НИР "Меридиан"

***

      - Шли по улице три гусара, три гусара, три гусара… Думали, где золотой спустить! – напевал я изучая карты у себя на руках. – Вдруг по улице вдоль, увидали они бордель - «Обиталище гуса-а-а-ра!» Повышаю! – резко ответил я, кинув в кучу монет в середине стола еще парочку.       - Да чтоб у тебя хрен отсох, колдун! - кинул карты на стол сидящий сбоку от меня человек.       - Я им хотя бы пользуюсь иногда по назначению, Рейтар, - не остался в долгу я, ехидно улыбаясь капитану дворцовой стражи, с лица которого самодовольная лыба сползла уже после второй раздачи.       - Ха-ха в точку, колдун, - заржал здоровенный серокожий гуманоид с длинной копной светлых волос. – Небось, уж забыл, как баба голая выглядит. А, капитан? Или ты солдатиков своих драть больше предпочитаешь?       - Уж лучше «солдатиков», чем носорогов, Фрост, - огрызнулся в ответ Рейтар.       По лаборатории прокатился дружный хохот, ибо ровно столько времени, сколько Рейтар дрючил своих подчиненных, ровно столько Фрост занимался с ездовыми шерстистыми носорогами в замковых конюшнях.       - Да я тебя, сморчок, сейчас пополам сломаю! – взбеленился огр, нависая над столом.       - Ну, попробуй, отмороженный, - поднялся обычно немногословный Рейтар, слегка покачиваясь.       - Так, ну-ка сели оба, - рыкнул я, глядя на назревающую перепалку. – Потому, что если встану я, ляжете вы оба! Рейтар, хватит нализываться, на лучше затянись, - после чего протянул капитану мундштук сооруженного мною в лаборатории кальяна. - А ты Фрост, или поддерживай ставку, или тоже сливайся, как девка.       - Девка?! Да вот тебе!!! - зарычал заслуженный княжий мордоворот, вкидывая целую горсть монет в лот.       - Ну и дурак, - злорадно усмехнулся Рейтар, затягиваясь и выпуская над столом несколько колец дыма, которые, впрочем, быстро растворились в наполнявшем лабораторию легком кумаре.       - Поддерживаю, - довольно произнес я, увеличивая ставку. - Ватек?       - Я пас, - отмахнулся синекожий здоровяк, с квадратной челюстью и роговыми наростами вместо бровей, заведовавший замковой темницей.       Остальные участники тоже спасовали, оставив меня с огром «тет-а-тет».       - Последний шанс, Фрост, - зловеще произнес я, опуская еще две монеты.       - Да пошел ты! - в сердцах зарычал он, швыряя свои карты в середину стола. – Я пас.       - Итак, господа, - потирая руки произнес я, переворачивая карты. – Поздравляю, вы все неудачники!       На руках у меня было великолепное НИ-ЧЕ-ГО. Случайный набор карт. Но, поскольку все остальные выбыли, самый сочный кон за вечер достался именно мне, под оглушительный шум матерных оваций со стороны остальных игроков. Но не успел я сгрести к себе честно выигранные деньги, как в дверь лаборатории содрогнулась от могучих ритмичных ударов.       - Входите! – довольно крикнул я, заканчивая с триумфальным видом выстраивать перед собой столбики из монеток.       Дверь медленно отварилась и в зал вплыла высокая тощая фигура, облаченная в багровое мешковатое одеяние до пола, скрывавшую все тело, кроме лица и рук, потрепанную черную накидку, исписанную рунами, и старую широкополую островерхую шляпу. Следом за ней, мелко цокая длинными когтями по каменному полу, вбежала такая же тощая, как хозяин, собака, с торчащими из пасти длинными желтыми клыками.       Вся остальная шумная и поддатая компания за столом сразу как-то притихла, искоса поглядывая на вошедших.       - Охотник-то что тут забыл, - тихо прошептал кто-то в дальнем конце стола.       - Отродье демоническое, - зло зашипели в ответ, маскируя свою речь скрипом кружки по столу.       - Что-то вы припозднились, - нарочито радостно отсалютовал я вошедшим, игнорируя шепотки за столом и переставив на пол свою тарелку с остатками мяса. – Заходите, гостями будете! Получив утвердительный кивок от хозяина, псина, радостно зарычав, подбежала к угощению и начала рвать лежащее в тарелке мясо, попутно позволяя мне потрепать себя по костлявой холке.       - Ты закончил? – хрипло прорычал гость, подойдя к столу и нависнув над нами, как тощее иссохшее дерево, не торопясь садится на свободное место.       Большинство сидящих за столом предпочли отвернуться или опустить взгляд в кружки, кроме разве что Фроста, глядящего на «пугало» с явным вызовом. Да и было от чего, если уж говорить на чистоту.       Существо, стоящее перед столом и глядящее на меня двумя зловещими, источающими красное свечение глазами, если и было когда-то живым, то было это настолько давно, что вряд ли остался хоть один свидетель этого. Старое, истрепанное и выцветшее местами одеяние. Вытянутое, угловатое лицо, обтянутое грубой желтовато-серой кожей, сплющенный нос, задранный к верху, огромная пасть без губ с торчащими в вечном оскале острыми зубами и почти физически ощутимая пугающая аура, исходящая от тела. Определенно не тот типаж, который захотелось бы долго разглядывать, кроме как из научного интереса, а вот именно его у меня как раз хватало, поскольку в отличие от большинства жителей этого замка я знал – никаких «демонов» не существует, и загадка сущности этого создания ощутимо жгла мое любопытство.       - Закончил, - кивнул я, глядя в горящие глазницы. – Там в углу, на столе лежит.       Охотник повернулся и широкими шагами подошел к станку в дальнем конце лаборатории, где у меня был производственный уголок. Взяв в руки небольшие кожаные ножны, лежавшие там, он вынул из них короткий прямой клинок с широким лезвием, затем пристально вглядевшись в орнамент, нанесенный на темный сплав.       - Чтобы зажечь, поверни кольцо на рукоятке, - подсказал я, трепля голову довольного пса.       Щелчок и лезвие ножа в руке существа начало постепенно краснеть, раскаляясь.       - Поворотом рукоятки можно регулировать температуру. В принципе, на максимальной мощности должно и камень брать, если не очень твердый, - продолжил я. – Кристалл-зарядник в рукоятке, разрядится – кинь в печь на пару часов, только, вытащив, почистить не забудь.       - Хорошая работа, - проскрежетал Охотник, выключая «резак» и вешая ножны на пояс. – Я закончу «его» к следующей луне.       - Отлично, забегу на днях оценить прогресс, - я даже потер руки в предвкушении. – А пока не ушел, может сыграешь партейку?       Скептически осмотрев стол, демон фыркнул что-то на древнем языке, после чего направился к выходу. Пес, догрызя последний кусок мяса, довольно уркнул и потрусил за своим хозяином.       - Ничего, я тебя, заразу, еще разговорю, - разочарованно прошипел я, прикладываясь к чарке с вином. – С собачкой уже вот поладил.       - А что он тебе делает? – осторожно поинтересовался Ватек, как только дверь закрылась.       - Статую деревянную, - ответил я, в последний момент прикусив язык, который от выпитого стал слишком развязываться. – Для опытов.       - Так он не только по людям резать умеет? – усмехнулся Фрост. – Интересно, он деревяшки также умело точит, как кожу сдирает? Видал как-то раз, как он над парой бунтовщиков «работал». Загляденье – потом хоть чучело набивай.       - Ой, только давай без подробностей, – икнул я, зажав рот, живо представив себе эту картину.       - Кстати, Николас, - внезапно подал голос Рейтар, в очередной раз отольнув от трубки кальяна. – Ты как-то про свою военную службу обмолвился… Хотелось бы послушать.       - Байку хотите? – озорно ответил я, пользуясь возможностью увести разговор с неудобной темы. – Ну ладно, как раз на ум пришла. Значит так, вишу я как-то на подоконнике, а внизу плотоядные кусты…       - Я имел ввиду про твою службу в этой… Как ее…       - Тассенти, - подсказал кто-то.       - Во, точно. В бригаде этой.       - А может лучше про карниз? Там интереснее!       - А я вот давно хотел спросить: а че это такое «мускетор»? – рыгнув, бесцеремонно перебил всех Фрост.       - Мушкетер, - раздраженно поправил я. – Изначально произошло от названия оружия – «мушкет», которое стало развитием такой вещи как «чаромушкет».       Вообще, появился чаромушкет, впервые, лет пятьсот назад… Да, в конце четырнадцатого века, если по-нашему летоисчислению, в Галцирии, и представлял собой трубку с плечевым упором, в которую заряжалась покрытая рунами пуля, а потом с помощью простенькой магии выстреливалась из нее с огромной скоростью. Вот первые формирования из стрелков-магов, вооруженных таким оружием, и прозвали – чаро- или маго-мушкетёрами.       Вообще, - задумчиво продолжил я, откинувшись на стуле с бокалом, - эпохальное изобретение, скажу я вам. Но чтобы понять почему, нужно заглянуть на тысячи лет назад, когда впервые возникла концепция того, что магию можно применять не только для управления силами природы, но и как оружие, точнее говоря, когда появлялась первые примитивные заклинания, которые можно было применять, как оружие.       - В смысле? – поинтересовался Фрост, на скучающем лице которого внезапно проявился интерес.       - Ну смотрите. Одним из самых древних видов магии, как считается, было, если мне не изменяет память, заклинание на призыв дождя. Собирались шаманы, пели-танцевали в местах концентрации магического поля, и в итоге в воздухе собрались тучи - полило посадки, все счастливы. Если поколдовать посильнее, можно вызвать, например, грозу или бурю, тогда армии врага будет сложнее атаковать. Здорово, конечно, но для боя не очень годится, поскольку достаточно долгое занятие, да и ненадежное.       Потом какой-то умный шаман взял, посмотрел на грозу, подумал, да и сделал себе маленькое облачко, которое било молнией строго туда, куда ему надо. Вот вам и первое боевое заклинание. В конечном итоге, в обществе сформировалась полноценная каста магов, которая стала военной и политической элитой. Так началась эпоха магических королевств.       И исход сражений тогда, по сути, решался в дуэльных схватках между рыцарями-чародеями. Некоторые сражения, кстати, на этом и заканчивались: выходили на ристалище два полководца, а бывало даже и короля, бились, и по результатам уже заключали мир, а вся армия тем временем пинала известный орган и делала ставки.       - А простые солдаты-то тогда были, ну и конница там, стрелки? – поинтересовался Ватек.       - Конечно были, куда же без них, - кивнул я. – Но скорее так - пушечное мясо: вроде и толка на поле боя от них особого нет, но и совсем без них тоже никак.       Маг же он тоже человек, хоть и могущественный и в доспехе зачарованном, но со стрелой во лбу или копьем в заднице много не наколдуешь - отвлекает малость. Так что, как ни крути, приходилось защищать их, пока те плетут заклинания. Пехоту тогда и использовали в качестве живой стены, чтобы вражеские солдаты и конники до колдуна раньше времени не добрались.       Но ведь, до мага вражеского добраться все равно хотелось. Вот этим, обычно и занималась тяжелая конница – попытками прорвать строй пехотинцев, вражеских конников и добраться до колдунов. Поскольку задача была крайне сложной и практически самоубийственной, то воинов таких очень уважали. Если такому рыцарю, удавалось достать мага в бою и выжить, то считай вся его семья на следующие поколений пять была обеспечена. Иногда те из рыцарей-чародеев, кто на ближнем бою специализировался, сами такие отряды в бой водили, но это было скорее исключением.       В основном, конечно, все решали схватки адептов магии. – Я отпил из чаши, восстанавливая голос. - Кхем, так вот, вернемся к четырнадцатому веку. Учились на рыцарей-магов тогда лет по десять-двадцать, а то и больше, причем учиться магии имели право только дети знатных семей с даром. Смертность, кстати, в процессе учебы была достаточно высокая.       - А что, среди простого народа магов не было? – подал голос кто-то в конце стола.       - Рождались, а как же, - кивнул я в ответ. – Но развивать свой дар, даже если он имелся, простолюдинам запрещалось, а за нарушение запрета полагалась смертная казнь, как правило через сожжение, или еще что-нибудь крайне болезненное.       Но тут есть довольно интересный момент: магия вещь такая, что люди с действительно мощным даром, который сам по себе позволяет что-то делать, встречаются очень редко, по крайней мере, в моем мире. Как правило у одаренного человека имеются определённые задатки, которые нужно очень долго и кропотливо развивать и тренировать, чтобы он смог хоть как-то их использовать. Так вот, как я и говорил, магами рождались далеко не все, даже из благородных фамилий. А из тех, кто рождался, не все переживали становление магом, да и просто могли погибнуть по разным бытовым причинам. Поэтому, когда прознавали, что где-то «у черта на рогах» родился ребенок с сильным даром, дабы быстренько усыновить-удочерить молодой талант, туда срывались орды народу: от богатых немагов, стремящихся основать новые магические дома, до королей-чародеев, стремящихся привнести в род сильную кровь. Иногда даже войны между государствами с этого начинались, самая крупная, кстати, шла больше ста лет.       - Ого, - присвистнул Рейтер. – И чем закончилась?       - Да померли все, кто ее начинал, а потом деньги у наследников кончились, - продолжил я, затянувшись. – Так вот, рыцаря-чародея учить было долго, дорого, да и встречались люди с достаточной врожденной силой не так часто, как хотелось бы. А вот из чаромушкета мог стрелять практически любой подготовленный дурак с минимальными способностями. Кроме того, в отличие от заклинания, которые тогда еще колдовали достаточно долго и по памяти, стрелять можно было сразу, как увидишь врага, шагов на сто-двести. Да и барьеры с доспехами от таких пуль долгое время вообще не спасали.       Идею, естественно, быстро подхватили все «молодые» дома, не имевшие до этих особых средств для конкуренции с древними родами могущественных чародеев, и больше чем на век боевая магия вообще практически перестала применятся, кроме как против немагов, уступив место перестрелкам линейной пехоты. «Черный век» боевой магии, как его потом окрестили.       Тогда все думали, что на том эпоха великих магических домов и кончится, но нет! Магическая, уже к тому времени Наука, развивалась, и в конце шестнадцатого века появились первые магические конструкты. Вот на подобие таких, – Я зажег в руке простенький сплошной круг с единственным символом. – Держать всю цепочку заклинания в уме теперь не требовалось, соответственно они немедленно стали длиннее, создавались быстрее и энергии на свое создание требовали в разы меньше. В общем, так началась «Первая Магическая революция».       Чаро-мушкетеры, обычно достаточно паршиво обученные, быстро оказались не у дел, так как любой обученный боевой чародей их гонял по полю боя поганой метлой, отбиваясь от выстрелов, как от гороха. Начался, так называемый «Второй расцвет рыцарства".       Еще позже, уже в середине семнадцатого века, открыли кварцит - это такой склонный к накоплению магического поля минерал, у вас есть похожий на него материал – «аверит». А еще чуть позже научились искусственно накачивать его магической энергией и создавать внутри кристаллов магические последовательности, то есть кристальные конструкты. Началась «Вторая Магическая революция», которая уже была связана с тем, что, впервые, люди, не обладающие врожденным даром, получили доступ к магии.       Естественно, тут же встали на дыбы все древние магические дома, пытаясь ограничить доступ простолюдинов к продуктам магической науки, но шила в мешке не утаишь. Тут же, умные головы, из к тому времени уже ничерта не «молодых» домов, вспомнили былое и переделали старые мушкеты так, что ими смогли пользоваться немаги, а потом также создали кварцитовые боеприпасы, способные пробивать мощные магические барьеры. В ходе нескольких восстаний и бунтов, выяснилось, что пехота немагов, вооруженная подобными «мушкетами», как их укороченно назвали солдаты, очень даже эффективно отравляет жизнь рыцарям-чародеям. Восстания, конечно, подавили, но потери при этом великие дома понесли такие, что пришлось идти на уступки, в том числе немагическим сословиям.       Вот с тех пор «мушкетерскими» стали называть части стрелковой линейной пехоты, но поскольку боевой потенциал рыцарей-чародеев никуда не делся, то из них начали формировать ударные маго-мушкетерские подразделения. С развитием военного дела и ослаблением классовой системы, когда магию уже разрешили изучать всем, кто мог себе это позволить, в такие подразделения стали брать и представителей недворянских сословий. Дальше, собственно, почти полтора века эти две группы с переменным успехом боролись за лидирующее положение в армии. Но после последней крупной реформы 1832 года по-нашему, маги-мушкетеры, за счет последних открытий в области энергетики магии, прочно закрепили за собой статус главной ударной силы поле боя… Ну, на какое-то время, как я считаю.       Закончив свою маленькую лекцию, я облегченно, но довольно выдохнул, расслабившись в кресле. Как же давно я никому ничего не рассказывал вот так. Хе-хе, а раньше еще ворчал, когда профессор скидывал на меня свои практические занятия со студентами.       - М-да, - задумчиво протянул Фрост, выпуская в потолок тугую струю дыма. – Как у вас все закрученно. А про Меридиан, что скажешь?       Я аж поперхнулся от этого вопроса.       Что скажешь? Да у вас до сих пор любая магия вне закона и единственные, кому дозволено пользоваться и изучать ее, это князь Фобос и его личные мордовороты, вроде Седрика или Охотника! И все! Любые другие проявления колдовства преследуются и либо уничтожаются, либо преподносятся князю. Дремучее средневековье, без каких-либо предпосылок к светлому будущему.       Ну кроме одной, которая сейчас об этом рассуждает. Сам себя не похвалишь, никто ведь не похвалит.       - Ну, работаю, - легкомысленно ответил я громиле, осушая чашу. – Так, еще желающие оставить мне деньги есть? Нету. Ну, тогда пройдите, уважаемые, все нахрен отсюда. Доброй ночи.       Кое-как, с руганью и уроненными тарелками, шумная компания вымелась из «гостинной» моей лаборатории и рассосалась по замку. Потирая виски, я включил принудительную вентиляцию, шахту которой за месяц проковырял в стене через пол горы, закинул все, что было на столе в несколько ведер, и выставил за дверь, дабы слуги утром убрали, и поплелся в спальню. Но стоило мне рухнуть на мягкую постель, как в голове завертелся торнадо и осталась одна единственная мысль: «Перебрал».       Пришлось немедленно сесть, поскольку я осознал, что если засну, а веки были тяжелыми как две наковальни, то проснусь в луже собственной рвоты. Кое-как вспомнив несколько медицинских заклинаний и, по результату их неосторожного применения, наполнив пару урн не самым аппетитным содержимым своего желудка, я с немалым трудом заставил свой организм встать и начать передвигаться условно прямолинейно. Выйдя в коридор, моя покачивающаяся туша поплелась наверх, навстречу свежему воздуху. Восхождение было тяжелым, как героический подвиг. Но, спустя десять проклятых всеми богами лестничных пролетов, я таки вывалился на не менее проклятую площадку, после чего, перевалившись по пояс через парапет, снова вытряхнул наружу содержимое желудка.       - Да когда же я поумнею-то, а… - тихо простонало мое измученное интоксикацией тело, пока я разглядывал с высоты крепостной ров или скорее канал, опоясывавший основание горы.       Не знаю, сколько я провел в этой нелицеприятной медитации, и сколько бы еще провел, если бы не заметил что-то цепочкой плывущее по поверхности затхлой воды.       - Какого… - я протер глаза, проверяя не мерещится ли мне.       В воде бултыхалось несколько небольших бочонков, которые медленно сносило ветром в сторону берега. Вскоре обнаружилась и конечная цель их странствия - мужик с длинной рогатиной, вылавливавший их и складировавший в волокушу, запряженную огромной пышноперой птицей с длинными мощными лапами, называемой местными «хугонг».       - Ага, - хмыкнул я, найдя взглядом бойницу, из которой один за другим вываливались бочонки. – Значит, расхищаем государственную собственность. Ну-ка посмотрим, кто это у нас там такой смелый.       Долго искать не пришлось. Означенная бойница, как выяснилось, принадлежала складу, в котором держали мощный гремучий порошок, изъятый у какого-то неизвестного и, к огромному сожалению, нелегального алхимика, которого князь без лишних разговоров четвертовал, причем даже не спросив рецептика, чем конкретно я был несказанно опечален, и уже не первый месяц пытался раскрутить Фобоса отдать субстанцию мне. На что, впрочем, получал набивший уже оскомину ответ: «Занимайся своим делом, маг!»       В последнее время к содержимому добавился различный «конфискат», гора которого образовалась после очередной волны особенно параноидальных княжеских репрессий.       Поглощённый перемыванием косточек своему непосредственному начальнику, я с некоторым трудом доплелся до нужного этажа, завернул на винтовую лестницу и, поднявшись, перед дверью склада заметил милейшую картину грубейшего нарушения караульной службы: крупный, мускулистый стражник, привалившись к стене и подперев голову обухом секиры, тихонько дремал с полным безмятежности слегка опухшим лицом.       - Ну какая красота, - хмыкнул я, подкрадываясь к горе сторожу. – Рота подъем!       - Дорогая, ну давай еще… - тут громила открыл глаза, и увидел мое бледно-зеленое «благожелательное» лицо. – Г-г-господин Лондстейран, я-я-я…       - Головка от хуя! – гневно рыкнул я. – Пока ты, недоумок, спишь на посту, наш арсенал нагло обкрадывают!       - Да мимо меня ни одна муха, - засуетился стражник.       - М-да? – я обошел громилу и тихонько открыл дверь в помещение, маня его за собой.       Выглянув из-за ящиков, я обнаружил стоящего на куче бочек молодого паренька в потрепанном плаще, который просто-таки цеховым методом выталкивал в бойницу маленькие бочонки один за другим.       - А вот этот молодой человек, что по-твоему делает, недоумок? – громко огласил я, вытянув стражника за собой в проход между ящиками, указывая на парня. – Инвентаризацию, да?!       Вор от окрика застыл в ступоре с наполовину поднятой бочкой в руках, уставившись на нас, а стражник в свою очередь не менее охреневше уставился на него.       - А вы, молодой человек, поставьте бочонок. Тяжело же, наверняка, - обратился я к экспроприатору казенной собственности. – И лучше туда, где он стоял.       - Эмм…       - Поставьте-поставьте, - настаивал я. – Еще спину надорвете! Как же мы ее вам сечь-то будем?       - Да черта с два! - неожиданно грубым, низким голосом выкрикнул паренек, швырнув в нас со стражником пресловутый бочонок.       - Мятежник! – закричал сторож, закрывая меня собой и сбивая мне прицел, из-за чего нацеленная в парня молния, улетела в стену над его головой.       - Стой, кретин! – в ужасе заорал я, но было поздно.       Летящий мне в лицо бочонок встретился с секирой стражника, в результате чего успешно раскололся, наполнив воздух плотной взвесью гремучего порошка.       - Баран! – закашлялся я, быстро схватив потерявшего ориентацию громилу и потянув назад в проход, на ходу закрывая нас барьером.       Как оказалось, ход мыслей парня мною был понят совершенно верно. Не успел я сделать и шага, как мелкий мерзавец бросил что-то горючее в облако, обволокшее нас, и то немедленно детонировало, впечатав нас со здоровяком в стену, причем крайне неприятным образом: сначала меня в стену, потом громилу в меня, потом обломки ящиков в нас обоих. Если бы не барьер, быть нам с этим детиной двумя хорошо прожаренными отбивными, а так, кажется всего пару ребер сломал.       - Бха, бха-ха, - с трудом откашлявшись, я выбрался из-под отключившегося стражника, силясь что-нибудь разглядеть в заполнившем комнату мареве.       Густой едкий черный дым клубился в зале, забивая легкие, и резал глаза. Кое-как собравшись с силами, я создал маленький пузырь низкого давления и тут же засосал в него всю гарь. Мальчишки к тому времени естественно и след простыл… вместе с куском стены. Я было облегченно выдохнул, посчитав, что мерзавец отправился к праотцам, но выглянув наружу обнаружил эту сволочь уверенно гребущей к берегу канала, где его уже поджидал дружок с упряжкой, набитой краденным порохом.       - Живучий гаденыш. Ну ладно - глаз за глаз, - злорадно произнес я, спрессовав в руке воздух, и резко сжал его, зажигая небольшой огненный шар.       Меткая подача, и вот уже небольшой, но очень «горячий» привет от меня летит в повозку воров. В последний момент парень в плаще, видимо, что-то почуял, и, схватив своего комрада, бросился из повозки в сторону, покатившись в канаву. Это их и спасло, когда снаряд врезался точно в середину волокуши, устроив мощный красочнейший взрыв, превративший место, где она стояла, в аккуратную обуглившуюся воронку.       - Птичку жалко, - устало произнес я, привалившись к краю провала и сползя на пол, бросив напоследок навскидку ветвистую молнию в сторону убегающих, не попав, впрочем, даже близко.       Не знаю, что произошло дальше, похоже, я все-таки отключился, но следующим, что увидели мои глаза, было очень злое лицо Седрика, активно трясущего меня за плечи, как тряпичную куклу.       - Что здесь произошло, маг? – наконец расслышал я его речь, приходя в сознание.       - Вор. Порох. Помешали. Сбежал, - максимально информативно выдал я, борясь с жесточайшим желанием испортить костюмчик графа содержимым своего желудка. – Хватит меня трясти, пока меня на тебя не вытошнило!       Последнее подействовало на него отрезвляюще, и мое тело перестало совершать вынужденные колебания, позволяя разуму хоть немного прийти в себя.       - К князю, быстро, - прошипела правая рука Фобоса, безапелляционно поставив меня на ноги и потащив за собой, несмотря на все мои попытки возразить против этого.       Темный тронный зал, освещенный отсветами, проникавшими внутрь через фиолетовые витражи, мерно покачивался перед моими глазами. Стремясь хоть немного приостановить этот кошмар, я нагло навалился своим плечом на стоящего рядом со мной Ватека.       - Держи меня, а не то я прямо тут лягу, - прошипел я, надвинув поглубже капюшон мантии, пряча свое бледное лицо.       - Меня бы кто подержал, - буркнул здоровяк, глаза которого напоминали две узкие бронещели.       - Мятежник сбежал? – грозно и крайне недовольно произнес Фобос, восседая на высоченном черном троне, увитом жутковатыми розовыми кустами.       - К сожалению, мой князь, - склонившись, произнес Седрик.       - Каждый такой успех провоцирует чернь на восстание! – зашипел князь. – Им необходимо показать, что любое сопротивление будет жестоко наказно!       - Я займусь им, - прошипел, подобно змее, Седрик, сгорбившись.       В мой нос ударил резкий специфический запах магии. Странное сияние охватило графа, который стал стремительно расширяться в размерах, переливаясь яркими зелено-золотыми полосами. Спустя секунды, на месте человека высилась почти шестиметровая мускулистая фигура гигантского змеелюда, покрытого желто-золотой плотной чешуей, с копной густых волос на голове и красными гребнями на лице, образовывавшими на нем контурную маску. Хотя о росте его судить было сложно, поскольку от носа до хвоста в Седрике, в обличии змея, было метров тридцать, и высоту свою он мог корректировать в зависимости от ситуации.       - Я займусь им! – проревел могучим голосом оборотень, учтиво выползая из зала задом.       - Хорошо. Ну, а теперь ты, - князь гневно воззрился на уже почти спящего стоя меня.       - Ам… - я мысленно встряхнулся. – Да, ваше сиятельство?       - И что же ты делал на том складе, Николас? – дружелюбные нотки в голосе у него выходили не слишком убедительно.       - Я вышел подышать свежим воздухом и заметил, что нас кто-то обкрадывает.       - И почему же ты сразу не позвал стражу?       «Потому что мой бухой мозг эта идея как-то не посетила» - хотелось огрызнуться мне, но благоразумие взяло верх: - Думал, что справлюсь сам.       - Ловить мятежников не твоя работа, маг, - рявкнул князь, но тут же взял себя в руки. – Если бы с тобой что-то произошло, это стало бы для меня тяжелым ударом.       - Я польщен тем, что вы так обо мне волнуетесь, ваше сиятельство, - вежливый реверанс вышел, мягко говоря, скованным.       - Да, волнуюсь, - подтвердил Фобос. – Поскольку опасаюсь, что ты умрешь раньше, чем сделаешь, наконец, хоть что-нибудь полезное! Прошло уже больше полугода, а ты все еще топчешься на месте!       Слова возмущения просто застряли у меня в глотке.       Ничего полезного?!! Да я меньше чем за полгода, практически полностью выстроил магическую науку этого мира! С нуля, из ничего! Сотни заклинаний, тысячи уравнений и законов! Не говоря о различных опытных инструментах, механизмах и устройствах, сооруженных мною по сути из говна, палок и хреново очищенного местного аналога кварцита! И все это вручную, в одиночку и без доступа к каким-либо архивам, кроме ветхих книг с эмпирически описанными заклинаниями древнего Меридиана! Только по собственной магически натренированной памяти, бесконечным расчетам и опасным экспериментам! Однако в глазах Фобоса, все мои научные выкладки, которые я ему не раз чуть ли не под нос пихал, были «тривиальной глупостью».       Конечно глупостью. Лучше бубнить под нос километровые тексты и строить в уме огромные и громоздкие ментальные образы, вбухивая колоссальное количество энергий на перебарывание естественных законов мироздания, чем деликатно использовать их и изменять так, как вам нужно.       Не-е-ет, это не путь «истинного мага», это не «подлинная власть».       - Чертов варвар, - прошипел я себе под нос.       - Ты что-то сказал? – грозно произнес Фобос, после чего у меня начало жечь руку.       - Я хотел сказать, ваша милость, - проглотив свою злость, ответил я. – Что мне чрезвычайно сложно работать над этим в одиночку, особенно сидя в застенках замка…       - Я дал тебе мало слуг? – перебил меня князь.       - Мне нужны не слуги, князь, - решился я поднять давно назревающий вопрос. – Мне нужны работники.       - В каком смысле?       - Маги, - набрав в легкие воздуха, ответил я. – Мне нужны люди с даром к магии.       Лицо Фобоса прямо на глазах побагровело, и он привстал с трона.       - Ты хочешь, чтобы я позволил каким-то плебеям изучать нашу магию?!!       - Если вас смущает только это, ваша светлость, то нет – они будут изучать мою, «научную» магию, которую вы не так давно назвали «тривиальной глупостью». Однако, даже так они смогут серьезно облегчить мою работу.       - Это недопустимо! – отрезал князь.       - Что же, в таком случае, я не могу гарантировать, что справлюсь с поставленными вами задачами.       Конец фразы застрял у меня в горле, поскольку невидимая сила, с легкостью пробив мои барьеры, схватила тело за шею и вздернула в воздух.       - Ты смеешь меня шантажировать, маг?! – яростно сверкая глазами, прошипел Фобос, искрясь разрядами избыточной магии от злобы.       - Я лишь констатирую факт, - прохрипел я, безвольно вися под потолком. – Есть вещи, которые я не могу сделать в одиночку.       Когда я уже практически потерял сознание, хватка внезапно ослабла, и я мешком рухнул на пол, приложившись коленями об пол.       - Сколько тебе нужно? – прошипел князь.       - Чем больше, тем лучше, - прохрипел я с трудом поднимаясь на ноги, ощущая острую боль в наспех зафиксированных магическими барьерами ребрах, хвала богам всего лишь треснувших, а не сломавшихся при взрыве.       - Сколько? – гневно отозвался князь, сотрясая своды своим голосом.       - Хотя бы пятерых, - ответил я, все еще не разгибаясь. – Один у меня на примете уже есть. Здесь, в замке.       - Кто он?       - Лурден…       - Ты надо мной смеешься?!! – закричал Фобос.       - Любое живое существо может проявить в себе способности к магии, князь.       Я прямо услышал, как скрипят зубы у этой светлости, от необходимости мирится с тем фактом, что его драгоценная «власть над мирозданием» в лице магии, есть естественный эволюционный аспект живой природы, свойственный в том числе некоторым животным, за которых, несмотря на их пусть примитивную, но все-таки разумность, князь почитал верно служащие ему племена достаточно уродливых и не способных к членораздельной речи гуманоидов - Лурденов.       - Недопустимо.       - Допустимо, - надавил я, чувствуя, что хожу по очень тонкому льду. – У него сильный дар. Даже если я не смогу его обучить им управлять, из него получится прекрасная батарейка, что тоже очень ценно для моей работы!       - Хорошо, можешь его забрать, - скрипя прошипел Фобос. – Через три дня ты отправишься в Черную башню с охраной, и наберешь там себе колдунов – людей и не более четырех, тебе все ясно?       - Благодарю, ваша милость. А что насчет моего второго вопроса?       - Я уже не раз говорил – порталы опасны, а земляне наши враги, - отрезал Фобос.       - Я понимаю, но, чтобы понять, как устроена завеса, мне нужно ее проанализировать, а единственное место, где я могу это сделать – возле порталов. Кроме того, - я достал последний козырь. – Мои сенсорные устройства фиксируют скачкообразный рост частоты их появления, и эта частота непрерывно растет в течении последних нескольких месяцев.       - Моя сестра, - внезапно произнес Фобос. – Ее сила пробуждается…       «И бомбардируя энергией завесу с двух сторон вызывает учащение ее пробоев… И этот идиот говорит мне об этом только сейчас, - я заскрипел зубами, обдумывая этот факт. – Каким же образом сердце Меридиана воздействует на Завесу, создаваемую сердцем Кандракара?»       - Я подумаю над этим, Николас, - устало произнес Фобос, опустившись на трон. – Можешь идти.       - С вашего позволения, - склонился я, пятясь из залы.       Великие боги, наконец-то можно отдохнуть. Не знаю каким именно чудом я все еще держался на ногах, но чудо это стремительно иссякало. Дойдя до лаборатории, я ввалился внутрь своей комнаты и мешком рухнул на кровать, не в силах даже раздеться.       - Тяжелая ночь, как я слышала? – внезапно раздался высокий девичий голосок у меня над ухом.       - Не то слово, - прохрипел я, осознавая, что незаметно для себя отключился. – Который час?       - Скоро полдень. Знаешь, думаю, тебе следует поменьше пить, - с наигранной заботой ответила девушка, присаживаясь на край кровати. – От тебя даже сейчас ощутимо смердит.       - Миранда, светоч ты мой в этом темном царстве варварства и самодурства, у меня похмелье, отравление угарным газом, сотрясение мозга, ушиб пары-тройки внутренних органов и несколько трещин в ребрах, не считая многочисленных ушибов и ссадин. Избавь меня хотя бы от своих нотаций, пожалуйста.       - И чего же в таком случае желает наш бедный волшебник? – с наигранным сочувствием промурлыкала девушка.       - Бадью воды… Большую бадью воды, чистую одежду и завтрак. Но сначала принеси, пожалуйста, стакан зеленой жидкости, которая стоит на алхимическом столике в большой стеклянной вазе с красным цветком.       Пока она ходила за указанным сосудом, я кое-как принял вертикальное положение, сжав руками крутящуюся в лихом танце и безбожно болящую голову.       - Держи, - девушка протянула мне зеленоватую мутную жидкость в высоком стакане. – Какое-то очень уж смрадное лечебное зелье.       - А это не зелье, - ответил я и, зажмурившись, вылил полный стакан в себя.       - А что тогда? – спросила Миранда, глядя на мое перекошенное лицо.       - Цитрусовый рассол, - с трудом разлепив глаза, ответил я, спустя несколько секунд.       После того как слуги притащили бадью и налили туда воды, Миранда удалилась в лабораторию, а я, осторожно разоблачившись из провонявшего гарью и потом костюма, забрался в нее и начал заниматься ужаснейшим делом с точки зрения лекарской науки - самолечением.       Ребра за те шесть часов, что я провалялся в отрубе вроде бы срослись правильно, что не могло не радовать, если учесть в каком состоянии я был, когда вчера колдовал на себя исцеление. Дышать было тяжело, но терпимо. Голова, после нехитрых манипуляций по нормализации кровотока и разжижению крови, наконец, начала воспроизводить что-то за пределами автоматических функций, и тут же породила пачку насущных вопросов.       Приведя себя в порядок, я выполз в лабораторию, где меня в уголке отдыха уже ждал завтрак и Миранда, расслабленно попивающая чай в кресле.       - Как всегда восхитительно выглядишь, - отсалютовал я девушке, облаченной в черно-желтое платье.       - Спасибо, господин, - привстав, сделала реверанс Миранда. – Бледность вам тоже очень к лицу сегодня.       - Ну, спасибо, - хмыкнул я, рухнув в кресло и принявшись за яичницу и бутерброды. – Кстати, как там Седрик? Поймал воров?       - Точно, ты же не в курсе! - внезапно встрепенулась девушка. – Поймал он этого мятежника – Калеба…       - Калеб… Вроде что-то знакомое.       - Его отец стоял у истоков всего восстания против князя.       - А, теперь вспомнил. Ну, нас можно поздравить с большой победой, - торжественно поднял я кубок с элем.       - Главное не это! – возмущенно продолжила Миранда, начав немного шипеть. – Он поймал его на той стороне, за порталом, в который прыгнул мальчишка.       - Лихо.       - И там он наткнулся на стражниц! – воскликнула Миранда, ожидая видимо от меня какой-то реакции.       - И что, нашему храброму змею чуть не начистил рыло женский отряд земной стражи? – ехидно поинтересовался я, не понимая в чем суть дело.       - Да не этих стражниц! – возмутилась девушка. – Стражниц Кандракара!       Вот тут я выронил вилку, и она с лязгом ударилась о каменный пол в повисшей тишине.       Стражницы Кандракара – пять крайне могущественных колдуний, использующих пять базовых элементов: газ, жидкость, твердую материю, тепло и электричество, подпитываемых напрямую энергией Сердца Кандракара. Эдакие миротворческие войска «Сердца Бесконечности», способные принудить к миру почти кого угодно, как следовало из записей в библиотеке и рассказов Фобоса.       - Кандракара? Но… князь говорил, что им уже лет по восемьдесят должно быть, да и вечной молодостью они вроде не обладают… И что, эти пенсионерки отмудохали нашего бравого Седрика?       - Он сказал, что они были юными, - покачала головой Миранда. – Но предпочел сразу отступить, так что особо не приглядывался.       - Ну, в принципе и правильно сделал, слишком важные сведения, чтобы рисковать, - рассудил я, положив тарелку и взявшись рукой за подбородок. - Значит новое поколение приняло пост у старших. А тут еще у сестры Фобоса на Земле начинают пробуждаться силы, и Завеса начинает рваться… Что-то близится.       - Думаешь, будет война? – тихо произнесла Миранда, опасливо озираясь.       - Когда-нибудь – определенно. Но сомневаюсь, что в ближайшее время, - покачал головой я. – Ладно, пойду навещу Седрика, попробую расспросить. Спасибо, что разбудила.       - Не перенапрягайся, - в этот раз, кажется, искренне ответила девушка.       - Ох, постараюсь, - вздохнул я и, допив свой эль, направился к шкафу за чистой мантией.