frisson at the end

POV Арсений Продолжение Я сижу с закрытыми глазами на кафельном полу, залитом водой, а сквозь темноту закрытых век мерцают моменты сегодняшнего дня. Я не выдерживаю и недовольно стону, закусываю избитые губы и морщусь. Не могу так. Я слишком близко всё воспринимаю, слишком зацикливаюсь на мимолётных вещах, слишком зацикливаюсь на мелочах. Эти серые глаза стоят перед взором и усмехаются, губы произносят пошлые слова, сопровождаясь хрипотцой и сигаретным дымом, а у меня стояк. Сука. Су-ука. Я забиваюсь в угол, подтягиваю к себе колени, обхватываю их руками и тихо постанываю от нахлынувших эмоций. Слишком быстро. Хотя, может, оно так и есть? Я не чувствовал раннее. такого. Словно ударили по голове и ты не отдаешь себе отчёт в собственных действиях. Я так не хочу ворошить ситуацию на крыше, ибо мне уже становится стыдно за собственные слова, я их переиначиваю в голове и путаю с реально-сказанными. Пытаюсь пересилить себя, открываю резко глаза и морщусь от ярких вспышек. Пробегаюсь невидимым взглядом по бутылкам и флаконам, стоящим на полках, надписи на футболке, что подвешена для сушки. Блять, я не могу даже сосредоточиться на элементарных вещах. — Сень? — я слышу голос брата, он пытается говорить спокойно, а я с какой-то садистской усмешкой отмечаю, что в нём явно проступает беспокойство. Какой же сукой я становлюсь. — Всё нормально, — на одном дыхания выпаливаю я и окончательно пытаюсь себя убедить, что нужно встать и выйти. И лечь спать. Брат молчит, значит, ждёт, когда я выйду. Не хочет говорить лишних слов, приберегая для допроса и выговора в виде «драться — плохо»? Чёрт, да мы же парни, какое плохо?! Напоследок я умываюсь холодной водой, убираю мокрые следы с пола и выхожу за дверь. Как и ожидалось, тот стоял, оперевшись плечом на стену и выжидающе зыркнул в мою сторону. Вздыхаю, прокручиваю слова мысленно в голове и по заранее спланированному тексту отвечаю: — Новичок, — небрежно бросаю слово и мысленно втаптываюсь в грязь. Тупое слово какое-то. — Встретились на крыше. Разошлись во взглядах, всего-то. — Снова курил? — Ага, — нет смысла оправдываться, он реагирует спокойно, а значит, ему уже всё доложили. Ибо зачем ли я ещё стоял бы на крыше? Слышу осуждающее цыканье, но ни слова больше. Мысленно благодарю, что до меня не стали докапываться, закрываюсь в комнате и падаю на кровать камнем, переводя дыхание. Вдох. Глубокий. Господи. *** На следующий день, не знаю, если честно, каким образом, я хотел выяснить побольше о парне. Класс, хотя бы. Он не тянет на одиннадцатый, да и брат промолчал, значит, не из их параллели. И не из девятых, это я знаю точно, ибо не раз пересекался с соседними классами. Тогда остаётся десятый. Ещё бы дополнительную цифру узнать. Осознание ситуации приходит секундой позже: зачем мне это только? Я же не собираюсь сталкерить, а. Перемена между четвертым и пятым уроками длинная и бесполезная. На ум пришла идея сходить подымить. Как раз, после вчерашней проверки, должны были убрать ограничения и снять замки с уборных комнат. Не давая себе времени придумать крайних занятий, захватываю с собой рюкзак с парты и семеню на третий этаж. Я привык, что во внутреннем кармане всегда держу пачку сигарет и спички, поэтому спокоен на этот счёт, урывая возможность покурить в любом месте. Ну, почти в любом. Обычно, в тупике коридора на третьем этаже меньше ходят проверки, так что шансы попасться под руку улетучиваются до нуля. В голову внезапно приходит недавно прослушанная песня. Слова я никогда не запоминаю специально, а вот на подсознательном уровне — ещё как. Несколько слов шёпотом срываются с губ одновременно с тем, как ловко огибаю резкий поворот за угол, уводящий в тупик, и прихожу в ступор, видя перед собой знакомую рубашку. Не волосы или какой-нибудь ещё аспект, а рубашку. Чёрную. Чёртов фетиш. Я знаю, кто стоит передо мной, повернувшись ко мне же спиной. Тот парень. Рядом ветвится сигаретный дым. Я не знаю, убежать или остаться до конца. Он не видит меня, да и, судя по свисающему проводу наушников, не слышит. Прекрасный шанс, а я не пользуюсь им, делаю пару шагов в его сторону. Мне дико неловко, что я вчера так выговорился. Когда стал таким занудой? Не придумываю ничего лучше и, нерешительно дёрнув того за край приятной коже ткани, говорю на одном дыхании совсем тихо и не уверенно. — Извини за вчерашнее. — Блять, хуле надо. — недовольной голос явно предназначался мне, а сам обладатель повернулся лишь спустя пару стуков сердца. Вижу на его лице некое удивление, а затем он цепляет на себя маску. Не в первый раз, я вижу, как он умело это делает. — А, это ты. — он приоткрывает губы, чтобы сказать что-то ещё, но решительно смыкает и смотрит на меня. Не услышал. А у меня в горле застряли эти извинения, хоть пытать начни — не повторю. — Чего тебе, малолетка? — Вспыхиваю от последнего обращения, а на мою реакцию парень лишь усмехается. — Ничего, — бурчу себе под нос и проклинаю за своё желание курить в школе. Стаскиваю с левого плеча рюкзак и двумя пальцами ловко расстёгиваю. Я не хочу с ним оставаться, не хочу с ним разговаривать. Не хочу! Не хо-ч… — Сука. — не скажу, что я часто употребляю мат, но сейчас у меня внутри что-то оборвалось. Во внутреннем, в этом чертовом кармане, ничего не было! Судорожно вспоминаю и рыскаю пальцами вдоль других карманов. Ненавязчиво вспоминаю спокойную реакцию брата. гад. Залез в рюкзак и нагло спёр пачку сигарет. Ладно, я бы перебился, но, блять, что мне теперь делать? Я-то пришёл сюда покурить, а в итоге стою, как конченный, среди тупика с парнем. Кажется, он замечает моё смятение и как-то откровенно давит подобие улыбки. — Забыл дома, — ну, лучше уж скажу, чем молча стоять. — Одолжишь? — Сигарету? — уточняет парень и, видя мою неоднозначную реакцию, самодовольно хмыкает. — Заслужи. Сука. Мы тут в игры играем? Звенит звонок, а я, наверное, впервые плюю на урок, не срываюсь с места, не бегу в класс. Наверное, досижу до его конца и совру, что кто-нибудь меня задержал в библиотеке, например. Сень, ты когда докатился до этого? Видя, как парень курит, пересыхает во рту. Даже не от того, как он это делает. Мне просто тоже хочется ощутить тяжесть дыма в лёгких, обхватить пальцами фильтр и глубоко затянуться. Поэтому я неосознанно выпаливаю глупейший вопрос на свете: — Как? На лице парня проскальзывает толика удивления, смешанной с секундным замешательством. Он о чём-то усердно думает, а я даже не удивлюсь, если мои догадки окажутся правдой. Он действительно жмотит эту чёртову сигарету? Вот же сука, ну. — Знаешь, откровенно говоря, ссадины и синяки тебе идут, — внезапно подмечает он это с таким подтекстом, что я мгновенно вспыхнул бы, если бы встретился с его взглядом. — Жаль, что я тебя всего-то зацепил. Слегка. Недолго метка моя продержалась. — он наигранно вздыхает, а я резко поднимаю голову и встречаюсь с его насмешливым взглядом, шарившем по моему лицу. Издевается? Выжидал реакции? — На себя глянь, — невнятно бурчу я и скольжу взглядом по его скуле. На самом-то деле, я тоже не сильно ударил, так что остался лишь лёгкий синяк и если не приглядываться — не заметно. Зато ухмыляться ему, по-видимому, не совсем приятно, саднит. — Любимчик Короля? — меня хватает ступор на этой фразе. Прекрасно понимаю смысл и намёк. Я не раз слышал в свою сторону, мол, чего со мной водится так называемый «Король» школы. Я же неудачник, ботаник и заядлый девственник. Только вот другие не учли одного, а торопить раскрывать правду я не видел смысла. — Иди к чёрту, — цежу я сквозь зубы и разворачиваюсь, чтобы пойти в класс. Заебал. Устал от его подколов, сарказм и тупые шутки. Всего-то за два дня. Меня грубо дёргает назад и я, как-то по-девчачьи, охаю. — Хули ты. — не успеваю договорить и захлёбываюсь последним словом, оно застревает где-то в гортани. Я значительно ниже парня. Именно поэтому упираюсь лицом в его шею и, судя по подрагивающим плечам, он беззвучно смеётся. Вскидываю взгляд к его лицу, натыкаюсь на ухмылку и проклинаю себя. за свой рост. Сто шестьдесят девять сантиметров. Слишком мало для парня, знаю, но чего поделаешь-то? Я не особо комплексую по этому поводу, точнее, не особо даже и задумывался, но вот в этой ситуации не хило так подорвался. — Малоле-етка-аа. — нараспев хрипловато произносит он и попутно с этим делает затяжку, так медленно и томно, словно дразнит. Я прямо-таки разбираю его действия на части: чётко очерченный контур губ крепко обхватывает фильтр, они смыкаются на пару секунд, лёгкие наполняются тяжёлым дымом, а затем приоткрываются в таком сексуальном жесте, что я неосознанно задерживаю дыхание. Дым медленно вытекает и растворяется в воздухе, а я ловлю себя на мысли, что это до чёртиков привлекательно. На долю секунды ко мне приходит слово хлеще, когда я осознаю свой прокол и улавливаю смысл. Не, представьте только, как я тупо таращился на это. Провожу языком по пересохшей нижней губе и ловлю на себе взгляд парня. Уже он пристально смотрит на меня, а на губах играет лишь лёгкая тень усмешки. Я даже не знаю, как правильно описать свои мысли. Их настолько много, что они сплетаются между собой, а в итоге выходит нечто новое и противоречивое. — Перестань, — тихо прошу я, а от собственного голоса по телу проходят мурашки. Такой хриплый, незнакомый. — Что именно? — он включает дурака так не вовремя. Знает же, что я имею в виду, а вынуждает говорить лишнее. — Не смотри так. — Плачу той же монетой, — пожимает плечами в обыденном жесте. — Просто дай мне сигарету. — Заслужи. Я уже приподнимаю голову, чтобы съязвить, ибо меня в край задолбала эта ситуация. Снова, сука, сталкиваюсь с его взглядом и, вместо того, чтобы высказать своё недовольство, съехидничать или просто уйти — касаюсь большим пальцем его щеки, провожу вдоль, по месту, где виднеется лёгкий синяк, приподнимаюсь на носочки и неуверенно касаюсь губами его скулы. Ха, в качестве извинения? Внезапно нахлынувшие чувства? Я хочу провалиться, но не сейчас, через минуту-две, только не сейчас. Меня охватывает паника, я судорожно перебираю мысли следующего хода, но в мой монолог вступает парень и, мазнув своими губами по моим, отстраняется. Это даже ответом назвать нельзя. Сердце бешено колотится, я чувствую приближение значительных и важных действий. Он, даже не размыкавший до этого губы, шепчет, едва-едва касаясь моих. — Не дорос, — лучше бы он проговорил это с издёвкой, сарказмом, что так присущи ему, но он сказал это так прямо, уверенно и ровно. спокойно. Моё дыхание до предела сбивчиво. Парень, — да, я даже имени его не знаю — отступает в сторону шаг и заходит за угол. Ушёл. Вот так просто. Остаюсь один, слышу эхо и рябь собственного дыхания, пытаюсь привести хаотичные мысли в порядок, унять дрожь в теле, но вместо это крепко сжимаю зубы в попытках удержать себя в руках и не разныться. Что вообще произошло? Я ожидал всего: он ударит, разобьёт мне лицо в кровь, или — да, я мог позволить себе это допустить — ответит, но это. нет, это пугает намного больше. Молчание, что отдаёт недосказанностью и это для меня значит не мало! Упираюсь спиной на стену и плевать, что грязная, что раньше я бы стремался вообще сюда зайти. Звонок с урока, толпы школьников и я, сидящий на полу с растерянным лицом. Я встаю, пытаюсь приободриться, и в итоге отсиживаю оставшийся урок, думаю о случившемся. Долбоёб. Конченый. Знал же, что мои интересы приведут к дерьму. Радует, что уже сейчас я могу пойти домой. Оставляю рюкзак на лавке, проталкиваюсь сквозь толпу людей за курткой в раздевалку и возвращаюсь обратно лишь спустя пару минут. Чёрт, ненавижу эти моменты, когда приходится пропускать всех подряд и только потом выполнять собственные дела. Выбегаю из школы, сквозь сугробы прошмыгиваю в дом и стою около квартиры, выиская во внешнем кармане рюкзака ключи. Пальцы ощущают гладкую плоскость, а я в недоумении сразу достаю предмет. Не ключи. Это бумажка, точнее, какой-то жалкий её обрывок. Не придаю значения, мало ли, кинул среди урока, не подумав, мол, выкину потом, но секунду спустя решаюсь посмотреть, что это вообще. Обычно я не кидаю в этот карман что-то, кроме ключей, так что с любопытством читаю написанное. Пару секунд проходит, прежде чем я перечитываю ещё раз и любопытство сменяется паникой, крепким холодным узлом в животе и учащённым дыханием. «Ты так мило тянешься к Келлеру.»