он кто? Джилиан как-то тоскливо улыбнулась, и мои догадки стали обретать твердь. - Даниелла, Том – он, как бы это сказать, человек, который ни на минуту тебя не оставляет. Трясется, переживает. Так за себя не боятся. Этот мальчик очень любит тебя, Даниелла. И что-то мне подсказывает, что ты его тоже. Просто пройдет немного времени, и ты сама в этом убедишься еще не раз.