POV Author
- Солнце уже садится, Дани-детка, может, поторопимся? Протяжный баритон раздался в квартире, и следом послышался звонкий стук каблучков по паркету. Молодой мужчина в черном костюме нетерпеливо поглядывал на часы и отбивал пальцами ритм по перилам витиеватой лестницы. С минуты на минуту должно подъехать такси, а его дорогая сердцу женщина неприлично затянула с переодеваниями. - Я уже готова. Всего пару штрихов. Голос, доносившийся со второго этажа, стал громче, и через мгновение на лестнице появилась ухоженная, сияющая девушка. Жемчужная ладонь скользила по лакированным перилам, преодолевая неровности. Глаза Даниеллы искрились, а ноги почти пустились бежать навстречу своему счастью. Секунда, вторая.. И парень сжимает ее в своих руках, вдыхая бережно такой родной запах. Запах любимой женщины. Несколько мгновений, чтобы взглянуть в глаза и покатиться по наклонной в сотый раз к ее душе. Такой родимой, сумасшедшей, вызубренной наизусть. А она, словно синица, которую сжали в руках. И зачем ей быть журавлем? Зачем ей небо, когда тот, кем заняты мысли, может подарить ей весь мир в одном лишь поцелуе. Всю дорогу до ресторана они ехали молча, буравя запотевшие окна такси. Каждый думал о своем. Но темы переплетались в одну плотную, неподъемную спираль. Сегодня им предстоит важный разговор. Очень многое случилось в их жизни. Беда, окантовавшая обоих раскаленным обручем, каждое мгновенье напоминала о себе. И хоть недели летели со скоростью света, Даниелла молчала. А Том ждал. Терпеливо, смиренно и обреченно. - Приехали, – небрежный голос таксиста разбавил давящую тишину, и двое выпрыгнули из машины в объятия осеннего ветра. - У нас заказан столик, здравствуйте, - вежливо улыбнулся брюнет администратору. - Том? - Совершенно верно.. - Пожалуйста, проходите. Моника, проводи гостей к их столикам. Усевшись, гости ресторана сделали заказ и, наконец, взглянули друг на друга. - Дани.. - Том.. Одновременно произнеся имена, молодая пара засмеялась. - Том, позволь мне сказать первой. Многое произошло с нами за эти несколько месяцев. – девушка сглотнула и, поправив матерчатую салфетку, положила руки на стол. – Этот внезапный отрыв от мира, ток, потеря памяти, ты. Я была напугана, Том, очень. Разум будто в тиски зажали. Где я и что со мной. Словно в ледяную воду окунули. Ты прости меня за первые дни. Я много чего наговорила, что не стоило. Ты спас меня, Том. Как и раньше, когда наши встречи были осмысленными мной. Наш первый год. Второй. Эти цифры до сих пор мелькают в голове вереницей и заставляют поражаться. Узнавая тебя заново, открывая в тебе волшебство, я не могла поверить, что всерьез заслужила тебя. Твоя улыбка и глаза. Ты поразительно умеешь успокаивать. Одним лишь взглядом. Знаешь, что я поняла за это время? Что если на свете есть абсолютная безопасность, она обитает рядом с тобой. И даже кошмары не страшат меня больше. Пусть их не стало меньше, и агония пустоты будто преследует меня, я справляюсь только благодаря тебе. Спасибо тебе Том. И даже если я говорила это сотню раз, а значение утратило свою уникальность, я скажу снова. Я люблю тебя, Том. Бесконечно. Парень напротив внимательно слушал, изредка закусывая губу от волнения. Слышать от нее такие слова было подобно миражу. Она снова была прежней Даниеллой. Смелой, искренней, живой. И силы вмиг исчезли, а голова тяжелой глыбой рвалась вниз. Дражайшая. Драгоценная. Незаменимая. Бесконечно любимая его девочка. А по глазам даже трудно прочесть, готова ли она признать поражение. Она помнит его? Помнит первого, такого изученного до корки, родного и миролюбивого? Если нет, так отчего же она молчала эти два месяца. Смотрела, насквозь дырявя нутро. Улыбалась и молча возвращалась к себе в квартиру. Приходила раз за разом в их излюбленный парк, целовала в щеку, заглядывала в глаза и будто вытаскивала его воспоминания на поверхность. Изучала, заполняя пустые дыры памяти новыми воспоминаниями. А последнюю неделю замуровалась дома и не выходила на связь. Какие выводы сделать ему, еще надеющемуся, но уже смирившемуся? Остаться молчаливым или спросить напрямую, не боясь сделать ей больно. Он, беззаветно любящий и по-детски преданный, имеет ли право давить на самое больное? На вину. Том аккуратно дотронулся до белоснежных рук, повернув ладони вверх. С замиранием сердца девушка проследила, как темно-бордового, затянувшегося рубца коснулись горячие губы. Мгновение, и два пристальных взгляда встретились, обжигая друг друга. В ускоренном темпе бились сорвавшиеся с цепи сердца. Один вопрос. Один ответ. И все мучения оправдались бы. Ты помнишь меня?*******
За голубой шторкой, отделяющей маленький мир от чужого глаза, сидели два влюбленных человека. По залу сновали взволнованные официанты, пытаясь угодить требовательным гостям, а музыканты играли Шопена. Каждый восторженный зритель стремился слиться с волшебной музыкой, и никого не волновало, что в этом самом зале, прямо сейчас, случилось маленькое чудо. Играл рояль. Горели свечи. Из ресторана вышли двое, а на столе остались стоять гордо и величаво желтые лилии.Конец!