frisson at the end

POV Артём Мне дико хочется кофе и я не могу терпеть до дома. Ещё немного — и подохну где-нибудь на лестнице. Я привык употреблять кофеин перед учёбой, иначе бы и ходить не мог, ни слова о самом учебном процессе. Желудок противно сводит и я корчусь, пытаясь скрыть эту уебанскую боль от мимо проходящих школьников. Подхожу к столовой, терпеть её не могу из-за огромного столпотворения и пытаюсь протискаться сквозь очередь. Нетерпеливо поправляю рюкзак и кое-как удерживаюсь на ногах. Мда, Келлер, ты совсем хуёво себя чувствуешь. Я оглядываю толпу и с мысленным облегченным выдохом отмечаю, что людей стало меньше, не значительно, но меньше. Плюю на то, что из-за очереди могу опоздать на урок. От нехуй-делать шарю взглядом по толпе, выискивая хоть кого-то, с кем сталкивался раннее. В школе этой я около двух недель, а такое чувство, что месяца четыре. Вытаскивая мелочь из бокового кармана рюкзака, чуть не выронил половину из-за трясущихся пальцев. Совсем на секунду показалось, что среди толпы я увидел своего «милого рыжего подростка». Да, того самого, который лез ко мне с поцелуями во второй учебный день. Пришлось обломать, не всё так просто. Но сейчас-то, спустя двух недель наших мимолётных и общественных перепалок, я уверенными шагами протискиваюсь сквозь людей. Он стоит спиной ко мне, копается в кармане джинсов, а вторая рука держит полный одноразовый стакан. Прокручиваю несколько действий в голове и с кривой ухмылкой подхожу сзади, касаюсь холодными пальцами шеи парня и мгновенно очерчиваю линию вдоль его плеча, руки, и перехватываю стакан. Отвлекающая уловка, ха, сработала на отлично. Мысленно отмечаю, что это горячий кофе, когда пальцы обдаёт поверхностью. Я саркастически посмеиваюсь и делаю небольшой глоток, после чего моё внимание полностью приковано к мальчишке. Он растерян, несколько зол и прожигает взглядом. Приоткрывает милый ротик, видимо, хочет возразить, сказать, какая я сука, но упрямо молчит. А я ожидал другой реакции: он начнёт гнуть своё право да полезет ко мне, в конце концов. — Очередь, — небрежно бросаю и киваю в сторону людей, словно констатирую факт. Меньше не стало ни на дюйм, кажется, только добавилось народа. Мне повезло. — Кофе, — его тон подстроился под мой, а вот выражение лица растерянное до смеха. — Ага, — я делаю небольшой глоток, не разрываю зрительный контакт и чуть ли не давлюсь, когда он неловко прикусывает нижнюю губу. Я ведь несколько дней назад упоминал, что сносит крышу от подобных жестов, особенно, если объект мне по стояку? Ухмыляюсь, подавляя нервный импульс. — Мой кофе, — уточняет он и, видимо, входит во вкус, раз я наблюдаю взгляд, подобный нашей первой встрече: упорный, с неким азартом. — Считай, что сделал мне комплимент. — Ни хуя подобного. Несколько монет с характерным звоном соприкасаются с железной стойкой, а одноразовый стакан рядом. Парень смотрит на меня недоуменным взглядом, спрашивая, что за дичь я творю. А я всего-то положил нужную сумму денег, тем самым заплатив за кофе. — Сдачу оставь себе, — мурлычу это слово прямо на ухо рыжему и, довольный своими выкрутасами, отправляюсь в коридор. Ставлю сотку, не отскочи я в последний момент в сторону на шаг, столкнулся бы со здоровым парнем, что значительно выше и крупнее меня. Ха, взгляните-ка на него. Похоже, он заценил произошедший номер. Поправляю рюкзак и ухожу. *** Сижу за партой и очерчиваю указательным пальцем собственные костяшки. Охуеть, как весело. После выпендрёжа в столовой, его псевдовнезапного недопоцелуя и слишком до хуя смазливого голоса я вспомнил о собственных интересах. Я грубо бросаю «ага» на вопрос учителя, слышу рваные возгласы в свою сторону и мысленно крою матом время, что так медленно тянется. Осточертели бесполезные занятия. Следующим уроком физическая культура, её я ненавижу с начальных классов. Неправильный мальчик? На прошлом уроке услышал этот от какой-то девчонки, что увлеченно вталкивала свою речь рядом сидящим подругам. Не хочу таскаться с рюкзаком, поэтому направляюсь к раздевалке. Решение остаться там на весь урок приходит сразу же, поэтому я не тороплюсь, лишь изредка выпускаю громкое «блять», когда напарываюсь на снующих учеников. — За речью следи, — грубый голос раздаётся над ухом и я рефлекторно поднимаю голову. Что за? Передо мною стоит парень, с взлохмаченными, но не длинными блондинистыми волосами. Взглядом шарит по мне, словно оценивает, а я мысленно посылаю его на все четыре стороны и в жопу, когда узнаю в нём парня из столовой, на которого напоролся. — Иди на хуй, — не хочу нарываться, но зачем лезть, когда сам загинаешь и похлеще? Не во второй раз вижу его, он часто зависает на первом этаже в окружении толпы. Нет желания тусоваться в компаниях, хотя я часто видел, как мой милый рыжий недоросток ошивается около них. И как его только пропустили в секту отсталых? Иначе как назвать тех, кто беспричинно доёбывается, а? Сдвигаю брови и неотрывно смотрю за парнем, что раза в два больше меня. Я буду орать, если он полезет драться. У меня сил жить нет, а здесь нарисовался. У него образовывается складка между бровями, а затем он, видимо, тщательно обдумывает что-то, замахивается. Рефлекторно отступаю в сторону и одновременно с этим ловлю его насмешливый взгляд. Проверял? — Хуя ты пугливый, — он как-то надменно хмыкает. А я шмыгаю между стеной и амбалом, куда-то вглубь пустой раздевалки. Не потребовалось много времени, чтобы швырнуть рюкзак на лавку, а вот сесть мне не дал всё тот же голос. Поворачиваю голову в его сторону и отмечаю, что он сейчас не один, со своими дружками. — Ну и? — голос срывается на истеричные нотки, ибо меня в край раздражает эта ситуация. — Лонгман, — он произносит это с такой интонацией, что если бы мне пришлось выявить тон, я бы ни за что не смог. — Ну и? — мне ни о чём ни говорит это слово, но, наверняка, это фамилия. — Может оставишь свои гейские замашки при себе, блять? Оставь его и найди себе сучку от недотраха. — Рыжий? — в принципе, не сложно было догадаться, кого он имеет в виду, ибо контактирую я лишь с ним. Лонгман, значит? Я хмыкаю и в этот момент спирает дыхание. Лишь спустя секунды понимаю, что этот долбоёб вдарил по лёгким, выбив из тех весь воздух. Доигрался. Мне не дают передышку, грубо роняют на грязный, мерзкий пол. Удар под дых, по рёбрам, голове, блять. Я уже понимаю, что это не игра и мне становится пиздец больно. Но я тупо лежу, скорчившись на полу. Не в первый раз избивают, вроде как я даже привыкнуть должен. Но к такому никогда не привыкнешь. Бля-ять, только не по лицу. Слышу оклик парня, что-то вроде «стоп слова» и ощущаю свободу вокруг. Рвано вдыхаю, но кашляю, пытаюсь харкать, в лёгких бурлит. Боль чётко отдаётся в области рук, живота, ног. Да блять, они били наугад. Слышу шарканье ног. Ушли. Чёрт. Чувствую себя выебанным. И даже встать не пытаюсь, знаю, что будет больно, а с этой болью ни черта не поделаешь. Физическая никогда не заменит моральную. Жаль, что я не понимаю этого. *** Стою перед дверью, что ведёт в дом, и у меня нет ни малейшего желания туда заходить. А надо бы, что, собственно, и делаю лишь через пару минут. Слышу галдёж матери и отчима, эхо от громко-включенного телевизора на кухне и в другой комнате, звон бутылок. Не удивительно, ведь сегодня пятница. Поспешно скидываю обувь и проныриваю в комнату, цепляюсь рюкзаком за дверь и меня дёргает назад, а этого мига хватает, чтобы меня заметила мимо проходящая мать. Она идёт ко мне, держит в руках бутылку дорогого пива (а на него они не скупились никогда), не слишком пьяна, но несёт алкоголем и я чувствую. Осматривает моё лицо, несколько синяков, благо, не под глазом, и я прекрасно вижу. Я даже знаю ее следующие слова. — Снова? Снова слушать выговоры директора?! — голос похож на карканье, она снова обвиняет меня в этом. Она думает, что это я затеваю драки и в итоге на меня спирают вину в учительском кабинете, мол, ваш мальчик слишком язвителен. — Никто не видел. — Тварь. — шепчет себе под нос, а я не хочу терпеть это унижение. Заебало отыгрываться за других. — Заткнись, — срываюсь с места и хлопаю дверью комнаты, но незамедлительно мать хватает меня за рубашку, откидывает к стене и замахивается первой отзывчивой на мысли рукой по голове. С бутылкой. *** Разлепляю глаза, выключаю будильник и поворачиваюсь на другой бок. Не хочу идти в эту чёртову школу. Не сдалась. *** Звонок в дверь. Один. Два. Сонно рычу, проклинаю стоящую за дверью мразь и тянусь к телефону. Три. Два часа дня, ну ни хуя я поспать… Я вымотан, словно пахал весь день, а меня всего-то избили два раза, ха. Четыре. Пять. Чёртов звонок! Не знаю, есть ли кто дома, кроме меня, не слышу, но мне приходится вставать. Тело дичайше ноет, а голову пронизывает боль в области виска. Вчера бутылку о меня мать не разбила, а вот прихлопнула знатно. Бляя-ядство. Благо, не приходится пересекать всю квартиру, входная рядом с моей комнатой. Я мысленно матерюсь, каждое движение отдаётся импульсивной болью. Щёлкаю замком и открываю дверь. Сначала стою с охуевшим, как по мне, лицом, а потом истерично издаю пару смешков. Мне нравится поворот утренних событий.