Своя цена

Будущее. Всего лишь дотянуться рукой до светлого, мирного, не обагренного заревами бесконечных войн неба над Аместрисом… Он до сих пор вспоминал все ужасы Ишварской зачистки. Вспоминал безумного зверя с кроваво-алыми глазами, который поймал его в свои отравленные когти – такого наивного, полного радужных мечтаний юнца, только-только выпустившегося из Академии! – чтобы, как следует наигравшись, небрежно выбросить изуродованного, искалеченного, стыдливо натягивающего на голову капюшон, чтобы скрыться, спрятаться, не дать кому-либо перехватить пустой взгляд этих потерявших всякую надежду глаз… Он бы хотел, чтобы его оставили в покое. Чтобы о нем забыли, вычеркнули из списка, позволили просто сидеть тут, в пропахшей кровью палатке, наедине с его личными кошмарами! – но да, как же. Как же!.. Вставай, майор. Тебя заждалась работа. Поднимайся на ноги, живое оружие, ветеран резни, общепризнанный герой Ишвара. Вставай – и иди туда, на разрушенные улицы, провожаемый укоризненными взглядами слепых домов, по твоей вине оставшихся сиротами. Иди, потому что слишком слаб, чтобы возразить, потому что ты майор – и, сколь высоким ни кажется это звание рядовому, всегда найдется тот, кто сидит над твоей головой. Тот, кто обитает в белоснежном дворце, бесконечном далеком от опустевшего города, раскуроченного артиллерийским обстрелом, тот, кто недрогнувшим голосом отдал приказ государственным алхимикам, после чего отлично выдрессированные псины послушно загремели цепями, готовясь вцепиться в глотку указанному врагу… Тот, кому бесконечно хотелось вонзить клыки в горло, стоя посреди толпы ликующих сослуживцев и глядя прямо в глаза главному убийце, чьи чистенькие ладони невозмутимо покоились на эфесе сабли. Это было бы просто. Даже слишком. Что опытному солдату, оставившему за спиной горы трупов, еще один обугленный кусок плоти и костей? Просто сложить пальцы – по привычке он надел тем утром свежую пару перчаток. Активировать преобразование, замешав вокруг намеченного человека взрывоопасный химический коктейль. И почти красиво – потому что за последние месяцы этот жест стал рутиной – послать искру прямиком к цели, расчертив пыльный воздух яркой огненной змеей. Разумеется, ему не уйти от возмездия. Разумеется, это уже никого не спасет из тех, кто навеки остался похоронен в засыпанном пеплом Ишваре… Но мечтать о возмездии было удивительно приятно. И только потому он остановился в тот день. Только потому позволил невидимому ошейнику задержаться на своей шее – чтобы его главная добыча не сумела отойти от него дальше, чем на полную длину поводка. Только потому остался военным и продолжил носить темно-синюю форму – чтобы однажды самому встать за пульт управления чудовищной машины, перемалывающей людские судьбы, и собственными руками вырвать ее металлические клыки. Восторженный мальчишка, охотно делившийся своими мечтами с сокурсниками из Академии, бесследно сгинул в окровавленных песках, но новый Рой Мустанг не забыл про его слова. И все еще помнил улыбку на лице Хьюза. И ощущал чуть заметное тепло со спины – там, где и от шальной пули, и от неверных решений его прикрывала верный лейтенант Хоукай. Он бы не оступился. Не сошел с тропы. Все протянули ему свои руки – и Стальной мальчишка, и смертельный враг – так разве можно было свернуть не туда, когда столько людей подставило ему плечи? Он не станет врать. Он задавал себе все тот же проклятый вопрос. Но ему хватило ума не пробовать – благо фига перед носом (свернутая, вестимо, все тем же несносным подчиненным) была более чем увесистой на вид. Он считал, что справится сам. С помощью своей команды, готовой последовать за ним хоть в адское пекло – он протащит своего «короля» через стройные вражеские ряды и все-таки поставит фюреру Брэдли сокрушительный мат!.. – Да, с вами точно не соскучишься! А вместо этого – лишь кажущееся удивление в совершенно бесстрастном голосе. Едва различимый в белой пустоте белоснежный силуэт – странно знакомый… кто это, мужчина? И огромные, будто бы крепостные ворота из черного камня, перегородившие весь известный мир. Он хотел всего добиться сам. Своими собственными силами, не уповая на какую-то там Истину или даже Огненную алхимию – в конце концов, настоящими правителями становятся не столько по талантам, сколько по способностям – однако самопровозглашенному Богу этого мира не было дела до возможных оправданий. Он всех судил одинаково, стриг под одну гребенку, и еще один незваный гость был без лишних вопросов «награжден» непрошеным знанием, чтобы чуть погодя – свободен! – оказаться вышвырнутым, как котенок за шкирку, прямо в логово врага, на посмешище дожидавшимся его гомункулам. Ослепший, беспомощный… Бесполезный?.. Ха. Ха, ха, ха. Как бы не так! Потому что он никогда не ставил себя выше остальных только потому, что был государственным алхимиком. Не шел по трупам и не бросал своих подчиненных. И раз уже ему, незрячему, дана возможность изменить ход сражения – что ж, а не хлопнуть ли как следует в ладоши, а, полковник? Ведь ты уже заплатил свою цену.

Конец.